СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. ЕЖОВУ.
В дополнение нашего сообщения от 23/II-1936 года по делу контрреволюционной троцкистской организации ШЕМЕЛЕВА и других направляю протоколы допроса:
1. ГОРОВИЧА И.И., от 27 февраля 1936 года.
2. ТРУСОВА И.И., от 27 февраля 1936 года.
Названные в показаниях ГОРОВИЧА и ТРУСОВА: САФОНОВА А.Н., ХАСИН Г.Л., ФЛОРОВА З.В., АЛЬСКИЙ А.О. ‒ арестованы.
ПЕРЕЛЬМАН Я.Л. и ГААС И. устанавливаются и арестовываются.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: (Г. ЯГОДА)
28 февраля 1936 г.
№ 55574
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ГОРОВИЧ, Израиль Исаакович, от 27 февраля 1936 г.
Вопрос: Вы до момента своего ареста, являясь участником нелегальной организации, вели активную контрреволюционную работу. Что Вы можете показать?
Ответ: О существовании троцкистской нелегальной организации мне ничего не известно. Контрреволюционной работы я не вел.
Вопрос: Примыкали ли Вы в прошлом к троцкистам?
Ответ: Нет, к троцкистам я никогда не примыкал.
Вопрос: Вы это утверждаете категорически?
Ответ: Да, я категорически утверждаю, что никогда к троцкистской группе не принадлежал.
Вопрос: Вы даете лживые показания. Следствию точно известно, что Вы в 1927-28 г.г. участвовали в троцкистской деятельности в Москве. Почему Вы это скрываете?
Ответ: Я ничего к своим предыдущим ответам добавить не могу. Я еще раз заявляю, что никогда троцкистом не был.
Вопрос: Свою принадлежность к троцкистам в прошлом Вы продолжаете скрывать, потому что хотите законспирировать от следствия к.-р. деятельность, которую вели до момента своего ареста. Мы еще раз предлагаем Вам говорить правду.
Ответ: Я показываю правду. Ни до своего ареста, ни когда-либо прежде я никакого отношения к троцкистам не имел и не имею.
Вопрос: Знаете ли Вы ШЕМЕЛЕВА Александра Ивановича? Когда Вы с ним познакомились? Какие у Вас отношения с ним?
Ответ: Да, ШЕМЕЛЕВА, Александра Ивановича, я хорошо знаю. Я познакомился с ним в 1922 году в Доме отдыха под Ревелем. С тех пор и до настоящего времени я сохранил с ним дружеские отношения.
Вопрос: Мы предъявляем Вам показания ШЕМЕЛЕВА, которыми устанавливается, что Вы в 1927 году принимали участие в троцкистской деятельности. Вы и сейчас будете отрицать это?
Ответ: Все предыдущие ответы на поставленные мне вопросы – ложны. Я вижу, что дальнейшее сопротивление следствию – бесцельно. Я должен признать, что в 1927-1928 г.г. я действительно принимал активное участие в троцкистской к.-р. работе.
Вопрос: В чем конкретно Ваша троцкистская работа в этот период заключалась? С кем Вы по этой своей деятельности были тогда связаны?
Ответ: В троцкистскую группу я в 1927 году был привлечен студентом Плехановского института ШАБХИ, Михаилом.
Я участвовал на ряде подпольных собраний в квартире работника ГУМа ГААС, Иосифа. Из лиц, участвовавших в этих собраниях, я сейчас кроме ШАБХИ и ГААС вспоминаю КРЫСИНА и ПЕРЕЛЬМАНА, Якова Леонтьевича. Перед 15-м съездом ВКП(б) я участвовал в троцкистском нелегальном собрании, состоявшемся в Леонтьевском переулке. На этом собрании были Троцкий, Альский и Гуральский.[1]
Вопрос: Перед Вашим направлением в 1931 году на заграничную работу – Вы сообщили о том, что Вы были троцкистом?
Ответ: Нет, не сообщал.
Вопрос: На проверке партдокументов в 1935 году Вы также скрыли свою принадлежность к троцкистам?
Ответ: Да, скрыл.
Вопрос: Почему Вы на поставленные выше вопросы так упорно отрицали свою прошлую троцкистскую работу?
Ответ: Я затрудняюсь ответить на этот вопрос.
Вопрос: Вы уклоняетесь от прямого ответа. Вас спрашивают – какую цель Вы преследовали, скрывая в продолжении нескольких часов допроса свою принадлежность к троцкистам?
Ответ: Я опасался, что признание моей принадлежности к троцкистам в прошлом даст следствию нить к установлению характера моих взаимоотношений с некоторыми троцкистами, связь с которыми я поддерживал до последнего времени.
Вопрос: С кем из троцкистов Вы в последнее время поддерживали связь?
Ответ: Наиболее тесно я все последние годы был связан с троцкистом ШЕМЕЛЕВЫМ, Александром Ивановичем. Через ШЕМЕЛЕВА я был связан с троцкистами ХАСИНЫМ и ФЛОРОВОЙ. Кроме того я вплоть до 1935 года поддерживал связь с ПЕРЕЛЬМАНОМ, Яковом Леонтьевичем, членом ВКП(б), работал по линии ОРСа на одной из железных дорог, и ГААС, Иосифом, членом ВКП(б), работал в Галантерейном Союзе Промкооперации. С ПЕРЕЛЬМАНОМ и ГААС я еще в 1927 году принимал совместное участие в троцкистской работе в Москве.
Вопрос: Какой характер носила Ваша связь с перечисленными троцкистами?
Ответ: Все они – мои старые знакомые.
Вопрос: Следствие ставит Вам вопрос о политическом и организационном характере Ваших взаимоотношений с перечисленными троцкистами?
Ответ: К тому, что я показал, я могу лишь добавить, что перечисленные лица – б<ывшие> троцкисты, в беседах с которыми на политические темы иногда проскальзывали наши настроения недовольства по поводу политики ВКП(б), главным образом, в области внутрипартийных отношений.
Вопрос: Вы даете неискренние показания. Материалы следствия уличают Вас в том, что Вы, ШЕМЕЛЕВ и другие связанные с Вами троцкисты до последнего времени входили в состав существовавшей в Москве троцкистской контрреволюционной организации.
Намерены ли Вы сейчас показывать правду?
Ответ: Я признаю, что я, ШЕМЕЛЕВ и другие, фамилии которых я назвал выше, до последнего времени оставались на троцкистских позициях, что мы в партии являлись двурушниками. Но я отрицаю, что наша связь носила организационный характер.
Вопрос: Вы продолжаете показывать неправду. Мы предъявляем Вам показания ШЕМЕЛЕВА, из которых видно, что Вы до момента своего ареста входили в состав возглавляемой им (ШЕМЕЛЕВЫМ) троцкистской нелегальной организации. Мы предлагаем Вам откровенно показать, что Вам известно о деятельности этой организации, и выдать следствию ее участников.
Ответ: Я должен признать, что мои предыдущие показания неискренни. Я должен сообщить следствию все, что мне известно о деятельности нелегальной троцкистской организации, участником которой я являлся до момента моего ареста.
Вопрос: Кто персонально входил в состав организации?
Ответ: Строгая конспирация, существовавшая в нашей организации, и обусловленная этой конспирацией структура была такова, что не давала возможность каждому знать всех участников организации. Из известных мне участников организации я могу, кроме себя – ГОРОВИЧА, назвать следующих: 1) ШЕМЕЛЕВ, Александр Иванович, чл<ен> ВКП(б) с 1914 г., уполномоченный Главлита; 2) ХАСИН, 3) ФЛОРОВА – член ВКП(б). Имена, отчества и места работы последних двоих, поскольку они организационно были непосредственно связаны с ШЕМЕЛЕВЫМ, ‒ мне неизвестны. 4) ПЕРЕЛЬМАН, Яков Леонтьевич, член ВКП(б), работал по линии ОРСа на одной из железных дорог. 5) ГААС, Иосиф, член ВКП(б), работал в галантерейном союзе промкооперации. Мне известно, что некий ТРУСОВ, Иван Иванович, был в организации на особо-конспиративном положении. В чем конкретно заключалась его роль, я не знаю. Знаю, что он (ТРУСОВ) организационно был связан непосредственно с ШЕМЕЛЕВЫМ.
Вопрос: Что Вы можете показать о структуре организации?
Ответ: Я уже показывал выше, что структура организации определялась принципом строжайшей конспирации. Связь между участниками организации осуществлялась по “цепочке”. ШЕМЕЛЕВ был связан с ХАСИНЫМ, ФЛОРОВОЙ и ТРУСОВЫМ. Оговариваюсь, что ТРУСОВ в нашей организации находился на особо законспирированном положении. Мне известно, что ШЕМЕЛЕВ имел организационные связи среди группы сибиряков. Персонально я никого не знаю. Я – ГОРОВИЧ осуществлял связь с участниками организации ПЕРЕЛЬМАНОМ и ГААС. Мне известно о наличии законспирированных связей у ПЕРЕЛЬМАНА. Фамилии этих лиц мне неизвестны. Полагаю, что участники организации ХАСИН и ФЛОРОВА были, в свою очередь, связаны с рядом других участников организации. Такое впечатление я вынес из бесед с ШЕМЕЛЕВЫМ. Однако, фамилии этих лиц мне не назывались. Я вспомнил, что ШЕМЕЛЕВ был также организационно связан с троцкистом, который в разговорах обычно фигурировал под именем Генрих. Его фамилия мне неизвестна. Обычным местом встреч с ШЕМЕЛЕВЫМ вплоть до моего ареста служила квартира последнего по Гнездниковскому переулку. Там же преимущественно встречались ШЕМЕЛЕВ, ХАСИН и ФЛОРОВА. С участником организации ПЕРЕЛЬМАНОМ я встречался в моей квартире по Петровке, д. 19. Местом моих встреч с ГААСОМ являлась его квартира по Новослободской улице.
Вопрос: Дайте показания о задачах, которые Ваша организация перед собой ставила?
Ответ: Я уже показывал выше, что все мы, участники организации, оставались на троцкистских позициях. Основная задача, которую мы перед собой ставили, состояла в изменении политики ВКП(б) в духе требований троцкистской платформы. Ближайшая же задача так, как она формулировалась в неоднократных беседах с ШЕМЕЛЕВЫМ и другими участниками организации, ‒ заключалась в практической работе по консолидации наших кадров с целью воссоздания достаточно мощной, строго законспирированной нелегальной организации. Мы отдавали себе полный отчет в том, что условия для ведения нелегальной работы сейчас чрезвычайно затруднены, поэтому мы подчеркивали, что речь может идти, главным образом, о собрании и восстановлении связей со строго проверенными троцкистскими кадрами. В этом направлении я, ШЕМЕЛЕВ, ПЕРЕЛЬМАН и другие участники организации вели практическую работу.
Вопрос: Следствию известно, что участники Вашей организации, Вы в том числе, ставили перед собой задачу установления связи с зарубежными троцкистскими кругами. Подтверждаете ли Вы это? Что практически в этом направлении было предпринято?
Ответ: Да, я это подтверждаю. Дело обстояло так: в ноябре 1931 года я после окончания института им<ени> Плеханова был направлен Наркомвнешторгом на работу в Париж в торгпредство СССР. Перед моим отъездом в Париж я имел беседу с членом нашей организации ШЕМЕЛЕВЫМ. Во время этой беседы с ШЕМЕЛЕВЫМ было обусловлено, что в Париже я попытаюсь связаться с кем-либо из руководящих троцкистских кругов в целях получения установок и информации для СССР. Было также условлено, что если мне такую связь удастся установить, я передам информацию о состоянии троцкистского движения в СССР.
В 1932 году, работая в парижском торгпредстве, я списался со своей б<ывшей> женой – БЛЮМ, живущей в Швейцарии в гор<оде> Шау де фон [2]. Через нее я узнал адрес участника Брюссельской (Бельгия) троцкистской группы Жозефа ГАЛЬТЕРА. Я написал ГАЛЬТЕРУ по адресу: Брюссель, 33 рю Шоссэ Данвера. В июне или июле месяце 1932 г., точно не помню, ГАЛЬТЕР по моему приглашению приехал в Париж. Моя встреча с ГАЛЬТЕРОМ состоялась в Булонском лесу. Я информировал его о состоянии троцкистского движения в СССР. Я, в частности, указал ему на жестокие репрессии, применяемые Соввластью по отношению к троцкистам; я изобразил ему положение таким образом, что те из троцкистов, которые упорствуют в отказе от своих взглядов, ‒ подвергаются аресту и высылке. Я указал ему на то, что невзирая на такие репрессии отдельные троцкистские группы в чрезвычайно тяжелых условиях – все же продолжают работать. Я также информировал ГАЛЬТЕРА о положении внутри ВКП(б), подвергая внутрипартийные отношения троцкистской критике.
В дальнейшей беседе ГАЛЬТЕР информировал меня о состоянии и работе троцкистской группы в Брюсселе, участником которой он является, об успехах французских троцкистов на выборах в парламент, о том, что троцкисты во Франции представляют собою внушительную силу, и изложил мне позицию Троцкого в отношении СССР.
ГАЛЬТЕР поручил мне информацию троцкистов в СССР построить таким образом, что троцкистское движение за границей представляет внушительную силу, чем активизировать троцкистскую деятельность в СССР.
Вопрос: С кем из зарубежных троцкистов помимо ГАЛЬТЕРА Вы, находясь за границей, установили связь?
Ответ: Помимо ГАЛЬТЕРА я ни с кем из зарубежных троцкистов не связывался.
Вопрос: Вы показываете неправду. Нам известно, что ГАЛЬТЕР во время своего приезда по Вашему приглашению в Париж связал вас с троцкистом Пьер НЕВИЛЬ [3]. Вы подтверждаете это?
Ответ: Нет, не подтверждаю.
Вопрос: Свою связь с троцкистом Пьер НЕВИЛЬ вы отрицаете, потому что хотите скрыть от следствия тот факт, что в Париже НЕВИЛЬ связал Вас с Л. СЕДОВЫМ, от которого Вы получили установки и троцкистские явки на СССР. Мы требуем от вас правдивого ответа.
Ответ: Установление связи с НЕВИЛЬ и СЕДОВЫМ я отрицаю. Установки я получил только от троцкиста ГАЛЬТЕРА. Кроме ГАЛЬТЕРА я за границей ни с кем связи не устанавливал.
Вопрос: Следствие не верит Вам. Как Вы реализовали установки, полученные Вами в Париже, после Вашего возвращения в СССР?
Ответ: В СССР я вернулся в конце 1932 года. Полученные мною в Париже информации и установки я использовал в интересах нашей организации. В частности, на базе этой информации я и ШЕМЕЛЕВ проводили работу по консолидации троцкистских кадров. Персонально я информацию о ТРОЦКОМ и его установках передал участникам организации ШЕМЕЛЕВУ и ПЕРЕЛЬМАНУ, исходя из того, что они, в свою очередь, сделают эту информацию достоянием остальных участников организации. ШЕМЕЛЕВ и ПЕРЕЛЬМАН полностью солидаризировались с задачами, вытекающими из этой моей информации, т.е. об использовании этой информации в направлении дальнейшей активизации троцкистской работы.
Вопрос: Ставился ли в Вашей организации вопрос об установлении организационной связи с руководящими троцкистскими кадрами? Что практически в этом направлении было сделано?
Ответ: Вопрос о создании достаточно авторитетного и работоспособного руководящего ядра – подымался неоднократно, в частности, в моих беседах с ШЕМЕЛЕВЫМ. Мы считались с тем, что в условиях дальнейшего роста организации на основе работы по консолидации троцкистских кадров, которую мы вели, ‒ ШЕМЕЛЕВ, я и еще кто-либо из наиболее активных участников организации (например, ХАСИН) образуем центральную руководящую группу организации. Независимо от этого мы предприняли практические шаги в направлении установления связи с руководящими троцкистскими кадрами. Заключалось это в следующем: в 1933 г. я сообщил ШЕМЕЛЕВУ, что на 2-м государственном часовом заводе встречаюсь с быв<шим> членом троцкистского центра АЛЬСКИМ. На этом заводе я заведовал отделом снабжения. АЛЬСКИЙ не был прикреплен к ячейке этого завода. С АЛЬСКИМ я был знаком еще в 1920 г. В 1927 году я встретился с ним на подпольном троцкистском собрании в Леонтьевском переулке – о чем я показывал выше. Когда АЛЬСКИЙ в 1933 году явился на часовой завод – мы узнали друг друга. Обменявшись по этому поводу мнениями с ШЕМЕЛЕВЫМ, ‒ мы решили, что я осторожно прощупаю настроения АЛЬСКОГО, ‒ с задачей последующего установления с ним организационной связи. Во время одной из встреч с АЛЬСКИМ на заводе я сперва осторожно а потом уже более откровенно рассказал ему об информации и установках, привезенных мною из Франции. АЛЬСКИЙ внимательно выслушав меня, полностью солидаризировался с моими троцкистскими оценками положения в ВКП(б) и организационными задачами в направлении консолидации троцкистских кадров. При следующей встрече с АЛЬСКИМ, это было в 1934 году, встреча наша, как было условлено, состоялась на Тверской улице около здания Моссовета, ‒ я посвятил АЛЬСКОГО в существование нашей организации и ее практическую работу. АЛЬСКИЙ, одобрив нашу работу, указал, что главное – это сохранение своих кадров. АЛЬСКИЙ согласился давать свои указания и советы, ‒ но поставил условие, чтобы факт установления связи между ним и нашей организацией оставался в строжайшей тайне от остальных участников организации. Я ему такое согласие, с ведома ШЕМЕЛЕВА, дал.
Вопрос: Поддерживали ли Вы связь с АЛЬСКИМ в 1935 году?
Ответ: Нет, я не поддерживал. В 1934 году АЛЬСКИЙ из Москвы уехал. Больше я его не встречал. Поддерживал ли в 1935 году кто-либо из членов нашей организации связь с АЛЬСКИМ, ‒ я не знаю.
Вопрос: Кто еще кроме лиц, которых Вы уже назвали, входил в состав Вашей организации?
Ответ: Я назвал всех известных мне членов организации. Я показал все, что я знаю о деятельности нелегальной троцкистской организации, в которую я входил до момента моего ареста. Возможно, что я кое-что забыл. Я постараюсь вспомнить и показать дополнительно.
Записано с моих слов правильно, мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. СЕКР.-ПОЛИТ. ОТД. ГУГБ –
КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ 2 РАНГА: (Г. Молчанов)
ПОМ. НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ –
КАПИТАН ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (Лулов)
Верно:
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 162, Л. 40-53.
[1] По некоторым данным А. Гуральский был негласным сотрудником НКВД.
[2] Так в тексте. Правильно – Ла-Шо-де-Фон (La Chaux-de-Fonds) – город в кантоне Невшатель, Швейцария.
[3] Pierre Naville (1903-1993) – французский писатель-сюрреалист и социолог. Был коммунистом, троцкистом, потом вступил в объединенную социалистическую партию Франции.
