Сов<ершенно> секретно.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) 

тов. ЕЖОВУ.

 

Направляю Вам следующие протоколы допросов:

 

1. КАМЕНЕВА Льва Борисовича от 20/III-35 г.

2. БУРКОВОЙ Людмилы Емельяновны от 20/III-1935 г.

3. КОЧЕТОВОЙ Марии Дмитриевны от 20/III-35 г.

4. МУХАНОВА Константина Константиновича от 20/III-35 г.

5. СОСИПАТРОВА Алексея Максимовича от 19/III-35 г.

6. ГУСЕВА Абрама Макаровича от 20/III-35 г.

 

ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР (АГРАНОВ)

 

21 марта 1935 г.

 

№ 55681

 

 

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 109, Л. 55. [1] 
Опубликовано: Лубянка. Сталин и ВЧК—ГПУ—ОГПУ—НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922—декабрь 1936 /М.: МФД, 2003, стр. 648-649.

---

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

КАМЕНЕВА Льва Борисовича от 20 марта 1935 года.

 

Вопрос: Что вам известно о политических настроениях вашего брата Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А>?

Ответ: Человеком, имеющим принципиальные взгляды в политических вопросах, я его не считал. Я видел с его стороны только личное сочувствие ко мне, которое объяснял не какими-нибудь обдуманными политическими взглядами, а обывательскими родственными чувствами.

Вопрос: Ваш брат показывает, что он разделял ваши политические взгляды, которые вы защищали в борьбе с партией.

Ответ: Я специально его политическими взглядами не интересовался, но допускаю, что мой личный авторитет мог повлиять на формирование у него политических взглядов, аналогичных моим.

Вопрос: Что вам известно о контрреволюционной деятельности, которую проводил ваш брат Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД?

Ответ: Мне известно только, что в эпоху нашей открытой борьбы с партией он нарисовал несколько рисунков – пасквилей на руководство партии, в частности на СТАЛИНА.

Вопрос: Известно ли вам, что он распространял эти пасквили в городе и среди кого?

Ответ: С его слов в 1934 году, мне известно, что эти рисунки-пасквили он давал своему знакомому художнику ЭТИНГЕРУ. Мне он также давал эти рисунки. Давал ли он их еще кому-либо, я не знаю.

Вопрос: Ваш брат Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД нами арестован за террористическую деятельность. На следствии он признал, что участвовал в подготовке убийства тов. СТАЛИНА, и показал, что его террористические намерения сформировались под вашим влиянием.

Что вы можете показать по этому вопросу?

Ответ: О том, что Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД участвовал в подготовке убийства СТАЛИНА, мне неизвестно. РОЗЕНФЕЛЬД бывал у меня время от времени, я ему материально помогал. Бывая у меня, он присутствовал при разговорах, которые велись у меня на квартире и на даче в Ильинском. Эти разговоры, главным образом, велись с ЗИНОВЬЕВЫМ. В этих разговорах с ЗИНОВЬЕВЫМ мы критиковали деятельность партии, Центрального Комитета и допускали выпады по адресу СТАЛИНА. В разное время, с большей или меньшей остротой, мы беседовали с ЗИНОВЬЕВЫМ о нашем положении, при этом высказывалось убеждение, что к активной политической жизни нас не допустят. В отдельных случаях мы на безнадежность нашего положения реагировали злобными нападками на СТАЛИНА.

Контрреволюционные разговоры, которые мы вели с ЗИНОВЬЕВЫМ при Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<Е>, воспитывали из последнего врага советской власти и партии и разжигали в нем озлобление по отношению к СТАЛИНУ. Я допускаю, что Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД, который был озлоблен моей высылкой в Минусинск и чрезвычайно болезненно на это реагировал, питаясь контрреволюционными разговорами, которые я позже вел с ЗИНОВЬЕВЫМ, в частности, в отношении СТАЛИНА, мог дойти до террористических намерений.

Вопрос: Какие разговоры вы вели с ЗИНОВЬЕВЫМ в связи с контрреволюционными документами, выпускаемыми Троцким за границей?

Ответ: ЗИНОВЬЕВ знакомился с так называемыми бюллетенями оппозиции в институте Ленина. О содержании этих контрреволюционных документов Троцкого он меня информировал, высказывая свое положительное отношение по отдельным вопросам оценки Троцким положения в партии и в СССР. Я ЗИНОВЬЕВУ не возражал и никому о его контрреволюционных взглядах по этому вопросу не сообщал вплоть до моего ареста.

Вопрос: Значит, вы с его контрреволюционными взглядами соглашались?

Ответ: Я эти документы сам не читал, своих оценок я ему не высказывал, но его контрреволюционным взглядам не возражал.

Вопрос: Какие разговоры вы вели с ЗИНОВЬЕВЫМ в связи с арестами, произведенными после убийства тов. КИРОВА?

Ответ: После ареста БАКАЕВА и ЕВДОКИМОВА ко мне пришел ЗИНОВЬЕВ, чрезвычайно взволнованный, и сообщил мне об этих арестах. Я его всячески успокаивал. Он был все же чрезвычайно возбужден и бросил мне фразу, что он боится, как бы с делом убийства КИРОВА не получилась такая же картина, как в Германии 30 июня, когда при расправе с РЭМОМ заодно был уничтожен и ШЛЕЙХЕР.

Эта параллель носила недопустимый контрреволюционный характер. Я ее приписывал исключительно возбужденному состоянию ЗИНОВЬЕВА и успокаивал его.

 

Протокол записан с моих слов правильно и мною прочитан.

 

Л. КАМЕНЕВ

 

ДОПРОСИЛИ:

 

НАЧ. СПО ГУГБ: (Г. МОЛЧАНОВ)

ЗАМ. НАЧ. СПО ГУГБ: (ЛЮШКОВ)

НАЧ. 2 ОТД. СПО ГУГБ: (КАГАН)

 

Верно: Уполн. Уемов

 

 

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 109, Л. 56-59. [2] 
Опубликовано: Лубянка. Сталин и ВЧК—ГПУ—ОГПУ—НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922—декабрь 1936 /М.: МФД, 2003, стр. 649-650.

---