СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протокол допроса от 3 февраля с<его> г<ода> участника троцкистской организации – ГОЛОВИНА В.Ф., быв<шего> председателя Свердловского областного исполнительного комитета.
ГОЛОВИН признался в том, что он являлся участником троцкистской организации до последнего времени и с 1933 года был организационно связан с ПЯТАКОВЫМ.
ГОЛОВИН показывает, что на Урале существовала организация правых, возглавляемая быв<шим> вторым секретарем Свердловского обкома ВКП(б) ЗУБАРЕВЫМ П.Т. – в данное время зам<еститель> Наркомзема РСФСР. Уральские троцкисты находились в блоке с правыми и совместно вели значительную подрывную работу в народном хозяйстве Урала.
Используя свое служебное положение, ГОЛОВИН по согласованию с ЗУБАРЕВЫМ продвинул ряд троцкистов на ответственную партийную, советскую и хозяйственную работу.
Допрос ГОЛОВИНА продолжаем.
Считаю необходимым активного участника нелегальной организации ЗУБАРЕВА П.Т. арестовать. Прошу Вашей санкции.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
СОЮЗА ССР –
ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТЬИ: Ежов (ЕЖОВ)
11 февраля 1937 г.
№ 55748
[Помета: Арх<ив>. Ст.]
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 282, Л. 52.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ГОЛОВИНА, Василия Федоровича, от 3-го февраля 1937 г.
Вопрос: Вами подано заявление на имя следствия, в котором вы признали себя виновным в принадлежности к контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации с 1931 года. В этом же заявлении вы указали, что с 1933 года вы состояли в организационной связи с членом параллельного троцкистского центра ПЯТАКОВЫМ.
Покажите более подробно, когда и при каких обстоятельствам вошли вы в состав троцкистско-зиновьевской организации?
Ответ: В своем заявлении, поданном мною на имя следствия, я уже показывал, что в троцкистско-зиновьевскую организацию я вошел в 1931 году и что вовлек меня в эту организацию быв<ший> начальник Управления Свердловской местной промышленностью СТРИГАНОВ. СТРИГАНОВ являлся одним из моих самых близких друзей. Мы сблизились с ним еще в 1922 году по совместной работе в Камышловском уезде. Что же касается обстоятельств, при которых я вошел в состав подпольной троцкистско-зиновьевской организации, то мне бы хотелось в связи с этим особо подчеркнуть те причины, которые еще задолго до моего формального перехода в лагерь троцкистов толкнули ценя на путь измены ВКП(б) и советской власти. Я имею здесь в виду сложившиеся у меня “местнические”, “старо-уральские” настроения и тенденции, которые были направлены против присылаемых центром на Урал работников и в конечном счете против линии ЦК ВКП(б). Эти “местнические” тенденции, культивировавшиеся среди отдельных групп коренных уральских работников, в свое время широко использовывали такие видные руководящие деятели троцкистской организации, как МРАЧКОВСКИЙ и УФИМЦЕВ; эти же “местнические” настроения использовывал также и руководитель уральских правых – ЗУБАРЕВ, второй секретарь Уралобкома ВКП(б).
Вспоминаю, что уже в 1929 году, когда возобновились мои встречи со СТРИГАНОВЫМ, он неоднократно в разговорах со мной подчеркивал, что коренных уральских работников “затирают центровики”, т.е. приехавшие из центра работники, что каждый старый уралец берется обкомом ВКП(б) под подозрение, что выдвижения старых уральцев, в частности меня, на руководятся областную работу проводятся лишь в порядке исключения, и что я как коренной уралец должен использовать все свое влияние и положение в партийном аппарате для выдвижения старых уральцев.
Вопрос: Какое положение в партийном аппарате вы тогда занимали?
Ответ: Я был тогда, т.е. в 1929 г., заместителем зав<едующего> Орготдела обкома ВКП(б).
Вопрос: Как вы отнеслись к этим высказываниям СТРИГАНОВА?
Ответ: Я полностью поддерживал эти взгляды. Я тоже считал, что старых уральцев “обижают”, затирают и “не дают им хода”.
Вопрос: Высказывал ли Вам тогда СТРИГАНОВ мысль о том, что следует под прикрытием якобы выдвижения коренных уральцев продвигать на руководящую партийную, советскую и хозяйственную работу участников троцкистской организации?
Ответ: Нет, тогда он мне о необходимости выдвижения троцкистов ничего не говорил. СТРИГАНОВ, умело используя мои “местнические” настроения и мою “слабость” к старым уральцам, постепенно вовлекал меня в состав троцкистской организации, однако оформление этого вовлечения произошло лишь в 1931 г., когда СТРИГАНОВ открыто сообщил мне о существовании на Урале троцкистской организации, о ее связи с троцкистско-зиновьевским центром в лице МРАЧКОВСКОГО С.В. и о переданной последним директиве широкого выдвижения троцкистов под прикрытием якобы правильного использования кадров коренных уральских работников. Разрешите мне на этом подробнее остановиться позднее, а сейчас перейти к изложению той обстановки и тех обстоятельств, которые содействовали моему вовлечению в состав подпольной троцкистской организации.
Вопрос: Не возражаем.
Ответ: В конце 1930 г. на меня была возложена задача создания отдела кадров обкома ВКП(б). По согласованию с работавшим тогда в Уралобкоме ВКП(б) в качестве 2-го секретаря обкома – ЗУБАРЕВЫМ, Прокофием Тимофеевичем, я провел через бюро обкома ВКП(б) в качестве своего заместителя, а позднее, когда я был избран одним из секретарей обкома ВКП(б), в качестве заведующего отделом Кадров обкома СТРИГАНОВА. Последний сыграл крупнейшую роль в подборе руководящего ядра Отдела Кадров из участников контрреволюционной троцкистской организации; не менее крупную роль сыграл он, используя аппарат Отдела Кадров и мое положение руководящего партийного работника, члена бюро обкома, а позднее – одного из секретарей обкома ВКП(б), в продвижении троцкистов на ответственную партийную, советскую и хозяйственную работу.
Первоначально СТРИГАНОВ проводил эту подрывную троцкистскую работу, утверждая, что речь идет лишь о правильном и целесообразном использовании коренных уральских работников, а в 1931 году, когда я согласился войти в состав троцкистской организации это продвижение троцкистов шло уже при моем непосредственном участии и <под> моим руководством.
Насколько мне помнится, летом 1931 года СТРИГАНОВ открыто уставил передо мной задачу широкого продвижения троцкистов на ответственную работу, сообщив мне при этом, что он такое продвижение уже начал проводить, но что теперь в целях придания этой работе достаточно широкого размаха необходимо мое непосредственное руководящее участие в ней.
Вопрос: Где происходил этот ваш разговор со СТРИГАНОВЫМ?
Ответ: Этот разговор, в котором СТРИГАНОВ впервые открыто развернул передо мной задачи троцкистской организации и который я считаю формальным моментом своего вхождения в состав последней, происходил, как я уже выше показал, в конце лета 1931 года у меня на квартире. Вспоминаю, что СТРИГАНОВ в начале разговора подчеркнул, что первый секретарь Уралобкома ВКП(б) КАБАКОВ, вдвинув меня в качестве члена бюро обкома ВКП(б) и заведующего отделом кадров, хочет получить во мне “опору”, отнюдь не для того, чтобы систематически выдвигать старых уральцев, а в целях их обмана и расслоения. СТРИГАНОВ далее заявил, что он вполне уверен в том, что я на эту, как он выразился, “удочку” не поддамся и смогу противопоставить этой линии КАБАКОВА свою “уральскую” линию.
Вопрос: В чем должна была выражаться эта “уральская” линия?
СТРИГАНОВ повел на этот раз разговор в открытую. Он прямо сказал мне, что речь идет о проведении троцкистской линии и осуществлении заданий троцкистского центра, полученных им от МРАЧКОВСКОГО С.В., с которым он, СТРИГАНОВ, поддерживает тесную связь через активных троцкистов – УПОРОВА и ДЕРЯБИНА и бывшего начальника штаба отряда МРАЧКОВСКОГО, фамилию которого я забыл, знаю лишь, что он был арестован в 1933 году как активный участник троцкистского подполья на Урале.
Вопрос: К чему сводилась переданная Вам СТРИГАНОВЫМ директива МРАЧКОВСКОГО?
Ответ: Как сообщил мне СТРИГАНОВ, он поставил троцкистский центр в лице МРАЧКОВСКОГО в известность о том, что руководящая верхушка в Отделе Кадров обкома ВКП(б) составлена из участников троцкистской организации. В ответ на это сообщение МРАЧКОВСКИЙ прислал директиву приступить, используя аппарат Отдела Кадров Обкома ВКП(б) и мое положение в обкоме, к активному продвижению троцкистов на ответственную партийную, советскую и хозяйственную работу. Продвижение троцкистов, как подчеркивал тогда в разговоре со мной СТРИГАНОВ, МРАЧКОВСКИЙ предложил тщательно маскировать под прикрытием якобы систематического “изучения” и “использования” кадров коренных уральских работников. СТРИГАНОВ сообщил мне далее, что он договорился с МРАЧКОВСКИМ о том, что, учитывая перспективы моего дальнейшего выдвижения, меня решено держать в троцкистском подполье Урала на особо законспирированном положении.
Вопрос: Как имелось в виду обеспечить особую законспирированность вашего участия в троцкистской организации?
Ответ: СТРИГАНОВ разъяснил мне, что по предложению МРАЧКОВСКОГО о моем участии в троцкистском подполье Урала должны знать лишь немногие самые доверенные люди и что в целях обезопасения меня от возможности провала я должен осуществлять все руководство по продвижению троцкистов на руководящую работу через него, СТРИГАНОВА. Он тут же подчеркнул, что переданная мне директива МРАЧКОВСКОГО о широком продвижении троцкистов под прикрытием якобы правильного использования кадров коренных уральских работников создает большую перестраховку от угрозы провала для нас всех и для меня в особенности, ибо в случае разоблачения нашей деятельности я всегда смогу отговориться тем, что я проявил лишь “слабость” к своим землякам, старым уральцам, а троцкизм и троцкистов просто “проглядел”.
Вопрос: Как вы отнеслись к этой директиве МРАЧКОВСКОГО о продвижении троцкистов?
Я с этими указаниями МРАЧКОВСКОГО целиком и без всяких колебаний согласился, ибо я был заранее подготовлен к восприятию их той предшествующей деятельностью СТРИГАНОВА по продвижению троцкистов, которая проходила на моих глазах и при моем попустительстве. Однако после приведенного мною выше разговора со СТРИГАНОВЫМ я сам принял непосредственное руководящее участие в продвижении троцкистов на ответственную советскую, партийную и хозяйственную работу. Именно со времени этого разговора со СТРИГАНОВЫМ я считаю себя участником троцкистской организации.
Вопрос: Кто еще присутствовал при этом вашем разговоре со СТРИГАНОВЫМ?
Ответ: Мы были лишь вдвоем.
Вопрос: Вы, стало быть, утверждаете, что вошли в троцкистскую организацию лишь на основе наличия у вас “местнических”, “старо-уральских” настроений? Для человека, являвшегося уже в 1931 году – дата Вашего вхождения в троцкистскую организацию – членом бюро Обкома ВКП(б), а затем одним из секретарей обкома и председателем Облисполкома – это звучит легковесно.
Ответ: Вы правы. Наличие у меня “местнических”, “старо-уральских” настроений явилось одним из основных, но не единственным моим мотивом вступления в троцкистскую организацию. И должен честно заявить следствию, что с конца 1930 года у меня под влиянием временных трудностей коллективизации и индустриализации, трудностей, которые здесь на Урале в связи со значительной в то время отсталостью сельского хозяйства Урала и одновременно громадным размахом индустриального строительства на Урале были особенно чувствительными, – начали складываться троцкистские убеждения. Громадное личное влияние на меня в этом отношении имел быв<ший> второй секретарь Уралобкома ВКП(б) ЗУБАРЕВ, который считал коллективизацию сельского хозяйства гибельной и всячески боролся против ее осуществления.
Считаю своим долгом подчеркнуть перед следствием то обстоятельство, что ЗУБАРЕВ фактически являлся одним из руководителей контрреволюционной организации правых на Урале, что он имел большие корни среди старых уральцев и что ближайшими его соратниками по руководству уральской организацией правых являлись: ГОЛЬДИЧ, Лев Ефимович, бывший зам<еститель> пред<седателя> Облисполкома, и ЧУДНОВСКИЙ, Самуил Григорьевич, бывший председатель Свердловского облсуда.
Вопрос: К вопросу о контрреволюционной организации правых на Урале и о руководящем в ней участии ЗУБАРЕВА, ГОЛЬДИЧА и ЧУДНОВСКОГО мы вернемся в одном из ближайших допросов. Теперь же продолжайте Ваши показания относительно Вашего личного практического участия в контрреволюционной деятельности троцкистской организации на Урале.
Ответ: Как я уже выше показал, мною и СТРИГАНОВЫМ в целях продвижения троцкистов на ответственную партийную, хозяйственную и советскую работу была создана руководящая верхушка в Отделе Кадров Обкома ВКП(б) из числа участников нашей организации.
Вопрос: Из каких участников вашей организации состояла эта руководящая верхушка Отдела Кадров Обкома ВКП(б)?
Ответ: Руководящая верхушка Отдела Кадров Обкома ВКП(б) состояла из следующих участников нашей организации:
СТРИГАНОВ – заместитель заведующего Отделом Кадров обкома ВКП(б). После моего избрания одним из секретарей Обкома ВКП(б) СТРИГАНОВ при моей непосредственной поддержке был выдвинут Отделом Кадров; он являлся одним из руководящих деятелей троцкистского подполья на Урале, поддерживал систематическую связь с членом троцкистско-зиновьевского центра МРАЧКОВСКИМ, Сергеем Витальевичем;
ТАНЯЕВ – бывший второй заместитель заведывающего Отделом Кадров Обкома ВКП(б), работавший главным образом по руководству партийными кадрами в Вузах и Втузах. ТАНЯЕВ, будучи участником нашей организации, имел одновременно значительные связи в контрреволюционном подполье правых;
ДЬЯЧКОВ – бывший заведующий сектором, а затем – зам<еститель> зав<едующего> отделом Кадров Обкома ВКП(б). Активный участник нашей организации, близкий друг СТРИГАНОВА; в 1935-36 г.г. работал в Перми в качестве второго секретаря горкома ВКП(б), где вел под руководством СТРИГАНОВА активную троцкистскую работу;
БЕЛЯКОВ – бывший помощник ТАНЯЕВА по руководству высшими учебными заведениями Урала. Участник нашей организации. Одно время исключался из рядов партии за скрытие своей службы в белой армии. В 1933 году по предложению СТРИГАНОВА БЕЛЯКОВ был назначен секретарем партийного комитета самого крупного на Урале индустриального института;
ДУДИН – заведывающий сектором Отдела Кадров Обкома ВКП(б), активный участник нашей подпольной организации, непосредственно связанный с видными старыми уральскими троцкистами – КАЛИСТРАТОВЫМ, УПОРОВЫМ, ЧЕРЕПАНОВЫМ, а также с участником троцкистской организации ГЕНДЕЛЕМ, который, будучи руководителем Нарпита, проводил вредительскую работу в области народного, особенно рабочего, питания на Урале. Последние годы, вплоть до его ареста, ДУДИН работал в качестве начальника Чернобровского мясомолочного совхоза;
КУЗНЕЦОВА Анна – бывший секретарь Отдела Кадров Обкома ВКП(б), а затем мой личный секретарь; участница нашей контрреволюционной организации. КУЗНЕЦОВА была тесно связана с видным уральским троцкистом – ПЛОТНИКОВЫМ. В начале 1933 года, когда была разоблачена связь КУЗНЕЦОВОЙ с троцкистским подпольем и, в частности, с троцкистской ссылкой, КУЗНЕЦОВА благодаря моей поддержке и помощи участников нашей организации в ОблКК отделалась лишь выговором по партийной линии.
Вопрос: Какие назначения троцкистов на руководящую работу были проведены под Вашим руководством СТРИГАНОВЫМ через Отдел Кадров Обкома ВКП(б) за период Вашей работы зав<едующим> Отделом Кадров и секретарем Обкома ВКП(б)?
Ответ: Мне сейчас трудно вспомнить все проведенные СТРИГАНОВЫМ и мною назначения участников троцкистской организации на ответственную работу.
Вопрос: Все же придется вспомнить.
Ответ: Постараюсь перечислить проведенные нами наиболее крупные назначения и выдвижения троцкистов. В первую очередь, на основе переданной мне директивы МРАЧКОВСКОГО, о которой я подробно показывал выше, мы уделили особенное внимание продвижению участников нашей организации на руководящую работу в вузах и втузах, т.к. в соответствии с указаниями центра о громадном значении развертывания троцкистской работы среди студенческой молодежи, мы считали необходимым создать троцкистские опорные пункты в высших учебных заведениях Урала. Так, нами из числа активных участников троцкистской организации были выдвинуты:
АНДРЕЕВ – директором химического института, в последние годы работал зам<естителем> управляющего трестом “Востокохим”;
КРЮКОВ – бывший руководитель “Пролетстуда” – директором уральского индустриального института;
ЯРУТИН – директором горного института;
ФИЛАТОВ – директором института Стали.
АНДРЕЕВ, КРЮКОВ и ФИЛАТОВ кроме того привлекались мною, СТРИГАНОВЫМ и ТАНЯЕВЫМ к активной работе в Отделе Кадров, главным обрезом по обследованию подготовки кадров в различных хозяйственных организациях с целью выяснения возможности создания там опорных пунктов по развертыванию подпольной троцкистской работы.
Вспоминаю также относительно продвижения на руководящую советскую работу старых уральцев, активных троцкистов – ПЫХТЕЕВА, ПАРАМОНОВА и РУМЯНЦЕВА. Относительно выдвижения ПЫХТЕЕВА и ПАРАМОНОВА, как говорил мне СТРИГАНОВ, у него имелась специального директива МРАЧКОВСКОГО, который лично хорошо знал их обоих как старых уральских троцкистов и придавал большое значение их выдвижению.
На какую именно руководящую советскую работу были выдвинуты Вами участники нашей организации ПЫХТЕЕВ, ПАРАМОНОВ и РУМЯНЦЕВ?
Ответ: ПЫХТЕЕВ был выдвинут нами председателем Пермского горсовета, ПАРАМОНОВ – председателем Челябинского горсовета, РУМЯНЦЕВ – председателем Магнитогорского горсовета.
Вопрос: Кого еще из участников троцкистской организации вы выдвигали председателями горсоветов?
Ответ: Вспоминаю еще, что мы выдвинули также из числа связанных с нами и одновременно с ЗУБАРЕВЫМ людей – старого уральца и замаскированного троцкиста ВТОРЫГИНА – председателем Кизеловского горсовета. Должен также сказать, что и бывший председатель Свердловского горсовета ПОПКОВ, который был во время чистки 1933 года исключен из партии за полнейший отрыв от масс, расхищение государственных средств и развал работы, хотя и не являлся членом нашей троцкистской организации, пользовался все же нашей поддержкой как участник контрреволюционной организации правых как близкий к ЗУБАРЕВУ человек. ПОПКОВ превратил аппарат Свердловского горсовета в гнездо троцкистов и правых.
Нам удалось таким образом продвинуть участников нашей троцкистской организации к руководству Горсоветами в целом ряде крупнейших промышленных центров Урала. Однако большинству из продвинутых нами троцкистов удалось лишь короткое время удержаться председателями горсоветов, ибо они были вскоре разоблачены местными партийными организациями и комиссиями по чистке рядов ВКП(б) в 1933 году. Так был разоблачен и исключен из партии РУМЯНЦЕВ, саботировавший и противодействовавший приказу НАРКОМТЯЖПРОМА ОРДЖОНИКИДЗЕ по Магнитогорскому строительству. Впоследствии РУМЯНЦЕВ был восстановлен в рядах ВКП(б) участниками нашей организации из партколлегии ОблКК ВКП(б) и в бытность мою председателем облисполкома был нами выдвинут председателем Кувшинского горсовета.
После разоблачения и исключения из партии троцкиста ПЫХТЕЕВА нами на должность председателя Пермского горсовета был выдвинут другой участник нашей организации ГАЙДУК, активный троцкист из числа старых уральцев; причем выдвижение ГАЙДУКА, который в то время (середина 1934 года) работал директором Хромпикового завода, мне пришлось согласовать с ПЯТАКОВЫМ, который также придавал большое значение продвижению участника нашей организации на должность председателя Пермского горсовета и согласился в связи с этим на освобождение ГАЙДУКА от обязанностей директора Хромпикового завода.
Вопрос: По вопросу о характере Вашей связи с ПЯТАКОВЫМ мы у вас потребуем подробные и развернутые показания в дальнейшем. Продолжайте показывать о продвинутых вами на ответственную работу троцкистах.
Ответ: Наиболее многочисленными были продвижения нами на руководящую хозяйственную работу. Однако наши выдвижения в этой области и сейчас припоминаю наиболее слабо.
Вспоминаю лишь, что СТРИГАНОВЫМ и мною на Средуралмедьстрой выдвинут старый троцкист и старый уралец УСТИНОВ. Когда во время партийной чистки 1933 года возникла угроза исключения УСТИНОВА из рядов ВКП(б) за его троцкистскую принадлежность, развал работы и разбазаривание государственных средств, я совместно с секретарем Первоуральского райкома ВКП(б), также активным участником нашей троцкистской организации ЧЕРНЕЦОВЫМ, добился перенесения этого вопроса на областную Комиссию по чистке и оставления УСТИНОВА в партии. Кроме УСТИНОВА я и СТРИГАНОВ выдвинули еще на хозяйственную работу старого уральца и активного троцкиста КОНДРАКОВА, который подписывал в 1927 году контрреволюционную троцкистскую платформу “83-х”, он был назначен начальником строительства Труболитного завода. Нами был также выдвинут директором Билимбаевского завода видный уральский троцкист БЕЛОУСОВ, о выдвижении которого, как и о выдвижении ПАРАМОНОВА и ПЫХТЕЕВА, СТРИГАНОВЫМ было получено специальное указание МРАЧКОВСКОГО.
Вопрос: Каких еще троцкистов вы выдвинули на руководящую хозяйственную работу? Перечислите их персонально.
Ответ: Сейчас больше я никого вспомнить не могу. Если вспомню, сообщу дополнительно. Одно для меня бесспорно, что я привел сравнительно незначительную часть наших выдвижений троцкистов.
В связи с работой участников нашей организации в хозяйственных учреждениях я хотел бы в дальнейшем особо остановиться на вредительской деятельности СТРИГАНОВА, МЕДНИКОВА и КИСЕЛЕВА в системе местной промышленности Урала.
Вопрос: Мы располагаем гораздо более полными данными о проведенных Вами и СТРИГАНОВЫМ выдвижениях троцкистов на руководящую хозяйственную работу. Однако и те факты, о которых вы уже показали, дают нам достаточную картину активной контрреволюционной деятельности вашей организации в этом направлении. Сообщите, какими методами и способами вам удалось продвигать такое значительное количество троцкистов на руководящую работу?
Ответ: Система продвижения троцкистов на руководящую работу была тщательно разработана СТРИГАНОВЫМ и ДЬЯЧКОВЫМ, а затем была СТРИГАНОВЫМ согласована со мною. Было условлено, что я в целях конспирации по возможности буду держаться в тени, а большинство назначений будет проводить непосредственно СТРИГАНОВ через участников нашей организации в самом Отделе Кадров, всячески избегая постановки вопроса на бюро Обкома ВКП(б). Обычно СТРИГАНОВ просто давал соответствующе задание ДЬЯЧКОВУ, ТАНЯЕВУ или ДУДИНУ с указанием, что “эту кандидатуру надо провести”. СТРИГАНОВ и ДЬЯЧКОВ особенное внимание уделяли, как любил говорить СТРИГАНОВ, “подчистке хвостов”. Эта “подчистка хвостов” заключалась в том, чтобы всячески замаскировать и скрыть от бюро обкома ВКП(б) принадлежность в прошлом того или иного выдвигаемого нами участника нашей организации к какой-нибудь оппозиции, имевшиеся у него партвзыскания и другие порочащие его данные. СТРИГАНОВ, который непосредственно практически проводил выдвижения троцкистов, неоднократно заявлял мне, что им в Отделе Кадров дело поставлено таким образом, что и “комар носа не подточит”, т.е. что не остается никаких “следов”. Когда я был выдвинут одним из секретарей обкома ВКП(б), а СТРИГАНОВ стал возглавлять Отдел Кадров, он действительно поставил дело таким образом, что при выдвижении наших кандидатур работники Отдела Кадров, проводя отдельные назначения через бюро Обкома ВКП(б) опросом, старались брать в первую очередь не мою подпись, а подпись какого-нибудь другого секретаря. Лишь в особо-исключительных случаях, когда дело шло о наиболее важных для нас кандидатурах, я сам продвигал эти вопросы. В этих случаях я, получая от СТРИГАНОВА и ДЬЯЧКОВА соответствующим образом подработанные и подчищенные от “хвостов” материалы по нашим кандидатурам, лично звонил первому секретарю Обкома ВКП(б) КАБАКОВУ, давая выдвигаемые нами участникам организации заведомо ложные хвалебные характеристики, выставляя их как твердых, ничем не опороченных большевиков.
Вопрос: Кого персонально из выдвигаемых вами участников троцкистской организации вы сами продвигали через бюро обкома ВКП(б)?
Ответ: Я вспоминаю, что продвинул таким образом БЕЛОУСОВА – директором строительства Билимбаевского завода, АНДРЕЕВА – директором химического института, РУМЯНЦЕВА – председателем Магнитогорского горсовета, УСТИНОВА – начальником Средуралмедьстроя, ПЫХТЕЕВА – председателем Пермского Горсовета.
Вопрос: Вы упоминали выше о существовании подпольной троцкистской группы в партколлегии ОблКК. Кто входил в состав этой группы?
Ответ: В партколлегии ОблКК ВКП(б) действительно была сосредоточена целая группа участников нашей организации. Эта группа состояла из следующих лиц:
КОЖЕВНИКОВ, Иван Федорович, быв<ший> член партколлегии ОблКК и бывший член ЦКК ВКП(б), председатель лечкомиссии обкома ВКП(б); являлся активным участником нашей организации, был завербован УФИМЦЕВОЙ, поддерживал связь с нею, СТРИГАНОВЫМ и со мной, ГОЛОВИНЫМ.
УФИМЦЕВА, Мария Николаевна, быв<ший> член партколлегии ОблКК, являлась активной участницей нашей подпольной организации; УФИМЦЕВА поддерживала непосредственную связь с центральными руководящими троцкистскими деятелями – МРАЧКОВСКИМ С.В., УФИМЦЕВЫМ и БАКАЕВЫМ. В 1930-33 году была также связана с видным уральским троцкистом ДЕРЯБИНЫМ, который являлся одним из членов подпольного уральского троцкистского центра;
САВЕЛЬЕВ – бывший член президиума ОблКК ВКП(б), являлся активным участником нашей организации; САВЕЛЬЕВ состоял в организационной связи с МРАЧКОВСКИМ, СЛОБОДЧИКОВЫМ и СТРИГАНОВЫМ;
МОИСЕЕВ – бывший секретарь партколлегии ОблКК. Как мне известно со слов СТРИГАНОВА, он был вовлечен в нашу организацию М.Н. УФИМЦЕВОЙ;
ИВАНОВА Агния – бывший член президиума ОблКК, являлась активной участницей нашей организации. Состояла в организационной связи с одним из видных участников троцкистской организации по линии МРАЧКОВСКОГО – СЛОБОДЧИКОВЫМ, М.Н. УФИМЦЕВОЙ и СТРИГАНОВЫМ.
Деятельность этой группы в основном сводилась к тому, что она по заданиям МРАЧКОВСКОГО из Москвы, СТРИГАНОВА и моим заданиям отсюда, с одной стороны, занималась защитой от исключения из партии активных троцкистов, а с другой – восстанавливала в партии ранее исключенных троцкистских активистов. Особенно крупную роль в деле защиты и восстановления в партии троцкистов играла в этой группе УФИМЦЕВА М.Н.
Вопрос: Вы поддерживали непосредственную связь с троцкистской группой в ОблКК?
Ответ: Я лично встречался с этими участниками нашей организации сравнительно редко по соображениям конспирации. Я ограничивался преимущественно встречами с КОЖЕВНИКОВЫМ И.Ф. и реже – с УФИМЦЕВОЙ, основную же связь с этой группой осуществлял СТРИГАНОВ.
Я должен подчеркнуть также то обстоятельство, что я и СТРИГАНОВ придавали работе троцкистской группы в ОблКК исключительно большое значение.
Мы считали, что недостаточно лишь выдвинуть людей, надо еще максимально предохранить их и себя как организатора этого выдвижения от провала. Вот почему мы считали исключительно важным такое сочетание, когда мы имели с одной стороны прочное троцкистское ядро в Отделе Кадров обкома ВКП(б), а с другой – столь же крепкое ядро участников нашей организации в партколлегии ОблКК.
Мы исходили при этом из того, и практика нашей работы подтвердила это целиком, – что такое сочетание, во-первых, делает нашу работу более эффективной и устойчивой, а, во-вторых, дает нам дополнительную крупную перестраховку от опасности провалов.
Вопрос: Вы выше заявили, что хотите подробнее остановиться на вредительской деятельности СТРИГАНОВА и непосредственно работавших с ним участников троцкистско-зиновьевской организации – МЕДНИКОВА и КИСЕЛЕВА в системе местной промышленности. Что вы имеете показать по этому вопросу?
Ответ: Да, я хочу на этом подробнее остановиться и, главным образом, потому что я, будучи на протяжении ряда лет до начала 1937 года председателем Свердловского облисполкома, несу за состояние местной промышленности, непосредственно подчиненной Облисполкому, повышенную ответственность. Я должен прямо и честно заявить следствию, что в результате гнусной вредительской работы СТРИГАНОВА местная промышленность Свердловской области оказалась в особо тяжелом положении.
Вопрос: В чем конкретно выражалась вредительская деятельность СТРИГАНОВА в местной промышленности?
Ответ: Во-первых, СТРИГАНОВ вредительски срывал все программные задания обкома ВКП(б) и Облисполкома. Он старался составить программу по всем отраслям местной промышленности с явно вредительским занижением планов или же со столь же явным вредительским несоответствием между производственным планом и сырьевой базой с тем, чтобы потом под предлогом отсутствия сырья сорвать выполнение программы.
Особенно активно вредительствовал СТРИГАНОВ в тех отраслях местной промышленности, которые были рассчитаны на обслуживание широких потребительских нужд трудящихся.
Вопрос: Почему именно в этих отраслях?
Ответ: Цель сосредоточения именно здесь основных вредительских усилий СТРИГАНОВА совершенно ясна, ибо срыв работы отраслей местной промышленности, которые были призваны обслуживать потребности широких масс, должен был бы вызвать проявление недовольства в массах политикой партии и советской власти.
Вопрос: Вредительский срыв обслуживания местной промышленностью широких масс СТРИГАНОВ проводил по своей инициативе или же имел на этот счет специальные задания?
Ответ: Как сообщил мне СТРОГАНОВ, он получил через ЮЛИНА от ПЯТАКОВА специальное задание – сосредоточить свою вредительскую деятельность преимущественно в этих отраслях цветной промышленности с тем, чтобы искусственно вызывать среди трудящихся масс чувства недовольства политикой партии и советской власти.
Перейду к фактам. Имелось специальное решение обкома ВКП(б) об организации широкой сети пошивочных мастерских. СТРИГАНОВ всячески возражал против этой директивы, а затем сорвал ее выполнение.
По текстильной и кожевенной промышленности СТРИГАНОВ также систематически срывал развертывание производства, ссылаясь на якобы невозможность получения сырья. На самом деле имеющееся кожевенное сырье нарочито не было получено СТРИГАНОВЫМ, а завод систематически простаивал.
Точно так же СТРИГАНОВ предательски сорвал производство бумаги для ширпотреба и письменных принадлежностей, организацию в районах небольших промышленных предприятий по производству безалкогольных напитков, производство в области детских игрушек и т.д.
Не менее активную вредительскую политику проводил он и в подчиненной ему пищевой промышленности путем срыва планов и ухудшения качества продукции, с одной стороны, искусственного вредительского затоваривания отдельных предприятий пищевой промышленности, с другой стороны.
Наиболее ярко вредительская деятельность СТРИГАНОВА была проявлена в предприятиях сельской мукомольной промышленности. СТРИГАНОВ не только тормозил развитие этой отрасли местной промышленности, но и прямо добивался закрытия ряда мельниц, чтобы лишить колхозные массы возможности перемалывать свое зерно и тем самым вызвать среди них недовольство советской властью.
Отдельно необходимо еще остановиться на производстве стройматериалов. В этой области СТРИГАНОВ также сосредоточивал свои вредительские усилия на том, чтобы максимально сжать и ослабить дело, особенно с производством кирпича. Когда Облисполком добился в Москве отпуска оборудования для Пермского кирпичного завода, то это оборудование вводилось Облместхозом так разрозненно, так вредительски, что многие части задерживались или не подходили, и завод нельзя было пустить в ход. По производству алебастра и извести дело было поставлено таким образом, что печи искусственно выводились из строя из-за несвоевременного ремонта. Заброска и распределение местных стройматериалов, как правило, проводились СТРИГАНОВЫМ таким образом, что материалы в большом количестве забрасывались туда, где мало рабочих, а там, где рабочих было достаточно, туда материалы совсем не завозились.
В результате такого вредительского планирования и такого вредительского завоза стройматериалов все время возникала необходимость перебрасывать стройматериалы с одного места на другое, что создавало простои и удорожание стоимости производства.
Вопрос: Какое участие принимали члены Вашей организации МЕДНИКОВ и КИСЕЛЕВ в этой вредительской работе в системе местной промышленности?
Ответ: МЕДНИКОВ как заместитель СТРОГАНОВА и КИСЕЛЕВ как управляющий Метизтрестом, непосредственно подчиненным Облместпрому, активно помогали СТРИГАНОВУ в проведении вышеуказанной вредительской работы.
Вопрос: А каково было ваше персональное участие в этой вредительской деятельности?
Ответ: Я никакого практического участия в этой вредительской деятельности не принимал. Вместе с тем я неоднократно одергивал СТРИГАНОВА, когда он слишком зарывался в своей вредительской работе.
Вопрос: Выходит, стало быть, что вы сдерживали СТРИГАНОВА только лишь потому, что опасались, что он, зарвавшись, сможет разоблачить себя и скомпрометировать Вас, поскольку местная промышленность была подчинена непосредственно Облисполкому?
Ответ: Получается так. От этого вывода уйти не удастся. Но я прошу мне поверить в том, что во вредительской деятельности, проводившейся в местной промышленности, я лично никакого практического участия не принимал. Этим я отнюдь не хочу преуменьшить свою ответственность, ибо вся вредительская работа СТРИГАНОВА проходила на моих глазах, я о ней знал и не только попустительствовал, но и покрывал и до конца поддерживал СТРИГАНОВА.
Вопрос: К вопросу о вредительской работе, проводившейся в системе местной промышленности Свердловской области, а также к вопросам вашей роли в троцкистско-зиновьевской организации мы еще вернемся.
Допрос прерван.
Протокол мною прочитан, ответы на вопросы записаны с моих слов правильно, в чем и расписываясь.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧАЛЬНИК УНКВД по СВЕРДЛЮ ОБЛАСТИ –
КОМИССАР ГОСУДАР. БЕЗОПАСНОСТИ 3 РАНГА – ДМИТРИЕВ.
ПОМ. НАЧ. УНКВД по СВЕРДЛОВСКОЙ ОБЛ. –
КАПИТАН ГОСУДАР. БЕЗОПАСНОСТИ – СТРОМИН.
ВЕРНО:
СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР 8 ОТДЕЛА ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАР. БЕЗОПАСНОСТИ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ).
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 282, Л. 53-75.
