СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протокол допроса участника контрреволюционной троцкистской террористической организации на Украине ГУРЕВИЧА И.М. от 11-го октября 1936 года. –
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)
21 октября 1936 г.
№ 58244
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 247, Л. 46.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ГУРЕВИЧА, Израиля Мануиловича
от 11 октября 1936 года
Вопрос: На предыдущем допросе вы показали о том, что были организационно связаны в Киеве с троцкистом ГЕРАСУНОМ. До какого времени вы были связаны с ГЕРАСУНОМ?
Ответ: Организационную связь с ГЕРАСУНОМ я поддерживал до переезда своего из Киева на работу в Харьков.
Вопрос: Когда вы выехали из Киева в Харьков?
Ответ: Насколько помню, в мае 1934 года.
Вопрос: МУСУЛЬБАС и САВИНА где находились к этому времени?
Ответ: В Харьков я выехал вместе с МУСУЛЬБАСОМ. САВИНА оставалась известный период в Киеве и переехала в Харьков спустя 2-3 недели после нашего с МУСУЛЬБАСОМ переезда.
Вопрос: С кем из участников троцкистской организации вы связались в Харькове помимо ваших связей с МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ?
Ответ: Когда я приехал в Харьков, там находился еще участник нашей организации КИЛЛЕРОГ, с ним я имел большую беседу в отношении моей троцкистской работы в Харькове.
Вопрос: Конкретно?
Ответ: КИЛЛЕРОГ меня предупредил, что в связи с переездом столицы в Киев вместе с учреждениями переедет и ряд участников троцкистской организации в Киев. Поэтому он пока никаких связей по Харькову, кроме мне известных по УАМЛИНу, не оставлял. Кроме того, КИЛЛЕРОГ предупредил меня, чтоб я был весьма осторожен в связях своих с троцкистской группой УАМЛИНа, так как там был уже арестован ВИНОКУР, прорабатывался НАУМОВ и др<угие>, а также в парторганизации УАМЛИНа прорабатывали и меня.
КИЛЛЕРОГ рекомендовал мне присмотреться к уамлиновской троцкистской группе с тем, что, если кого из участников ее удастся сохранить, перебросив его на другую работу, сделать это.
Вопрос: О полученных вами указаниях КИЛЛЕРОГА вы информировали кого-либо из участников организации?
Ответ: Я информировал сначала МУСУЛЬБАСА, а затем, когда переехала САВИНА, и ее.
МУСУЛЬБАС сказал мне, что со связями в Харькове спешить мне нечего, что надо хорошо осмотреться в своем окружении, а затем уже действовать.
После приезда САВИНОЙ в Харьков троцкистская работа моя значительно активизировалась.
Вопрос: В чем это конкретно выразилось?
Ответ: САВИНА, приехав в Харьков, связалась с ЛОГИНОВЫМ. С ним она договорилась, что я должен стать во главе троцкистской работы по научным и культурным учреждениям, способствуя расстановке там троцкистов и организации троцкистских групп. Эти указания я принял и в соответствии с ними проводил контрреволюционную троцкистскую работу в Харькове.
Вопрос: Вы не ответили на поставленный вам ранее вопрос, с кем из участников троцкистской организации в Харькове вы установили организационные связи помимо МУСУЛЬБАСА и САВИНОЙ?
Ответ: Вскоре после переезда моего в Харьков я установил организационную троцкистскую связь с известными мне еще ранее участниками троцкистской организации НАУМОВЫМ, БРОНОВЫМ, ВЛАДИМИРОВЫМ, АБРАМЕНКО Катей, ИГНАТЕНКО, ВЕРХОТУРСКОЙ, а также с членом руководящего центра В. ЛОГИНОВЫМ.
Вопрос: Когда вы установили связь с НАУМОВЫМ. Расскажите подробнее?
Ответ: Было так, что НАУМОВ связался сам со мною. Это было в июне 1934 года, после ареста троцкиста ВИНОКУРОВА [1] и после того, как НАУМОВУ за троцкистскую работу парторганизацией УАМЛИНа был вынесен строгий выговор с запрещением работать на идеологическом фронте. НАУМОВ пришел ко мне в Обком, рассказал об аресте ВИНОКУРА и о всей происшедшей с ним истории. Он высказывал боязнь своего исключения из партии и ареста. В связи с создавшимся положением мы решили, что НАУМОВУ лучше всего, учитывая предстоящую чистку, перейти работать на какой-нибудь завод в Харькове, с тем чтобы быть подальше от идеологических кадров.
Я сразу же позвонил завпромтранспортным отделом Обкома КП(б)У ТОДЕРУ и попросил послать работать НАУМОВА на какой-нибудь завод. Мотивировал я это ТОДЕРУ тем, что НАУМОВ остается в Харькове, не переезжая с Госпланом в Киев. ТОДЕР обещал устроить НАУМОВА. На этом мы с НАУМОВЫМ расстались. Вскоре же НАУМОВ был арестован.
Вопрос: Выше вы показали, что в Харькове вами была установлена непосредственная организационная связь с членом троцкистского центра ЛОГИНОВЫМ. Когда именно установили вы с ним организационную связь?
Ответ: Организационная связь с ЛОГИНОВЫМ, являвшимся членом центра нашей организации, была установлена мною, насколько помню, в конце августа 1934 года на квартире МУСУЛЬБАСА (ул. Дзержинского, в особняке, который МУСУЛЬБАС занимал вместе с пред<седателем> Облисполкома ФЕДЯЕВЫМ).
Вопрос: Расскажите подробно, как это было?
Ответ: Помню хорошо, что эта встреча моя с ЛОГИНОВЫМ в квартире МУСУЛЬБАСА произошла вскоре после того, как МУСУЛЬБАС переехал из дачи в город, а САВИНА вернулась из отпуска. Я в это время находился на селе на хлебозаготовках и приехал на 2 дня в Харьков.
Часов в 9-10 вечера я зашел к МУСУЛЬБАСУ домой. Там был уже ЛОГИНОВ, беседовавший с МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ. Речь у них шла о положении в организации и о роли МУСУЛЬБАСА, которую он должен занять в троцкистской организации г. Харькова.
ЛОГИНОВ говорил МУСУЛЬБАСУ о том, что он, МУСУЛЬБАС, должен стать во главе троцкистской организации в Харькове, подобрать вокруг себя руководящую группу и через нее развернуть работу.
МУСУЛЬБАС дал свое согласие ЛОГИНОВУ, но обусловил его тем, что он, МУСУЛЬБАС, лично не должен иметь широких непосредственных связей, что всю работу он будет проводить через небольшую группу лиц, им лично проверенных, которые с ним будут связаны и которые обязаны будут охранять имя МУСУЛЬБАСА от широкого достояния участников организации.
ЛОГИНОВ ответил, что эти обстоятельства зависят от МУСУЛЬБАСА и тех лиц, которых он подберет к себе в помощники. А вообще ему бояться особенно нечего в силу того положения, которое он занимает, и доверия, которым он пользуется у ДЕМЧЕНКО.
Там же, на этом совещании было обусловлено, что я, ГУРЕВИЧ, должен продолжать троцкистскую работу по культурным учреждениям и вузам, способствуя расстановке своих кадров и организации троцкистских групп.
Поужинав у МУСУЛЬБАСА, мы вышли все вместе. МУСУЛЬБАС и САВИНА пошли провожать ЛОГИНОВА, а я ушел к себе на квартиру, на Пушкинскую улицу.
Вопрос: После этой встречи с ЛОГИНОВЫМ вы встречались с ним?
Ответ: Нет, я с ЛОГИНОВЫМ больше не встречался; организационную связь я продолжал с МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ.
Вопрос: Вы показываете, что на вас ЛОГИНОВЫМ, МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ была возложена троцкистская работа в вузах и культурных учреждениях. Что конкретно там вами было проделано?
Ответ: За время моего пребывания в качестве зав<едующего> культпропом Обкома мне удалось послать на работу в ряд вузов троцкистов с заданием развернуть там троцкистскую работу.
В Харьковском университете в качестве ректора сидел троцкист БЛУДОВ. Туда же я послал на работу троцкистов – БРОНОВА, ИГНАТЕНКО, БОРЕВА и АБРАМЕНКО.
Таким образом, в университете, была создана сильная группа троцкистов во главе с БЛУДОВЫМ и БРОНОВЫМ. В инженерно-экономический институт был послан мною на работу троцкист, участник нашей организации – ЛАНДЕСМАН.
По линии вузов проводила также активную работу троцкистка ВЕРХОТУРСКАЯ, жена осужденного органами НКВД троцкиста КАПЛАНА.
Кроме того, АБРАМЕНКО, работавшая в университете, была связана с троцкистской группой в УАМЛИНе, куда входили А<Н>ДРИАНОВ, ПЕРОЦКИЙ, МИЛОСЛАВИН.
Вопрос: Кого вы информировали о своей работе?
Ответ: О всей своей троцкистской работе я информировал МУСУЛЬБАСА и САВИНУ, больше всего САВИНУ.
Вопрос: Выше вы показали о связи АБРАМЕНКО с троцкистской группой ПЕРОЦКОГО–МИЛОСЛАВИНА. Вы лично были связаны с этой группой?
Ответ: Нет, я с группой ПЕРОЦКОГО–МИЛОСЛАВИНА лично не связывался. Знал о ней от АБРАМЕНКО.
Вопрос: Что конкретно вам было известно об этой группе?
Ответ: О своей связи группы ПЕРОЦКОГО–МИЛОСЛАВИНА АБРАМЕНКО сообщила мне, насколько помню, в октябре 1934 г. Особенно тесно АБРАМЕНКО связалась с этой группой после ареста БРОНОВА.
После ареста БРОНОВА АБРАМЕНКО была сильно озлоблена, особенно против П.П. ПОСТЫШЕВА. Она высказывала мне большое опасение за БРОНОВА, останется ли он в живых. Злоба АБРАМЕНКО против ПОСТЫШЕВА доходила до крайности, и она мне прямо заявляла, что убьет ПОСТЫШЕВА. Когда я заметил ей, что сама она ничего не сделает, что такое дело надо хорошо подготовить, АБРАМЕНКО мне рассказала, что она сейчас этим и занята и что такую работу ведет вместе с группой МИЛОСЛАВИНА–ПЕРОЦКОГО.
Дальнейшую связь с АБРАМЕНКО мне продолжать не удалось, так как вскоре после беседы с ней я уехал в Москву с тем, чтобы добиться перевода меня с Украины, так как меня стали развернуто прорабатывать. Приехав из Москвы, я был исключен из партии, в связи с чем старался связи свои троцкистские как можно больше сократить. Таким образом, АБРАМЕНКО я больше не видел, так как она потом была арестована.
Вопрос: Ваше намерение выехать с Украины было связано с тем, чтобы избежать разоблачения. Так?
Ответ: Да, это так.
Вопрос: С кем из участников организации вы согласовывали свое намерение выехать с Украины?
Ответ: В интересах сохранения меня и избежания ареста мне порекомендовала выехать с Украины САВИНА, которая об этом заговорила.
Вопрос: Когда это было. Расскажите подробно?
Ответ: Помню хорошо, что эта беседа моя с САВИНОЙ была 23 октября 1934 года на квартире САВИНОЙ с участием МУСУЛЬБАСА. Я тогда приехал из Киева, где в ЦК КП(б)У обсуждался вопрос о засорении троцкистскими и националистическими кадрами Харьковского Университета и итоги самопроверки парторганизации УАМЛИНа перед чисткой. В связи с этими вопросами во время их обсуждения в ЦК вскрывалась уже моя роль в деле расстановки этих кадров.
Об этом я подробно рассказал МУСУЛЬБАСУ и САВИНОЙ. У них на квартире в день моего приезда из Киева. Прослушав меня, САВИНА заявила, что я должен как можно скорее выехать с Украины, так как меня арестуют. МУСУЛЬБАС возразил САВИНОЙ, сказал, что до ареста еще далеко, что уезжать с Украины мне пока не следует, так как может быть удастся еще спасти меня.
Несмотря на то, что МУСУЛЬБАС был против моего отъезда, я на следующий день выехал в Москву, в ЦК ВКП(б), просить о переброске меня с Украины. Вернулся я из Москвы 30 октября, а 31 октября решением бюро Обкома был исключен из партии.
Показания записаны мною собственноручно.
И. ГУРЕВИЧ
Допросил:
НАЧАЛЬНИК 2 ОТД. СПО –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: ГРИГОРЕНКО
Верно:
СТ. ИНСПЕКТОР УАО ГУГБ НКВД: Голанский (Галанский)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 247, Л. 47-54.
[1] Очевидно, имеется в виду референт Сталинского (Донецкого) облплана Г. Винокур.
