СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ. –
Направляю Вам протокол допроса арестованного НКВД УССР МУСУЛЬБАСА И.А. от 31 декабря 1936 года.
МУСУЛЬБАС И.А. показывает, что в 1935 году он вовлек в контрреволюционную организацию БУЦЕНКО, бывш<его> зав<едующего> промышленно-транспортным отделом Харьковского обкома; в настоящее время БУЦЕНКО работает секретарем Горкома КП(б)У в Чернигове.
МУСУЛЬБАС показывает также о своей организационной связи в 1934 году с комкором ТУРОВСКИМ. –
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)
14 января 1937 года.
№ 55260
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 271, Л. 29.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
МУСУЛЬБАСА Ивана Андреевича, –
от 31 декабря 1936 года.
Вопрос: На допросе 22 ноября 1935 года вы показали, что в период 1934-35 г.г., когда происходил провал и аресты участников вашей к.-р. организации, вы привлекли к активной контрреволюционной троцкистской работе БУЦЕНКО.
Кто такой БУЦЕНКО, какими соображениями вы руководствовались, вербуя его в к.-р. троцкистско-террористическую организацию?
Ответ: В связи с полученной новой установкой от троцкистского центра о переходе на вредительство и диверсию перед нами в 1935 г. стал вопрос о вовлечении в активную работу БУЦЕНКО – зав<едующего> промышленно-транспортным отделом обкома, который повседневно соприкасался с жизнью предприятий и транспорта, знал хорошо хозяйственные кедры и в том числе ряд беспартийных инженеров. Я о БУЦЕНКО советовался с ЛОГИНОВЫМ, и он вполне одобрил мое предложение. Тогда я взял лично на себя ведение с БУЦЕНКО переговоров. Вовлечение БУЦЕНКО в к.-р. работу несколько затянулось в связи с его болезнью.
Вопрос: Это неконкретно, изложите следствию, когда и при каких обстоятельствах вы вовлекли БУЦЕНКО в к.-р. троцкистскую террористическую организацию?
Ответ: Сейчас же по выздоровлении БУЦЕНКО в начале осени 1935 г. я имел с ним беседу на даче в Померках в выходной день. Я до этого знал, что БУЦЕНКО в ряде случаев покровительствовал явными троцкистам, как ГАДОСЬ, был близко связан с ЛЕВКОВИЧЕМ и БРАНДТОМ, неоднократно высказывал антипартийные взгляды по вопросам внутрипартийным, заработной платы и т.п., поэтому свою беседу на даче я начал с внутрипартийных вопросов.
Вопрос: Что именно вы говорили БУЦЕНКО в этой беседе?
Ответ: Я сказал БУЦЕНКО примерно следующее: “Видишь, режим стал невыносимый, партаппарат с неугодными ему людьми разделывается вовсю, особенно достается при этом нам – троцкистам, националистам, несмотря на то, что многие из нас являются хорошими работниками и имеют солидный партийный стаж”. Я в этом разговоре же указал БУЦЕНКО, что партийное руководство замораживает критику и всякую активность членов партии.
Вопрос: Как на это реагировал БУЦЕНКО?
Ответ: БУЦЕНКО, соглашаясь одобрительными репликами с моей оценкой внутрипартийного положения, перебил пеня и начал говорить о положении рабочих на предприятиях.
Вопрос: А именно?
Ответ: БУЦЕНКО сказал следующее: “Ты, МУСУЛЬБАС, думаешь, что такой режим существует только внутри партии – на заводах в отношении рабочих режим не лучше. По капризу администрации выгоняется из предприятия любой рабочий, который посмел неодобрительно отозваться о ком-либо из администрации. Это вызывает возмущение у рабочих. А с зарплатой рабочих? Ты думаешь, что в 1932-33 г.г. только колхозники жили впроголодь? Я знаю многих рабочих, которые и сейчас живут плохо, зарплаты хватает только на хлеб, а одеться не во что. Вот тебе и сталинский социализм. Хуже всего то, что не видно выхода из этого. Разве есть в стране такая сила, которая могла бы теперешний режим ликвидировать? Само теперешнее сталинское руководство партией режима не изменит, а устранить это руководство, по-моему, некому”.
Вопрос: Что вы ответили БУЦЕНКО?
Ответ: Я БУЦЕНКО ответил, что полностью с ним согласен в оценке положения на предприятиях, но не согласен с ним относительно того, что нет выхода из теперешнего положения. Видя такие настроения БУЦЕНКО, я прямо сказал ему, что выход есть, а для этого нужно устранить нынешнее руководство партии насильственным путем.
Вопрос: Каким именно путем ваша к.-р. организация полагала вести борьбу с партией. Вы говорили БУЦЕНКО?
Ответ: Да, говорил. Я сказал БУЦЕНКО о том, что существует троцкистско-террористическая организация, работающая подпольно, что наша организация ставит себе конкретно задачу путем террора свергнуть сталинское руководство партии и что на Украине мы ведем подготовку террористических актов против основных виновников существующего зажима в КП(б)У – КОСИОРА, ПОСТЫШЕВА и БАЛИЦКОГО.
Я предложил БУЦЕНКО примкнуть к нашей организации, на что он дал свое согласие, полностью одобрив террористические установки и планы нашей организации.
Вопрос: Дали ли вы БУЦЕНКО какие-либо к.-р. поручения?
Ответ: Да, дал, но перед тем, как я ему дал задание, я посвятил БУЦЕНКО во вредительские планы нашей организации.
Вопрос: Конкретно?
Ответ: Я рассказал БУЦЕНКО, что помимо насильственного устранения сталинского руководства партией организация ставит себе задачу дискредитировать политику партии в хозяйственном строительстве путем организации вредительских и диверсионных актов в промышленности, железнодорожном транспорте и сельском хозяйстве.
Видя недоумение БУЦЕНКО, я ему пояснил, что эти акты должны срывать выполнение программы, выводить из строя машины, станки и этим сеять среди рабочих и интеллигенции недоверие к проводимой партией политике. Я убедил БУЦЕНКО, что другого выхода нет и что в этом деле нам нужно не пренебрегать привлечением к совершению этих актов и беспартийных специалистов, озлобленных и враждебно настроенных к партии и соввласти. Я ему также рассказал о полученной директиве от троцкистского центра из Москвы о том, что эту работу мы будем вести и ведем сообща с агентурой германского Гестапо, имеющей в ряде наших крупных предприятий своих представителей. Я доказывал БУЦЕНКО, что такие совместные действия будут приносить нам больше результатов и приблизят день прихода к власти. После этого я спросил БУЦЕНКО: “Как ты, Вася, смотришь на все это?” БУЦЕНКО мне ответил: “Ну что же, раз борьба, то борьба до конца”. Видя все же смущение БУЦЕНКО, я его спросил: “Может, тебя смущают наши совместные действия с Гестапо?” БУЦЕНКО ответил: “В борьбе все средства хороши”.
Вопрос: Вы все же не ответили на заданный мной выше вопрос. Какие к.-р. поручения вы дали БУЦЕНКО? Прошу дать исчерпывающий ответ?
Ответ: Когда БУЦЕНКО полностью согласился с террористическими и вредительскими планами организации, я ему дал задание продумать, кого из людей он считает возможным привлечь в нашу организацию и какие хозяйственные предприятия, по его мнению, надо наметить для создания вредительских групп. На этом беседа наша закончилась. Мы условились с БУЦЕНКО через некоторое время снова встретиться и детально поговорить. После ужина мы поздно ночью уехали домой.
Вопрос: Вторая встреча у вас с БУЦЕНКО была?
Ответ: Да, была.
Вопрос: Когда, где и при каких обстоятельствах и о чем вы беседовали с БУЦЕНКО?
Ответ: Вторую беседу я имел с БУЦЕНКО в декабре 1935 г. в Обкоме партии в моем кабинете вечером.
Вопрос: Изложите подробно содержание этой беседы с БУЦЕНКО?
Ответ: БУЦЕНКО информировал меня, что он установил связь с ГАДОСЕМ, руководителем Реммаштреста, о котором я информировал БУЦЕНКО как о члене нашей организации в прошлой нашей беседе.
Кром того, БУЦЕНКО мне сказал, что он привлек в организацию ШИБАКИНА, бывш<его> директора Турбинно-генераторного завода.
Одобрив работу БУЦЕНКО, мы вместе с ним решили обязательно связаться с ХПЗ, который нас очень интересовал, так как мы учитывали характер и значение выпускаемой там продукции. Ввиду того, что после отъезда ГЕНКИНА у нас связи с ХПЗ оборвались, БУЦЕНКО обещал обработать и вовлечь в организацию зам<естителя> директора ХПЗ ШУЛЬМАНА, которого он хорошо знал по совместной работе в Основяно-Холодногорском райкоме партии. В этой же беседе БУЦЕНКО сказал, что нам не нужно распылять силы, а нужно сосредоточить свою подрывную работу на наиболее важных хозяйственных объектах. Я с ним согласился, и мы наметили помимо ХПЗ и Турбинно-генераторного завода еще одно предприятие на железнодорожном транспорте.
Выбор этого предприятия должен был установить БУЦЕНКО совместно с РИВКИНДОМ, с которым он должен был по моему заданию установить организационную связь. На этом наша беседа закончилась.
Вопрос: В дальнейшем вы к.-р. связь с БУЦЕНКО поддерживали?
Ответ: Так как вскоре после этой беседы уехал на работу из Харькова в Чернигов БУЦЕНКО, а в феврале того же года я сам уехал из Харькова в Пензу, то больше с БУЦЕНКО я не встречался.
Вопрос: Какую же к.-р. работу проводил БУЦЕНКО в дальнейшем?
Ответ: Мне это неизвестно, т.к. я с ним до моего ареста не встречался.
Вопрос: На следствии вы показали, что имели к.-р. связь с участником вашей к.-р. организации ТУРОВСКИМ. Откуда вам известно об участии ТУРОВСКОГО в троцкистско-террористической организации и когда вы установили с ним связь?
Ответ: О том, что ТУРОВСКИЙ является участником троцкистско-террористической организации, я узнал от ЛОГИНОВА летом 1934 г., когда ЛОГИНОВ меня информировал, что из военных работников в нашей организации принимает участие комкор ТУРОВСКИЙ.
Я с ТУРОВСКИМ хорошо знаком еще по Киеву, а затем в Харькове мы с ним неоднократно встречались на даче в Померках, где мы вместе в одном доме жили. С ТУРОВСКИМ на к.-р. темы я говорил откровенно, т.к. он дал мне знать в своих разговорах, что он знает о моем участии в троцкистско-террористической организации.
Вопрос: Прошу рассказать более конкретные факты ваших к.-р. бесед с ТУРОВСКИМ?
Ответ: Как-то вечером летом 1934 года, кажется, в июле на даче в Померках я завел разговор о работе харьковской троцкистской организации и коснулся вопроса о террористических установках организации. ТУРОВСКИЙ иронически улыбнулся и сказал: ‘Для меня это не новость. Я сам об этом раньше тебя знал”. Разговор мы не окончили, т.к. его позвали играть в биллиард.
Через несколько дней в очередной выходной день мы встретились на даче, и он уже завел разговор, где расспрашивал меня о работе харьковской троцкистской организации. Я ему подробно рассказал о составе наших кадров в Харькове и проводимой работе. В свою очередь он сообщил мне, что имеет такие же задания по военной работе от центра троцкистско-террористической организации, и спросил меня, не знаю ли я знакомых троцкистов, работающих в армии. Я ТУРОВСКОМУ ответил, что таких знаковых я не имею, и советовал ему связаться с Балаклеевским артиллерийским военным заводом, на котором работали два или три инженера-троцкиста, прибывшие после окончания военно-инженерной академии из Москвы или Ленинграда.
Вопрос: Назовите фамилии этих военных инженеров.
Ответ: Фамилий я их не знаю, так как об этих инженерах узнал из политотчетов секретаря Балаклеевского РПК. Больше бесед с ТУРОВСКИМ по организации не было.
Протокол записан с моих слов верно, мной прочитан, в чем и расписываюсь: –
Допросил:
ПОМ. НАЧ. 3 ОТД. IV ОТДЕЛА УГБ НКВД УССР –
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ГРОЗНЫЙ)
ВЕРНО:
СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР 8-го ОТДЕЛА ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 271, Л. 30-37.
