СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протокол допроса арестованного ЦЕТЛИНА Е.В. от 22-го декабря с<его> г<ода>.
Считаю необходимым арестовать СМИРНОВА А.П. и РОЗИТА Д.В.
Прошу Вашей санкции.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (Н. ЕЖОВ)
23 декабря 1936 г.
№ 59167
[Резолюция И. Сталина: Разослать членам ПБ и секретарям ЦК. И. Сталин.
Зачеркнуто: А Семенов?]
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 263, Л. 156.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 22-го декабря 1936 г. [1]
Вопрос: В феврале 1933 г. вы были арестованы по делу контрреволюционной организации правых и на следствии не дали показаний.
Вы заявили, что сейчас решили дать следствию правдивые показания как о своей лично контрреволюционной деятельности, так и к.-р. деятельности других лиц. Что вы можете показать?
Ответ: Я признаю, что действительно являлся участником к.-р. организации правых.
Вопрос: Когда вы примкнули к организации правых?
Ответ: К организации правых я примкнул в 1926 году, когда приехал в Москву, где сблизился с одним из руководителей этой к.-р. организации – Н.И. БУХАРИНЫМ.
В том же 1926 году по предложению БУХАРИНА я перешел на работу к нему в Коминтерн и вскоре стал одним из ближайших его сотрудников. Организация правых, хотя и развернула свою контрреволюционную деятельность в 1928 г., но еще до этого существовала т<ак> н<азываемая> “бухаринская школа молодых”, которая фактически выступала против ВКП(б) еще в 1925 году.
Созданная по инициативе Н.И. БУХАРИНА “школа” состояла из следующих лиц: СЛЕПКОВА А.Н., МАРЕЦКОГО Д.П., АСТРОВА, ЗАЙЦЕВА, САПОЖНИКОВА, КРАВАЛЬ, РОЗИТ<А>, АЛЕКСАНДРОВА, АЙХЕНВАЛЬД<А>, ГУСЕВА, КАРМАЛИТОВА, ПЕТРОВСКОГО, ГОЛЬДЕНБЕРГ<А>, БОРИЛИНА, МЕНДЕЛЬСОН<А>, БЕЛЕНКО и ШИБАНОВА.
Начиная с 1924 г. участникам “школы” прививались антиленинские антипартийные взгляды. Руководитель ее БУХАРИН прибегал к самой низменной лести и морально-политическому разложению, щедро одаряя своих участников эпитетами “талантливых”, “многообещающих” людей, тем самым усиленно разлагая их. БУХАРИН усиленно вкладывал в головы участников своей группы, что в них заключена “соль земли”, что она – группа во главе с БУХАРИНЫМ призвана коренным образом освежить и обновить руководство партии, что она должна стать основой идейно-теоретической, а, стало быть, и директивной лабораторией всей партии.
В группе существовал культ БУХАРИНА, строго охранявшийся СЛЕПКОВЫМ, повседневным организатором группы.
Антипартийная атмосфера полного политического разложения, существовавшая в этой группе, в значительной степени определялась и тем обстоятельством, что она получала через БУХАРИНА клеветническую “информацию” о работе Политбюро ЦК ВКП(б), участники группы при содействии БУХАРИНА получали доступ к самым секретным внутрипартийным делам и материалам.
В ряде случаев намечаемые к обсуждению в ЦК и в Политбюро вопросы предварительно обсуждались БУХАРИНЫМ на собраниях в группе, равно как и предварительно обсуждались многие его, БУХАРИНА, наиболее ответственные выступления.
Начиная с 1924-25 г.г. в среде бухаринской “школы” определилось резкое критическое антипартийное отношение к руководству ВКП(б), переросшее затем в последующие годы в ярко враждебное контрреволюционное отношение к руководству ВКП(б) и советской власти.
Все это имело огромное значение для дальнейшей быстрой эволюции нашей группы в законченную к.-р. организацию.
Вопрос: Следствию известно, как образовалась организация правых, что вы можете сказать о практической к.-р. деятельности нелегальной организации правых за последние годы.
Ответ: Контрреволюционная деятельность правых мне известна, т.к. я не только входил в состав к.-р. организации правых, но и являлся активным участником ее.
Вопрос: Тогда расскажите, что Вам известно о ее практической к.-р. деятельности?
Ответ: В начале 1929 года и в особенности после апрельского пленума ЦК организационно практическая к.-р. деятельность нашей организации достигла особенно большой активности и разворота. К этому времени окончательно оформился также общесоюзный центр организации правых в составе: БУХАРИНА, РЫКОВА, ТОМСКОГО, УГЛАНОВА и СМИРНОВА А.П. и определился тот актив, который впоследствии практически осуществлял всю ту борьбу, которую вели правые против ВКП(б) и советской власти.
Вопрос: Из кого составился этот актив персонально?
Ответ: Актив нашей к.-р. организации правых составился из так называемой “школы” БУХАРИНА, из сторонников ТОМСКОГО в профсоюзном аппарате, из сторонников РЫКОВА в госаппарате и УГЛАНОВА – в Московской организации.
Мне лично известны следующие активные участники организации правых: СЛЕПКОВ, МАРЕЦКИЙ, АСТРОВ, АЙХЕНВАЛЬД, ЗАЙЦЕВ, ЦЕТЛИН, САПОЖНИКОВ, ПЕТРОВСКИЙ, Т. ЛЕВИНА, КУЗЬМИН, АЛЕКСАНДРОВ, КАРМАЛИТОВ, СЛЕПКОВ В. (вокруг БУХАРИНА); УГАРОВ, ШМИДТ, ГИНЗБУРГ, УДАРОВ (вокруг ТОМСКОГО); КОТОВ, КУЛИКОВ, МАТВЕЕВ, РЮТИН, ЗАПОЛЬСКИЙ, БЕРЗИН, ЯКОВЛЕВ (вокруг УГЛАНОВА); НЕСТЕРОВ, РАДИН, ГОЛЬДМАН (вокруг РЫКОВА).
Я хочу оговориться, что тут я, возможно, некоторых лиц упустил.
В том же 1929 году организацией правых была развернута подпольная работа в ряде городов СССР: в Ленинграде, Ростове, Куйбышеве, Казани, Свердловске, Новосибирске, Воронеже и Иванове, где находились СЛЕПКОВ, ПЕТРОВСКИЙ, ЗАЙЦЕВ, АЙХЕНВАЛЬД, АСТРОВ, САПОЖНИКОВ, АЛЕКСАНДРОВ, КАРМАЛИТОВ и др.
Участники нашей организации из слепковской группы, находившиеся на периферии, в своих сообщениях и информациях, посылавшихся БУХАРИНУ, постоянно передавали сведения о том, что срывается план сева и что крестьяне вот-вот восстанут.
ЗАЙЦЕВ и АЙХЕНВАЛЬД занимались даже специальными выборками и “исследованиями” на этот счет, чтобы доказать тезис о “тупике” в сельском хозяйстве и о якобы неизбежных массовых восстаниях крестьянства, на которые мы ставили ставку.
Вопрос: Стало быть, участники Вашей организации ставили ставку на повстанческое движение против советской власти?
Ответ: БУХАРИН и СЛЕПКОВ неоднократно говорили, что одно-два больших крестьянских восстаний могли бы кардинально изменить соотношение сил в партии и привести нас к руководству.
Вопрос: Вела ли ваша организация практическую работу в этом направлении?
Ответ: Должен указать, что в связи со ставкой нашей организации на повстанческое движение среди руководящих деятелей правых раздавались отдельные голоса (СЛЕПКОВ, САПОЖНИКОВ, КУЗЬМИН) о том, что в обстановке нарастающих крестьянских волнений неизбежно усиление эсеровского влияния в деревне и что с этим нам как реальным политикам придется считаться и пойти на деловой контакт с ними.
Впоследствии (в 1932-33 г.г.) вопрос об отношении к эсерам встал в плоскости организационной связи с ними.
Вопрос: Когда именно и при каких обстоятельствах встал вопрос об организационной связи с эсерами?
Это предложение, я помню, СЛЕПКОВ мотивировал так: “Положение в стране исключительно ответственное и напряженное, нас может в течение ближайшего времени захлестнуть стихия крестьянских восстаний, однако мы не сможем овладеть положением без помощи эсеров, которые в этой обстановке неизбежно превратятся в действенную политическую силу”.
СЛЕПКОВ указал, что лучше, даже ценой уступок, заблаговременно добиться соглашения с эсерами, чем упустить момент и оказаться перед фактом разыгравшейся крестьянской стихии, которая неизбежно может пройти мимо нас.
Вопрос: Когда именно СЛЕПКОВ об этом говорил?
Ответ: Это выступление СЛЕПКОВА состоялось, я помню, в начале 1932 г. на совещании актива организации правых.
Вопрос: Где было это совещание?
Ответ: Это совещание было на квартире БУХАРИНА в Кремле.
Вопрос: А какую позицию в этом вопросе занял БУХАРИН?
Ответ: БУХАРИН не только поддержал предложение СЛЕПКОВА, но даже попытался “теоретически” обосновать его. БУХАРИН заявил, что при такой острейшей ситуации, какая имеет место сейчас, мы вынуждены пойти на соглашение с эсерами. БУХАРИН напомнил, что было время, когда мы шли на избирательные блоки, что в октябре 1917 г. учитывались неизжитые еще эсеровские настроения в крестьянстве, когда мы принимали на 2-м съезде советов декрет о земле, и что, наконец, в интересах упрочения только что завоеванной советской власти и расширения ее социальной базы мы шли даже на то, чтобы временно допустить эсеров к власти.
Вопрос: А как обосновывал БУХАРИН необходимость соглашения с эсерами в условиях 1932 года?
Ответ: БУХАРИН так и поставил вопрос, почему вопрос о соглашении с эсерами опять встает перед нами теперь, в условиях 1932 г. Он говорил так: состояние деревни, где происходит резкое расслоение, где кипит классовая борьба, где вопросы политики приобрели большую остроту в связи с коллективизацией, – это состояние таково, что колебания среднего слоя сейчас максимальны. Естественно, что эти слои будут тянуться туда, где имеется политическая организация, которая может отстоять интересы крестьянства.
Мы непосредственного контакта с крестьянскими массами не имеем, зато вдеревне крепки еще эсеровские корни в кулацкой среде. У крестьянским масс с эсерами связаны воспоминания о 17-18 годах. Сейчас в связи с коллективизацией вопрос о земле – центральный вопрос для колеблющихся слоев крестьянства. Эсеры имеют больше шансов на то, чтобы завоевать снова авторитет среди известных слоев крестьянства после того, как они полностью утеряли свои позиции в 1917-19 годах.
Наш контакт с эсерами в борьбе за власть является в этих условиях вопросом актуальным. В истории партии были такие моменты, когда она шла на временное соглашение с эсерами.
Особенно нужно подчеркнуть, что даже в такой момент, как вооруженная борьба за власть, партия пошла на соглашение с левыми эсерами, базой которого было приемлемое для левых эсеров решение вопроса о земле. Поэтому вопрос о контакте с эсерами сейчас поставлен своевременно.
Вопрос: Назовите всех участников этого совещания на квартире БУХАРИНА, где обсуждался вопрос о необходимости соглашения с эсерами?
Ответ: Кроме БУХАРИНА и СЛЕПКОВА здесь присутствовали: МАРЕЦКИЙ, АСТРОВ и я – ЦЕТЛИН.
Вопрос: Кроме этих перечисленных вами лиц больше никого не было?
Ответ: Я точно помню состав участников этого совещания.
Вопрос: Как отнеслись к предложению БУХАРИНА и СЛЕПКОВА о необходимости установления связи с эсерами остальные присутствовавшие здесь участники организации правых?
Ответ: Мы были согласны с такой постановкой вопроса.
Вопрос: Скажите, вопрос о необходимости соглашения с эсерами стоял в плоскости принципиального его только обсуждения, или он имел какие-либо практические результаты?
Ответ: Я должен сказать, что уже в октябре 1932 г. БУХАРИН сообщил мне, что по вопросу об установлении контакта с эсерами он говорил с РЫКОВЫМ и ТОМСКИМ и что этот вопрос не только получил положительное разрешение, но был признан одним из наиболее актуальных. Тогда же в октябре 1932 г. по предложению БУХАРИНА было приступлено к практическим переговорам с лидерами эсеров, бывшими членами ЦК. Эти переговоры велись одновременно по нескольким линиям.
Вопрос: По каким линиям?
Ответ: СЛЕПКОВУ было поручено БУХАРИНЫМ выяснить состояние эсеровской ссылки и место нахождения цекистов ГОЦА, ТИМОФЕЕВА и М. СПИРИДОНОВОЙ.
Аналогичное задание получил СМИРНОВ, который должен был использовать ждя этой цели свои связи с отдельными эсерами, работавшими в системе Наркомзема. Сам БУХАРИН имел в виду через бывшего эсера СЕМЕНОВА, с которым он был близко связан, выявить подходящих людей, через которых тоже можно будет вступить в переговоры с ТИМОФЕЕВЫМ и М. СПИРИДОНОВОЙ.
Вопрос: О каком СЕМЕНОВЕ идет речь?
Ответ: СЕМЕНОВ – бывший руководитель боевой организации эсеров, осуществивший [2] террористическое покушение на ЛЕНИНА, а также убийство УРИЦКОГО и ВОЛОДАРСКОГО. Позже БУХАРИНЫМ на СЕМЕНОВА была возложена задача выявить близкие связи ГОЦА, ТИМОФЕЕВА и М. СПИРИДОНОВОЙ с тем, чтобы уже через них можно было бы, не опасаясь провала, приступить к деловым переговорам.
Вопрос: Чем объясняются такие близкие отношения СЕМЕНОВА с БУХАРИНЫМ?
Ответ: Близкие отношения между ними сохранились со времени эсеровского процесса, на котором БУХАРИН выступил в качестве защитника СЕМЕНОВА. Встречи СЕМЕНОВА с БУХАРИНЫМ, особенно в последнее время, носили систематический характер.
Вопрос: Было ли выполнено СЕМЕНОВЫМ это поручение БУХАРИНА?
Ответ: БУХАРИН мне говорил, что при помощи СЕМЕНОВА организации правых удалось собрать нужные сведения о составе эсеровской ссылки в среднеазиатской и уфимской местностях, где были сконцентрированы крупные силы из эсеровского руководства.
На основании этих сведений уже по линии СЛЕПКОВА и СМИРНОВА вели переговоры с лидерами эсеров ГОЦЕМ и ТИМОФЕЕВЫМ.
Вопрос: Когда и кем персонально был установлен контакт?
Ответ: Кто персонально вел переговоры с ГОЦЕМ и ТИМОФЕЕВЫМ, я не знаю, могу лишь сообщить, что переговоры СЛЕПКОВА и СМИРНОВА А.П. с эсерами ГОЦЕМ и ТИМОФЕЕВЫМ велись через ряд посредствующих звеньев, состоявших из тщательно проверенных людей.
Вопрос: Кто эти посредствующие звенья?
Ответ: Они мне неизвестны. Знаю только, что эти переговоры велись в октябре-декабре 1932 г., практически итог этих переговоров свелся к тому, что была достигнута общая точка зрения в оценке внутрипартийного положения СССР и соглашении [3] о том, что в случае возникновения в стране крестьянских восстаний, ожидавшихся нами в 1933 г., переговоры станут более конкретными в смысле возможного контакта с целью координации действий обеих сторон.
Вопрос: Какие еще подробности о характере связи БУХАРИНА с эсером СЕМЕНОВЫМ вам известны?
Ответ: Должен сказать, что интерес к СЕМЕНОВУ возник тогда, когда внутри нашей организации БУХАРИНЫМ, СЛЕПКОВЫМ, КУЗЬМИНЫМ и САПОЖНИКОВЫМ поставлен был вопрос об изменении методов борьбы против советской власти путем применения террора.
Личные качества СЕМЕНОВА как опытного боевика, организатора особенно высоко расценивались центром нашей организации и в первую очередь БУХАРИНЫМ, который был наиболее близко связан с ним и знал его лучше, нежели другие члены центра правых.
Вопрос: Вы лично с эсером СЕМЕНОВЫМ были связаны?
Ответ: Нет, связь с ним шла только через БУХАРИНА.
Вопрос: А вы лично СЕМЕНОВА встречали когда-либо у БУХАРИНА?
Ответ: Я помню (в 1928 г.) я видел СЕМЕНОВА у БУХАРИНА, а затем больше не встречал, но знал о связи СЕМЕНОВА с БУХАРИНЫМ по рассказам БУХАРИНА.
Вопрос: СЕМЕНОВУ были даны какие-либо практические задания по террору?
Ответ: Мне говорил БУХАРИН, что в начале 1933 г. он поставил перед СЕМЕНОВЫМ задачу подготовки и проведения террористического акта против СТАЛИНА и КАГАНОВИЧА. На СЕМЕНОВА возлагались большие надежды в этом отношении, так как считали, что он является наиболее подходящим человеком, который сможет сколотить террористическую группу и до конца довести подготовку террористического акта. Однако передоверить эсерам целиком подготовку и осуществление терактов над руководством ВКП(б) мы не считали возможным.
Наряду и одновременно с привлечением эсеров к террористической деятельности центр правых непосредственно занимался организацией ряда террористических групп из кадров правой организации. Эти группы подготовлялись для осуществления намечавшихся терактов.
Вопрос: Скажите, где именно и когда рассказывал вам БУХАРИН о террористических заданиях, которые им были даны СЕМЕНОВУ?
Ответ: Это было в начале 1933 г. незадолго до моего первого ареста в феврале 1933 г. Помню, наш разговор на эту тему происходил на квартире БУХАРИНА.
Вопрос: Кто еще присутствовал при этом вашем разговоре с БУХАРИНЫМ?
Ответ: При этом разговоре не присутствовал никто. Разговор происходил с глазу на глаз.
Вопрос: Вы утверждаете, что поручение совершить террористический акт над СТАЛИНЫМ и КАГАНОВИЧЕМ, данное СЕМЕНОВУ, исходило именно от БУХАРИНА?
Ответ: Да, я это утверждаю и еще раз подчеркиваю, что связь с СЕМЕНОВЫМ из центра правых держал лично БУХАРИН.
Вопрос: А СЕМЕНОВ задание БУХАРИНА по организации ряда террористических актов над руководителями ВКП(б) принял?
Ответ: Да, принял.
Вопрос: Откуда это вам известно?
Ответ: Вспоминаю, что во время бесед с БУХАРИНЫМ относительно СЕМЕНОВА БУХАРИН, еще раз коснувшись качеств последнего как человека с боевым прошлым, сказал мне, что СЕМЕНОВ это его, БУХАРИНА, предложение об организации террористических актов над СТАЛИНЫМ и КАГАНОВИЧЕМ принял, и он, СЕМЕНОВ, поможет избавить нас от СТАЛИНА и КАГАНОВИЧА, которых нужно уничтожить как можно скорей.
Вопрос: Какова была ваша позиция в вопросе организации центром правых террористической борьбы против руководства ВКП(б) и советского государства?
Ответ: Я эти террористические позиции центра правых, так же как и остальные участники организации, разделял, считая, что террористические методы борьбы являются единственно возможными и действенным методом борьбы за осуществление стоявших перед нашей организацией целей.
В связи с этим я считаю необходимым указать, что террористические настроения среди участников нашей организации начались складываться еще задолго до 1932 г. Злобные клеветнические выпады по адресу руководителей ВКП(б) и в особенности против СТАЛИНА не сходили с уст участников нашей организации начиная с 1928-29 г.г. Культивирование беспредельной злобы и ненависти по отношению к руководству ВКП(б) и советской власти, постоянное разжигание этого настроения среди участников нашей организации означало прямую подготовку к террору.
Еще в марте-апреле мес<яце> 1929 г. перед апрельским пленумом ЦК ВКП(б) на квартире Д. РОЗИТ<А> происходило совещание слепковской группы, где ярко обозначались террористические настроения правых.
Вопрос: Что это было за совещание?
Ответ: На этом совещании присутствовали: СЛЕПКОВ, Д. РОЗИТ, АСТРОВ, МАРЕЦКИЙ, ПЕТРОВСКИЙ, КУЗЬМИН, САПОЖНИКОВ, ЛЕВИНА и я – ЦЕТЛИН. На этом совещании был заслушан доклад СЛЕПКОВА, сделанный им по тезисам БУХАРИНА относительно предстоящего в ближайшем будущем неизбежного краха хозяйственной политики ВКП(б).
Во время этого доклада кем-то из нас была высказана мысль о том, что БУХАРИНУ нужно уйти из этого “бедлама” (имелось в виду Политбюро ЦК), чтобы не нести ответственности за неправильную политику. Атмосфера была настолько накалена, что когда КУЗЬМИН воскликнул: “Что же делать, надо убить Кобу”, – это прозвучало как фраза, отразившая настроение всех участников совещания.
Уже начиная с 1930 г. в нашей среде усиленно распространялась путчистская идея так называемого “дворцового переворота”.
Вопрос: В чем заключалась идея “дворцового переворота”? Кто ее выдвинул?
Ответ: Инициатором идеи “дворцового переворота” был лично Н.И. БУХАРИН, выдвинув ее с полного согласия и одобрения РЫКОВА и ТОМСКОГО, а наиболее ревностными сторонниками и популяризаторами этой идеи были участники нашей организации СЛЕПКОВ, КУЗЬМИН и САПОЖНИКОВ.
О том, насколько серьезно отнеслись в нашей среде к возможности организации “дворцового переворота” может характеризовать один из разговоров БУХАРИНА со СЛЕПКОВЫМ, происходивший в моем и САПОЖНИКОВА присутствии.
Вопрос: Вы помните этот разговор и можете его воспроизвести?
Ответ: Да, я его хорошо запомнил и приведу его, но перед этим я хочу рассказать, какие пути намечались к осуществлению “дворцового переворота”.
Вопрос: Расскажите?
Ответ: В марте 1930 г. на квартире БУХАРИНА, как я уже сказал, собрались: БУХАРИН, я, САПОЖНИКОВ и СЛЕПКОВ. Во время этого разговора БУХАРИН со свойственной ему лицемерной и иезуитской манерой, когда нужно – удариться в слезу, а когда требуется – показать ногти, развернул обоснование идеи “дворцового переворота”.
БУХАРИН доказывал, что при известных обстоятельствах “дворцовый переворот” является эффектным и действенным способом добиться устранения “ненавистного руководства”, как он выразился, в противном случае неизбежна длительная борьба за власть.
Выдвигалось два варианта осуществления “дворцового переворота”: первое – распространить наше влияние на охрану Кремля, сколотив там ударное ядро преданных делу нашей организации людей, и совершить переворот путем ареста руководителей ВКП(б) и советской власти; второе – создать ударное ядро в какой-либо воинской части, расквартированной в Москве вне Кремля и, используя служебное положение РЫКОВА как председателя СНК, ввести эту воинскую часть по его приказу в Кремль.
В случае удавшегося переворота предполагалось, что пост секретаря ЦК займет ТОМСКИЙ, остальные руководящие посты в аппарате ЦК займут СЛЕПКОВ и участники его группы. РЫКОВ сохранит за собой руководство СНК, БУХАРИН встает во главе руководства партией и Коминтерна.
Кроме того, к руководству привлечены будут также троцкисты и зиновьевцы, в частности, из среды военных троцкистов предполагалось наметить кандидатуру Наркомвоенмора.
КАМЕНЕВА предполагалось назначить заместителем председателя СТО и председателем Госплана, т.е. фактически руководителем всей хозяйственной жизни страны, ЗИНОВЬЕВА наряду с БУХАРИНЫМ предполагалось вернуть к руководству Коминтерна.
По мысли БУХАРИНА, вскоре же после переворота должен быть созван чрезвычайный объединительный съезд партии с участием троцкистов, зиновьевцев и представителей других в разное время исключенных из партии течений.
Во время майского разговора в 1930 г. относительно возможности совершения “дворцового переворота” присутствовавший при этом разговоре САПОЖНИКОВ поставил перед БУХАРИНЫМ вопрос о том, как представляет он себе дальнейшую судьбу арестованных во время переворота руководителей ВКП(б) и правительства. Вспоминаю, что на этот вопрос ответил СЛЕПКОВ, который сказал, что заключение руководителей ВКП(б) и правительства в политизолятор или высылка за границу – опасный шаг. Надо иметь в виду, подчеркнул СЛЕПКОВ, что СТАЛИН, даже находясь в изоляторе или за границей, будет представлять для нас большую угрозу, и единственно правильное решение этого вопроса будет заключаться в физическом уничтожении если не всего руководства, то по крайней мере СТАЛИНА.
В связи с этим я должен сообщить об одном эпизоде, имевшем место при этом разговоре. СЛЕПКОВ, обращаясь к БУХАРИНУ, сказал: “Знаете, учитель, когда все это начнется, мы запрем вас в кабинете, а то по свойственному вам мягкосердечию вы испортите нам все дело”. Тогда задетый за живое этой характеристикой БУХАРИН вскочил с кресла и заявил: “Ничего подобного, Саша, меня не придется запирать, я буду драться как лев”. Вместе с тем БУХАРИН полностью одобрил мнение СЛЕПКОВА о необходимости физического устранения СТАЛИНА.
В последующие годы осуществление идеи “дворцового переворота” мыслилось путем только проведения ряда индивидуальных террористических актов над руководством ЦК и правительства с полной потерей надежд на возможное использование для этого воинских частей.
Вопрос: Что вам известно о связи центра правых с троцкистско-зиновьевским центром?
Ответ: Мне известно, что начиная с 1929 г. центр нашей организации в лице БУХАРИНА наладил прочный организационно-политический контакт с троцкистами в лице ПЯТАКОВА и зиновьевцами в лице КАМЕНЕВА, ЗИНОВЬЕВА и СОКОЛЬНИКОВА. Эта связь носила настолько тесный характер, что она уже тогда приняла форму фактического блока. Начало этому было положено совещанием, состоявшемся в Кремлевской больнице в 1928 г. во время болезни ПЯТАКОВА. В дальнейшем связь центра нашей организации с троцкистами и зиновьевцами усиливалась, а в конце 1932 г. после восстановления троцкистско-зиновьевского блока наша организация целиком объединила свои действия с троцкистско-зиновьевским блоком.
В конце того же 1932 года БУХАРИН сообщил мне, что наша организация находится накануне больших событий, так как в результате состоявшегося объединения троцкистов, зиновьевцев и правых предполагается повсеместная активизация борьбы и что в недалеком будущем мы придем к власти. Тогда же он мне сказал, что борьба принимает все более острый характер и будет вестись методами индивидуального террора.
Вопрос: Где и когда происходил этот ваш разговор с БУХАРИНЫМ?
Ответ: Этот разговор происходил у него в квартире в Кремле примерно в ноябре или декабре 1932 г.
Вопрос: Кто кроме вас присутствовал при этом разговоре?
Ответ: При этом разговоре никто не присутствовал.
Вопрос: Вы показываете, что центром правых в результате переговоров с троцкистско-зиновьевским блоком принято было решение об активизации террористической борьбы с руководством ВКП(б).
Кто из членов центра правых вел эти переговоры?
Ответ: эти переговоры от имени центра нашей организации в конце 1932 г. велись БУХАРИНЫМ и ТОМСКИМ с КАМЕНЕВЫМ, СОКОЛЬНИКОВЫМ, а также К. РАДЕКОМ и ПЯТАКОВЫМ. Переговоры эти велись на протяжении довольно длительного времени, отдельных встреч в различных местах, в том числе на квартире БУХАРИНА и на даче ТОМСКОГО в Болшево.
Вопрос: А откуда это вам известно?
Ответ: Это мне тоже известно со слов Н.И. БУХАРИНА.
Вопрос: Какие практические результаты имело принятое центром правых совместно с троцкистско-зиновьевским центром решение “об активизации”, как вы заявляете, “террористической борьбы с руководством ВКП(б)”?
Ответ: В результате этого совместного решения контрреволюционная организация правых стала на путь практической подготовки террористических групп, которые и должны были осуществить намеченные террористические акты.
Вопрос: Как и кем подготовлены были террористические группы?
Ответ: Мне известно со слов БУХАРИНА, что в нашей организации задания по подготовке осуществления террористических актов были центром в лице БУХАРИНА и ТОМСКОГО возложены на группу УГЛАНОВА–КУЛИКОВА. От БУХАРИНА мне также известно, что в террористическую группу УГЛАНОВА–КУЛИКОВА входили участники организации КОТОВ, ЗАПОЛЬСКИЙ и МАТВЕЕВ.
В связи с террористическими установками, которые давались участникам нашей организации членами нашего центра и персонально БУХАРИНЫМ, мне бы хотелось подробно рассказать еще об одном сборище актива нашей организации, имевшем место в квартире АСТРОВА в конце 1932 г.
Вопрос: Что происходило на этом сборище?
Ответ: На этом сборище тоже стоял вопрос о целесообразности применения террористических методов борьбы против ВКП(б). В связи с обсуждением этого вопроса с чрезвычайно пространной речью выступил на этом сборище БУХАРИН, развивавший сугубо предательскую и изменническую идею “цезаризма” и “бонапартизма”, которая полностью была направлена лично против СТАЛИНА. Контрреволюционная клеветническая речь БУХАРИНА содержала прямой призыв к убийству СТАЛИНА.
Вопрос: Существовала ли общая политическая платформа в 1932 г., на основе которой установился контакт правых с троцкистско-зиновьевской организацией?
Ответ: Да, такая платформа существовала.
Вопрос: Что вам известно об этой платформе?
Ответ: В 1932 г. одним из руководящих участников нашей организации РЮТИНЫМ была составлена платформа, отражавшая те установки, которые были выдвинуты нашей организацией в период подготовки объединения с троцкистско-зиновьевским блоком. Она была платформой не только рютинской группы, но и всей нашей организации в целом. В 1932 г., будучи на квартире у БУХАРИНА, я узнал от последнего примерное содержание этой платформы, носившей название “СТАЛИН и кризис пролетарской диктатуры”, и о том, что этот составленный РЮТИНЫМ документ был выпущен после одобрения БУХАРИНА и других членов центра нашей организации.
Поскольку рютинская платформа ставила вопрос о насильственном свержении руководства партии и правительства, а троцкистско-зиновьевский блок стоял на тех же позициях, – понятно, что это явилось достаточной основой для контакта в действиях обеих организаций.
Вопрос: Вы читали эту платформу?
Ответ: Нет, я ее не читал, но знаю подробно ее содержание со слов БУХАРИНА.
Вопрос: Чем объясняется, что платформа всей организации правых была выпущена от имени только одной рютинской группы?
Ответ: С таким же вопросом я обратился к БУХАРИНУ, когда он ознакомил меня с содержанием этой платформы. БУХАРИН ответил мне, что платформа выпущена как групповая в интересах конспирации и с целью перестраховки организации в целом в случае провала и обнаружения этой платформы. Тогда же БУХАРИН мне говорил, что содержание и выпуск этой платформы согласован с центром правых.
Вопрос: Вы говорите, что в 1928 г. составлен был проект платформы организации правых. Когда и кем была составлена эта платформа?
Ответ: Эта платформа была составлена лично БУХАРИНЫМ в 1928 г. и встретила полное одобрение и поддержку со стороны основного актива организации, в том числе и со стороны слепковской группы. Мы, ближайшие ученики БУХАРИНА, лишь критиковали его за то, что он согласовывал эту платформу с ПЯТАКОВЫМ и КАМЕНЕВЫМ, так как считали, что этот факт в случае его обнаружения мог быть истолкован как момент установления прямого блока правых с троцкистами и зиновьевцами.
Вопрос: Означает ли это, что вы лично были противниками установления контакта с троцкистами и зиновьевцами?
Ответ: Я отнюдь не собирался вкладывать этот смысл в свои слова. Неизбежность и, стало быть, целесообразность фактического объединения борющихся против ВКП(б) сил в одно течение была ясна для нас уже в 1928 году. Мы лишь по чисто тактическим соображениям считали такое оформление блока пока еще преждевременным и могущим привести к дискредитации организации правых. Оценивая в нашей среде итоги разгрома в 1927 г. троцкистско-зиновьевского блока, мы считали, что и троцкисты, и в особенности зиновьевцы многое выиграли бы, если бы вместо заключения оформленного блока ограничились бы лишь установлением делового контакта и координации своих действий. Мысль эту неоднократно высказывал в разговорах со мной и сам БУХАРИН как в 1928 г., так и в последующие годы.
Вопрос: Что Вам известно о переговорах БУХАРИНА с ПЯТАКОВЫМ и КАМЕНЕВЫМ в 1928 г. по вопросу о платформе вашей организации? Где происходили эти переговоры?
Ответ: Эти переговоры происходили осенью 1928 года в Кремлевской больнице, где в это время находился на излечении ПЯТАКОВ.
В этих переговорах, как я уже выше указывал, участвовал также КАМЕНЕВ Л.Б., который представлял интересы зиновьевцев.
О характере этих переговоров и о том, что они закончились установлением организационно-политического контакта нашей организации с троцкистами и зиновьевцами, мне говорил лично БУХАРИН.
Вопрос: В каком количестве экземпляров была размножена эта платформа? Была ли она распространена?
Ответ: Платформа не была размножена из соображений конспирации.
Вопрос: Нам известно, что ваша организация располагает архивом, в котором собраны документы контрреволюционного содержания.
Что собой представляет этот архив и где он хранится в настоящее время?
Ответ: В архиве находились следующие документы: проект платформы организации правых, составленный в конце 1928 г.; бухаринские наброски к проекту программы Коминтерна; отдельная папка с материалами по различным вопросам, обсуждавшимся в разное время на заседании в Политбюро ЦК ВКП(б) и на Пленуме ЦК.
Отдельные письма, в том числе письма от СЛЕПКОВА и других активистов нашей организации. В последний раз я видел этот архив в феврале 1933 г. и с тех пор ни прямого, ни косвенного отношения к нему я не имел. Хранился этот архив в квартире БУХАРИНА в шкафу.
Вопрос: Вы утверждаете, что архив этот в последний раз вы видели в феврале 1933 г. Так?
Ответ: Да, в последний раз я его видел в этот период времени, хранился он на квартире БУХАРИНА в шкафу.
Вопрос: В каком именно шкафу этот архив находился? Где этот шкаф был и из чего именно этот архив состоял?
Ответ: Архив состоял из нескольких папок, одна папка толстая содержала первый набросок программы КИ (рукопись БУХАРИНА), второй вариант, частью писанный рукой БУХАРИНА, склеенный с другим печатным текстом, и, кажется, окончательный текст программы КИ. Не помню, в форме ли рукописи или печатный. В другой папке были разные письма к БУХАРИНУ, сейчас мне трудно вспомнить какие, но там были, между прочим, письма СЛЕПКОВА и МАРЕЦКОГО, а также и других. Остальной архив – бумаги разного содержания: заметки, наброски, в том числе материалы к апрельскому пленуму ЦК, – был тоже в отдельной папке; платформа, составленная в 1928 г. (не помню точно, была ли это рукопись, или отпечатанная на машинке), написанная от руки БУХАРИНЫМ листов на 17-20 на четвертушках.
Все это лежало в шкафу в спальне слева на второй полке сверху, где сейчас находится архив, я не знаю.
Протокол допроса записан с моих слов верно и мною прочитан.
Допросили:
НАЧ. ОТДЕЛЕНИЯ СПО ГУГБ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ: ГЛЕБОВ
ПОМ. НАЧ. УНКВД СВЕРДЛ. ОБЛАСТИ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: ЧИСТОВ
Верно:
СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР УРО ГУГБ
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 263, Л. 157-179.
[1] Содержание данного протокола допроса было практически полностью опровергнуто Н.И. Бухариным в заявлении членам и кандидатам ЦК, КПК и КСК от 12 января 1937 г.
[2] Так в тексте. По смыслу – “осуществившей”.
[3] Так в тексте. По смыслу – “соглашение”.
