СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протоколы допросов арестованных по делу контрреволюционной террористической и диверсионной организации троцкистов в Западно-Сибирском крае:
1. КАШКИНА Л.М. – бывш<его> директора Томского индустриального института;
2. НИКОЛАЕВА Г.Р. – бывш<его> инженера металлзавода в Барнауле.
3. ЛЯЩЕНКО И.Т. – до ареста нач<альник> вентиляции шахты “Центральная” Кемеровского рудника.
4. СТРОИЛОВА М.С. – до ареста главный инженер треста “Куэбассуголь” в Новосибирске; 5. МАЙЕРА Е.Р. – до ареста главный инженер Прокопьевского рудоуправления треста “Кузбассуголь”.
КАШКИН показывает о том, что к троцкистской работе он был привлечен в 1928 г. СМИЛГОЙ и от него, же – в 1933 году получил прямые установки на террор и в первую очередь в отношении т. Сталина.
Арестованный НИКОЛАЕВ дал также показания о террористической деятельности контрреволюционной организации и организаторской роли в этом МУРАЛОВА Н.И., который лично руководил подбором террористов для совершения теракта над т. ЭЙХЕ.
СТРОИЛОВ показывает о том, что, будучи в длительной заграничной командировке в 1930-31 годах в Германии, он был там завербован и получил от германских металлургических фирм прямую директиву о подрывной работе в Кузбассугле.
Далее СТРОИЛОВ подтвердил показания ШЕСТОВА (см. наше сообщение 57688 от 14 сент<ября> с<его> г<ода>) о том, что в конце 1931 г. троцкистская организация в Западно-Сибирском крае через члена троцкистской организации ШЕСТОВА установила с ним (СТРОИЛОВЫМ) прямой контакт в подрывной работе.
23-го сентября с<его> г<ода> на центральной шахте Кемеровского рудника произошел взрыв газа; от взрыва погибло 9 чел<овек> рабочих и 15 чел<овек> получили тяжелые ранения. Показаниями инженера ЛЯЩЕНКО устанавливается, что этот взрыв был организован диверсионной группой СТРОИЛОВА, причем соучастниками подрывной работы являлись троцкисты;
Арестованный МАЙЕР показывает, что по заданию немцев через СТРОИЛОВА – он лично проводил занижение проектной мощности шахт Прокопьевского рудоуправления в противовес решениям партии.
Начальнику Управления НКВД Зап<адно->Сиб<ирского> края т. КУРСКОМУ даны указания выявить и арестовать всех участников контрреволюционной террористической и диверсионной деятельности организации, вредительскую работу документировать.
Дело в отношении профессора ГАЛАХОВА, линия организации которого упоминается в показаниях КАШКИНА и НИКОЛАЕВА, ведется НКВД особо.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)
19 октября 1936 г.
№ 58204
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 246, Л. 1-3.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
КАШКИНА, Алексея Михайловича, от 6 октября 1936 г.
Вопрос: На протяжении длительного периода вы упорно пытались отрицать свое активное участие в контрреволюционно троцкистской организации.
Теперь вы окончательно убедились в том, что полностью изобличены следствием в активной троцкистской работе, которую вы проводили вплоть до вашего ареста. Признаете себя виновным?
Ответ: Да, признаю. Действительно, я вплоть до моего ареста вел активную троцкистскую работу. Я должен заявить следствию, что мне очень тяжело выдавать организацию, в которую я втягивал людей собственными руками. Быть предателем я не хотел.
Вопрос: К какому периоду относится начало вашей троцкистской деятельности?
Ответ: В результате влияния, оказанного на меня СМИЛГОЙ, в 1928 г. я стал троцкистом. К этому периоду и относится начало моей троцкистской деятельности.
Вопрос: Как вы связались со СМИЛГОЙ?
Ответ: Однажды в 1928 г., когда я работал в Минусинске зав<едующим> Орготделом Окружкома ВКП(б), ко мне обратился отбывавший ссылку СМИЛГА с просьбой устроить его на работу. Я устроил его работать в Окрплан.
В дальнейшем он, довольно часто бывая в Окружкоме, часами просиживал у меня в кабинете, вел со мной откровенные троцкистские беседы. Он рассказывал мне о последних троцкистских установках, о деятельности троцкистов и проч<ее>. Он информировал меня о деятельности ссыльных троцкистов в Минусинске.
Связь со СМИЛГОЙ была нарушена в связи с моим выездом в конце 1928 г. на учебу в Томск.
В Томск я приехал уже убежденным троцкистом.
Вопрос: Какую троцкистскую работу вы вели в Томске?
Ответ: Учась в Сибирском Технологическом институте, я активно включился в работу троцкистской организации, существовавшей в институте.
Впоследствии я вошел в руководящий состав троцкистской организации.
Мы тогда были связаны с находившимся в ссылке в Томске Карлом РАДЕКОМ и получали от него основные организационные установки.
РАДЕК неоднократно обращал наше внимание на необходимость широкой вербовки новых троцкистских кадров. Он считал, что наш институт, готовивший инженеров для Советского Союза, должен быть, прежде всего, ”кузницей троцкистских кадров”.
В период 1930-1931 г.г. наша организация частично была разгромлена. Актив организации, в том числе и КУТУЗОВ И.И., вместе с которым мы руководили организацией, был арестован отправлен в ссылку.
Своим пребыванием на свободе я обязан арестованным товарищам, которые не выдали меня как троцкиста, и я продолжал оставаться в партии.
Желая избегнуть репрессий и сохранить себя для дальнейшей борьбы с руководством партии, я перевелся в Ленинградский Горный институт и в августе 1931 г. выехал из Томска в Ленинград.
Вопрос: Находясь в Ленинграде, вы имели связь с томскими троцкистами?
Ответ: Нет. Этой связи, по мотивам, указанным выше, у меня не было.
Вопрос; С кем из троцкистов вы организационно были связаны в Ленинграде?
Ответ: За время моего пребывания в Ленинграде, несмотря на то, что я продолжал оставаться троцкистом, организационных троцкистских связей я установить не мог.
Вопрос: Когда вы выехали из Ленинграда?
Ответ: В мае 1932 г., окончив Горный институт, я выехал из Ленинграда в Ташкент, где работал вначале помощником управляющего Геолого-разведывательного треста, а впоследствии – главным инженером и зам<естителем> управляющего этого же треста.
Вопрос: Продолжайте показания о вашей троцкистской работе?
Ответ: В Ташкенте я связался со СМИЛГОЙ Иваром Тенисовичем, работавшим председателем Средне-Азиатского Госплана.
Вопрос: При каких обстоятельствах вами была восстановлена эта связь?
Ответ: Со СМИЛГОЙ я встретился первый раз летом 1933 г. на заседании комиссии ЭКОСО по вопросам нефти и геологических работ. СМИЛГА, увидев меня на этом совещании, немало был удивлен моим пребыванием в Ташкенте.
Когда мы остались со СМИЛГОЙ вдвоем, он довольно подробно интересовался, как я попал в Ташкент; расспрашивал меня о местопребывании ТЕРЕХОВА – быв<шего> председателя Минусинского Окрисполкома и НЕЛЮБИНА – б<ывшего> секретаря Минусинского Окружкома партии. Потом СМИЛГА, назвав мне адрес гостиницы, в которой он жил, предложил мне заходить к нему.
Вопрос: Вы бывали у СМИЛГИ в гостинице?
Ответ : Да, после первой моей встречи со СМИЛГОЙ я часто заходил к нему. Впоследствии СМИЛГА делился со мной своими настроениями и рассказывал мне о новых троцкистских установках и директивах.
Вопрос: Какие обстоятельства послужили основанием для СМИЛГИ быть ему с вами откровенным?
Ответ: СМИЛГА знал, что я продолжаю оставаться троцкистом.
Вопрос: Откуда ему об этом стало известно?
Ответ: Об этом я ему сообщил в последующей встрече, происходившей у него в гостинице.
Вопрос: Дайте об этом более подробные показания?
Ответ: Второй раз я встретился со СМИЛГОЙ у него в гостинице. СМИЛГА встретил меня очень тепло.
Беседа со СМИЛГОЙ, принявшая с самого начала товарищеский характер, началась с того, что я подробно рассказал ему о своей троцкистской работе в Томском Технологическом институте.
СМИЛГА интересовался моими настроениями, связами и, узнав, что я продолжаю оставаться троцкистом и считаю необходимым продолжать дальнейшую работу, пожал мне руку и заметил: “Я не ошибся в тебе, корешок”.
СМИЛГА рассказывал мне, что в Ташкенте находится в ссылке много хороших, преданных товарищей, с которыми он встречается и поддерживает связь.
Он предложил мне чаще бывать у него. Мы условились, что в дальнейшем будем встречаться у него в гостинице.
Когда я уходил от СМИЛГИ, он рекомендовал мне быть осторожней в своих действиях, чтобы не “влипнуть и не сесть”, т.к. в таких, как я, ни в чем еще не скомпрометированных, организация имеет большую нужду.
Вопрос: СМИЛГА вам называл фамилии троцкистов, с которыми он был связан в Ташкенте?
Ответ: Он называл несколько фамилий, но все они мне были незнакомы, и я их не запомнил. Но я знаю, что СМИЛГА был связан с САФОНОВОЙ, отбывавшей ссылку в Ташкенте.
Вопрос: О каких новых троцкистских установках вам сообщил СМИЛГА?
Ответ: Как-то летом в 1934 г. СМИЛГА, говоря с большой озлобленностью о необычайно высоком авторитете СТАЛИНА в партии и в стране, заявил мне, что “знаешь, Алексей, мы не будем иметь успеха до тех пор, пока СТАЛИН физически не будет нами уничтожен”.
Он, будучи возбужденным, с горячностью доказывал необходимость перехода к террору в борьбе со СТАЛИНЫМ.
Заявив СМИЛГЕ, что я с его постановкой вопроса о терроре над СТАЛИНЫМ согласен, я спросил, а как относятся к этому наши товарищи, в частности, ТРОЦКИЙ? СМИЛГА на это буквально мне ответил: “ТРОЦКИЙ сам считает необходимым, чтобы мы от болтовни перешли к делу и занялись бы практической подготовкой террора над СТАЛИНЫМ”.
СМИЛГА указал, что эта директива ТРОЦКОГО о необходимости перехода к террору принята нашими руководящими товарищами к исполнению, и высказал мне полную уверенность в том, что “рука троцкистов не дрогнет, ибо другого выхода у нас нет”.
СМИЛГА спросил меня: “Если тебе поручим убить СТАЛИНА, ты согласишься?” Я ответил положительно.
Вопрос: СМИЛГА информировал вас о ходе подготовки к террористическому акту над т. СТАЛИНЫМ?
Ответ: О том, что подготовка террористического акта над СТАЛИНЫМ уже проводится в Москве, СМИЛГА мне рассказывал, но в чем конкретно заключается эта подготовка, он мне не говорил.
По словам СМИЛГИ, подготовкой теракта над СТАЛИНЫМ руководит непосредственно троцкистский центр.
Вопрос: СМИЛГА информировал вас о существовании троцкистского центра?
Ответ: Перед отъездом из Ташкента в Зап<адную> Сибирь СМИЛГА, давая мне явку к МУРАЛОВУ Н.И., сообщил мне, что в 1932 г. в Москве образовался троцкистско-зиновьевский центр, в состав которого в числе других вошли от троцкистов И.Н. СМИРНОВ, а от зиновьевцев: ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ, и что этот центр руководит всей работой троцкистско-зиновьевской организации в Союзе.
Вопрос: О каких еще троцкистских директивах вас информировал СМИЛГА?
Ответ: Только о директиве ТРОЦКОГО о необходимости перехода к террору над СТАЛИНЫМ.
Вопрос: Что вам известно о троцкистской деятельности САФОНОВОЙ?
Ответ: Какую троцкистскую работу проводила САФОНОВА, мне неизвестно. Но мне СМИЛГА рассказывал о том, что он с САФОНОВОЙ имел связь.
Вопрос: Когда вы выехали из Ташкента в Западную Сибирь?
Ответ: В сентябре 1934 г.
Вопрос: Чем был вызван ваш переезд?
Ответ: Желанием вернуться на родину и предложением СМИЛГИ включиться под руководством МУРАЛОВА Н.И. в троцкистскую работу в Западной Сибири.
Вопрос: Вы получили от СМИЛГИ установки перед выездом из Ташкента?
Ответ: Да, получил.
Вопрос: Какие установки вы получили?
Ответ: СМИЛГА, сообщив мне о том, что в Западной Сибири руководит работой троцкистской организации Н.И. МУРАЛОВ, предложил мне в Новосибирске явиться к нему и вместе с ним решить вопрос о моей дальнейшей троцкистской работе в Запсибкрае.
СМИЛГА рекомендовал мне добиться в Москве назначения на работу в Томск, где на базе старых троцкистских кадров развернуть организационную работу, охватив ею в первую очередь вузы.
Для связи с МУРАЛОВЫМ СМИЛГА дал мне домашний адрес МУРАЛОВА: Октябрьская ул. № 52, и пароль.
Вопрос: Какой пароль вам дал СМИЛГА?
Ответ: “Привет от Нарымского”.
Вопрос: Вы связались с МУРАЛОВЫМ?
Ответ: Да, связался.
Вопрос: При каких обстоятельствах?
Ответ: Приехав в Новосибирск, я по данному мне СМИЛГОЙ адресу зашел на квартиру к МУРАЛОВУ. Я рассказал ему, что прибыл из Ташкента, передал “привет от Нарымского”.
МУРАЛОВ подробно расспрашивал меня о настроениях и работе СМИЛГИ. Спросил меня, “что нового на белом свете”, и после этого в беседе рассказал мне, что троцкистская организация в Западной Сибири развернула активную троцкистскую работу. МУРАЛОВ очень положительно отзывался о работе троцкистов в Кузбассе.
МУРАЛОВ меня спросил, о каких директивах ТРОЦКОГО мне известно от СМИЛГИ. Я ответил, что СМИЛГА мне говорил о директиве ТРОЦКОГО, о необходимости перехода к террору против СТАЛИНА. МУРАЛОВ мне сказал, что в этом направлении кое-какая работа проводится в Западной Сибири, но что мне нужно тоже этому делу помочь.
Когда МУРАЛОВ узнал о том, что я имею назначение на работу в Томский Индустриальный институт, он заметил: “Как это хорошо, что вы едете в Томск. Вот там-то вы и должны проявить себя на работе”.
Я сказал, что мне это сделать будет легко, и информировал МУРАЛОВА о той троцкистской работе, которую я вел в Томском Технологическом институте в 1929-1931 г.г.
МУРАЛОВ спросил меня, известен ли мне НИКОЛАЕВ Григорий, и после моего утвердительного ответа, он сообщил мне, что НИКОЛАЕВ имеет в Томске большие связи и руководит там по его поручению, троцкистской работой, и что мне следует по приезде в Томск возглавить там троцкистскую организацию вместе с НИКОЛАЕВЫМ.
Вопрос: Какие еще установки вы получили от МУРАЛОВА при выезде в Томск?
Ответ: МУРАЛОВ дал мне задание – подобрать из числа участников организации несколько наиболее надежных лиц и поручить им подготовку террористического акта над секретарем
Запсибкрайкома ВКП(б) ЭЙХЕ во время его пребывания в Томске.
Он мне рассказывал, что в результате кропотливой работы они уже сумели создать в Новосибирске и Кузбассе несколько террористических групп, а в Томске НИКОЛАЕВ с этим делом медлит. МУРАЛОВ мне заявил: ”Действуйте решительнее, время не терпит, не церемоньтесь, с нами ведь не церемонятся”.
Вопрос: Вам МУРАЛОВ говорил о том, что троцкистская организация ведет подрывную разрушительную работу в Западной Сибири?
Ответ: Нет, об этом он мне не говорил.
О том, что троцкисты не могут отказываться от разрушительной работы, в целях дискредитации экономической политики СТАЛИНА, об этом мне говорил СМИЛГА в Ташкенте.
Вопрос: Что вам говорил СМИЛГА по этому вопросу?
Ответ: СМИЛГА говорил, что наши расчеты на кризис в стране оказались нереальны. Мы ошиблись. В результате политики СТАЛИНА для всех очевиден рост экономической мощи страны. Чтобы дискредитировать авторитет СТАЛИНА в массах, мы не должны отказываться от разрушительной работы на основных ведущих предприятиях.
Вопрос: Когда вам об этом говорил СМИЛГА?
Ответ: Летом 1934 г.
Вопрос: Как вы реагировали на это заявление СМИЛГИ?
Ответ: Я высказал СМИЛГЕ свое согласие с его точкой зрения, по существу, являющейся прямой директивой.
Вопрос: Продолжайте свои показания о разговоре с МУРАЛОВЫМ?
Ответ: Основное, что было затронуто в разговоре, я изложил. МУРАЛОВ на прощанье обязал меня наладить с ним регулярную связь.
Вопрос: Как вы в Томске выполняли задания МУРАЛОВА?
Ответ: По приезде в Томск и по принятии должности заместителя директора Индустриального института, я вскоре установил связь с работавшим в этом же институте троцкистом НИКОЛАЕВЫМ.
По моему предложению НИКОЛАЕВ информировал меня о составе и деятельности троцкистской организации.
Вопрос: Какую вам дал информацию НИКОЛАЕВ?
Ответ: НИКОЛАЕВ мне рассказал, что в Томском Индустриальном институте продолжает существовать троцкистская организация.
В связи с выделением железнодорожного отделения из б<ывшего> Технологического института в самостоятельный транспортный институт туда перешли ряд членов организации, которые там, по словам НИКОЛАЕВА, развернули работу.
НИКОЛАЕВ информировал меня о том, что ему известно, что на Томских пром<ышленных> предприятиях: спичечной фабрике, швейной фабрике и заводе “Металлист”, – также работают троцкистские ячейки.
Вопрос: Кто персонально входил в состав Томской троцкистской организации?
Ответ: Как я узнал от НИКОЛАЕВА, в состав троцкистской организации в Индустриальном институте входили:
КОПЬЕВ – зав<едующий> кафедрой социально-экономических наук, МЯСКОВСКАЯ, ГРУНИС и РЕЙЗИН – преподаватели этой кафедры; доценты: ГОРСУНОВ, КУРЫШЕВ, СОЛОНИЦЫН, ПЫШКИН и СОБОЛЕВ, – и студенты ПЕТРИЩЕВ, ШАХТЕРОВ и МОСКАЛЕНКО.
Троцкистская группа в Транспортном институте состояла из следующих лиц: КУРКОВА, ГРОМОВА и НОСКОВА.
Персональный состав троцкистских ячеек на промпредприятиях НИКОЛАЕВ мне не называл, но сказал, что работой этих ячеек руководят известные мне старые троцкисты РОЧЕВ и ДЗЕНИСЕВИЧ.
Вопрос: Вы рассказали НИКОЛАЕВУ об установках, полученных вами от МУРАЛОВА?
Ответ: Да, рассказал.
Вопрос: Как принял эти установки НИКОЛАЕВ?
Ответ: Все установки МУРАЛОВА он принял положительно.
Вопрос: Что конкретно вами и НИКОЛАЕВЫМ было намечено для выполнения директив МУРАЛОВА?
Ответ: Мы договорились в первую очередь создать террористическую группу и долго обсуждали с ним вопрос, кого из участников троцкистской организации можно привлечь для террористической работы.
Вопрос: Кого вы намечали для привлечения в террористическую группу?
Ответ: В результате обсуждения характеристик каждого члена организации, которые давал НИКОЛАЕВ, мы остановились на ГОРСУНОВЕ и МЯСКОВСКОЙ.
Вопрос: Почему именно вы наметили этих лиц?
Ответ: ГОРСУНОВ был очень озлобленный и убежденный троцкист, а МЯСКОВСКАЯ помимо этого обладает сильным характером.
Вопрос: Кто из вас взял на себя организацию террористической группы?
Ответ: Организацию террористической группы взял на себя НИКОЛАЕВ., т.к. он с ГОРСУНОВЫМ и МЯСКОВСКОЙ был организационно все время связан и находился в близких личных отношениях.
Вопрос: Какая еще контрреволюционная работа была намечена вами и НИКОЛАЕВЫМ?
Ответ : Мы договорились с НИКОЛАЕВЫМ о необходимости дальнейшего выявления и привлечения в организацию оставшихся в Томске троцкистов и наметили распространить влияние организации на другие высшие учебные заведения города Томска.
Вопрос: Что вами практически сделано в осуществление того плана контрреволюционной работы, который вы разработали с НИКОЛАЕВЫМ?
Ответ: Что касается меня, то я вскоре после этого приступил к выявлению троцкистов среди преподавательского состава Томских вузов. В результате я выявил в Томском Государственном Университете прибывших из Ленинграда троцкистов: МИШИНА – руководителя кафедры социально-экономических наук, ЗАГОРСКОГО – зам<естителя> директора Университета и ГЛОБУСА – работавшего в том же университете.
По договоренности с МИШИНЫМ я поручил ему организацию троцкистской группы в Университете.
Я рекомендовал МИШИНУ привлечь к троцкистской работе ЗАГОРСКОГО и ГЛОБУСА.
Вопрос: Как практически была организована вами террористическая деятельность?
Ответ: Террористическая деятельность нашей организации особенно активизировалась в связи с событиями в Ленинграде. Я только тогда понял, насколько остро был поставлен ТРОЦКИМ вопрос о терроре.
Обмениваясь мнением по этому вопросу с НИКОЛАЕВЫМ, мы сделали вывод, что совершение террористического акта над кандидатом в члены Политбюро ЭЙХЕ вскоре после убийства КИРОВА вызовет новое потрясение в стране и еще раз покажет неустойчивость Сталинского режима.
Сделав такой вывод, мы решили действовать быстрей.
Вопрос: Что вы сделали?
Ответ: НИКОЛАЕВ в короткий, срок договорился с ГОРСУНОВЫМ и МЯСКОВСКОЙ и получил от них согласие быть исполнителями террористического акта над ЭЙХЕ.
Вопрос: Вами был разработан план подготовки террористического акта?
Ответ: Да, мы с НИКОЛАЕВЫМ такой план разработали и наметили убийство ЭЙХЕ в очередной приезд его в Томск. Я взял на себя поручение разведать время приезда ЭЙХЕ. Сделать мне это было легко, т.к. я присутствовал почти на каждом заседании бюро Томского Горкома.
Вопрос: Какими средствами для террора вы располагали?
Ответ: У ГОРСУНОВА и МЯСКОВСКОЙ своего оружия не было, НИКОЛАЕВ предложил использовать револьвер члена организации КОПЬЕВА.
Вопрос: Почему НИКОЛАЕВ предложил использовать оружие КОПЬЕВА?
Ответ: НИКОЛАЕВ по своей инициативе предложил КОПЬЕВУ быть исполнителем террористического акта над ЭЙХЕ. КОПЬЕВ категорически отказался. Тогда НИКОЛАЕВ, опасаясь разоблачения со стороны КОПЬЕВА, добился получения у него револьвера. Этим он предотвращал возможность предательства.
Вопрос: Вы разведали о времени приезда т. ЭЙХЕ в Томск?
Ответ: В апреле 1935 г. я узнал, что в Томск приезжает ЭЙХЕ, и дал НИКОЛАЕВУ задание подготовить ГОРСУНОВА и МЯСКОВСКУЮ.
НИКОЛАЕВ в этот же день прибежал ко мне растерянный и испуганный и сообщил, что ГОРСУНОВ струсил и отказывается от участия в теракте.
Мы с НИКОЛАЕВЫМ вызвали ГОРСУНОВА в мой служебный кабинет и потребовали от него выполнить поручение организации. ГОРСУНОВ категорически отказался.
Вопрос: Какие меры вами были приняты к ГОРСУНОВУ в связи с его отказом от участия в теракте?
Ответ: Мы предупредили ГОРСУНОВА, что в случае предательства, он нами будет убит.
Вопрос: Какие обстоятельства помешали вам реализовать намеченный план?
Ответ: Террористический акт над ЭЙХЕ нами не был осуществлен в связи с болезнью МЯСКОВСКОЙ.
Вопрос: Что еще практически вами сделано в части организации террористической работы в г. Томске?
Ответ: Должен признать, что террористические планы нашей троцкистской организации были значительно шире.
Мы считали необходимым организовать террористический акт над СТАЛИНЫМ.
У меня возникла мысль – средства для организации террора изготовить в химической лаборатории института. Я знал, что в этой лаборатории имеются в большом количестве взрывчатые материалы. Мы с НИКОЛАЕВЫМ стали искать подход к использованию этой лаборатории в террористических целях.
Вопрос: Как вами была использована химическая лаборатория института в террористических целях?
Ответ: Этой лабораторией заведовал профессор КОТЮКОВ. Он был мне известен как фашистски настроенный человек.
Я также знал, что он находится в близких отношениях с руководителем кафедры маркшейдерии – профессором ГАЛАХОВЫМ.
Этот ГАЛАХОВ, не стесняясь, высказывал в институте свои фашистские настроения.
К ГАЛАХОВУ близко стоял ассистент кафедры маркшейдерии троцкист СОБОЛЕВ, который фактически в нашей троцкистской организации почти никаких поручений не выполнял.
Я решил через моего личного друга троцкиста ПЫШКИНА прощупать СОБОЛЕВА.
ПЫШКИН вскоре мне сообщил, что СОБОЛЕВ не считает себя связанным с нашей троцкистской организацией, что у него убеждения изменились и что он законченный фашист. Тут же ПЫШКИН высказал мне соображения, что СОБОЛЕВ обработан ГАЛАХОВЫМ. Я вторично дал поручение ПЫШКИНУ разведать через СОБОЛЕВА, есть ли что-либо вокруг ГАЛАХОВА организационно оформленное.
Вопрос: Когда это было?
Ответ: Это было в начале 1935 г.
Вопрос: Продолжайте ваши показания?
Ответ: ПЫШКИН меня информировал, что ГАЛАХОВ в институте создал фашистскую организацию, что в эту организацию втянут им помимо СОБОЛЕВА примыкавший ранее к троцкистам – доцент РЫБАКОВ. ПЫШКИН мне сказал, что все это ему известно из бесед с СОБОЛЕВЫМ и РЫБАКОВЫМ.
Вопрос: Кого вам еще из участников фашистской организации ГАЛАХОВА называл ПЫШКИН?
Ответ: ПЫШКИН мне рассказывал, что в состав фашистской организации ГАЛАХОВА входят многие маркшейдеры института и профессор химии КОТЮКОВ.
Вопрос: Что вами дальше было предпринято?
Ответ: Для развития террористической деятельности нашей организации, я решил идти на связь с фашистами.
Вопрос: Вы установили эту связь?
Ответ: Да, эта связь мною была установлена.
Вопрос: Как была установлена вами эта связь?
Ответ: Я решил с ГАЛАХОВЫМ разговаривать в открытую. Я вызвал его к себе в кабинет и сказал ему, что мне известна его контрреволюционная работа.
Он сначала пытался отказаться, а потом, когда я его уличил фактами, сообщенными мне ПЫШКИНЫМ, он вначале растерялся, а потом зло меня спросил: “Что вы от меня хотите. А вы что, лучше меня?” И дальше он со свойственной ему горячностью и апломбом, перешел на меня в прямое наступление и начал меня ругать. Я понял, что мне его бояться
нечего, и прямо поставил перед ним вопрос о совместных действиях.
Вопрос: О каких совместных действиях вы договорились с ГАЛАХОВЫМ?
Ответ: Мне, собственно говоря, была нужна лаборатория КОТЮКОВА, и я его спросил, может ли КОТЮКОВ выполнить нам некоторые заказы. ГАЛАХОВ без объяснений понял меня, какие заказы я имею в виду. Он заявил, что в лаборатории КОТЮКОВА можно сделать все, что я пожелаю. Тогда я спросил прямо: “А бомбы сделаете”? ГАЛАХОВ ответил: “Пожалуйста, сколько угодно”.
Вопрос: Вы сделали ГАЛАХОВУ заказ на бомбы?
Ответ: Прежде чем сделать ГАЛАХОВУ заказ на изготовление бомб, я о такой возможности, которая открылась для нас в смысле изыскания средств для террора, решил немедленно сообщить МУРАЛОВУ и с этой целью выехал в Новосибирск.
Вопрос: Эта встреча с МУРАЛОВЫМ состоялась?
Ответ: Да, состоялась.
Вопрос: Когда это было?
Ответ: В октябре 1935 года.
Вопрос: Вы информировали МУРАЛОВА о вашей договоренности с ГАЛАХОВЫМ?
Ответ: Да, я его подробно об этом информировал.
Вопрос: Где состоялась у вас эта встреча с МУРАЛОВЫМ?
Ответ: В его служебном кабинете в Управлении Кузбассугля.
Вопрос: Как отнесся МУРАЛОВ к вашему сообщению?
Ответ: МУРАЛОВ остался очень доволен моим сообщением. Ходил, потирая руки, и несколько раз повторял: “Вот это здорово!”
Вопрос: Какие указания вы получили от МУРАЛОВА об изготовлении средств для террора?
От ват: МУРАЛОВ меня спросил, как скоро могут быть изготовлены несколько штук бомб. Я ему ответил, что этот заказ ГАЛАХОВЫМ может быть выполнен в 1-2 дня. МУРАЛОВ заявил мне, что он об этом сообщит в Москву, и что там, наверное, за это ухватятся.
МУРАЛОВ предупредил меня, чтобы я с ГАЛАХОВЫМ поддерживал связь, но заказ на бомбы ему не делал до тех пор, пока он <не> даст мне задание.
Вопрос: Как вы условились с МУРАЛОВЫМ, через кого он должен был вам дать это задание?
Ответ: МУРАЛОВ сказал, что он отправит в мой адрес условную телеграмму, по получении которой я должен немедленно выехать в Новосибирск, где я получу от него все исчерпывающие указания.
Вопрос: Вас вызывал МУРАЛОВ в Новосибирск?
Ответ: Нет, я до его ареста в марте 1936 года больше с ним не виделся.
Вопрос: Вам был известен террористический характер фашистской организации ГАЛАХОВА?
Ответ: Да, со слов ГАЛАХОВА я знал, что возглавляемая им фашистская организация имеет свои террористические планы.
Вопрос: Вам эти планы были известны?
Ответ: Нет, ГАЛАХОВ мне о них ничего не говорил.
Вопрос: А вы ГАЛАХОВА спрашивали об этих планах?
Ответ: Да, я его однажды попытался спросить, какие конкретно мероприятия террористического порядка проводит его фашистская организация, а он мне буквально заявил следующее: “Знаете, дорогой, вы занимайтесь своим делом, а мы будем заниматься своим”.
Я после этого ГАЛАХОВА больше не расспрашивал.
Допрос прерывается.
Протокол с моих слов записан верно, мною прочитан.
<КАШКИН>
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ. НАЧ. УНКВД по ЗСК –
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: УСПЕНСКИЙ.
ЗАМ. НАЧ. СПО УГБ –
МЛ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: ПОПОВ.
Верно:
СОТРУДНИК ОСОБОГО ОТДЕЛА ГУГБ: М. Бубнова (БУБНОВА)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 246, Л. 4-23.
