ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ЧЕРНОЗУБОВОЙ, Людмила Анатольевны, от 22 апреля 1935 г.
Вопрос: На допросе от 10/IV Вы показали не все. Следствием установлено, что на к.-р. сборищах у Вас и Галины ИВАНОВОЙ Вы и Ваш муж активно участвовали в обсуждении вопросов практической борьбы с Советской властью. Что Вы можете показать по этому поводу?
Ответ: Устраиваемые у Галины ИВАНОВОЙ и у нас вечеринки, по существу, являлись контрреволюционными сборищами, потому что люди, собиравшиеся на них, были и социально, и идейно враждебными советскому строю. Состав сборищ и характеристику лиц, присутствовавших на сборищах, я показала на допросе 10/IV. Нас объединяла ненависть к советской власти. Поэтому разговоры на политические темы носили всегда явно контрреволюционный характер.
Застрельщиком контрреволюционных разговоров обычно была Екатерина МУХАНОВА. Все мероприятия советской власти на сборищах осуждались. Екатерина МУХАНОВА и мой муж говорили, что жизнь в Советском Союзе невозможна, что они задыхаются от политического режима.
Вопрос: Кто являлся инициатором сборищ?
Ответ: Обычно приглашала всех Галина ИВАНОВА. По своей ли инициативе она делала это, я не знаю.
Вопрос: Показаниями арестованных по Вашему делу установлено, что названные Вами лица как участники к.-р. сборищ входили вместе с Вами в к.-р. белогвардейскую организацию. Признаете ли вы это?
Ответ: Нет. Присутствуя на к.-р. сборищах, я не знала, что они являются звеном какой-то организации. При мне не было разговоров о существовании организации. Я считала, что люди, присутствовавшие вместе со мной на сборищах, ограничиваются к.-р. выпадами по адресу Советской власти.
Вопрос: Как же Вы отрицаете наличие к.-р. организации, когда названные Вами лица как участники к.-р. организации – МУХАНОВА Ек., МУХАНОВ Конст. сами показали, что они входили вместе с Вами в к.-р. белогвардейскую организацию. Предъявляю вам показание Ек. МУХАНОВОЙ от 28/III-35 г. [1], она показала: “ЧЕРНОЗУБОВЫ также примыкали к организации и принимали участие в ее сборищах”.
Ответ: Я не имею оснований обвинять Ек. МУХАНОВУ в оговоре меня. Показание ее я отрицаю. Я не знала о существовании к.-р. организации. Мне никто об этом не говорил.
Вопрос: Ваше отрицание голословно. Существование к.-р. белогвардейской организации подтверждает в своих показаниях арестованный по Вашему делу Константин МУХАНОВ. Предъявляю Вам его показание, 28/III он показал: “Мы представляем собой белогвардейскую организацию, обсуждавшую и намечавшую методы борьбы с советской властью. Нас объединяла общность антисоветских взглядов и враждебное отношение к советской власти”. Предлагаем Вам дать правдивые показания по существу предъявленного Вам обвинения?
Ответ: Показания Конст. МУХАНОВА отрицаю. В к.-р. белогвардейскую организацию я не входила, о существовании ее ничего не знаю.
Вопрос: Кто из лиц, которых Вы назвали как участников к.-р. сборищ, проявлял террористические намерения?
Ответ: В моем присутствии разговоров о терроре не было.
Вопрос: Вы говорите неправду. Вы скрываете террористические намерения Ваши и Ваших соучастников?
Ответ: Я утверждаю, что о терроре при мне ничего не говорилось.
Вопрос: Какие же формы борьбы с советским строем намечались в беседах участвовавшими в них к.-р. элементами (МУХАНОВЫ, ЧЕРНОЗУБОВЫ)?
Ответ: В разговорах я не слышала, чтобы ЧЕРНОЗУБОВЫ или МУХАНОВЫ что-нибудь предпринимали или готовили против советского строя. Я считала, что все их антисоветские проявления ограничиваются злобной бранью по адресу советской власти.
Вопрос: Вы говорите неправду. Разговоры о террористических намерениях и формах борьбы с советской властью велись в вашем присутствии и при Вашем участии. Предъявляю Вам показания обвиняемого Константина МУХАНОВА от 16 марта с<его> г<ода>: “Террористические настроения Ек. МУХАНОВОЙ разделял Владимир ЧЕРНОЗУБОВ. Он буквально кипел злобой и ненавистью к советской власти, заявляя, что охотно отдал бы свою жизнь за дело борьбы с советской властью, и выражал готовность принять участие в контрреволюционном восстании… ЧЕРНОЗУБОВ Виктор, его жена Евгения, Людмила ЧЕРНОЗУБОВА, ИВАНОВА Галина полностью солидаризировались и целиком поддерживали Владимира ЧЕРНОЗУБОВА”.
Ответ: Повторяю, разговора о терроре я не слышала. При мне не было также разговора о к.-р. восстании. Я не хочу скрывать того, что мой муж контрреволюционер. Правильно то, что он кипел ненавистью к советской власти. Он не хотел мириться с фактом существования советской власти. Так, он мне говорил: “Не хочу им (большевикам) подчиняться, поэтому не буду работать в их (государственных) учреждениях, не хочу быть в их профсоюзе”. И действительно, он вышел из профсоюза и работал в различных артелях, а в последнее время занимался какими-то темными делами.
Когда я писала дома плакаты в порядке общественной нагрузки, он ругался, кричал на меня: “К черту, не надо, бросьте на <н>их работать, они Вам только глаза замазывают”. Ругался со мной из-за того, что я подписывалась на государственные займы.
Вопрос: Вы уклоняетесь от ответа на поставленный вопрос. Требуем от Вас правдивых показаний по существу деятельности к.-р. террористической организации и Вашей роли в этой организации?
Ответ: Я никогда ни к какой террористической организации не принадлежала. О существовании ее ничего не знаю. Все, что мне было известно о к.-р. разговорах, я показала.
Протокол допроса прочла, показания записаны правильно –
Людмила ЧЕРНОЗУБОВА.
ДОПРОСИЛ:
ПОМ. НАЧ. 5 ОТД. СПО ГУГБ: (ГОЛУБЕВ)
Верно: УПОЛНОМ. 2 ОТД. СПО: А. Евсти<…>
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 111, Л. 210-214.
[1] В тексте ошибочно “28/III-34 г.”.
