Копия.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 2 января 1935 г.
ВОПРОС: Расскажите, что Вы желаете сообщить следствию?
ОТВЕТ: Считаю необходимым довести до сведения следствия о двурушническом к.-р. поведении в 1932-33 г. члена ВКП(б), инструктора ЦК ВКП(б) МИРОНОВА Владимира.
Лично МИРОНОВА я узнала в 1931 г., встретив его в квартире б<ывшего> троцкиста УФИМЦЕВА, Н.И., с которым у него была давняя дружба.
У УФИМЦЕВАМИРОНОВ бывал часто и, так как УФИМЦЕВА жена, СИМАШКО [2], моя старая подруга, мы с ней виделись почти каждый день. У УФИМЦЕВА и СИМАШКО я часто встречала МИРОНОВА В.
С половины 1932 года до февраля 1933 года МИРОНОВ в разговорах проявлял крайне отрицательное отношение к аппарату ЦК, в частности, к руководству его. Я не могу сейчас вспомнить всех конкретных его характеристик и моментов работы ЦК, о которых он сообщал тогда, но все сводилось к тому, что аппарат ЦК – прогнивший, нет самокритики, нет самостоятельных мнений, подхалимство и приспособленчество являются основными культивируемыми чертами аппарата ЦК ВКП(б). Помню, что МИРОНОВ рассказывал о пленуме ЦК, после которого выступал на совещании т. СТАЛИН о работе в деревне. Рассказывая, он сказал, что у нас всегда дела делаются либо до пленума, либо после пленума, а пленум – это штампующий парламент.
От него же я узнала о подготовительной работе к постановлению о политотделах в деревне. МИРОНОВ сообщал об этом иронически, как о внезапно выскочившей идее, что ему поручили написать проект постановления, не дав почти никаких руководящих указаний, так как и дававший задание (не помню, кто) сам, по существу, как следует не понимал вопроса. Были разговоры и на другие темы, но я не могу сейчас их припомнить. При разговорах с МИРОНОВЫМ почти всегда приходилось указывать ему на излишнее преувеличение, болезненное восприятие отдельных, может быть, случаев и отсюда неверную оценку всей работы ЦК, что не может аппарат такой, каким он его рисует, проводить правильную политическую линию, – на это МИРОНОВ отвечал, что он старый аппаратчик и знает, что нормально, что ненормально в аппаратной работе. Разговоры МИРОНОВА в то время выбивали УФИМЦЕВА Н.И. из колеи, и последний эти разговоры воспринимал болезненно. Об этих разговорах я в свое время не поставила в известность соответствующие организации из-за либерального, обывательского отношения к ним и недооценки их контрреволюционного характера. Теперь, под влиянием ленинградских событий я думаю, что за такими разговорами могут скрываться к.-р. действия, поэтому считаю своим долгом сообщить следствию об этом.
Записано с моих слов правильно. Мне прочитано – А. КОСТИНА.
ДОПРОСИЛ:
НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ НКВД СССР – ПЕТРОВСКИЙ.
Верно: Казакова
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 126, Л. 197-198.
[1] Здесь и далее в тексте ошибочно – “Семашко”.
