Совершенно секретно.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б)

тов. СТАЛИНУ. ‒

 

В дополнение к нашим сообщениям по делу контрре­волюционной троцкистско-зиновьевской организации в СССР направляю Вам важный протокол допроса РЕЙНГОЛЬ­ДА И.И. от 9-го июля 1936 года.

Протокол допроса РЕЙНГОЛЬДА И.И. требует еще ря­да уточнений.

В показаниях РЕЙНГОЛЬДА И.И. обращает на себя внимание тот факт, что БАКАЕВ являлся руководителем ударного террористического центра. БАКАЕВ лично подготовлял террористические покушения над руководителями ВКП(б).

РЕЙНГОЛЬД И.И. подтвердил, что ЗИНОВЬЕВ и БАКАЕВ организовали убийство тов. КИРОВА. 

По показаниям РЕЙНГОЛЬДА И.И., СОКОЛЬНИКОВ Г.Я. входил в состав всесоюзного центра троцкистско-зиновьевского блока. На квартире у СОКОЛЬНИКОВА участник контр­революционной троцкистско-зиновьевской организации ФРИДЛЯНД высказывал в присутствии СОКОЛЬНИКОВА террористические намерения по отношению к руководителям ВКП(б) и советского правительства.

Далее РЕЙНГОЛЬД показал, что в состав одной из групп контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации входил ТУМАНОВ Н.Г.

Полагал бы необходимым арестовать:

1) СОКОЛЬНИКОВА Г.Я. как участника всесоюзного центра троцкистско-зиновьевского блока, присутство­вавшего при террористических высказываниях ФРИДЛЯНДА;

2) ТУМАНОВА Н.Г. как участника одной из групп контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организа­ции.

 

НАРОДНЫЙ КОМИССАР

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

(Г. Ягода)

 

13 июля 1936 г.

№ 56917

---

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

РЕЙНГОЛЬДА, Исаака Исаевича

от 9-го июля 1936 года.

 

1897 года рождения, из семьи служащего, уро­женец местечка Грозово, бывшей Минской губер­нии, бывший член ВКП (б) с марте 1917 года, в 1927 году исключался из ВКП(б) за принадлеж­ность к троцкистско-зиновьевской оппозиции, восстановлен в 1928 г. Вторично исключен из партии в декабре 1934 года за связь и покро­вительство троцкисту ФАЙВИЛОВИЧУ. До исключе­ния из партии – заместитель Наркомзема СССР. В момент ареста – начальник Хлопкового управ­ления Облзу Южного Казахстана.

 

Вопрос: В протоколе допроса от 4-го июля 1936 года Вы дали показания о возникновении в 1932 году объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока в составе ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, СОКОЛЬНИКОВА и СМИРНОВА. Вы назвали не всех членов центра. Дайте дополнительные показания о составе центра.

Ответ: В показаниях от 4-го июля я не указал ряд фа­милий участников всесоюзного центра троцкистско-зиновьевского блока. В центр входили: ЗИНОВЬЕВ, КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, СОКОЛЬНИ­КОВ, СМИЛГА, СМИРНОВ И.Н., МРАЧКОВСКИЙ и ЛОМИНАДЗЕ.

Вопрос: Кто еще входил в состав центра?

Ответ: Мне известно, что ТЕР-ВАГАНЯН был очень близок к работе центра, но входил ли он в его состав – я не знаю.

Вопрос: От кого Вам известно о существовании центра?

Ответ: Это я знаю от ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, СОКОЛЬНИКОВА, БАКАЕВА, МРАЧКОВСКОГО, ШАРОВА и ряда других активных руководителей троцкистско-зиновьевского подполья. Со всеми этими лицами я был лично связан как активный участник троцкистско-зиновьевской организации.

Вопрос: Когда именно возник всесоюзный центр троцкистско-зиновьевского блока?

Ответ: Возникновение всесоюзного центра относится к осени 1932 года. ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ указывали, что хозяйственно-политическая обстановка этого периода чревата глубо­чайшим кризисом, требовавшим консолидации всех сил зиновьевцев и троцкистов для решительной борьбы против партийного руководства.

Вопрос: От кого именно исходила инициатива создания блока?

Ответ: Инициатива создания блока и всесоюзного центра как органа блока, исходила от ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА, которые в 1932 году вступили в переговоры как с троцкистами, в лице СМИРНОВА Ивана Никитича, МРАЧКОВСКОГО и СМИЛГИ, так и с СО­КОЛЬНИКОВЫМ, ЛОМИНАДЗЕ и ШАЦКИНЫМ. Переговоры со СМИРНОВЫМ велись БАКАЕВЫМ. С СОКОЛЬНИКОВЫМ и СМИЛГОЙ вел переговоры КАМЕНЕВ, с ЛОМИНАДЗЕ вел переговоры ЗИНОВЬЕВ.

Вопрос: Что Вам известно о позиции троцкистов во вре­мя переговоров?

Ответ: Троцкисты согласие на участие в блоке дали не сразу. Троцкистами было получено прямое одобрение от Л.Д. ТРОЦКОГО на вступление в блок.

Вопрос: От кого Вам это известно?

Ответ: Об этом со слов ЗИНОВЬЕВА мне сообщили: ПИКЕЛЬ и БОГДАН [1] в 1932 году.

Вопрос: На какой основе был заключен этот блок?

Ответ: В основу переговоров об организации блока были положены прежние установки платформы, причем стороны признали, что, поскольку экономическая часть платформы в связи с переменой хозяйственной обстановки в стране требует соответствующих поправок, последние будут выработаны лишь в ходе дальнейшей работы центра.

Фактически до последнего времени ничего не было сде­лано в отношении создания новой платформы. Главное, на чем сходились все участники блока, была оценка положения в стра­не как катастрофического и признание необходимости консолидации всех сил для овладения партийным руководствам.

Я должен признать, что основной задачей троцкистско-зиновьевского блока было насильственное устранение руковод­ства ВКП(б) и советского правительства и прежде всего СТАЛИНА.

В конце 1932 года центр принял решение об организации террористической борьбы против руководства ВКП(б) и правительства.

Мне известно, что троцкистская часть блока получила директиву от Л.Д. ТРОЦКОГО о переходе на путь террора и под­готовке покушений против СТАЛИНА.

Во время переговоров была достигнута полная договоренность по вопросу о необходимости создания объединенных низовых групп и ликвидации прежде существовавшей групповой обособленности зиновьевцев и троцкистов с тем, чтобы таким образом обеспечить единство в руководстве всей организацией сверху донизу.

К этому же периоду относится решение о создании москов­ского объединенного центра, а также аналогичных центров во всех тех городах, где имелись более или менее значительные группы троцкистов и зиновьевцев.

Вопрос: Дайте показания о практической деятельности объединенного центра.

Ответ: К весне 1933 года объединенный троцкистско-зиновьевский центр успел организовать московский центр, ле­нинградский центр, а также установить ряд связей с провинци­ей (Ростов<->н<а->Дону, Харьков, Горький, Ташкент). Одновременно шла усиленная работа по сколачиванию низовых групп, установлению их тесной связи с московским и ленинградским центрами и созданию при этих центрах специальных террористических групп.

Вопрос: Вы показали о связях центра с рядом организа­ций на периферии (Горький, Ростов, Харьков, Ташкент). Дайте более подробные показания по этому вопросу.

Ответ: Из членов всесоюзного центра связь с перифе­рийными организациями держали ЗИНОВЬЕВ, БАКАЕВ и МРАЧКОВСКИЙ. От них мне известно, что БАКАЕВ держал связь с горьковской организацией через ФУРТИЧЕВА. В Ташкенте была спаянная троцкистско-зиновьевская группа, возглавляемая СМИЛГОЙ, в кото­рую входили: ШАЦКИН Лазарь, ВУЙОВИЧ, САФОНОВА Шура и другие.

С Харьковской организацией связь поддерживалась через АГО­ЛА; в Ростове-на-Дону – через ПРИГОЖИНА, бывшего зиновьевца, в прошлом работника Кожсиндиката.

Вопрос: Что Вам известно о деятельности московского центра троцкистско-зиновьевского блока?

Ответ: В состав московского центра входили следующие лица: БАКАЕВ, ШАРОВ, ГЕРТИК, ГОРШЕНИН, РЕЙНГОЛЬД, ПИКЕЛЬ, МРАЧКОВСКИЙ, ДРЕЙЦЕР и БЫК.

При этом центре под непосредственным руководством БА­КАЕВА действовал ударный террористический центр.

Кроме того, в состав троцкистско-зиновьевской орга­низации в Москве входили 6 известных мне подпольных групп, руководившихся московским центром.

Вопрос: Какие это группы? Назовите их состав.

Ответ: I. Группа, которой руководил я – РЕЙНГОЛЬД.

Фактически группа существовала с 1925-26 г., деятель­ность её активизировалась примерно в 1933 году. В состав группы входили:

1. КРИВОШЕИН, Николай Иванович, в прошлом работник текстильной промышленности.

2. ВИГЕЛЯНСКИЙ, Михаил – в последнее время он работал в “Крестьянской газете”.

3. ПЫЖОВ, работник Наркомтяжпрома.

4. ГЕРОНИМУС – в последнее время состоял, насколько мне известно, управляющим “Новмасло” (новые масленичные культуры).

5. МАМЧЕНКО [2] – сейчас работает директором одной из хлопковых МТС в Азербайджане.

6. АГОЛ – в последнее время работал секретарем Всеукраинской Академии Наук.

II. Группа ПИКЕЛЯ.

В состав группы входили:

1. РАДИН, Захар Абрамович, работал на одном из авиа­заводов г. Москвы, по специальности инженер [3].

2. ГРИНБЕРГ, Рафаил, старый работник секретариата ЗИНОВЬЕВА, учился в одном из ВУЗов г. Москвы. ГРИНБЕРГ дол­жен был сохранить списки лиц, заявивших о присоединении к различным документам оппозиции. Значительная часть этих лиц неизвестна партии.

3. РОММ Владимир, корреспондент “Известий” в Америке, и еще ряд лиц, фамилии которых мне неизвестны.

III. Группа ФАЙВИЛОВИЧА.

В состав группы входили:

1. ДЬЯКОВ, насколько я помню, работник Энергоцентра.

2. БУЛАХ Виктор, б<ывший> зам<еститель> председателя одного из райсоветов г. Москвы.

3. ЛЕЗИНОВ, работник Энергоцентра Наркомтяжпрома.

4. БРИТКОВСКИЙ – в последние годы работал на Дальнем Востоке, в качестве кого – не знаю.

5. БАШИЛОВ, зав<едующий> ирригационным отделом Главхлопка.

6. КАЦМАН – в прошлом заведующий сектором снабжения Главхлопка.

7. БАБАХАН Сергей.

IV. Группа БЫКА.

1. ФРИДЛЯНД – историк.

2. ГАЛКИН А.В., работник Верхсуда.

3. АЛЬСКИЙ, быв<ший> зам<еститель> Наркома финансов.

Бык был также связан с группой троцкистов в институте сахарной промышленности.

V. Группа ТУМАНОВА.

В нее входили:

1. ДУБРОВНЫЙ – банковский работник.

2. ГОЛЕНДО – бывший зам<еститель> наркома земледелия СССР, последняя должность его зам<еститель> пред<седателя> СНК Белоруссии.

3. КАЗАЦКИЙ – член правления Промбанка.

4. БИТКЕР – нач<альник> Главрезины Наркомтжпрома.

5. АРКУС – зам<еститель> пред<седателя> правления Госбанка.

VI. Группа ДРЕЙЦЕРА.

В группу входили:

1. ГАЕВСКИЙ.

2. ГОРДОН Лев – бывший работник Метростроя, и еще ряд лиц, фамилии вторых я не помню.

ДРЕЙЦЕР также был связан с троцкистской группой в Красной армии в составе комбрига ШМИДТА и ГРОДЗЕНСКОГО [4], ко­торый в последнее время работал в отделе снабжения ОКДВА.

Кроме того, существовала активная троцкистско-зиновьевская группа, возникшая вокруг СОКОЛЬНИКОВА.

Вопрос: Кто входил в группу СОКОЛЬНИКОВА?

Ответ: В группу входили: 1) ИОЭЛЬСОН Макс, экономист, работает в Институте мирового хозяйства; 2) ИОНОВ Илья, б<ывший> председатель объединения “Международная книга”; 3) Галина СЕРЕБРЯКОВА, жена СОКОЛЬНИКОВА; 4) БУХАРЦЕВ Дмитрий [5]: кор­респондент газеты “Известия” в Германии.

С группой СОКОЛЬНИКОВА были близки БЫК, ГАЛКИН и ТУМАНОВ.

Вопрос: Кто из членов московского центра непосредст­венно руководил деятельностью перечисленных Вами групп?

Ответ: Существовали так называемые межгрупповые объединения, которые являлись действенными центрами, руково­дившими работой подполья. Таких центров было три:

1) РЕЙНГОЛЬД, ПИКЕЛЬ, ДРЕЙЦЕР.

2) ШАРОВ, БЫК, ТУМАНОВ.

а) ГЕРТИК, ГОРШЕНИН, ФАЙВИЛОВИЧ.

При организации этих центров преследовались цели наиболее тесного координирования работы групп, а также руко­водствовались соображениями конспирации: в случае провала одного из центров его тут же должен был заместить другой центр.

Вопрос: Какой из этих практических центров в Моск­ве был основным?

Ответ: Из перечисленных основным центром являлся центр в составе меня – РЕЙНГОЛЬДА, ПИКЕЛЯ и ДРЕЙЦЕРА.

Руководителем этого центра был я – РЕЙНГОЛЬД, в мое отсутствие – ПИКЕЛЬ.

Остальные центры были параллельными и глубоко закон­спирированными.

Вопрос: Где и когда происходили заседания московского центра троцкистско-зиновьевского блока?

Ответ: Как я уже показал раньше, из конспиративных соображений московский центр троцкистско-зиновьевского бло­ка в полном составе никогда не собирался. Он собирался отдельными небольшими группами. Совещания членов центра происходили на квартирах у меня – РЕЙНГОЛЬДА, БОГДАНА, ШАРОВА, ДРЕЙЦЕРА, АРКУС Анны Михайловны.

Вопрос: Кто такая АРКУС Анна Михайловна? Знала ли она о характере совещаний, которые происходили на ее кварти­ре?

Ответ: АРКУС Анна Михайловна – бывшая жена АРКУСА Григория Моисеевича. В последние годы она была очень тесно связана с ПИКЕЛЕМ. Участником организации она не являлась, но ее квартира была использована для совещаний московского центра троцкистско-зиновьевского блока. О том, что заседа­ния, происходившие у нее на квартире, являются нелегальными, она знала.

Вопрос: Что Вам известно о составе и деятельности ленинградского центра?

Ответ: От ПИКЕЛЯ мне известно, что связь общесоюзно­го центра с ленинградским центром осуществлялась, главным образом, через БАКАЕВА. Кроме того, ФАЙВИЛОВИЧ был тесно связан с ленинградской террористической организацией молодежи – с ее руководителями КОТОЛЫНОВЫМ [6] и РУМЯНЦЕВЫМ [7].

Вопрос: Выше Вы показали, что троцкистская часть блока получила от ТРОЦКОГО директиву об организации терро­ристической борьбы против руководства ВКП(б) и советского правительства. Какие именно указания поступили от ТРОЦКОГО? Дайте подробные объяснения.

Ответ: В конце 1932 года ко мне на квартиру зашел МРАЧКОВСКИЙ в сопровождении участника организации ЭСТЕРМАНА. МРАЧКОВСКИЙ мне подтвердил, что входит во всесоюзный центр троцкистско-зиновьевского блока. Далее МРАЧКОВСКИЙ мне со­общил, что он был в Саратове, где установил связь со СМИРНОВЫМ Иваном Никитичем, также вошедшим в состав всесоюзного центра.

МРАЧКОВСКИЙ рассказал, что СМИРНОВЫМ И.Н. получена директива от ТРОЦКОГО, предлагающая развернуть активную тер­рористическую работу.

МРАЧКОВСКИЙ сообщил, что СМИРНОВ И.Н. предложил ему приступить к практической организации террористического по­кушения против СТАЛИНА.

В этих целях МРАЧКОВСКИЙ связался с ДРЕЙЦЕРОМ и ис­кал личной связи со мной.

Вопрос: Давал ли Вам МРАЧКОВСКИЙ какие-либо пору­чения по подготовке террористических актов?

Ответ: МРАЧКОВСКИЙ прямых поручений мне не давал. Он мне предложил связаться с ДРЕЙЦЕРОМ, который, по указани­ям МРАЧКОВСКОГО, уже приступил к созданию террористических групп.

Тогда же МРАЧКОВСКИЙ информировал меня, что он уже давно стоит за организацию террористической борьбы против руководства партии и правительства и только сейчас его по­зиция получает поддержку как среди троцкистов, так и зиновьевцев.

Вопрос: Связались ли Вы с ДРЕЙЦЕРОМ согласно поруче­ния МРАЧКОВСКОГО?

Ответ: Да, я вызвал ДРЕЙЦЕРА к себе на квартиру и сообщил ему в присутствии ПИКЕЛЯ о встрече с МРАЧКОВСКИМ и о поручении последнего связаться с ДРЕЙЦЕРОМ.

ДРЕЙЦЕР поручил мне отобрать в моей группе наиболее решительных и боевых людей и подготовить их для участия в террористическом акте.

Вопрос: Выше Вы показали о получении троцкистами ди­рективы от ТРОЦКОГО. Каким путем была получена эта директива?

Ответ: МРАЧКОВСКИЙ сообщил мне о том, что директива ТРОЦКОГО была получена через приехавшего из-за границы троц­киста, фамилии которого он не назвал. Как я понял, это был какой-то видный троцкист, который, будучи за границей, установил личную связь с ТРОЦКИМ.

Вопрос: Какие еще директивы по подготовке террористи­ческого акта были получены троцкистами от ТРОЦКОГО?

Ответ: В конце лета 1934 г. я был у ЗИНОВЬЕВА на квартире. ЗИНОВЬЕВ мне сообщил о том, что имеются точные сведения от троцкистов о том, что ими недавно получено письмо от ТРОЦКОГО, в котором последний решительно подчеркивает необходимость усиления террористической деятельности против руководителей партии, в первую очередь, против СТАЛИНА и ВОРОШИЛОВА.

Вопрос: Получили ли Вы лично от ЗИНОВЬЕВА указания по вопросу об организации террористической борьбы?

Ответ: С ЗИНОВЬЕВЫМ я имел ряд встреч летом 1933 г. и в августе 1934 г. у него на квартире. Во время встречи в августе 1934 г. присутствовал и ШАРОВ. ЗИНОВЬЕВ высказал соображения, по которым переход к активным террористичес­ким действиям был неизбежен и оправдан.

Соображения эти были примерно следующие: “В партии создана огромная персонификация власти. В одном лице СТАЛИ­НА сконцентрирована вся мощь партии. Пробиться к руководст­ву партии путем массового действия сейчас совершенно безнадежно. Всякая дискуссия начинается с ОГПУ. При такой центра­лизации мощи в одном человеке можно пробиться к власти лишь путем устранения этого человека. Члены Политбюро, оставшись без вождя, останутся и без массы”. ЗИНОВЬЕВ говорил о необ­ходимости физического уничтожения в первую очередь СТАЛИНА.

В заключение ЗИНОВЬЕВ добавил: “Гнойный нарыв надо лечить хирургическим путем”.

Вопрос: Получили ли Вы указания об организации терро­ристической борьбы от КАМЕНЕВА?

Ответ: С КАМЕНЕВЫМ я встречался во второй половине 1933 года, а также в 1934 году у него на квартире в Карманицком переулке в Москве.

КАМЕНЕВ оценивал положение примерно так же, как и ЗИ­НОВЬЕВ, причем подкреплял эти свои выводы анализом экономи­ческой и политической обстановки в стране. КАМЕНЕВ приходил к выводу, что “дело все-таки идет не к катастрофе, а к подъему; поэтому все ожидания автоматического краха беспочвенны, а сложившееся руководство слишком твердый гранит, что­бы рассчитывать на то, что руководство это само расколется”. Отсюда КАМЕНЕВ делал вывод, что “придется руководство раскалывать” [8].

КАМЕНЕВ неоднократно цитировал ТРОЦКОГО о том, что “все дело в верхушке, и что поэтому надо снять верхушку”.

КАМЕНЕВ доказывал необходимость террористической борь­бы и прежде всего убийства СТАЛИНА, указывая, что этот путь есть единственный для прихода к власти. Помню особенно его циничное заявление о том, что “головы отличаются тем, что они не отрастают”.

КАМЕНЕВ предлагал готовить боевиков-террористов. Он говорил, что отличительной особенностью нового блока по сравнению с прежним оппозиционным блоком является переход к активным террористическим действиям.

Вопрос: Сообщите, какие указания по террору были Ва­ми получены от БАКАЕВА?

Ответ: В конце 1932 года БАКАЕВ, в присутствии нес­кольких членов московского центра (ГЕРТИКА, БОГДАНА, ПИКЕЛЯ, ГРИНБЕРГА), на квартире у БОГДАНА обосновывал необходимость перехода к активным террористическим действиям. Он указывал, что в общесоюзном троцкистско-зиновьевском центре на этот счет господствует полное единодушие и нет никаких разногла­сий; что организация, если она хочет жить, должна действо­вать, иначе она распадется; что дальше медлить нельзя и необходимо перейти к активным действиям в смысле подбора боевых людей и широкого развертывания самой подготовки террористи­ческих актов. Тогда же БАКАЕВ указал на то, что в этом вопросе прав оказался СМИРНОВ Иван Никитич, давно защищавший необходимость перехода к террористическим действиям. По словам БАКАЕВА, СМИРНОВ не встречал ранее достаточно решитель­ной поддержки в вопросе о применении террора, но сейчас СМИРНОВ имеет прямые директивы от ТРОЦКОГО о немедленном развороте террористических действий против руководства партии и правительства.

Вопрос: От кого еще Вы получали указания по террору?

Ответ: Больше ни от кого. Я должен указать, что член троцкистско-зиновьевской организации историк ФРИДЛЯНД являлся одним из наиболее решительных сторонников террора против руководства ВКП(б) и советского правительства. ФРИДЛЯНД был в нашей организации своего рода террористическим агитпропом. Он доказывал: “Большевики – противники террора, но истина конкретна для каждой исторической эпохи; нельзя быть догмати­ком. В условиях, когда массы слепо идут за одним вождем, устранение этого вождя и замена его другим не вызовет катастро­фы. После того, как все политические расчеты на провал по­литики индустриализации и коллективизации потерпели крах, другого пути, кроме террора, не остается”.

Вопрос: Когда и где ФРИДЛЯНД доказывал необходимость террористических действий?

Ответ: Эти заявления ФРИДЛЯНД делал неоднократно в течение 1933-1934 г.г. на квартире у СОКОЛЬНИКОВА. В этих разговорах принимали участие БЫК, ГАЛКИН, я – РЕЙНГОЛЬД и некоторые другие члены организации.

Вопрос: Присутствовал ли при этом СОКОЛЬНИКОВ?

Ответ: Да, присутствовал. Никаких возражений против лиц, доказывавших необходимость террора, СОКОЛЬНИКОВ не делал.

Вопрос: Какие конкретные указания московский центр получил от всесоюзного троцкистско-зиновьевского центра по вопросу об организации террористической борьбы?

Ответ: Указания о работе террористического центра ЗИНОВЬЕВ давал БАКАЕВУ, БОГДАНУ, ПИКЕЛЮ и мне – РЕЙНГОЛЬДУ.

ЗИНОВЬЕВ в разговоре со мной на его квартире летом 1933 года указывал, что ленинградский террористический центр вполне сложился, уже действует и подготовил кадры и технику в то время, когда в Москве эта работа еще только налаживает­ся. В связи с этим ЗИНОВЬЕВ дал указания о подготовке кад­ров боевиков, о необходимости организовать технику снабжения оружием и организовать систематическое наблюдение за СТАЛИНЫМ и КАГАНОВИЧЕМ.

Основное указание ЗИНОВЬЕВА сводилось к следующему: необходимо направить удар против СТАЛИНА, КАГАНОВИЧА и КИРО­ВА. Для этой цели БАКАЕВУ было предложено особо использовать БОГДАНА, включенного в состав террористического центра по прямому предложению ЗИНОВЬЕВА.

Вопрос: Выше Вы показали, что под непосредственным руководством БАКАЕВА действовал террористический центр. Дай­те подробные показания о его деятельности.

Ответ: Это была ударная, террористическая группа, кото­рая действовала по прямым директивам объединенного центра.

В боевую группу входили: БАКАЕВ, ФУРТИЧЕВ, БОГДАН, БУ­ЛАХ, ДРЕЙЦЕР и в качестве активной технической силы СЕ­РЕГИН и РАДИН.

Вспоминаю, что в качестве одного из членов боевой группы ДРЕЙЦЕРОМ упоминался также Карл ГРЮНШТЕЙН.

Кроме того, во всех шести троцкистско-зиновьевских группах, перечисленных выше, были специально отобраны боеви­ки-террористы, которые должны были по заданию террористи­ческого центра выполнять боевые поручения, быть резервом для замены членов террористического центра.

Вопрос: Дайте показания о составе этого террористи­ческого резерва.

Ответ: От террористического центра, в частности, от БАКАЕВА руководители группы имели прямые указания о том, чтобы в каждой группе отобрать наиболее решительных и боевых людей и подготовить их к участию в предстоящем террористическом акте. На руководителей групп возлагалась обработка в этом направлении наиболее боевых участников групп и получение от них согласия на участие в террористическом акте.

В моей группе активной обработке подвергались КРИВО­ШЕИН и ВИГЕЛЯНСКИЙ Михаил. В организацию террористической борьбы я вовлек их вместе с ПИКЕЛЕМ. ПЫЖОВ был мною инфор­мирован о боевых задачах террористического центра, и в даль­нейшем он держал непосредственно связь с КРИВОШЕИНЫМ и ВИГЕЛЯНСКИМ.

КРИВОШЕИН и ВИГЕЛЯНСКИЙ с их согласия намечались в качестве исполнителей террористического акта против руководителей партии и правительства, ПЫЖОВ оставался в боевом резерве.

От ПИКЕЛЯ я знал, что им лично для участия в террористическом покушении против членов политбюро были привлечены РАДИН Захар, ГРИНБЕРГ Рафаил.

От ДРЕЙЦЕРА я знал, что в его группе боевиками явля­лись следящие лица: ГАЕВСКИЙ, ГОРДОН, СЕРЕГИН и некоторые другие, фамилии которых я сейчас не припомню.

ДРЕЙЦЕР сообщил мне, что ГАЕВСКИЙ в своей работе под­держивает тесную связь с бакаевской террористической груп­пой и одновременно ведет персонально боевую работу, устанавливая самостоятельно источники снабжения оружием и органи­зуя наблюдение за руководителями партии. Для этого у ГАЕВ­СКОГО была своя группа террористов.

От ФАЙВИЛОВИЧА я знал, что в его распоряжении были боевики ДЬЯКОВ, БРИТКОВСКИЙ, БУЛАХ и КАЦМАН.

Группа БЫКА была террористически настроена. О терро­ристических установках троцкистско-зиновьевского центра знали БЫК, ГАЛКИН, АЛЬСКИЙ.

О террористических настроениях в группе ТУМАНОВА у меня нет точных сведений. Знаю только, что наиболее озлоб­ленным в этой группе был ГОЛЕНДО.

Вопрос: Каким образом была организована работа чле­нов бакаевского террористического центра?

Ответ: Распределение функций внутри террористичес­кого центра было примерно следующее: БОГДАН вел наблюде­ние за зданием ЦК, приездом и отъездом оттуда членов Политбюро; БУЛАХ вел работу по отбору из числа молодежи наиболее крепких, надежных боевых кадров и подготовке их для бое­вых выступлений при прохождении демонстраций на Красной пло­щади во время празднеств; ДРЕЙЦЕР вел работу по подготовке покушения против СТАЛИНА на Можайском шоссе у Дорогомилов­ского моста, он ведал также расстановкой наблюдательных постов; ФУРТИЧЕВ замещал БАКАЕВА во время его сравнительно кратковременных отъездов из Москвы. Я – РЕЙНГОЛЬД по заданию террористического центра ведал связью с троцкистско-зиновьевскими группами по вопросам боевой работы.

Вопрос: Имел ли террористический центр оружие?

Ответ: Мне известно, что участник группы ПИКЕЛЯ – РА­ДИН, являющийся инженером одного из авиационных заводов в Москве, ведал приобретением оружия и взрывчатых веществ.

Вопрос: От кого Вам это известно?

Ответ: Об этом мне известно со слов ПИКЕЛЯ.

Вопрос: Что еще Вам известно о практической деятель­ности террористического центра?

Ответ: Мне известно от БАКАЕВА, что террористический центр имел определенную квартиру на Дорогомиловской улице, в которой было организовано наблюдение за проездом СТАЛИНА.

После смерти БОГДАНА его работа по наблюдению за зда­нием ЦК перешла к Рафаилу ГРИНБЕРГУ.

Террористический центр, возглавлявшийся БАКАЕВЫМ, сложился примерно к середине 1933 г. О его существова­нии знал целый ряд членов московского центра, в частности, ШАРОВ, ГЕРТИК, ГОРШЕНИН, ПИКЕЛЬ и другие.

Вопрос: Вы говорите, что на Дорогомиловской улице имелась квартира для наблюдения. От кого Вам это известно?

Ответ: Это мне известно от БАКАЕВА, ДРЕЙЦЕРА и БОГДА­НА. Точно, где эта квартира находилась, я не знаю.

Вопрос: Каким еще путем было организовано наблюде­ние за руководителями партии и правительства?

Ответ: Наиболее активный период деятельности террористического центра – это вторая половина 1933 года.

Повседневная его работа заключалась в тщательном изучении маршрутов, по которым можно ожидать встреч с членами Политбюро: проверка этих маршрутов в кануны выходных дней и в самые выходные дни, повседневное наблюдение за тем, кто из членов Политбюро и когда приезжает и уезжает из ЦК и в каком сопровождении.

БАКАЕВ лично объезжал эти дежурства и посты.

В соответствии с директивами всесоюзного центра пред­полагалось использовать для террористических актов либо проезд членов Политбюро по Можайскому шоссе на дачи, либо отдельные совещания, имевшие место в здании ЦК, либо круп­ные празднества и демонстрации на Красной площади. На члена террористического центра БОГДАНА в 1933 году, по его собственным словам, были возложены специальные задания по личным указаниям ЗИНОВЬЕВА и БАКАЕВА: он должен был, зная хорошо внутреннее расположение зданий ЦК, проникнуть в при­емную СТАЛИНА и воспользоваться удобным случаем для совершения террористического акта. Его помощником (подсменой) в этом деле был ГРИНБЕРГ – работник секретариата ЗИНОВЬЕВА, очень близко и тесно связанный с ЗИНОВЬЕВЫМ и БОГДАНОМ. Вся эта работа проделывалась под личным и непосредственным ру­ководством БАКАЕВА.

Вопрос: Что успел сделать БОГДАН в 1933 роду в деле подготовки террористического акта против т. СТАЛИНА?

Ответ: Как я уже сказал, от БОГДАНА мне известно, что он в течение некоторого времени вел наблюдение за зда­нием ЦК.

Затем, из разговора с БОГДАНОМ, имевшего место во вто­рой половине 1933 года, я узнал, что он находится в крайне подавленном настроении в связи с тем заданием, которое было на него возложено террористическим центром. Осенью 1933 го­да он сделал первую попытку покончить жизнь самоубийством, от которой его спасла жена, но через 8-10 дней он покончил с собой, оставив письмо. Полного текста письма я не читал, но отдельные выдержки мне были прочитаны его женой через несколько дней после его смерти. Из этих выдержек было вид­но, что он не чувствовал себя в силах довести до конца террористическое задание, данное ему центром. В письме БОГДАН указывал на то, что у него нет больше сил бороться и поэтому он кончает с собой. Там же имеется привет по адресу ПИКЕЛЯ и некоторых других лиц.

Вопрос: Какие вам еще известны конкретные попытки осуществления террористического акта в Москве?

Ответ: Летом 1934 года на квартире у ШАРОВА БАКАЕВ мне сообщил, что незадолго до разговора со мной он сделал попытку совершения террористического акта против СТАЛИНА. Местом для совершения террористического акта была избрана Дорогомиловская улица, где, как это установила группа БАКАЕВА, часто проезжает машина СТАЛИНА.

Были подготовлены два боевика-террориста, вооруженные револьверами. Фамилии этих боевиков БАКАЕВ мне не сообщил.

БАКАЕВ рассказал, что в день, когда предполагалось совершение террористического акта, он лично был на Дорогомиловской улице, расставил в условленных пунктах боевиков-террористов и договорился с ними, что в случае проезда ма­шины СТАЛИНА будет совершен террористический акт.

Вопрос: Как предполагалось совершить этот акт?

Ответ: Как я уже показывал, боевики были вооружены только револьверами. В связи с этим было решено остановить машину, после чего совершить террористический акт путем стрельбы из револьвера.

Вопрос: Каким путем было намечено остановить машину?

Ответ: БАКАЕВ мне сообщил, что в том месте, где предполагалось совершить террористический акт, трамвайная линия так расположена, что в этом пункте машине приходится значительно замедлить ход. Этому также способствовало то обстоятельство, что замедлению машины в этом пункте способствовало наличие трамвайной остановки и обычно большое ко­личество людей, находящихся у этой остановки.

Этим обстоятельством предполагалось воспользоваться, чтобы выстрелом в шину остановить автомобиль. После этого, как я показал выше, был бы совершен террористический акт.

Вопрос: Что помешало осуществлению террористического акта?

Ответ: Покушение не состоялось лишь потому, что, как мне сообщил БАКАЕВ, боевики-террористы заметили каких-то людей, которые, как им показалось, вели за ними наблюдение, Было решено, что это сотрудники охраны, и в связи с этим, чтобы избежать провала, боевики-террористы немедленно по­кинули место покушения.

Вопрос: Что Вам известно об убийстве секретаря Цент­рального комитета ВКП(б) и Ленинградского областного коми­тета ВКП(б) – тов. КИРОВА?

Ответ: Лично от ЗИНОВЬЕВА мне известно, что убийство КИРОВА в Ленинграде подготовлялось по его прямой директиве и директиве центра троцкистско- зиновьевского блока. При этом разговоре с ЗИНОВЬЕВЫМ, имевшем место в августе 1934 года на его квартире, он, как я уже показал, упрекнул московскую боевую организацию в медлительности и слабой ак­тивности.

Мотивируя необходимость совершения террористического акта против КИРОВА, ЗИНОВЬЕВ говорил, что КИРОВА надо фи­зически уничтожить как ближайшего помощника СТАЛИНА. Он добавил при этом, что “мало срубить дуб: надо срубить все молодые поддубки, которые около этого дуба растут”. Необ­ходимость убийства КИРОВА ЗИНОВЬЕВ мотивировал также тем, что КИРОВ является руководителем ленинградской организации и лично ответственен за разгром оппозиции в Ленинграде.

Как я уже показал, руководство ленинградской боевой организацией непосредственно осуществлялось БАКАЕВЫМ. Орга­низационную связь с этой организацией держал также ФАЙВИЛОВИЧ.

Вопрос: Назовите известных Вам террористов, которые до сего времени находятся на свободе?

Ответ: До сего времени, как мне известно, находятся на свободе следующие боевики-террористы, члены троцкистско-зиновьевской организации: 1) КРИВОШЕИН, 2) КАЦМАН, 3) ДЬЯКОВ, 4) РАДИН, 5) БРИТКОВСКИЙ, 6) ВИГЕЛЯНСКИЙ, 7) ПЫЖОВ.

Вопрос: Что Вы можете показать дополнительно о лич­ном участии ПИКЕЛЯ в террористической борьбе против ВКП(б) и советского правительства?

Ответ: В 1933 году ПИКЕЛЬ рассказал мне об установ­лении им тесной связи с ЗИНОВЬЕВЫМ, о том, что старая оби­да ЗИНОВЬЕВА, вызванная отходом ПИКЕЛЯ от оппозиции, теперь забыта, что ЗИНОВЬЕВ доверяет ему по-прежнему и будет требо­вать от него исполнения директив, отличительной особенностью которых является их боевой, террористический характер.

Мне известно, что ПИКЕЛЬ поддерживал связь с ЗИНОВЬЕ­ВЫМ по 1934 г. (включительно) и должен много знать о терро­ристической деятельности организации.

Знаю со слов ПИКЕЛЯ, что у него имеются списки лиц, в свое время присоединившихся к оппозиционной платформе, но оставшихся неизвестными партии.

Вопрос: Встречали ли Вы ПИКЕЛЯ перед его поездкой на о. Шпицберген в августе 1934 года?

Ответ: Да, встречал. Встреча состоялась по прямому по­ручению ЗИНОВЬЕВА.

ЗИНОВЬЕВ в связи с подготовляющимся покушением на КИ­РОВА указал мне, что после этого покушения может произойти провал организации и что ПИКЕЛЯ в этих условиях надо непре­менно сохранить и уберечь от провала. ЗИНОВЬЕВ предложил поэтому ПИКЕЛЮ воспользоваться возможностью литературной командировки на о. Шпицберген. ПИКЕЛЬ принял это предложе­ние ЗИНОВЬЕВА и летом 1934 г. уехал на Шпицберген.

Вопрос: Выше Вы показали, что ДРЕЙЦЕР был связан с троцкистской группой в Красной армии. Дайте подробные и исчерпывавшие показания по этому вопросу.

Ответ: ДРЕЙЦЕР имел связь с троцкистской группой военных, о чем он мне лично рассказал в 1933 г. у меня до­ма. Он мне не назвал всех участников группы и говорил лишь об одном военном ШМИДТЕ как о боевике, с которым он был тесно связан до последнего времени.

О наличии этой военной группы знал и ЗИНОВЬЕВ, кото­рый в разговоре со мной в присутствии ШАРОВА и БАКАЕВА под­черкивал необходимость усиления связей с военными и привлечения их к работе троцкистско-зиновьевской организации.

ЗИНОВЬЕВ указал, что связь с военными совершенно не­достаточна и что работа среди военных ведется слабо.

Вспоминаю, что в группу ДРЕЙЦЕРА входил также военный атташе полпредства СССР в Англии – ПУТНА.

Вопрос: Что Вам известно о ПУТНА?

Ответ: ПУТНА – участник троцкистско-зиновьевской организации в период 1926-1927 г.г. Насколько мне известно, он из партии за оппозиционную работу не исключался. В 1929 г. по возвращении из Японии ПУТНА несколько раз посетил ЗИ­НОВЬЕВА на квартире последнего.

От ДРЕЙЦЕРА я знаю, что он поддерживал организацион­ную связь с ПУТНА в период, когда он приезжал в командировку в Москву.

Вопрос: Имелась ли у объединенного центра какая-либо определенная политическая программа?

Ответ: Я уже показывал выше, что никакой новой по­литической программы у троцкистско-зиновьевского объединенного блока не было. Исходили из старой обветшалой плат­формы, причем никто из лидеров блока не занимался и не интересовался вопросом разработки какой-либо и сколько-ни­будь цельной и связной политической программы. Единствен­но, что объединяло весь этот разношерстный блок, ‒ была идея террористической борьбы против руководителей партии и правительства.

На деле блок являйся контрреволюционной террористи­ческой бандой убийц, стремившихся любыми средствами захва­тить в свои руки власть в стране.

Вопрос: Что Вам еще известно о троцкистско-зиновьевском блоке?

Ответ: ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ в отдельных разговорах с членами московского центра (со мною – РЕЙНГОЛЬДОМ, БАКАЕВЫМ, ШАРОВЫМ, ГЕРТИКОМ, ГОРШЕНИНЫМ, ПИКЕЛЕМ) касались вопро­са о том, как сложится руководство после победы блока. Они считали, что во главе партии станет ЗИНОВЬЕВ, причем одним из секретарей ЦК назывался ЕВДОКИМОВ, а во главе правительства – КАМЕНЕВ. Говорилось при этом, что тут возможны и известные трудности и трения с троцкистами, поскольку у них, очевидно, будут далеко идущие требования, но предполагалось, что все эти трения будет легко разрешить после того, как приход к власти станет совершившимся фактом, и что сей­час не следует из-за этого вопроса обострять отношения внутри блока.

Вопрос: Вы не все показали об известной Вам террористической деятельности троцкистско-зиновьевской организации?

Ответ: Я показал, все, что мне известно. Возможно, что кое-какие факты я забыл. Я постараюсь все вспомнить и дать дополнительные показания.

 

Записано с моих слов правильно и мною прочитано.

 

И. РЕЙНГОЛЬД

 

ДОПРОСИЛИ:

 

ЗАМ. НАРКОМА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ 1 РАНГА – АГРАНОВ

 

ЗАМ НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД

СТАРШИЙ МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – ДМИТРИЕВ

 

НАЧ. ОТД. ЭКО ГУГБ НКВД

МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: ‒ ЧЕРТОК 

 

Верно: 

 

ЗАМ. НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ 

КАПИТАН ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ГРИГОРЬЕВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 228, Л. 68-97

---