ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
произведенный 20 декабря 1934 г. Нач. 1-го отд. СПО
ВИНОГРАДОВ, Василий Алексеевич (дополнительно).
Вопрос: Что Вы можете дополнительно показать о практической работе зиновьевской к.-р. организации, – членом которой Вы состояли?
Ответ: В свои х показаниях от 12-го, 13-го и 14-го декабря, – я уже показывал о составе организации, ее структуре и политических установках. Вся наша практическая работа была подчинена основной задаче – смене партийного руководства во главе с т. СТАЛИНЫМ. Потерпев поражение в период XIV съезда и последующих лет, – когда мы выступали с открытым забралом, – мы с двурушническими целями вернулись в партию с тем, чтобы приспособить свою работу к изменившейся обстановке. Со стороны тактической и организационной эта изменившаяся обстановка требовала: прежде всего сохранения себя во что бы то ни стало внутри партии в качестве самостоятельной силы, практически работать в направлении сохранения и возобновления (там, где они нарушались) связей между участниками зиновьевской оппозиции, всяческим маневрировать вокруг обстоятельств, могущих привести к малейшему распылению кадров. Именно таким маневром было – голосование многих из нас за исключение ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА из партии в связи с Рютинским делом. Лозунг “идти в партию и честно работать”, имевший распространение в нашей среде в период декларативных отходов, также был тактическим двурушническим шагом и, по существу, для каждого из нас означал директиву: включиться в практическую работу партийного, советского и хозяйственного аппарата с целью протаскивания наших установок, с целью сохранения себя в партии как самостоятельной силы, способной выступить как только сложится хоть сколько-нибудь благоприятная внутренняя или внешняя ситуация. На эту ситуацию мы и держали курс. Мы исходили из того, что война с империалистическими государствами, которая раньше или позже наступит, и обстановка внутри страны, которую породит война, – создаст благоприятные условия для широких выступлений с требованиями возвращения к руководству Зиновьева, Каменева и других лидеров зиновьевщины. Таким образом, наша к.-р. зиновьевская организация в этом отношении стояла на определенных пораженческих позициях. А пока, в надежде на эту ситуацию, в процессе наших встреч и бесед, в процессе нашей практической работы по сохранению и сколачиванию зиновьевских кадров мы формировали, особенно среди зиновьевской молодежи, такие настроения к партийным руководителям, которые в конечном счете привели к выстрелу НИКОЛАЕВА. Каждое сколько-нибудь значительное событие из внутрипартийной, внутренней или внешнеполитической политики партии являлось предметом обсуждения в среде нашей организации и комментировалось в духе установок зиновьевщины, подвергалось к.-р. оценке. Систематическое культивирование ненависти к руководству партии и особенно к т. Сталину – составляло существо нашей деятельности. Мы особо подчеркивали, что СТАЛИН сурово расправляется с б<ывшими> оппозиционерами, что СТАЛИН отменил внутрипартийную демократию, заменил ее безраздельным господством аппарата, что от руководства партии отстранены старые большевистские кадры. Мы со злобой констатировали, что по вине СТАЛИНА, МОЛОТОВА, КАГАНОВИЧА, КИРОВА от руководства отсечены ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ, которых мы противопоставляли СТАЛИНУ, квалифицировали ближайшими учениками ЛЕНИНА, что от руководства отстранены – ЕВДОКИМОВ, ЗАЛУЦКИЙ, БАКАЕВ и другие. На этой базе вырос и воспитался убийца т. КИРОВА – НИКОЛАЕВ, связанный с членами нашей зиновьевской к.-р. организации совместной борьбой против партии и ее вождей на протяжении ряда лет. О персональном составе нашей к.-р. организации я показывал в протоколе моего допроса от 14/XII –
Допросил – ЛУЛОВ.
РГАСПИ Ф 671, Оп. 1, Д. 120, Л. 222-223.
