ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

ЛИПШИЦА, Павла Абрамовича (он же ЗАЛЬЦЕР Павел).

от 10-го июля 1936 года.

 

1902 г<ода> р<ождения>, уроженец г. Друскеники (Польша), по национальности еврей, происходит из семьи крупного торговца Комиссионера. С 1926 по 1931 г. состоял членом КПГ; с 1931 по 1935 г. – член ВКП(б). 26 декабря 1935 г. исключен из ВКП(б) за пассивность. До января 1931 г. проживал в Берлине, где окончил Высшее техническое училище; по специальности – инженер-электрик. До ареста работал в качестве инженера на заводе “Динамо” в Москве.

 

Вопрос: Вы обвиняетесь в принадлежности и активной работе в подпольной контрреволюционной троцкистской организации. Дайте показания об известных Вам фактах деятельности этой организации и о своей личной роли ней.

Ответ: Да, я признаю себя виновным в принадлежности к подпольной троцкистской организации, участие в деятельности которой я принимаю с 1928 г., будучи завербован еще в Берлине студентом-медиком Натаном ЛУРЬЕ. До января 1931 г. я был по Берлину связан с Натаном ЛУРЬЕ и по его заданиям распространял среди знакомых мне членов КПГ и членов Союза советских студентов троцкистскую литературу.

Вопрос: По каким причинам Вы выехали из Берлина в СССР и какие организационные задания в связи с этим выездом Вы получили от троцкистской организации?

Ответ: В декабре 1930 г. я окончил высший технический институт в Шарлот<т>енбурге и в начале января 1931 г. выехал в СССР для работы по специальности. Перед моим отъездом Натан ЛУРЬЕ дал мне явку к проживающему в Мо­скве троцкисту КОНСТАНТУ Эрику Карловичу. Я должен был явиться по домашнему адресу КОНСТАНТА, который мне дал Натан ЛУРЬЕ. В связи с моим отъездом Натан ЛУРЬЕ поручил мне по приезде в Москву, а также КОНСТАНТУ, заводить связи среди троцкистов и исключенных из партии, обра­батывать их для вовлечения в организацию. КОНСТАНТ же должен был проникнуть в круги немецких политэмигрантов, вербовать среди них своих сторонников.

Вопрос: Покажите, с кем был связан в свою очередь из троцкистского руководства Натан ЛУРЬЕ?

Ответ: Со слов Натана ЛУРЬЕ мне известно, что он по Берлину и позже в СССР был организационно связан и получал директивы от крупного троцкиста Моисея ЛУРЬЕ.

Вопрос: Что Вы сделали во исполнение поручения Натана ЛУРЬЕ в Москве?

Ответ: В конце апреля или начале мая 1931 года я посетил Эрика КОНСТАНТА на его квартире в доме коммуны на Шаболовке и установил с ним связь. Вслед за этим я с ним встретился в клубе иностранных рабочих. Во время первой встречи я передал КОНСТАНТУ директивы, которые получил перед отъездом от Натана ЛУРЬЕ. КОНСТАНТ полностью согласился с указаниями Натана ЛУРЬЕ, причем я понял, что эти директивы для него не являются новыми, так как он уже в свою очередь проводил аналогичною ра­боту в Москве.

Вопрос: В чем заключалась нелегальная троцкистская деятельность, которую вы проводили в Москве, связавшись по приезде с Эриком КОНСТАНТОМ?

Ответ: При первых встречах со мной Эрик КОНСТАНТ стал у меня выяснять, в каком положении находится дело с моей партийностью. Когда я ему сообщил, что у меня нет никаких документов, подтверждающих мою принадлежность к КПГ, КОНСТАНТ заявил, что в интересах организационной работы необходимо форсировать получение партийного би­лета, и с этой целью от своего имени выдал мне справку для партийной организации завода “Динамо” о том, что он – КОНСТАНТ якобы знает меня по принадлежности к КПГ с 1926 года. На самом деле КОНСТАНТУ это известно не было, так как мы были с ним знакомы только с февраля 1929 года через Натана ЛУРЬЕ. Это знакомство произошло в связи с приездом Эрика КОНСТАНТА из СССР в отпуск в Берлин.

Вопрос: Какие организационные связи Эрика КОНСТАН­ТА Вам известны по Москве?

Ответ: В одну из моих встреч с Эриком КОНСТАНТОМ в клубе иностранных рабочих на улице Герцена в сентябре или октябре 1931 года он меня познакомил с немецким архитектором Францем ВАЙЦ. ВАЙЦ – германский подданный, работал в группе архитектора МАЙ [1]. Причем со слов КОН­СТАНТА и ЛУРЬЕ Натана лишь в 1933 г. мне стало извест­но, что он являлся частым посетителем германского по­сольства в Москве. Со слов же КОНСТАНТА и ЛУРЬЕ Натана в 1933 г. мне также известно, что ВАЙЦ является членом национал-социалистической партии Германии.

Вопрос: Дайте показания о характере связи, которая установилась между Вами и ВАЙЦЕМ.

Ответ: В конце 1931 года и на протяжении 1932 года до июля мес<яца> я несколько раз посещал ВАЙЦА в его номере в гостинице “Гранд-Отель”. Во время этих встреч ВАЙЦ вел со мной откровенные троцкистские контрреволюционные разговоры, давая мне понять, что он симпатизирует Троцкому и что только возвращение Троцкого к власти изменило бы всю политику, которая проводилась ВКП(б) и советской властью. ВАЙЦ все время настойчиво мне доказывал, что работающая интеллигенция в ряде капиталистических стран, в том числе и в Германии, живет несравненно лучше, чем в СССР. Считая ВАЙЦА членом нашей троцкистской организации, я часто приходил к нему для обмена мнениями по текущим политическим и экономическим вопросам. В одной из бесед ВАЙЦ мне заявил, что если бы Германия объявила войну СССР за ранение Твардовского [i], то неминуемо было бы восстание, и советская власть была бы свергнута, на что я ему возразил, что задачей троцкистов является не падение советское власти, а возвращение к власти Троцкого. Тогда же ВАЙЦ мне заявил, что лучшим решением вопроса о путях возвращения Троцкого к власти явился бы выстрел в Сталина. В дальнейших бе­седах ВАЙЦ все время указывал на то, что троцкистам необходим решительный человек для устранения СТАЛИНА. В результате этих бесед ВАЙЦ, видя, что я полностью со­лидаризируюсь с его взглядами, поставил передо мной вопрос о том, что я должен принять участие в террори­стическом покушении против Сталина.

Вопрос: Вы дали согласие ВАЙЦУ на террористичес­кий акт против Сталина? Какой план покушения Вами был разработан?

Ответ: Да, я свое согласие ВАЙЦУ дал. Это было в конце марта 1932 г. BAЙЦ предложил тогда мне произве­сти покушение против Сталина в первомайскую демонстрацию 1932 года на Красной площади стрельбой из колонны демонстрантов перед мавзолеем. С этой целью он дал мне револьвер системы “Браунинг” среднего калибра с 32 боевыми патронами к нему.

Вопрос: Где и когда он вручил вам этот револьвер?

Ответ: ВАЙЦ вручил мне этот револьвер в конце мар­та или начале апреля 1932 года в своем номере в гостинице “Гранд-Отель”. Револьвер был совершенно исправным, заключаю я это из того, что я из него три раза производил пристрелки в глухом месте в Сокольниках. За время трех пристрелок я выстрелил 19 патронов по мишени Осоавиахима для мелкокалиберной винтовки, в результате третьей пристрелки три патрона из пяти легли в пределах мишени. О результатах пристрелки я информировал ВАЙЦА, и он остался доволен результатом.

Вопрос: Когда у Вас произошла последняя встреча с ВАЙЦЕМ перед 1-м мая 1932 года и какие вы от него полу­чили инструкции?

Ответ: Моя встреча с ним произошла вечером 30-го апреля у него в номере в гостинице “Гранд-Отель”. ВАЙЦ еще раз проверил, готов ли я выполнить его поручение и совершить террористический акт против Сталина. Я тогда его твердо заверил в том, что от принятого решения не отступлю и приму все меры к тому, чтобы совершить поку­шение. Здесь же ВАЙЦ дал мне задание после стрельбы в СТАЛИНА покончить жизнь самоубийством на месте. Он это мотивировал тем, чтобы не выдать своих связей. Я полно­стью согласился с его указаниями.

Вопрос: Какие Вы приняли меры к выполнению дирек­тив ВАЙЦА об убийстве Сталина? 

Ответ: 1-го мая 1932 г., имея в кармане данный мне ВАЙЦЕМ револьвер с полным боевым зарядом 7 патрон (одна патрон был дослан в ствол, револьвер был взят на предохранитель), я с колонной завода “Динамо” в составе Пролетарского р<айо>на проходил по Красной площади крайним в сторону ГУМа. Большое расстояние, отделявшее меня от мавзолея, где находилось правительство, заставило меня отказаться от выполнения террористического акта, так как пробраться ближе к мавзолею было невозможно из-за значительного оцепления между рядами демонстрантов. Вечером 1 мая 1932 г. я посетил ВАЙЦА и поставил его в известность о том, что привести в исполнение задуманный план убийства СТАЛИНА не представилось возможным.

Вопрос: Какие новые директивы Вы получили по этому вопросу от ВАЙЦА?

Ответ: ВАЙЦ мне поручил подобрать более лучшие условия, которые позволили бы ближе видеть СТАЛИНА. ВАЙЦ посоветовал мне попытаться выяснить, где это только представилось бы возможным, о жизни СТАЛИНА и о его времени и местонахождении.

Вопрос: Кто Вами был посвящен в существо заданий ВАЙЦА и самую подготовку террористического акта против СТАЛИНА?

Ответ: Мной был посвящен Эрик КОНСТАНТ и приехавший к этому времени из Берлина Натан ЛУРЬЕ. Это было 25-27 апреля 1932 года на квартире Натана ЛУРЬЕ.

Вопрос: Вы посещали ВАЙЦА не только один. С кем кроме КОНСТАНТА у Вас происходили встречи с ВАЙЦЕМ?

Ответ: В середине мая 1932 г. КОНСТАНТ пригласил меня и Натана ЛУРЬЕ посетить ВАЙЦА в его гостинице. Это была первая наша встреча втроем. В эту встречу КОНСТАНТ представил ВАЙЦА Натану ЛУРЬЕ как видного члена организации, только что прибывшего из Берлина, который в состоянии проинформировать о положении троцкистской организации за рубежом, о планах и директивах Троцкого по поводу нелегальной деятельности в СССР. Натан ЛУРЬЕ сделал информацию, в конце которой заявил, что задача всех троцкистов должна свестись к тому, чтобы вызвать недовольные элементы в стране на путь борьбы против СТАЛИНА, пропагандируя необходимость его физического устранения. Натан ЛУРЬЕ указывал на то, что это поможет вернуть Троцкого к руководству в партии и в стране.

Вопрос: Почему Натан ЛУРЬЕ, впервые встретившись с ВАЙЦЕМ, вел такие откровенные беседы?

Ответ: Я убежден, что КОНСТАНТ немедленно по приезде проинформировал Натана ЛУРЬЕ об активной роли ВАЙЦА в деле подготовки террористического акта против СТАЛИНА. Я тогда не усмотрел какой-либо неосторожности [2] со стороны Натана ЛУРЬЕ или ВАЙЦА.

Вопрос: Какие вопросы были обсуждены и какие конкретные мероприятия были намечены на этом совещании? 

Ответ: КОНСТАНТУ было поручено расширить и активизировать работу среди немецких политэмигрантов с целью выяснения через них, кто по заданию ИККИ будет направлять<ся> в Германию. Одновременно КОНСТАНТУ было поручено создать ячейки среди политэмигрантов. Мне – ЛИПШИЦУ было поручено начать работу среди советских студентов, возвратившихся из Германии, для подбора в их среде боевиков, способных и могущих быть использованными для террористических актов. ЛУРЬЕ Натан должен был осесть в Москве и принять руководство группой. На этом же совещании ВАЙЦ заявил, что в ближайшем будущем он собирается покинуть пределы СССР.

Вопрос: Когда ВАЙЦ уехал из СССР?

Ответ: ВАЙЦ уехал из СССР осенью 1932 года. Я лично его видел последний раз в июне 1932 г. После отъезда ВАЙЦА я продолжал встречаться с Натаном ЛУРЬЕ и два раза видел КОНСТАНТА: раз в 1932 г. и 1 раз в 1933 г.

Вопрос: Какие мероприятия по подготовке террористических актов наметила Ваша боевая троцкистская группа после отъезда ВАЙЦА из Москвы?

Ответ: По прямому заданию Натана ЛУРЬЕ осенью 1932 г. во время происходившей сессии ВЦИК я получил гостевой билет от партийной организации завода для присутствия на заседании этой сессии в Кремле. Задание Натана ЛУРЬЕ заключалось в том, чтобы, посетив Кремль, во время заседания сессии ВЦИК в момент присутствия там Сталина совершить против него террористический акт. Я дал свое согласие Натану ЛУРЬЕ выполнить это поручение. К тому времени у меня находился револьвер, данный мне в свое время ВАЙЦЕМ, с 13 боевыми патронами. Во время пребывания на сессии я револьвер носил все время с собой в кармане.

Вопрос: От кого лично вы получили билет не сессию ВЦИК и кто еще кроме вас из работников вашего завода был на этой сессии?

Ответ: Гостевой билет на сессию ВЦИК я получил от парторга отдела подготовки производства завода “Динамо”, инженера ЖОЛДАКА. Вместе со мной в Кремле был инженер ОСТАНИН Виктор, которому ничего о моих террористических намерениях известно не было.

Вопрос: Во время заседания Вы сидели вместе с ОСТАНИНЫМ?

Ответ: Нет, под благовидным предлогом я его покинул, так как он мог заметить мое волнение и помешать мне выполнить террористический акт. Уходя от ОСТАНИНА, я ему объяснил, что направляюсь смотреть выставку экспонатов.

Вопрос: Каким путем Вы намерены были произвести террористические покушения на этой сессии ВЦИК?

Ответ: Так как на этой сессии из членов Политбюро был только КАЛИНИН, я оставил ОСТАНИНА и направлен к выставке экспонатов, надеясь встретить там Сталина. Одна­ко, ни Сталина, ни кого-либо другого из членов Политбюро я не встретил. Произвести же покушение против Калинина мне не удалось, ибо гостевые места находилась очень далеко от президиума, безрезультатно же стрелять я не счел целе­сообразным. Побыв там несколько часов, я ушел с заседания сессии. На следующий день я зашел к Натану ЛУРЬЕ и сообщил ему о неудаче выполнения плана террористического по­кушения. Натан ЛУРЬЕ заявил мне дословно следующее: “Жаль, такие возможности редко бывают”, ‒ и тут же добавил, что нуж­но искать более удобного и подходящего случая.

Вопрос: Знал ли Эрик КОНСТАНТ о террористических заданиях, полученных Вами от ЛУРЬЕ Натана?

Ответ: Мне об этом ничего не известно.

Вопрос: До какого времени у Вас происходили встре­чи с Натаном ЛУРЬЕ?

Ответ: Мои встречи с Натаном ЛУРЬЕ происходили до июля 1933 г., т.е. вплоть до отъезда Натана ЛУРЬЕ в Челябинск. Перед отъездом Натан ЛУРЬЕ сообщил мне, что в Москву приехал руководивший им Моисей ЛУРЬЕ со специаль­ным заданием от Рут ФИШЕР и МАСЛОВА. Тогда же Натан ЛУРЬЕ мне сообщил, что сейчас должна будет развернуться активная работа по организации террористических актов против членов Политбюро ВКП(б) и особенно против СТАЛИНА. Со слов Натана ЛУРЬЕ мне известно, что он информировал Моисея ЛУРЬЕ о той подготовке террористических актов, которая мною до сих пор велась, но кончилась безрезультатно.

Вопрос: Вы лично встречались в Москве с Моисеем ЛУРЬЕ?

Ответ: Нет, я с ним никогда здесь не встречался.

Вопрос: Что вам известно о намерениях Натана ЛУРЬЕ лично совершить террористический акт против руководства партии и правительства?

Ответ: Со слов Натана ЛУРЬЕ мне известно, что он должен был, по заданию Моисея ЛУРЬЕ, пользуясь содействием своего родственника врача ТАЙЦА, устроиться в Кремлев­скую больницу для того, чтобы проникнуть в Кремль и обеспечить этим самым возможность совершить покушение против Сталина [3]. Однако это ему не удалось сделать.

Вопрос: Кого Вы лично из боевиков завербовали для террористической деятельности?

Ответ: Я сделал попытку завербовать в нашу террори­стическую группу известного мне еще по Берлину ОХРИМСКОГО Александра Самойловича, который там встречался с Натаном ЛУРЬЕ и симпатизировал троцкистам. Я знал ОХРИМСКОГО как резко контрреволюционно настроенного человека. Однако, завербовать мне его не удалось, так как в процессе вербовки он мне заявил, что сам входят в террористическую группу, состоящую из вернувшихся из Германии в СССР советских студентов. Участников этой группы он мне не называл, и я из соображений конспирации у него об этом не спрашивал.

Вопрос: Где и когда происходили Ваши встречи с ОХРИМ­СКИМ?

Ответ: Мои встречи с ОХРИМСКИМ происходили обычно на моей квартире на протяжении 1933 года.

Вопрос: Вы информировали Натана ЛУРЬЕ о вербовке Вами ОХРИМСКОГО и как он на это реагировал?

Ответ: Я передал Натану ЛУРЬЕ подробно весь свой раз­говор с ОХРИМСКИМ, который мне заявил, что он его знает хорошо по Берлину, считает решительным и подходящим челове­ком для террора.

Вопрос: Кто продолжал поддерживать связь с ВАЙЦЕМ после его отъезда из СССР?

Ответ: Со слов Натана ЛУРЬЕ мне известно, что связь с ВАЙЦЕМ все время поддерживал Эрик КОНСТАНТ.

Вопрос: Где вы хранили револьвер до момента ареста?

Ответ: В начале декабря 1933 года имевшийся у меня револьвер системы “Браунинг” с 13 боевыми патронами я пере­дал ОХРИМСКОМУ у себя на квартире. Сделал я это потому, что собирался жениться и не хотел вызвать подозрение у жены нелегальным хранением оружия.

Вопрос: Вы до сих пор не даете показаний о Вашей террористической деятельности на протяжении 1934-36 г. Дайте исчерпывающие показания о всех Ваших связях и конкретной работе по подготовке террора за последние два года.

Ответ: Я должен дополнительно показать следствию следующее: в январе 1936 года в Москву приехал из Челябинска, проездом в Ленинград, Натан ЛУРЬЕ. Я встретился с ним на квартире его жены – ул. Кропоткина, дома не помню [ii]. Во время этой встречи у нас произошла беседа, в процессе которой жена Натана ЛУРЬЕ отсутствовала, так как мы ее попросили оставить нас вдвоем. Натан ЛУРЬЕ сообщил мне, что в бытность его в Челябинске он активно подготовлялся к совершению террористического покушения против Серго ОРДЖОНИКИДЗЕ. 

Вопрос: Что именно Вам рассказал по вопросу о под­готовке террористического акта против Серго ОРДЖОНИКИДЗЕ Натан ЛУРЬЕ?

Ответ: Натан ЛУРЬЕ рассказал мне, что в 1935 г. во время инспекционной поездки Серго ОРДЖОНИКИДЗЕ по за­водам он был в Челябинске. Этот приезд ОРДЖОНИКИДЗЕ Натан ЛУРЬЕ решил использовать для совершения против него террористического акта на Челябинском заводе. Для этой цели, как Натан ЛУРЬЕ рассказывал, у него имелся револьвер. Со слов Натана ЛУРЬЕ, произвести покушение ему помешало то, что Серго ОРДЖОНИКИДЗЕ сильно охранялся, и он не имел возможности близкого доступа к нему.

Вопрос: Какие дальнейшие планы террористической деятельности обсуждались между Натаном ЛУРЬЕ и Вами?

Ответ: В эту же встречу после того, как Натан ЛУРЬЕ рассказал мне о неудавшейся попытке совершить террористический акт против Серго ОРДЖОНИКИДЗЕ, он заявил мне, что ставит своей задачей принять меры к возвращению в Москву в связи с предстоящим началом приема и перевода в члены ВКП(б) с тем, чтобы, войдя в ряды партии и получив партийный билет, создать себе благоприятные условия для подготовки и совершения террористического акта против кого-либо из вождей ВКП(б) и главным обра­зом против Сталина.

Вопрос: Сообщил ли Вам Натан ЛУРЬЕ об организационных поручениях, которые он имел в связи с его отъездом на учебу в Ленинград?

Ответ: Натан ЛУРЬЕ дал мне понять, что он имеет указания организационного характера по установлению связей в Ленинграде от Моисея ЛУРЬЕ. С кем именно он должен был там связаться, он меня в это не посвящал.

Вопрос: Какие планы террора излагал Вам Натан ЛУРЬЕ в связи с его отъездом в Ленинград?

Ответ: Натан ЛУРЬЕ мне заявил, что он одновременно ставит своей задачей, обосновавшись в Ленинграде, принять меры к подготовке и совершению террористического акта, направленного против Секретаря Ленинградского Комитета ВКП(б) ЖДАНОВА. Необходимость совершения террористического акта против ЖДАНОВА Натан ЛУРЬЕ мотивировал тем, что он является одним из видных руководителей партии и возглавляет Ленинградскую партийную организацию.

Вопрос: Какие задания террористического характера оставил Вам Натан ЛУРЬЕ?

Ответ: Натан ЛУРЬЕ указал мне, что необходимо быть готовым к моменту его возвращения в Москву к тому, чтобы принять участие в террористическом покушении против Сталина или кого-либо из вождей партии. Натан ЛУРЬЕ рассчитывал, что мне одному, не находящемуся уже в рядах партии, будет трудно совершить террористический акт, поэтому он это ставил в связи с его возвращением в Москву. Натан ЛУРЬЕ при этом говорил, что он намерен совершить покушение против Сталина, и я должен был оказать ему в этом со своей стороны помощь.

Вопрос: Что Вам известно о том, имелось ли у Натана ЛУРЬЕ оружие, когда он направлялся в Ленинград?

Ответ: Мне лично Натан ЛУРЬЕ никогда имевшегося у него оружия не показывал, но с его слов я знал, что оружие у него имелось.

Вопрос: Когда Натан ЛУРЬЕ намечал возвратить­ся в Москву?

Ответ: Точной даты установлено не было, но предполагалось, что он вернется в Москву немедленно по окончании курсов по усовершенствованию врачей и бу­дет наезжать в Москву во время каникул.

Вопрос: Встречались ли Вы с Натаном ЛУРЬЕ после этой январской встречи?

Ответ: Нет, больше я его до момента ареста не ви­дел.

Вопрос: Кто из активных террористически настроен­ных элементов Вам еще известен?

Ответ: В марте месяце 1936 года примерно в сере­дине мес<яца> я встретил в помещении КПК в 2-м этаже, в коридоре налево, троцкиста МУШИНСКОГО. До этого я с ним в Москве не встречался. Знал я его по Берли­ну в лицо и по фамилии, но близко с ним знаком не был. Из беседы с МУШИНСКИМ мне стало понятно, что он обо мне и моей деятельности знает, как я полагаю, со слов Моисея ЛУРЬЕ. Между нами завязалась беседа, в процессе которой мне от МУШИНСКОГО стало известно, что он был в Германии активным троцкистом и поэтому имел большие затруднения при переводе в ВКП(б). МУШИНСКИЙ также мне сообщил, что он в настоящее время исключен из партии. Я в свою очередь его также поставил в известность, что исключен из партии. В дальнейшей беседе МУШИНСКИЙ проявлял озлобление и враждебность к руководству и политике ВКП(б), высказывался за то, что положение в стране и партии может быть исправлено только в том случае, если СТАЛИН будет физически устранен. Я с ним согласился. После этой встречи с МУШИНСКИМ я его больше не встречал.

Изложенное записано с моих слов верно, соответствует действительности и мне прочитано.

 

П. ЛИПШИЦ.

 

ДОПРОСИЛИ: 

 

ЗАМ НАЧ. УНКВД ПО МО
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (РАДЗИВИЛОВСКИЙ)

 

НАЧ. ОО УГБ НКВД по МО 
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ ‒ (АРНОЛЬДОВ)

 

ПОМ. НАЧ. ОО УГБ НКВД по МО 
Ст. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ХОРОШИЛКИН)

 

Верно: 

 

ОПЕРУПОЛН. СПО ГУГБ НКВД 
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (СВЕТЛОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 169, Л. 159-176.

---