ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

БОЛЬШИХ Ирины Васильевны от 17 марта 1935 года.

 

БОЛЬШИХ И.В., 1903 г. рожд., урож. гор. Москвы, русская, дочь потомственного почетного гражданина, б/п, до ареста работала исполнителем по контролю в Секретариате президиума ЦИК СССР.
Муж БОЛЬШИХ – АЛЕКСАНДРОВ Н.С., б. работник «Союзмаргарин», осужден к 5 г. тюремного заключения по закону от 7/VIII-1932 г.
Брат Капитон, б. летчик военно-воздушного флота Киевского гарнизона, в 1930 г. осужден по делу «УВО» на 5 лет концлагеря. Брат Евгений работает шофером у корреспондента газет «Тан» и «Пти Паризьен».

 

ВОПРОС: Когда Вы поступили на работу в Кремль?

ОТВЕТ: 13 января 1922 года.

ВОПРОС: На какую работу Вы были приняты?

ОТВЕТ: Первоначально я работала машинисткой в управлении делами СНК. Затем я была до 1928 г. на разной работе в аппарате СНК. С 1928 г. по 1931 г. включительно занимала должность секретаря промышленной группы Секретариата СНК СССР. В 1931 г. направлена на работу в аппарат СНК СССР в качестве внутреннего контролера секретариата.

ВОПРОС: Когда Вы перешли на работу в ЦИК СССР?

ОТВЕТ: В 1932 г. меня перевели на работу в аппарат ЦИК СССР в качестве внешнего и внутреннего контролера. С 1934 г. я числилась как исполнитель контроля, причем в мою обязанность также входило прием почты ЦИК СССР.

ВОПРОС: Кто Вас рекомендовал на работу в Кремль?

ОТВЕТ: Мне помог устроиться мой знакомый КУЗНЕЦОВ Сергей, который в 1922 г. работал заведующим финансовым отделом СНК.

Письменные рекомендации я получила от МУШТАКОВА Александра, члена ВКП(б), военного работника, и ШУМАКОВА – зав<едующего> секретариатом начальника ЦУС РККА, с которым я была знакома по работе в ЦУС до 1922 г.

ВОПРОС: Вы сообщили администрации учреждения, в котором работали, о том, что ваш брат и б<ывший> муж, с которым Вы поддерживали связь до момента Вашего ареста, – осуждены за контрреволюционные преступления?

ОТВЕТ: Нет, не сообщала.

ВОПРОС: Почему?

ОТВЕТ: Я скрывала это, так как эти обстоятельства меня компрометировали.

Кроме того, я получила от брата письмо, в котором он меня просил, чтобы я нигде не говорила о его осуждении.

ВОПРОС: О чем еще писал в этом письме ваш брат?

ОТВЕТ: Письмо, в котором брат просил меня не говорить никому о том, что осужден и находится в концлагере, имело контрреволюционный клеветнический характер.

ВОПРОС: Расскажите более подробно, в чем заключалось содержание этого письма.

ОТВЕТ: Письмо брата по своему содержанию в основном направлено против ОГПУ, в нем сообщалось о том, что к арестованным якобы применялись пытки. Оно содержало также контрреволюционный выпад против СТАЛИНА.

ВОПРОС: Предъявляем Вам документ, отобранный у Вас при обыске.

ОТВЕТ: Это письмо моего брата Капитона, о котором я показывала.

ВОПРОС: Кого Вы знакомили с письмом Вашего брата?

ОТВЕТ: Это письмо читал АГРАНОВИЧ Федор Семенович, секретарь РУДЗУТАКА. С АГРАНОВИЧЕМ я сожительствовала с 1930 по 1934 г. включительно и поддерживаю хорошие отношения до последнего времени. АГРАНОВИЧ Ф.С. знал также о переписке между мной и моим бывшим мужем АЛЕКСАНДРОВЫМ Н.С., который находится в концлагере.

ВОПРОС: Вы показали, что Ваш брат БОЛЬШИХ Е.В. в данное время работает шофером у корреспондента газет “Тан” и “Пти Паризьен”. Когда и откуда перешел он на эту работу?

ОТВЕТ: Он перешел в конце 1934 г. с завода № 39, где также работал шофером.

ВОПРОС: Вы сообщили в Кремле, что Ваш брат работает у иностранно-подданного?

ОТВЕТ: Нет, не сообщала.

ВОПРОС: Почему?

ОТВЕТ: Я дала в Кремле подписку о том, что не буду иметь связь с иностранно-подданными. Поэтому, не желая себя компрометировать в Кремле, я решила скрыть, где работает мой брат Евгений.

ВОПРОС: После поступления Вашего брата Евгения на работу к французскому корреспонденту Вы поддерживали с ним связь?

ОТВЕТ: Да, я с ним виделась раза четыре. Один раз (24/II-35 г.) мы встретились у моей сестры Елены, где вместе со мной был и АГРАНОВИЧ Ф.С.

ВОПРОС: Вы обвиняетесь в распространении контрреволюционной клеветы против руководства ВКП(б). Признаете Вы это?

ОТВЕТ: Да, признаю.

ВОПРОС: Какая контрреволюционная клевета Вами распространялась?

ОТВЕТ: Вскоре после убийства СМ. КИРОВА АГРАНОВИЧ Ф.С. мне говорил, что убийство совершено НИКОЛАЕВЫМ на почве личных счетов, так как КИРОВ был близок к жене НИКОЛАЕВА, и последний его убил из-за ревности, а правительственное сообщение не соответствует действительности.

ВОПРОС: Кому Вы передавали эту клевету?

ОТВЕТ: Эту клевету я передавала моей сестре КУНЬЕВОЙ Елене Васильевне, которая как я уже показывала раньше, работает в СНК РСФСР.

ВОПРОС: Вы говорите не все. Следствие настаивает на том, чтобы Вы сказали все, что было связано с распространением Вами клеветы против руководства ВКП(б).

ОТВЕТ: Я сказала не все. Не помню хорошо, от кого из работников Кремля я слышала о том, что АЛЛИЛУЕВА Н.С. умерла якобы не естественной смертью, а покончила жизнь самоубийством, до которого ее довел СТАЛИН. Об этом я говорила АГРАНОВИЧУ Ф.С. и моей сестре Елене.

ВОПРОС: Вы не показываете еще всего о распространении клеветы в отношении руководства ВКП(б). Кому Вы передавали клевету кроме указанных Вами лиц?

ОТВЕТ: Больше показать ничего не могу.

 

Записано верно, мною прочитано.

 

И. БОЛЬШИХ.

 

ДОПРОСИЛ:

 

УПОЛНОМ. 4 ОТД. СПО ГУГБ: (СОКОЛОВ Н.) 

 

Верно: Уполн. Уемов

 

 

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 109, Л. 14-17.
Опубликовано: Лубянка. Сталин и ВЧК—ГПУ—ОГПУ—НКВД. Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. Январь 1922—декабрь 1936 /М.: МФД, 2003, стр. 646-648.