ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

МУСАТОВА, Андрея Алексеевича.

от 9 марта 1936 года.

 

МУСАТОВ А.А., 1900 г. рождения, урож<енец> гор. Бежица, Западной области, бывш<ий> чл<ен> ВКП(б), исключен как троцкист. До ареста без определенных занятий, проживал в Москве.

 

Вопрос: Вы заявили, что просите Вас вызвать на до­прос. Что Вы имеете показать?

Ответ: На предыдущих допросах я не показал, что во время моего пребывания в гор. Горьком я завербовал в троцкистскую к.-р. террористическую организацию, участ­ником которой я являлся, гр<аждани>на ФРИДЛЯНДА Юрия.

Вопрос: Кто такой ФРИДЛЯНД, с какого времени Вы его знаете и какие между Вами были взаимоотношения?

Ответ: Юрий ФРИДЛЯНД, лет 30-32, уроженец г. Горь­кого, приблизительно до 1928 г. учился в Москве на экономическом факультете института РЫКОВА, был комсомольцем, за троцкистскую деятельность в 27-28 годах из ком­сомола исключен. В 1934 году он жил в Петрозаводске и работал там по линии электропромышленности (неточно). В связи с убийством КИРОВА ФРИДЛЯНД был выслан органа­ми НКВД в гор. Городец, Горьковского края. ФРИДЛЯНДА я знаю с 1930 года. Познакомился с ним в семье инженера автозавода имени Молотова ГОЛЬДБЕРГА Льва Герасимовича. Взаимоотношения между мною и ФРИДЛЯНДОМ были друже­ские.

Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах Вы за­вербовали ФРИДЛЯНДА в к.-р. организацию?

Ответ: В апреле 1935 года ФРИДЛЯНД посетил меня по месту моего жительства в г. Горьком по ул. Боброва д. № 86 и рассказал мне, что в связи с убийством КИРОВА его выслали из Петрозаводска, причем он выбрал себе местом жительства г. Городец, Горьковского края. Выбор этого городка он объяснил тем, что его приятельница, студент­ка Горьковского университета СЕКУНДО, имеет подругу в Городце, и поэтому он надеялся при ее содействии там обо­сноваться. Кроме того, по его словам, он намеревался, живя в Городце, устроиться на работу в Балахне.

В это свое посещение меня ФРИДЛЯНД высказывал рез­кую озлобленность против высылки его и репрессий в отно­шении зиновьевцев и троцкистов. В разговоре со мной он распространял различные к.-р. сплетни о характере мероприятий по очистке Ленинграда от к.-р. элемента и делал резкие к.-р. выпады по адресу руководства ВКП(б) и Соввласти. После этого я ему сообщил о существовании к.-р. троцкистской подпольной организации, которая ста­вит своей задачей активную борьбу с Советской властью.

В процессе ознакомления его с целями, которые перед собой ставит троцкистская организация, я заявил ФРИДЛЯНДУ: “Репрессии за убийство КИРОВА не должны нас останавливать”. ФРИДЛЯНД дал согласие принять участие в деятельности к.-р. организации.

Вопрос: Какие поручения Вы давали ФРИДЛЯНДУ?

Ответ: Я поручил ФРИДЛЯНДУ, устроившись в Городце, начать подбирать людей для нашей организации. Я ему порекомендовал обратить внимание на Балахну, т.е. постараться подобрать проходящих [1] для организации людей среди работающих там. Мы с ним условились поддерживать связь друг с другом.

Вопрос: Вы показываете, что ФРИДЛЯНД был у Вас в апреле 1935 года. В это время, как Вы показывали на предыдущих допросах, Вы уже собирались ехать в Москву. Как Вы себе мыслили связь с ФРИДЛЯНДОМ?

Ответ: С ФРИДЛЯНДОМ я условился, что буду с ним поддерживать связь через Бориса ГОЛЬ<Д>БЕРГА – быв<шего> эсе­ра, отбывавшего изоляцию и ссылку – брата Александра ГОЛЬДБЕРГА.         

Вопрос: Какое отношение имел Борис ГОЛЬДБЕРГ к троцкистской организации?

Ответ: Б. ГОЛЬДБЕРГ участия в троцкистской орга­низации, насколько мне известно, не принимал. Его кандидатуру для связи выдвинул ФРИДЛЯНД, который взял на себя обязанность договориться соответствующим обра­зом с Б. ГОЛЬДБЕРГОМ.

Вопрос: Известен ли Вам гр<аждани>н ЗАКГЕЙМ, работающий преподавателем в МГУ?

Ответ: Да, ЗАКГЕЙМА Юду Рувимовича, работающего по кафедре истории философии естествознания на биоло­гическом отделении МГУ, я знаю с 1926 года. Познакомил­ся я с ним в МИИТе (институте инженеров транспорта), где мы работали вместе по кафедре общественных наук.

Вопрос: Какие у Вас были взаимоотношения с ЗАКГЕЙМОМ и поддерживали ли Вы с ним связь после ухода из МИИТа?

Ответ: Взаимоотношения в институте у нас уста­новились хорошие – дружеские. Таковыми они остались по день моего ареста.

Вопрос: Что Вам известно о принадлежности ЗАКГЕЙМА в прошлом к партии?

Ответ: ЗАКГЕЙМ был в РКП(б) до чистки 1921 г. Формально он механически выбыл. Из разговоров с ним мне было известно, что он вышел из РКП(б) – не согласный с введением НЭПа и внутрипартийным режимом.

Вопрос: Известны ли Вам политические убеждения ЗАКГЕЙМА?

Ответ: Конечно, известны. Из разговоров на политические темы, которые между нами происходили, я знал, что ЗАКГЕЙМ полностью стоит на троцкистских позициях. ЗАКГЕЙМ, высказываясь по вопросам международной полити­ки (вопрос о китайской революции, о Гоминдане), а так­ие по вопросам внутрипартийного положения, оперировал обычно такими материалами, что было совершенно очевид­но знакомство его с нелегальной троцкистской литерату­рой, а несколько позднее и письмами Троцкого из ссыл­ки.

Вопрос: Что Вам известно о политических убежде­ниях и деятельности ЗАКГЕЙМА в последнее время?

Ответ: ЗАКГЕЙМ до сего времени не изменил своих политических убеждений и остался скрытым троцкистом. В разговорах со мной он постоянно критиковал политику ВКП(б) и советской власти, считая ее неправильной. ЗАКГЕЙМ утверждал, что политика коллективизации непра­вильна, что колхозы нерентабельны, что строительство крупных промышленных гигантов, на которые затрачивает­ся невероятно большое количество средств, идет беспланово, “строят лишь бы строить”, а в результате при­ходится эти гиганты консервировать и т.п.

ЗАКГЕЙМ резко враждебно настроен к существующему строю. Он неоднократно при мне высказывал свое враж­дебное отношение к руководству ВКП(б), обвиняя по­следнее в том, что “оно ведет страну по неправильному гибельному пути”.

Это дало мне основание считать ЗАКГЕЙМА лицом, подходящим для участия в подпольной троцкистской деятельности, и поэтому я его вовлек в к.-р. троцкистскую организацию, участником которой являлся и я – МУСАТОВ.

Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах Вы вовлекли в к.-р. организацию ЗАКГЕЙМА?

Ответ: В январе 1934 года я оставил работу в Горьковском пединституте и переехал в г. Москву. Еще в Горьком я получил путевку в дом отдыха, в Узкое под Москвой. В доме отдыха я пробыл по 15 февраля, возвратился в Москву, где проболел около 2-х недель, и после этого устроился работать в институте кондитерских изделий.

Несколько обосновавшись в Москве, я во исполнение указаний ФЕДОТОВА о вербовке в организацию троцкистов в Москве связался в марте 1934 года с ЗАКГЕЙМОМ.

В одну из встреч с ЗАКГЕЙМОМ у него на квартире по Новой Божедомке в начале мая 1934 года у меня был подробный разговор с ЗАКГЕЙМОМ. ЗАКГЕЙМ высказывал как обычно недовольство политикой партии и совет­ской власти. Я поставил перед ним вопрос, что нельзя ограничиваться одними разговорами, а надо действовать. ЗАКГЕЙМ полностью согласился со мной, заявив, что ему, мол, только непонятно как действовать. После этого я ему рассказал, что троцкисты не прекращают своей деятельности, что существует подпольная троцкистская организация, ставящая своей целью организованную борьбу с партией, и предложил ему принять в ней участие. ЗАКГЕЙМ дал на это свое согласие. Тогда я поставил перед ним задачу подбирать среди своих знакомых лиц, недовольных советской властью, и после тщательной обработки и проверки их вовлекать в организацию. ЗАКГЕЙМ взял на себя обязанность это выполнить.

Вопрос: Это не все. Какие еще поручения Вы давали ЗАКГЕЙМУ?

Ответ: В 20-х числах мая 1934 года я был вызван ФЕДОТОВЫМ телеграммой в Горький. Внешне это было офор­млено приглашением меня для работы в Горьковском пед­институте на время болезни преподавателя ФУРТИЧЕВА. В действительности, этот мой приезд в Горький был органи­зован ФЕДОТОВЫМ для того, чтобы проверить, что мною сде­лано в Москве за 4-х месячное мое пребывание там.

Когда я возвратился в конце июня 1934 года в Москву, я попытался связаться с ЗАКГЕЙМОМ, но он, оказалось, вые­хал с семьей на дачу. Ездил я к нему на дачу тоже, но он в это время выехал с женой на юг, и в связи с этим я с ним до сентября месяца не виделся. Как только он возвратился в Москву, я с ним связался и имел с ним в сентябре 1934 года у него на квартире подробную беседу.

Вопрос: Расскажите подробно содержание этой Вашей беседы с ЗАКГЕЙМОМ?

Ответ: Я рассказал ЗАКГЕЙМУ, что руководство троц­кистской организации считает необходимым переход к наиболее активным формам борьбы с руководством партии. Конкретно я ему говорил следующее: “Обстановка в стране такова, что есть лишь один выход – силой убрать нынеш­нее руководство партии. Хотя террор раньше не входил в тактику деятельности троцкистов, но сейчас он исторически оправдывается. Нужно начать действовать”.

Я ему объяснил, какое значение придается организацией вербовке кадров молодежи, и указал, что он, работая все время в студенческой массе (я уже показывал, что ЗАКГЕЙМ преподавал на биологическом отделении МГУ), может и должен развернуть вербовку в организацию среди сту­денчества МГУ, готовя их на участие в подготовке и со­вершении террористических актов. ЗАКГЕЙМ взял на себя обязанность создать в МГУ студенческую террористическую группу.

Вопрос: Вы показываете, что с ЗАКГЕЙМОМ Вы вели в сентябре 1934 г. разговор о создании террористической группы молодежи, исходя из установок, полученных Вами от ФЕДОТОВА. Между тем, на допросе от 26/1-1936 г. Вы по­казали, что впервые разговор с ФЕДОТОВЫМ о террористической деятельности организации у Вас был в январе 1935 г.

Чем Вы объясняете такую противоречивость в В<аших> пока­заниях?

Ответ: На допросе от 26/1-36 г. я не все рассказал следствию. Я и ФЕДОТОВ вели работу по созданию террори­стических групп в Горьком и Москве и в 1934 году. Первый раз ФЕДОТОВ со мной говорил о терроре в мае-июне 1934 г. и второй – в первых числах декабря 1934 года.

Оба разговора происходили у него в служебном кабинете в Горьковском пединституте.

В конце мая либо в первых числах июня 1934 года ФЕДОТОВ интересовался, завербовал ли я кого-либо за время моего пребывания в Москве в организацию.

Я ему сообщил, что вовлек в к.-р. организацию ЗАКГЕЙМА, преподавателя 1-го МГУ, и что ЗАКГЕЙМ взял на себя обязанность вести, в свою очередь, вербовку в организацию.   

ФЕДОТОВ тогда впервые мне сказал, что надо стать на путь террористической борьбы с соввластью, и предло­жил мне по возвращении в Москву развернуть через ЗАКГЕЙМА работу по созданию террористических групп в Москве.

В процессе этой же беседы ФЕДОТОВ мне говорил, что участники к.-р. организации в Горьком также ведут ак­тивную работу по созданию террористических групп из студенческой молодежи, Он мне назвал фамилию ПОНОМА­РЕВА, работавшего в то время директором Сормовского пединститута, как члена организации, который ведет в институте активную работу по созданию террористиче­ских групп из молодежи.

ФЕДОТОВ мне тогда сказал: “Я у себя в институте, а ПОНОМАРЕВ у себя, добьемся, что участники террористи­ческих групп будут сверхметкими стрелками”.

ФЕДОТОВ мне заявил, что, когда будет определено время и место террористического акта, – нетрудно будет горьковских террористов перебросить в Москву для не­посредственного участия в террористическом акте.

ФЕДОТОВ мне также указал, что работа ЗАКГЕЙМА в МГУ может оказать двоякую пользу для организации: кроме непосредственного создания террористической группы в Москве ЗАКГЕЙМ сможет прикрыть нелегальную связь с Горьким.

После этого я виделся с ФЕДОТОВЫМ в первых числах декабря 1934 года после убийства КИРОВА в его служебном кабинете в Пединституте.

Обсуждая совершенный террористический акт, мы пришли с ФЕДОТОВЫМ к следующим выводам:

1) При хорошей тщательной подготовке террор в ны­нешних условиях осуществим;

2) террор является наиболее действенным методом борьбы;

3) убийство КИРОВА повлекло и, видимо, повлечет за со­бой еще массовые репрессии и разгром значительных троцкистских кадров.

Однако это явно отрицательное для троцкистов по­ложение, вместе с тем, таит в себе и положительные элементы: оно закаляет остающихся, толкает их еще на более активную борьбу, на самопожертвование.

С другой стороны, оно диктует необходимость подыс­кания для к.-р. организации кадров, не находящихся на подозрении у властей и достаточно стойких для террористической борьбы.

ФЕДОТОВ мне поручил выехать в Москву и предупре­дить ЗАКГЕЙМА, что нужно быть еще более конспиратив­ным, чтобы не попасть под удар массовых репрессий и продолжать активную работу по созданию террористи­ческих групп.

Вопрос: Ездили ли Вы в Москву в декабре 1934 г. согласно поручения ФЕДОТОВА?

Ответ: Да, между 15 и 25 декабря я специально выезжал в Москву для связи с ЗАКГЕЙМОМ. Внешне моя поездка была оформлена в Лекционно-экскурсионном бю­ро как отпуск за свой счет. Разрешили мне его по­тому, что я обещал, не получая командировочной платы, договориться с лекторами для бюро.

Вопрос: Встречались ли Вы в этот свой приезд с ЗАКГЕЙМОМ?

Ответ: Да, с ЗАКГЕЙМОМ я встретился приблизитель­но 20-22 декабря у него на квартире.

Я спросил у ЗАКГЕЙМА, что ему удалось сделать за истекшее время.

ЗАКГЕЙМ мне рассказал, что ему удалось за это время привлечь в организацию работающего с ним по одной кафедре преподавателя ТУРЕЦКОГО – беспартийного, сочувствующего троцкистам. В 1927-29 годах ТУРЕЦКИЙ был в очень близких товарищеских отношениях с активным троцкистом ВАШАКМАДЗЕ.

Кроме того, ЗАКГЕЙМ при встречах со мною в 1935 году говорил мне, что им обрабатываются несколько студентов МГУ для вербовки в организацию. Фамилий он мне не называл.

Вопрос: Известен ли Вам гр<аждани>н КЛИМОВ – преподава­тель политэкономии Горьковского института?

Ответ: Да, мне известен с 1931 года КЛИМОВ, Ни­колай, работавший преподавателем политэкономии в механико-машиностроительном – ныне индустриальном – инсти­туте в г. Горьком. Встречался я с ним в институте на квартире у КЛИМОВА и на квартире у СИНИЦИНОЙ.

Вопрос: КЛИМОВА Николая Вы вербовали в к.-р. организацию?

Ответ: Из разговоров с КЛИМОВЫМ мне было извест­но, что он настроен антисоветски. Он при мне неодно­кратно высказывал недовольство политикой ВКП(б) и советской власти, но в организацию я его не вербовал.

Вопрос: ФЕДОТОВ, которого Вы называете одним из руководителей к.-р. организации, показывает, что Вы обрабатывали КЛИМОВА для вербовки в к.-р. организа­цию. Зачитываю Вам его показания.

Ответ: Подтверждаю, что я действительно изучал КЛИМОВА для вербовки его в к.-р. организацию, но окончательно я его не завербовал, т.е. я лично ему о су­ществовании троцкистской организации не говорил.

 

Записано с моих слов правильно, мною прочитано –

 

МУСАТОВ А.А.

 

ДОПРОСИЛ:

 

ОПЕРУПОЛНОМ. 3 ОТД. СПО ГУГБ –

МЛ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: – АЛЬТМАН.

 

Верно:

 

ОПЕРУПОЛНОМ. 3 ОТД. СПО ГУГБ –

МЛ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ЕФРЕМОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 218, Л. 134-146.

---

[1] Так в тексте. Видимо, имелось в виду – “подходящих”.