Подлежит возврату во
II часть ОС ЦК ВКП(б)
СТРОГО СЕКРЕТНО
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
ВСЕСОЮЗНАЯ КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ (БОЛЬШЕВИКОВ).
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ.
№ П2995 22 июля 1936 г.
ЧЛЕНАМ И КАНДИДАТАМ ПОЛИТБЮРО: т.т. Андрееву, Ворошилову, Жданову, Кагановичу, Калинину, Косиору Ст., Микояну, Молотову, Орджоникидзе, Петровскому, Постышеву, Рудзутаку, Сталину, Чубарю, Эйхе.
Тов. Ежову.
По поручению т. Сталина посылается Вам для сведения записка т. Агранова от 20.VII.36 г. с приложением протокола допроса Рейнгольда от 17.VII.36 г.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Экз. №_____ на 11 листах.
ЗАВ. ОС ЦК
Совершенно секретно.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) ‒
тов. СТАЛИНУ.
В дополнение к нашим сообщениям по делу контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации в СССР направляю Вам важный протокол допроса РЕЙНГОЛЬДА И.И. от 17-го июля 1936 г.
По показаниям РЕЙНГОЛЬДА И.И., осенью 1932 года на квартире КАМЕНЕВА состоялось заседание всесоюзного объединенного центра контрреволюционного троцкистско-зиновьевского блока.
В заседании приняли участие ЗИНОВЬЕВ, КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, СМИРНОВ И.Н., СОКОЛЬНИКОВ, ЛОМИНАДЗЕ, РЕЙНГОЛЬД и ШАРОВ. На этом заседании было принято решение приступить к террористической борьбе с руководством ВКП(б), и для этой цели был сконструирован особый террористический центр под руководством БАКАЕВА, в который вошли ФУРТИЧЕВ, БОГДАН [1], БУЛАХ, ДРЕЙЦЕР и ГРЮНШТЕЙН К.
По показаниям РЕЙНГОЛЬДА в качестве физических исполнителей террористического акта над тов. СТАЛИНЫМ были привлечены СЕРЕГИН и РАДИН.
Далее РЕЙНГОЛЬД показал, что СОКОЛЬНИКОВ, входивший в состав объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока, стоял на террористических позициях и высказывался за необходимость физического устранения тов. СТАЛИНА.
Названные в показаниях РЕЙНГОЛЬДА И.И. РАДИН и СЕРЕГИН арестованы.
ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР
(АГРАНОВ)
20 июля 1936 г.
№ 57012
[Пометы: Членам ПБ. Ст.]
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
РЕЙНГОЛЬДА, Исаака Исаевича,
от 17 июля 1936 года.
РЕЙНГОЛЬД, Исаак Исаевич, 1897 г<ода> р<ождения>, из семьи служащего, уроженец местечка Грозово бывш<ей> Минской губернии, бывш<ий> член ВКП(б) с марта 1917 года, в 1927 году исключался из ВКП(б) за принадлежность к троцкистско-зиновьевской оппозиции, восстановлен в 1928 г. Вторично исключен из партии в декабре 1934 года за вязь и покровительство троцкисту ФАЙВИЛОВИЧУ. До исключения из партии – заместитель Наркомземлеса [2]. В момент ареста – начальник хлопкового управления Облзу Южного Казахстана.
Вопрос: В протоколе допроса от 9 июля с<его> г<ода> вы показали, что объединенный центр троцкистско-зиновьевского блока осенью 1932 года принял решение об организации террористической борьбы против руководства партии и советского правительства. Подтверждаете ли вы эти показания?
Ответ: Да, Полностью подтверждаю.
Вопрос: В том же протоколе допроса вы показали о том, что СОКОЛЬНИКОВ входил в состав центра троцкистско-зиновьевского блока. Подтверждаете ли вы это показание?
Ответ: Да, полностью подтверждаю.
Вопрос: Принимал ли участие СОКОЛЬНИКОВ в принятии центром решения об организации террористической борьбы?
Ответ: Да, принимал.
Вопрос: Откуда вам это известно?
Ответ: Об этом мне известно как со слов самого СОКОЛЬНИКОВА, так и со слов КАМЕНЕВА.
Вопрос: Что именно вам известию?
Ответ: После своего приезда из-за границы в 1932 году СОКОЛЬНИКОВ в крайне враждебном духе высказывался по вопросу о хозяйственно-политической обстановке в стране. Беседуя со мной на эту тему, он говорил о неизбежности хозяйственно-политического краха в результате проводимой политики индустриализации и коллективизации. Исходя из этого он указывал на необходимость создания объединенного блока троцкистов и зиновьевцев, воссоздающего на новой основе оппозиционный блок в 1926-1927 г.г.
СОКОЛЬНИКОВ неоднократно развивал теорию так называемого “автоматического краха” политики партии.
От КАМЕНЕВА я знаю, что он “сговорился” с СОКОЛЬНИКОВЫМ “быстрее”, чем он сам первоначально рассчитывал, хотя КАМЕНЕВ и не полностью разделял “оптимистические” взгляды СОКОЛЬНИКОВА насчет “автоматического краха”.
Вскоре СОКОЛЬНИКОВ изменил свою точку зрения по вопросу об “автоматическом крахе”. СОКОЛЬНИКОВ говорил мне, что он пришел к выводу, что “страна вылезает из наибольших трудностей и что ставка на “крах” не оправдалась и что поэтому с неизбежностью встает вопрос о более острых активных действиях против руководства партии и правительства, что этот путь неизбежен, что отказ от него означает ликвидацию возможности взятия руководства партией в свои руки”.
Вопрос: О каких острых активных действиях говорил СОКОЛЬНИКОВ?
Ответ: СОКОЛЬНИКОВ говорил о необходимости насильственного устранения прежде всего СТАЛИНА. СОКОЛЬНИКОВ обычно говорил: “Если серьезно ставить вопрос об овладении руководством партией, – другого пути, кроме уничтожения руководства – не остается”.
КАМЕНЕВ в том же 1932 году, когда я был у него на квартире, как-то сказал мне по поводу СОКОЛЬНИКОВА: “Ваш СОКОЛЬНИКОВ очень быстро прошел путь от либерализма к терроризму”.
Вопрос: Что вам еще известно об участии СОКОЛЬНИКОВА в деятельности террористического центра?
Ответ: Активное участие СОКОЛЬНИКОВА в объединенном центре в этот период выражалось в частых свиданиях с КАМЕНЕВЫМ, в прямом участии СОКОЛЬНИКОВА в том заседании центра, которое состоялось осенью 1932 года и оформило решение центра о переходе к организации террористической деятельности против руководства партии и правительства.
Вопрос: Вы показали об участии СОКОЛЬНИКОВА в заседании центра, которое приняло решение о переходе к террористическим покушениям. Дайте показания, что вам известно об этом заседании?
Ответ: Это заседание состоялось осенью 1932 года на квартире КАМЕНЕВА, у которого собрались следующие лица: ЗИНОВЬЕВ, КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, СМИРНОВ, СОКОЛЬНИКОВ, ЛОМИНАДЗЕ.
Вопрос : Присутствовал ли еще кто-либо, кроме членов центра?
Ответ: Да, присутствовали – я – РЕЙНГОЛЬД, ШАРОВ и, кажется, ГОРШЕНИН.
Вопрос: Сообщите следствию все, что вам известно об этом заседании центра?
Ответ: Я запомнил выступления ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, СОКОЛЬНИКОВА и СМИРНОВА.
ЗИНОВЬЕВ говорил:
“Дело сейчас не в споре о той или иной экономической платформе. Всякого рода политические оттенки вполне допустимы в пределах блока и найдут свое окончательное разрешение после того, как блок овладеет руководством партии и правительства”.
“Сейчас самое главное заключается в единодушном признании того нового, чем отличается вновь созданный сейчас блок от предыдущего”.
“Это новое состоит в признании неизбежности активных террористических действий против руководства партии и правительства, в необходимости создания боевой организации террористической борьбы. Если в этом вопросе мы примем единое решение, то все остальные программные и тактические вопросы не встретят существенных возражений”.
В заключение ЗИНОВЬЕВ сказал: “Обычное возражение, что терроризм несовместим с марксизмом, при том положении, которое мы имеем сейчас в стране и партии, – несерьезно. Сейчас, когда все нити диктатуры пролетариата в гигантской степени сконцентрированы в руках одного человека – СТАЛИНА, другого пути – кроме физического устранения СТАЛИНА – нет”.
Вопрос: Приведите выступление КАМЕНЕВА?
Ответ: Суть выступления КАМЕНЕВА сводилась к следующему: “Попытка пробиться к овладению руководством снизу – через апелляцию к массам – окончилась неудачно. Вторая попытка овладеть руководством партии путем верхушечных комбинаций (блок с правыми) также потерпела крах. Наконец, ставка на кризис и вся тактика “легальной работы” также не привела нас к руководству”.
“Таким образом, сейчас блок может иметь только одну платформу, вокруг которой возможно объединение. Эта платформа – переход к активной террористической борьбе против руководства партии и правительства”.
Вопрос: Приведите выступление СОКОЛЬНИКОВА?
Ответ: СОКОЛЬНИКОВ начал свое выступление с того, что заявил, что он был целиком прав, когда по тактическим соображениям отошел от блока осенью 1926 года, что, если б тогда с ним согласились лидеры оппозиционного блока, то блок, сохранив все свои силы внутри партии, быть может теперь был бы уже у руководства страной и партией.
Далее, анализируя экономическую обстановку в стране, он повторил изложенные выше соображения о том, что ставка на кризис себя не оправдала, и приходил к выводу о неизбежности применения активных террористических действий.
СОКОЛЬНИКОВ выразил свое несогласие с некоторыми пунктами старой платформы и заявил о том, что эта платформа устарела.
Его замечания носили характер явно правых поправок, шли в направлении усиления легкой индустрии за счет тяжелой, ликвидации совхозов в деревне и усиления рыночных отношений.
Вопрос: Что именно говорил СМИРНОВ?
Ответ: Выступавший СМИРНОВ Иван Никитич заявил, что для троцкистов вопрос о необходимости перехода к террористическим действиям против руководителей партии и правительства не является новым, что после разгрома 1927 года у троцкистов нет никаких иллюзий по вопросу о возможности применения других способов борьбы, кроме террора, что нужно отбросить тезис о якобы неприемлемости террористических действий для большевиков; что троцкистами получена директива от Троцкого об организации террористической борьбы против руководства партии и о необходимости воссоздания объединенного блока на основе перехода к активным террористическим действиям.
Вопрос: Какие практические решения об организации террористической борьбы были приняты на указанном вами выше совещании центра троцкистско-зиновьевского блока?
Ответ: Через несколько дней после указанного выше совещания объединенного центра на квартире ЗИНОВЬЕВА состоялось другое совещание, на котором участвовали КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, БОГДАН, ГОРШЕНИН и я – РЕЙНГОЛЬД. На совещании ЗИНОВЬЕВ давал практические директивы об организации и деятельности ударного террористического центра, о котором я давал показания в протоколе допроса от 9 июля 1936 года.
Руководство этим центром ЗИНОВЬЕВ поручил БАКАЕВУ, охарактеризовав его как одного из наиболее твердых и решительных членов организации. ЗИНОВЬЕВ потребовал от всех нас безоговорочного выполнения всех указаний БАКАЕВА как лица, непосредственно выполняющего директивы по террористической работе объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока.
Тут же был сконструирован состав террористического центра, куда кроме БАКАЕВА вошли ФУРТИЧЕВ, БОГДАН, БУЛАХ, ДРЕЙЦЕР, ГРЮНШТЕЙН и в качестве активной технической силы – СЕРЕГИН и РАДИН. Кроме того, на меня ЗИНОВЬЕВЫМ была возложена обязанность по заданиям террористического центра поддерживать связь с троцкистско-зиновьевскими группами блока по вопросу отбора людей для боевой работы.
Все указания ЗИНОВЬЕВА были проникнуты предостережениями об опасности провала и о необходимости глубокой конспирации.
Вопрос: Выше вы показали, что КАМЕНЕВ в своем выступлении ссылался на так называемую “тактику легальной работы” троцкистско-зиновьевской организации. Данте подробные объяснения, что означает эта “тактика легальной работы”?
Ответ: Наряду с глубоко законспирированной работой, по подготовке террористических актов против руководства партии и правительства, прежде всего против СТАЛИНА, ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ прилагали все усилия к тому, чтобы завоевать доверие к себе со стороны ЦК и партии и, насколько это возможно, занять руководящее положение в партии.
Этой цели непосредственно были подчинены выступления КАМЕНЕВА и ЗИНОВЬЕВА в печати, в которых они подчеркивали свою преданность партии и отказ от своего прошлого. При встречах с руководителями партии ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ всячески подчеркивали свою лояльность и преданность Центральному Комитету партии и отказ от своих прежних ошибок. Этой же цели служили выступления ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА с трибуны 17-го съезда партии.
ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ при этом исходили из того, что успех террористического акта против СТАЛИНА прямо открывает им – лицам, прощенным партией и принятым в ее ряды при СТАЛИНЕ, – непосредственный путь прихода к руководству партией и страной.
В этом маккиавелистическом плане борьбы заключались глубоко скрытые расчеты ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА о путях прихода к власти.
Вопрос: Откуда вам все это известно?
Ответ: В 1933-34 году ЗИНОВЬЕВ у себя на квартире с глазу на глаз говорил мне следующее: “Одна из главных трудностей – преодолеть недоверие СТАЛИНА. Мы с КАМЕНЕВЫМ сделаем все, чтобы убедить партию в нашей безусловной преданности. Если партия нам поверит, то после устранения СТАЛИНА не будет никаких препятствий для нашего прихода к руководству”.
“Главная практическая задача – построить террористическую работу настолько конспиративно, чтобы никоим образом себя не скомпрометировать.”
КАМЕНЕВ вел со мной аналогичные разговоры у себя на квартире в присутствии ГОРШЕНИНА. КАМЕНЕВ говорил: “Устранение СТАЛИНА еще не решает вопроса, надо еще суметь завоевать доверие партии. Кроме того, устранение СТАЛИНА должно быть делом такой группы людей, которая не имеет никакой видимой связи с нашей организацией”.
Вопрос: О какай группе террористов говорил КАМЕНЕВ?
Ответ: Разговор с КАМЕНЕВЫМ носил общий характер и при этом никаких фамилий он мне не назвал. Но позднее, в том же 33 г., на квартире у БОГДАНА я имел разговор с ГОРШЕНИНЫМ и БОГДАНОМ, из которого я установил, что КАМЕНЕВ через своего брата РОЗЕНФЕЛЬДА [3] связан с бывшей женой последнего, работавшей в Кремле; что то, что РОЗЕНФЕЛЬД работает в Кремле, КАМЕНЕВ намечал использовать для подготовки террористического акта против СТАЛИНА в самом Кремле. Тогда же БОГДАН мне заявил, что через РОЗЕНФЕЛЬД<А> и его жену КАМЕНЕВ имеет связь с группой террористов, работающих в Кремле.
Вопрос: Дайте подробные объяснения о том, как КАМЕНЕВ предполагал использовать эту группу террористов.
Ответ: Ни КАМЕНЕВ, ни ГОРШЕНИН и БОГДАН больше в разговорах со мной к этой группе не возвращались и ничего дополнительно сообщить о РОЗЕНФЕЛЬД<Е> и этой террористической группе я не могу.
Вопрос: Какие указания объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока вам еще известны?
Ответ: В связи с обострением отношений между СССР и Японией мне приходилось обмениваться мнениями с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ по вопросу о тактике центра в случае войны. Всех их объединяла откровенно-пораженческая установка.
ЗИНОВЬЕВ по этому вопросу говорил мне в 1934 году следующее: ”Надо признать правоту Троцкого: мы за военное поражение, которое свергнет СТАЛИНА хотя бы ценой потери куска территории на Дальнем Востоке”.
КАМЕНЕВ высказывал следующие мысли: “В предстоящей войне мы должны быть пораженцами, по крайней мере, на первом этапе войны: первая неудача будет сигналом к устранению нынешнего руководства, и тогда мы доведем войну до победного конца”.
Вопрос: Дайте показания, что вам дополнительно известно о связях ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА с Троцким?
Ответ: Все, что я знал по этому вопросу, я показал в протоколе допроса от 9 июля. Вспоминаю свой разговор в 1933 году на квартире ЗИНОВЬЕВА с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ о Троцком. ЗИНОВЬЕВ говорил:
“Разрыв блока с Троцким в 1927 году был большой ошибкой: это дало возможность. СТАЛИНУ разбить обе фракции по частям. Надо было сохранить блок, перейти к активным действиям, и тогда удалось бы захватить власть в свои руки”.
“Несмотря на то, что Троцкий находится за границей, он правильно разбирается в обстановке Союза”.
КАМЕНЕВ и ЗИНОВЬЕВ молчаливо признавали, что подлинным лидером объединенного центра является Троцкий, что ход событий полностью оправдал его тактику.
Вопрос: Давались ли объединенным центром какие-либо указания о поведении участников организации на следствии в случае ареста?
Ответ: Лично мне ЗИНОВЬЕВ и БАКАЕВ в 1933 году давали следующие указания:
“На следствии главное – это упорно отрицать какую-либо связь с организацией. При обвинении в террористической деятельности категорическим образом отрицать это, аргументируя тем, что террор несовместим со взглядами большевиков-марксистов”.
Помню следующие слова ЗИНОВЬЕВА: “В ОГПУ надо отрицать буквально все. Нельзя там пускаться в длинные разговоры, так как неизбежно запутаетесь. Отрицание материалов обвинения, особенно в отношении террористической деятельности, приведет к тому, что следствие вынуждено будет оставить вас в покое. Основное во время следствия – это отсидеться, не дав показаний по существу дела”.
Записано с моих слов правильно, мною прочитано. И. РЕЙНГОЛЬД.
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ. НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД –
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: ‒ ДМИТРИЕВ
НАЧ. ОТДЕЛЕНИЯ ЭКО ГУГБ НКВД –
МАЙОР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: – ЧЕРТОК
Верно:
ОПЕРУПОЛНОМОЧЕН. СПО ГУГБ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (СВЕТЛОВ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 228, Л. 163-177.
[1] В тексте ошибочно – “Багдан”. Богдан Бронислав Викентьевич, род. 20 декабря 1897 г., член ВКП(б) с 1919 г., работал помощником заведующего секретариатом Г. Зиновьева в Коминтерне с 1 июня 1924 г. по 15 декабря 1926 г. Покончил самоубийством в октябре 1933 г.
[2] Так в тексте. Правильно – Наркомзема.
[3] Розенфельд Николай Борисович, брат Л.Б. Каменева. Живописец. Жил в Москве. Преподавал во ВХУТЕМАСе. Работал художником в книжном издательстве «Академия». Арестован вместе с бывшей женой и сыном в 1935 г. как обвиняемый по “Кремлевскому делу”, приговорен к 10 годам лишения свободы. Расстрелян 10 октября 1937 г. по приговору Особой тройки УНКВД по Челябинской области.