СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б)
т. ЕЖОВУ Н.И.
Направляю протокол допроса члена Харьковского центра контрреволюционной троцкистской террористической организации ГУРЕВИЧА И.М. от 17-го сентября 1936 года.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ УССР
КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ 1-ГО РАНГА В. Балицкий В. БАЛИЦКИЙ.
20 сентября 1936 г.
1268/сн
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 239, Л. 201.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 17 сентября 1936 г.
ВОПРОС: На допросе 16.IX – вы показали, что с троцкисткой САВИНОЙ вы установили организационную связь в Киеве в 1933 году.
Расскажите, каким путем вы связались с САВИНОЙ в Киеве. Вы имели явку к ней?
ОТВЕТ: Перед отъездом моим из Харькова в Киев в 1933 году на работу в Киевский Обком в качестве культпропа, я говорил с НАУМОВЫМ. Он был очень доволен тем, что мне удалось попасть на работу в партаппарат. НАУМОВ предупредил меня, что он связи со мной терять не будет. Для облегчения осуществления этой связи НАУМОВ оставил меня в составе научных работников института экономики УАМЛИНа и в редакции журнала “Экономист-Марксист”. Мы условились с НАУМОВЫМ, что связь моя с ним будет осуществляться путем периодических наездов моих в Харьков или НАУМОВА в Киев.
ВОПРОС: Вы не ответили на поставленный вам вопрос. Повторяю его. Вы получали явку к САВИНОЙ в Киеве?
ОТВЕТ: Нет, явки к САВИНОЙ я не получал. НАУМОВ, очевидно, сам не знал, что САВИНА имеет отношение к нашей организации, так как перед отъездом моим в Киев разговор о САВИНОЙ у меня с ним был, и он – НАУМОВ об участии САВИНОЙ в нашей организации мне ничего не сказал.
ВОПРОС: Какой разговор у вас был с НАУМОВЫМ о САВИНОЙ?
ОТВЕТ: НАУМОВ мне сказал, что САВИНА – старая троцкистка, была в свое время связана с активной троцкисткой в Харькове, женой РОХКИНА – насколько помню – ЗЕЛЬЦЕР.
ВОПРОС: Каким же путем вы установили троцкистскую связь с САВИНОЙ в Киеве?
ОТВЕТ: Когда я в 1933 году в марте месяце приехал в Киев на работу культпропа Киевского Обкома КП(б)У, САВИНА предложила мне остановиться у нее на квартире. Муж ее МУСУЛЬБАС – работавший тогда вторым секретарем Киевского Обкома КП(б)У, был в это время на селе. Я остановился на квартире у САВИНОЙ и через несколько дней выехал на село на посевную кампанию, где пробыл до последних чисел мая 1933 года.
К моему возвращению из села в Киев – вышел журнал “Экономист-Марксист”, где была помещена резкая критика моей работы в учебнике “Курс политэкономии”, который я писал и редактировал вместе с ЧИЧКЕВИЧЕМ и КАПЛАНОМ.
По поводу этой статьи у нас и началась беседа с САВИНОЙ. Эта беседа была, по сути, отправной точкой для взаимного познания, а затем установления организационно-троцкистской связи.
ВОПРОС: Конкретно в чем это выразилось?
ОТВЕТ: САВИНА резко критиковала существующее положение в стране и злобно отзывалась против существующего режима. В частности, по поводу критики меня в журнале “Экономист-Марксист” она сказала, что у нас стоит совершить человеку ошибку, как на нем остается клеймо на всю жизнь.
Такие настроения САВИНОЙ позволили мне заговорить с ней более или менее откровенно. Я сказал ей, что перед отъездом моим из Харькова в Киев я говорил о ней и знаю, что она в прошлом вела активную работу против режима, которым она, как я вижу, недовольна и сейчас. САВИНА мне ответила, что она обо мне знает, что за время моего отсутствия из Киева на селе у ней был Павел ЛОГИНОВ и сообщил ей о моем участии в троцкистской организации, поэтому она должна наладить со мной контактную работу и определить наши задачи в Киеве.
ВОПРОС: Откуда вас знал Павел ЛОГИНОВ? Вы были связаны с ним в Харькове?
ОТВЕТ: Нет, с ЛОГИНОВЫМ в Харькове я организационно-троцкистских связей не имел. Я не знал даже, что он имеет отношение к нашей организации.
ВОПРОС: Каким же путем ЛОГИНОВ знал о вас?
ОТВЕТ: Я сам выразил удивление перед САВИНОЙ этим обстоятельством. САВИНА мне сказала, что ЛОГИНОВ узнал обо мне от КОЦЮБИНСКОГО. Мы тогда решили, что НАУМОВ, с которым я был связан в Харькове, очевидно, передал о моем переезде в Киев КОЦЮБИНСКОМУ, а последний поручил Павлу ЛОГИНОВУ связать меня с САВИНОЙ.
ВОПРОС: А вы лично с ЛОГИНОВЫМ были знакомы в тот период?
ОТВЕТ: Да, я с ЛОГИНОВЫМ был знаком. Познакомился я с ним в 1930 году или 1931, на квартире у ЧЕРНЯХОВСКОЙ или ФУРЕРА, где я часто бывал. Знал я также, что ЛОГИНОВ в прошлом активный троцкист, но о его роли в нашей троцкистской организации я до своей беседы с САВИНОЙ не знал.
ВОПРОС: Что вам сказала САВИНА о роли ЛОГИНОВА в троцкистской организации?
ОТВЕТ: САВИНА мне сообщила о существовании на Украине троцкистского центра и что членами его являются Юрий КОЦЮБИНСКИЙ и ЛОГИНОВ Павел, с которыми она связана давно.
ВОПРОС: Когда САВИНА об этом сообщила вам?
ОТВЕТ: В конце мая или начале июня 1933 г. у нее на квартире по Ольгиевской улице в доме Обкома во время изложенной мною выше беседы с ней.
ВОПРОС: Кого еще из членов троцкистского центра назвала вам тогда САВИНА?
ОТВЕТ: Больше никого.
ВОПРОС: Это вы хорошо помните?
ОТВЕТ: Да, я хорошо помню, что из членов троцкистского центра она мне назвала КОЦЮБИНСКОГО м ЛОГИНОВА. О КОЦЮБИНСКОМ как руководителе нашей организации я знал еще в Харькове от НАУМОВА, о чем я говорил уже на предыдущем допросе.
ВОПРОС: Какие же задачи перед вами поставила тогда САВИНА?
ОТВЕТ: Я договорился с САВИНОЙ, что я должен связаться в Киеве с троцкистами, работающими в научных и культурных учреждениях.
ВОПРОС: С кем из участников троцкистской организации в Киеве вас связала САВИНА?
ОТВЕТ: В том же 1933 году САВИНА меня связала с участником троцкистской организации – своим мужем МУСУЛЬБАСОМ Иваном Андреевичем, работавшим тогда вторым секретарем Киевского Обкома КП(б)У.
ВОПРОС: Как это было? Расскажите подробно.
ОТВЕТ: Вскоре после того, как я установил организационно-троцкистскую связь с САВИНОЙ и вместе о ней определил свои задачи по троцкистской работе в Киеве, я беседовал с САВИНОЙ и МУСУЛЬБАСОМ в их квартире. В этой беседе речь зашла опять о критике меня в журнале “Экономист-Марксист”. САВИНА в присутствии МУСУЛЬБАСА обрушилась на режим в партии, говорила, что при таком режиме дышать тяжело, клеймят людей за каждую ошибку и преследуют за нее всю жизнь. В общем, САВИНА, не стеснялась МУСУЛЬБАСА, откровенно высказывала при нем свое недовольство руководством партии. МУСУЛЬБАС ей ни в чем не возразил.
Я был недоволен такой откровенностью САВИНОЙ перед МУСУЛЬБАСОМ и, когда он ушел, сказал ей об этом. САВИНА засмеялась и сказала, что МУСУЛЬБАСА бояться нечего, что он нам будет помогать во всей нашей работе. САВИНА рассказала мне, что МУСУЛЬБАС был троцкистом еще в 1927 году, стоял тогда близко к троцкистскому руководству. После у него некоторый период были колебания, а затем он опять твердо вернулся к своим троцкистским позициям, и сейчас он активно помогает нам.
ВОПРОС: Когда именно происходила изложенная вами только что беседа с МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ?
ОТВЕТ: Эта беседа моя с МУСУЛЬБАСОМ и САВИНОЙ произошла примерно в июне или июле 1933 года. Я тогда жил на квартире МУСУЛЬБАСА. Вообще я жил на квартире у МУСУЛЬБАСА примерно до средних чисел июля 1933 года, т.е. до переезда в Киев моей жены из Харькова.
ВОПРОС: Выше вы показали, что САВИНА вас лично связала с МУСУЛЬБАСОМ. Расскажите, как это было?
ОТВЕТ: САВИНА рассказала МУСУЛЬБАСУ о моем участии в организации без меня. После втроем – я, САВИНА и МУСУЛЬБАС – уже откровенно говорили об организационно-троцкистской работе.
ВОПРОС: Вы не дали прямого ответа на поставленный вам вопрос о том, как именно вас лично связала САВИНА с МУСУЛЬБАСОМ?
ОТВЕТ: Прежде чем ответить на этот вопрос, я хочу заявить следствию об одном обстоятельстве. Еще до установления своей личное организационной связи с МУСУЛЬБАСОМ я получил от САВИНОЙ террористические установки.
От САВИНОЙ впервые я узнал в 1933 году о том, что наша организация имеет террористические устремления против руководителей партии и правительства.
ВОПРОС: А вы террористические позиции организации разделяли?
ОТВЕТ: Да, я также террористические позиции организации полностью разделял.
ВОПРОС: Когда вы говорили о САВИНОЙ о терроре?
ОТВЕТ: Это было летом 1933 года, после самоубийства СКРЫПНИКА, в период разгрома на Украине националистов.
ВОПРОС: Расскажите об этом более подробно.
ОТВЕТ: Беседа о терроре с САВИНОЙ была на ее квартире. Помню, что самоубийство СКРЫПНИКА на нее произвело ошеломляющее впечатление. Она рассматривала это самоубийство – как очередную жертву режима в партии, она тогда сказала мне, что самоубийство является барометром того, что режим в партии и стране дошел до крайних пределов, что руководство партии ни с кем не считается.
В этой беседе САВИНА рассказала мне, что организация давно уже приняла тактику индивидуального террора против руководителей партии и правительства, и что наш центр на Украине практически ведет террористическую работу.
САВИНА со всей решительностью доказывала мне правильность террористических позиций нашей организации. Она указывала тогда, что, если мы сейчас не расчистим дороги к власти нашим троцкистским вождям, наша ставка будет бита и нас постепенно перебьют в одиночку. Примером этого она приводила СКРЫПНИКА. Смерть его является, как говорила САВИНА, лишним доказательством правильности тактики навей организации. Сейчас как никогда наступил момент борьбы нашей с руководством не словом, а бомбой.
К такому выводу приходят даже те люди, которые раньше по вопросу о терроре колебались, как, например, МУСУЛЬБАС. Смерть СКРЫПНИКА ему открыла глаза, и он полностью перешел на террористические позиции.
ВОПРОС: Значит, к моменту вашей личной организационной связи с МУСУЛЬБАСОМ он знал о ваших террористических позициях?
ОТВЕТ: Да, МУСУЛЬБАС знал о моих террористических позициях еще до того, как я установил с ним личную организационно-троцкистскую связь. Ему передала САВИНА.
ВОПРОС: Продолжайте свои показания о своей связи с МУСУЛЬБАСОМ.
ОТВЕТ: Приблизительно через неделю, а может быть несколькими днями позже, я зашел на квартиру МУСУЛЬБАСА, и там уже втроем – я, САВИНА и МУСУЛЬБАС – обсуждали вопросы нашей террористической работы и происшедшее самоубийство СКРЫПНИКА. МУСУЛЬБАС сильно переживал тогда. Особенно злобно он был настроен против ПОСТЫШЕВА и БАЛИЦКОГО. Он указывал, что они не дадут жить спокойно, они громят все оппозиционные силы. Это они привели СКРЫПНИКА к самоубийству.
МУСУЛЬБАС в этой беседе определил, что основные задачи организации сейчас – подготовить смелую группу людей, способных выполнить террористические намерения организации, и в первую очередь физически уничтожить ПОСТЫШЕВА и БАЛИЦКОГО.
В этой беседе с МУСУЛЬБАСОМ я высказал опасения – не могут ли быть замечены его настроения ДЕМЧЕНКО. МУСУЛЬБАС и САВИНА заверили, что бояться ДЕМЧЕНКО не следует, он всецело доверяет МУСУЛЬБАСУ и ему – ДЕМЧЕНКО и в голову не придет подозревать в чем-либо его. МУСУЛЬБАС заявил мне, что он принимает меры к созданию авторитета в глазах ДЕМЧЕНКО и мне.
Однако там же МУСУЛЬБАС меня предупредил о том, что его авторитет у ДЕМЧЕНКО не освобождает нас от соблюдения максимум осторожности. Нам этим авторитетом нужно дорожить, так как в работе нашей организации он приносит много пользы. В частности, МУСУЛЬБАС мне категорически запретил называть его фамилию при расширении своих организационных связей в Киеве. –
ГУРЕВИЧ
ДОПРОСИЛИ:
НАЧАЛЬНИК I ОТДЕЛЕНИЯ СПО (БРУК)
НАЧАЛЬНИК II ОТДЕЛЕНИЯ СПО (ГРИГОРЕНКО)
Верно:
Оперуполномоченный СПО
Мл. Лейтенант Гос. безопасности Гречихин (Гречихин)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 239, Л. 202-211.
