[Штамп: Размножено 14.XI.1936 г.
35 экз. (подпись) Нрзб]
[Штамп: Разосланы 14.XI.1936 г.
№ П3303]
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протоколы допросов арестованных участников контрреволюционной троцкистско-зиновьевской террористической организации на Украине: ЗОРИНА А.М. от 3 ноября с<его> г<ода> и ШАЕВА С.Я. от 31 октября и 2 ноября с<его> г<ода>.
ЗОРИН дал показания о его контрреволюционной террористической работе на транспорте, проводившейся по указаниям Я. ЛИВШИЦА, а ШАЕВ – до ареста заведовавший Угольным отделом Донецкого обкома КП(б)У, дал показания о проводившейся им вредительской работе в угольной промышленности Донбасса.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)
13 ноября 1936 г.
№ 58575
[Резолюция И. Сталина: Членам ПБ и Саркисову. И. Ст.]
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 255, Л. 31.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
3ОРИНА, Алексея Михайловича, от 3 ноября 1936 г.
Вопрос: В протоколе допроса от 20 октября с<его> г<ода> вы заявили, что в контрреволюционную троцкистско-террористическую организацию вы были вовлечены Яковом ЛИВШИЦЕМ. Расскажите, какие задания как участник организации получали вы от ЛИВШИЦА.
Ответ: В предыдущем протоколе допроса я показал, что в контрреволюционную троцкистскую организацию я был вовлечен в 1932 году Яковом ЛИВШИЦЕМ. Тогда я работал заместителем начальника Южной железной дороги, а ЛИВШИЦ был начальником этой же дороги.
Задание, которое давал мне ЛИВШИЦ как участнику организации, заключалось в необходимости привлечения новых лиц в организацию, расстановке троцкистских кадров на дороге и сохранение их. Расставленные мною и Яковом ЛИВШИЦ<ЕМ> троцкистские кадры на различных участках железной дороги должны были в свою очередь создавать на местах троцкистские группы и включать их в борьбу с ВКП(б).
Вопрос: Вы давали показания о том, что начальником Белгородского отделения Южной железной дороги являлся участник троцкистской организации ДЗЕДЗИЕВСКИЙ. Кто привлек его в организацию?
Ответ: ДЗЕДЗИЕВСКОГО привлек в троцкистскую организацию Яков ЛИВШИЦ.
Вопрос: От кого вы это знаете?
Ответ: Мне об этом лично рассказал Я. ЛИВШИЦ в 1933 году.
Вопрос: А вы лично с ДЗЕДЗИЕВСКИМ были связаны по троцкистской организации?
Ответ: Да, был связан. В 1933 г. до откомандирования ДЗЕДЗИЕВСКОГО на Восточно-Сибирскую железную дорогу, я имел несколько бесед с ним как с участником троцкистской организации. Откровенность ДЗЕДЗИЕВСКОГО со мной была вызвана тем, что он знал от Якова ЛИВШИЦА о том, что я являюсь участником организации.
Вопрос: Какую контрреволюционную работу провел ДЗЕДЗИЕВСКИЙ на Южной железной дороге?
Ответ: Мне известно, что он в Белгородском отделении создал троцкистскую группу. Это вначале мне сообщил Я. ЛИВШИЦ, а потом подтвердил и сам ДЗЕДЗИЕВСКИЙ в личной беседе со мной.
Вопрос: Кто персонально входил в троцкистскую группу созданную ДЗЕДЗИЕВСКИМ?
Ответ: Мне ЛИВШИЦ, говоря об этой троцкистской группе, заявил, что состоит она из 3-4 человек. Назвал он мне тогда несколько фамилий, но я их забыл. Они являлись рядовыми работниками отделения, лично мне незнакомые.
Вопрос: После отъезда ДЗЕДЗИЕВСКОГО с Южной дороги кто продолжал руководить этой группой?
Ответ: Я не хотел отпускать ДЗЕДЗИЕВСКОГО с Южной дороги, учитывая его активную деятельность как участника организации. Я ходатайствовал перед НКПС о том, чтобы его оставили, но, получив категорически приказ откомандировать его, я вынужден был его выполнить. Кто остался руководить группой в Белгородском отделении, я не знаю. Мне лично ДЗЕДЗИЕВСКИЙ связь с этой группой перед своим отъездом не передал из конспиративных соображений. Опасно было мне как начальнику дороги связываться с незнакомыми людьми, с которыми по роду работы я не мог систематически сталкиваться.
Вопрос: Кто еще из участников организации работал на Южной железной дороге?
Ответ: Начальником Политотдела Основянского отделения до моего ареста работал РЫВКИН. По-моему, прислан он был на эту работу в 1933 году. Прибыл он с командировкой Политуправления НКПС. В Политотделе дороги я узнал, что РЫВКИН был троцкистом в прошлом.
В 1934 году в Основянском отделении было несколько троцкистских вылазок со стороны преподавателей школ партийного просвещения.
Зная о том, что там работает бывший троцкист РЫВКИН, я решил, что эти вылазки не случайны, и что РЫВКИН имеет к ним отношение, проводя, очевидно, троцкистскую работу.
Бывая в Основе, я решил осторожно прощупать РЫВКИНА и установить с ним организационную связь.
У него в кабинете, когда мы оставались наедине, после одной-двух встреч я заводил с ним политического характера беседы. Вначале осторожно, а потом смелее я критически оценивал имевшие еще место хозяйственные трудности, особенно на железнодорожном транспорте, а потом переходил к критике внутрипартийного режима с троцкистских позиций. РЫВКИН вначале держался очень осторожно, но постепенно подавался на эти разговоры, сам участвуя в этих беседах, высказывая троцкистские взгляды, будучи особенно недовольным борьбой ВКП(б) с троцкистами.
Для меня было бесспорным в результате всех этих бесед, что РЫВКИН остался убежденным, троцкистом и проводит работу. Я имел в виду посвятить РЫВКИНА в существование подпольной организации и завербовать его, хотя у меня было представление, что он уже в организации состоит и проводит работу как ее участник.
Вопрос: Сообщили ли вы РЫВКИНУ о существовании организации?
Ответ: Я должен был ему это сообщить, собирался это сделать, но не успел, так как был откомандирован в Киев на Юго-Западную дорогу.
Вопрос: Вы все же не дали ответа на заданный вам вопрос о том, кто еще из участников организации работал на Южной дороге. Предлагаю вам отказаться от попыток сокрытия на следствии соучастников вашей контрреволюционной деятельности и дать правдивые показания о них.
Ответ: Когда я решил честно и правдиво рассказать о моей контрреволюционной троцкистской деятельности как участника организации, я отбросил всякие попытки скрыть от следствия известных мне членов организации. Я показал о ряде участников организации, возможно, о ком-либо я забыл. Я постараюсь вспомнить.
Вопрос: В последнем протоколе допроса вы заявили, что в конце 1933 года Яков ЛИВШИЦ был переведен на Северо-Кавказскую дорогу. Имели ли организационные связи с ЛИВШИЦЕМ после его отъезда из Харькова. Если имели, то расскажите, где и когда и каково их содержание.
Ответ: Я уже показывал, что в 1934 г. Я. ЛИВШИЦ, работая уже в Ростове-на-Дону, проезжал через Харьков в Москву. Я был у него в вагоне. Пробыл он на станции Харьков около двух часов, вследствие того, что его вагон прицепливали к другому поезду. В этой встрече он информировал меня о том, что троцкистская организация в своей борьбе с руководством ВКП(б) приняла как действенный метод борьбы индивидуальный террор.
Вопрос: Против кого персонально из руководителей ВКП(б) решено было совершить террористические акты?
Ответ: ЛИВШИЦ мне рассказал, что установка на индивидуальный террор принята в отношении состава политбюро ЦК ВКП(б) и персонально против СТАЛИНА.
Вопрос: Как обосновывал ЛИВШИЦ необходимость применения террора против руководителей ВКП(б) и персонально против товарища СТАЛИНА?
Ответ: ЛИВШИЦ мне тогда сказал следующее: “Ставка на хозяйственные и политические трудности внутри страны бита, надежды на раскол партии рухнули. Партия под руководством СТАЛИНА справляется со всеми трудностями, поэтому наши расчеты на завоевание масс не оправдываются. Поэтому все наши старые методы борьбы теперь не годятся. Надо перейти к другим методам, более действенным – это к террору.
Вопрос: Говорил ли вам ЛИВШИЦ о выработанных планах по совершению террористических актов над руководителями ВКП(б)?
Ответ: Нет, этого мне ЛИВШИЦ не сообщил.
Вопрос: Кроме ЛИВШИЦА с кем вы еще вели беседы о терроре?
Ответ: В том же 1934 году после беседы с ЛИВШИЦЕМ до переезда правительства УССР в Киев у меня была беседа о терроре с участником организации КИЛЛЕРОГОМ, Михаилом Марковичем.
КИЛЛЕРОГ сообщил мне тогда, что троцкистская организация стала на позиции террора в своей борьбе с руководством ВКП(б). Я ему ответил, что это мне уже известно со слов Я. ЛИВШИЦА.
Вопрос: Продолжайте ваши показания об организационных встречах с Я. ЛИВШИЦЕМ.
Ответ: Виделся я с ЛИВШИЦЕМ в ноябре 1934 г. в Харькове, когда он проезжал в Киев на Октябрьские праздники. Тогда между нами никаких организационных разговоров не было. Потом я виделся с ним в декабре 1935 г. и в апреле 1936 г. в Москве у него в кабинете в НКПС.
В декабре мы беседовали недолго, так как в приемной у него было очень много народу, и он торопился. Тогда он спросил меня, что я успел выполнить как участник организации на Юго-Западной дороге. Интересовался он, кого я завербовал, и кто эти лица. Я ему ответил, что люди у меня имеются, и работу на дороге я начал. Фамилии я ему тогда не называл и на этом наша беседа закончилась. На эту же тему был у нас разговор в апреле 1936 года. Я ему сообщил, что мною привлечены в организацию: БРЕЙМАН – начальник финансового отдела дороги, АКУЛЕВИЧ – бывший начальник планового отдела дороги, и АМЛИНСКИЙ, который был до БРЕЙМАНА начальником финансового отдела.
Рассказал я ЛИВШИЦУ, что АКУЛЕВИЧА и АМЛИНСКОГО мне пришлось снять с работы, так как при проверке партийных документов они были разоблачены как троцкисты и исключены из партии.
После снятия с работы АКУЛЕВИЧА я по согласованию с бывшим начальником политотдела дороги МИЛХОМ направил его в качестве экономиста на строительство Тепло-Электроцентрали Южно-Западной дороги, а АМЛИНСКИЙ сам устроился бухгалтером на Дерницкий вагонно-ремонтный завод.
Вопрос; Продолжайте ваши показания о беседе с ЛИВШИЦЕМ в 1936 году.
Ответ: После того, как я назвал ЛИВШИЦУ фамилии привлеченных мною лиц в троцкистскую организацию, он сказал что я должен активней вербовать новых людей в организацию. Затем ЛИВШИЦ спросил, что мне известно о работе троцкистской организации вне транспорта и, в частности, связан ли я с ГОЛУБЕНКО, ЛОГИНОВЫМ и КИЛЛЕРОГОМ. Я ответил, что с ГОЛУБЕНКО и ЛОГИНОВЫМ я связи не имею, а с КИЛЛЕРОГОМ поддерживаю связь. Объяснил я ему, хотя ЛИВШИЦ это знал и сам, что у КИЛЛЕРОГА сейчас возможности для развертывания работы ограничены, так как сейчас <он> работает только в Украинской Академии наук.
После этого я несколько часов виделся с ЛИВШИЦЕМ в августе с<его> г<ода> в Гаграх, но там никаких бесед о троцкистской организации мы не могли вести, так как с ЛИВШИЦЕМ приехал зам<еститель> пред<седателя> совнаркома УССР ШЕЛЕХЕС, и он все время был с нами.
Вопрос: С кем из активных троцкистов в Москве был связан Я. ЛИВШИЦ?
Ответ: Еще в 1932 г. и в последующие годы я знал со слов Якова ЛИВШИЦ<А>, что он организационно связан в Москве с Юрием ПЯТАКОВЫМ. ЛИВШИЦ мне рассказал еще в 1932 г., что троцкистская работа на Украине разворачивается по прямому заданию ПЯТАКОВА, которое было передано самому ЛИВШИЦУ, а также ГОЛУБЕНКО и ЛОГИНОВУ.
В 1933 г. ЛИВШИЦ мне рассказал, что ПЯТАКОВ дал ему задание по троцкистской работе на транспорте, которое заключается в вербовке новых лиц в организацию, расстановке их на основных участках и их сохранении. Когда в 1934 г. ЛИВШИЦ информировал меня о том, что организация стала на путь признания индивидуального террора, он указал, что эту установку ему передал ПЯТАКОВ.
ЛИВШИЦ характеризовал ПЯТАКОВА как одного из руководителей троцкистской организации в союзе, подчеркнув, что организацией на Украине фактически руководит из Москвы лично ПЯТАКОВ.
Я не помню, теперь или в конце 1933 г. или в 1934 г. ЛИВШИЦ в одном из разговоров сказал мне, что помимо его самого, ГОЛУБЕНКО и ЛОГИНОВА, с ПЯТАКОВЫМ непосредственно связан также по троцкистской организации и КОЦЮБИНСКИЙ.
Во время беседы со мной в апреле 1936 г. ЛИВШИЦ мне опять подчеркнул, что он продолжает поддерживать организационную связь с ПЯТАКОВЫМ, который дает ему задания по троцкистской работе на транспорте.
ПЯТАКОВ, по словам ЛИВШИЦА, продолжает руководить троцкистской организацией на Украине через ГОЛУБЕНКО и ЛОГИНОВА
Хочу указать еще о том, что во время беседы с ЛИВШИЦЕМ, я не помню сейчас, или это было в декабре 1935 г., или в апреле 1936 г., я спросил у него, как отозвался провал КОЦЮБИНСКОГО на работе троцкистской организации на Украине. ЛИВШИЦ мне ответил, что ему известно, что КОЦЮБИНСКИЙ на следствии никого не выдал, и поэтому опасность нашего провала миновала. Отметил он, что арест КОЦЮБИНСКОГО действительно вызвал у ПЯТАКОВА и у него лично переполох, но потом они успокоились.
Протокол допроса мною прочитан, записан с моих слов верно.
ДОПРОСИЛ:
НАЧ. 5-го ОТД. СПО УГБ НКВД УССР –
СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: БОРИСОВ.
Верно:
СОТРУДНИК ОСОБОГО ОТДЕЛА ГУГБ: Бубнова (БУБНОВА)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 255, Л. 32-40.
