СОВ. СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. ЕЖОВУ
В дополнение наших сообщений по делу контрреволюционной троцкистской организации направляю Вам протокол допроса БИРКЕНГОФА А.И. от 25 мая 1936 года.
Допрошенный БИРКЕНГОФ показал, что начиная с 1930 года ведет активную нелегальную работу, являясь участником троцкистской организации.
БИРКЕНГОФ на протяжении ряда лет был непосредственно связан с заграничным троцкистским центром, оказывал ему финансовую помощь, передавал контрреволюционные информационные письма о политическом и экономическом состоянии СССР и о внутрипартийном положении в ВКП(б).
БИРКЕНГОФ систематически получал и перевозил, используя свои командировки за границу, для троцкистской организации в СССР бюллетени ТРОЦКОГО.
Из показаний БИРКЕНГОФА явствует, что в СССР находится еще один эмиссар заграничного троцкистского центра, который прибыл из Германии по линии МОПРa в 1933 году.
Данные БИРКЕНГОФОМ 25 мая с<его> г<ода> показания не исчерпывают всей нелегальной деятельности БИРКЕНГОФА, являющегося одним из руководителей ликвидированной троцкистской организации, в частности, БИРКЕНГОФ продолжает скрывать террористическую деятельность организации и установки ТРОЦКОГО по террору, полученные им при его неоднократных личных встречах с СЕДОВЫМ в Берлине.
Названный в показаниях БИРКЕНГОФА – ГАЛЬПЕРИН арестован и показал, что завербован в троцкистскую организацию БИРКЕНГОФОМ.
Эмиссар заграничного троцкистского центра, фамилия которого, по показаниям БИРКЕНГОФА, якобы КЛЯУС, нами разыскивается.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: (Ягода)
25 мая 1936 года.
№ 56404
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
БИРЕКНГОФА, Александра Ильича, от 23-25 мая 1936 г.
БИРКЕНГОФ А.И., 1891 г. рождения, чл<ен> ВКП(б) с 1917 года, до ареста Торгпред СССР в Монголии.
Вопрос: Вы арестовали за контрреволюционную деятельность. Дайте показания о Вашей нелегальной работе.
Ответ: Это недоразумение.
Я не могу допустить, что мой арест связан с обвинением меня в контрреволюционной деятельности.
Вопрос: А что Вы допускаете?
Ответ: В ожидании вызова на допрос я все передумал, все взвесил и не нашел в своей жизни ничего, что могло бы послужить причиной моего ареста.
Вопрос: Вы это искренне говорите?
Ответ: Совершенно искренне.
Я могу допустить, что в моей хозяйственной деятельности могли быть какие-либо небольшие ошибки или упущения, но ни о какой контрреволюционной моей деятельности речи быть не может
Вопрос: Мы еще раз заявляем Вам, <что> вы арестованы за контрреволюционную деятельность, и настоятельно рекомендуем Вам начать сразу с искренних показаний?
Ответ: Я не вел никакой контрреволюционной работы.
Вопрос: Вы являлись участником контрреволюционной нелегальной организации?
Ответ: Я клянусь Вам самим святым для меня – партией, что ни в какой контрреволюционной организации я не состою и не состоял.
Вопрос: Именем какой партии Вы клянетесь?
Ответ: ВКП(б).
Вопрос: Вы в продолжении ряда лет вели активную борьбу против ВКП(б), потому-то вы так легко пытаетесь ее именем прикрыть свою контрреволюционную деятельность.
Ответ: Я не вел никакой борьбы против ВКП(б).
Вопрос: Никогда?
Ответ: Никогда.
Может быть речь идет о некоторых моих колебаниях.
Вопрос: Каких колебаниях? В чем?
Ответ: В 1926-1927 г.г. в связи с борьбой троцкистов против ВКП(б) я переживал некоторые колебания и сомнения, которые исходили в основном из боязни раскола в партии и гражданской войны в связи с этим.
Но я заявляю, что ни идейно, ни организационно с троцкизмом никогда связи не имел.
Вопрос: С кем Вы делились своими сомнениями и колебаниями, как Вы говорите?
Ответ: Co многими. Я даже открыто голосовал против исключения Троцкого из ВКП(б).
Вопрос: А партийные организации Вы поставили в известность об этих имевшихся у Вас в 1926-1927 г.г. колебаниях?
Ответ: Да, после 15-го съезда ВКП(б) я окончательно и крепко стал на позиции генеральной линии ВКП(б) и направил письмо в ЦКК ВКП(б), в котором писал, что имел некоторые колебания. Я указал в этом письме, что троцкистом я не был и твердо стою на позициях партии.
Вопрос: И, написав такое письмо, Вы не обманули партию?
Ответ: Тогда нет.
Вопрос: А теперь?
Ответ: Мне тяжело об этом говорить, но я переживал еще один период колебаний.
Вопрос: Когда? Какой?
Ответ: Это было в 1930 и 1931 г. Я не был убежден в том, что политика коллективизации своевременна, и опасался, что из этого ничего не выйдет. Но и эти свои колебания я переборол в себе.
Вопрос: Но от партии Вы скрыли этот период своих колебаний и сомнений?
Ответ: Да, скрыл.
Вопрос: Почему?
Ответ: Я не знаю, что Вам ответить на этот вопрос. Я знаю, что это двурушничество и вот уже 3½ года, как я мучаюсь этим.
Вопрос: Непонятно все же, зачем Вам следовало так долго мучиться. Вы ведь сообщили партии о своих колебаниях в 1926-1927 г.г. Почему же Вы скрыли о своих колебаниях в 1931 г.?
Ответ: Я боялся.
Вопрос: Чего боялись?
Ответ: Исключения из ВКП(б).
Вопрос: Разве Вас исключали из ВКП(б) за ваши сомнения в 1926-27 г.г.?
Ответ: Нет, не исключали.
Вопрос: Значит, Вы не имели оснований опасаться исключения и в 1931 г.?
Ответ: Не имел.
Вопрос: Так чего же Вы боялись?
Ответ: Я боялся говорить правду партии, так как вся правда о себе состояла не только в том, что я имел сомнения в вопросе о коллективизации.
Вопрос: В чем же состояла вся правда?
Ответ: Работая в 1930-31 г.г. в Лондоне, в Аркосе [1], я систематически читал бюллетени Троцкого.
Вопрос: Как Вы их получали?
Ответ: Первый раз я купил бюллетень Троцкого, будучи в Берлине в марте 1930 г., в книжном магазине. А затем, приехав в Лондон, где их в продаже не было, я подписался на этот бюллетень и регулярно его получал до своего отъезда из Лондона, до ноября 1931 г.
Вопрос: Откуда Вы выписывали бюллетени?
Ответ: Адрес и условия подписки были напечатаны в том номере бюллетеня, который я купил в Берлине. По этому адресу я направил 10 шиллингов с просьбой высылать мне бюллетень.
Вопрос: Вы получали в Лондоне бюллетень в адрес Аркоса или в адрес вашей частной квартиры?
Ответ: Ни в тот, ни в другой. В конспиративных целях я выписал его в адрес нейтрального лица, не советского гражданина.
Вопрос: В какой именно?
Ответ: В школе, в Лондоне, в которой учился мой сын, работал мебельщиком старик англичанин ОЛСОН. Он иногда приходил ко мне домой. Я использовал его адрес для получения бюллетеней, которые он мне передавал.
Вопрос: Он был в курсе Ваших троцкистских дел?
Ответ: Нет. Он даже не знал, что именно я получаю в его адрес, так как не знал русского языка.
Вопрос: А где все номера бюллетеней, которые Вы получали в Лондоне?
Ответ: Я их после прочтения уничтожал.
Вопрос: Кого Вы знакомили с этими троцкистскими бюллетенями?
Ответ: Никого.
Вопрос: А кто знал, что Вы получаете и читаете бюллетени Троцкого?
Ответ: Знал ГАЛЬПЕРИН, сотрудник АРКОСА. Больше никто.
Вопрос: Почему именно он один знал об этом?
Ответ: ГАЛЬПЕРИН был троцкистом, и я не опасался ему об этом говорить.
Вопрос: Он также знал о том, что и Вы являетесь троцкистом?
Ответ: Да, он знал, что я разделяю троцкистские взгляды.
Вопрос: Говорите яснее: ГАЛЬПЕРИН знал, что Вы являетесь троцкистом?
Ответ: Да, я являлся троцкистом, и ГАЛЬПЕРИН об этом знал.
Вопрос: Ваша связь с редакцией бюллетеня Троцкого не ограничивалась лишь тем, что Вы выписывали бюллетень?
Ответ: Да, я послал в редакцию бюллетеня несколько писем.
Вопрос: Каких писем?
Ответ: Я послал в редакцию бюллетеня Троцкого несколько контрреволюционных писем.
Вопрос: Когда и что Вы писали?
Ответ: Первое письмо я направил одновременно с подпиской на бюллетень в 1930 г. Это была контрреволюционная информация об экономическом положении в СССР, о внутрипартийном положении в ВКП(б), клевета на руководство партии, в особенности на СТАЛИНА.
Что я тогда еще писал – не помню.
Вопрос: Кому была адресована эта информация?
Ответ: Она была адресована в редакцию бюллетеня с просьбой передать Троцкому.
Вопрос: Ваша информация была предназначена для напечатания в бюллетене?
Ответ: Нет, в целях конспирации я просил не опубликовывать ее в бюллетене.
Вопрос: Как Вы подписывали свои информационные письма?
Ответ: Я подписал их псевдонимом “Темзов”.
Вопрос: Не указав своей настоящей фамилии?
Ответ: Настоящую свою фамилию, а также место своей работы я не указал.
Вопрос: И в редакции так и не знали, кто такой “Темзов”?
Ответ: Не могли знать.
Вопрос: Вы имели подтверждение в том, что Ваше информационное письмо получено?
Ответ: Да, я получил из редакции бюллетеня открытку, что письмо мое получено. В этой же открытке меня просили писать еще.
Вопрос: И вы писали?
Ответ: Да, писал.
Вопрос: Что и когда?
Ответ: За время моего пребывания в Лондоне (до ноября 1931 г.) я направил еще три-четыре информационных письма, по характеру своего содержания аналогичные первой контрреволюционной информации.
Вопрос: Что Вам писали в ответ на эти Ваши информации?
Ответ: Мне сообщили, что они получены, и так как я писал сравнительно редко, с большими перерывами, то редакция бюллетеня просила писать чаще.
Вопрос: Вы выполнили их просьбу?
Ответ: Нет, из Лондона я больше не писал.
Вопрос: А откуда Вы писали?
Ответ: В ноябре 1931 г, я уехал из Лондона в СССР. Будучи председателем объединения “Лектехсырье” [2], я в марте 1932 г. получил командировку в Берлин.
В Берлине я снова читал бюллетени Троцкого. Там же я написал еще одно письмо в редакцию бюллетеня.
Вопрос: Где Вы получали в Берлине бюллетени?
Ответ: Я их покупал в книжном магазине, на Фридрихштрассе.
Вопрос: Что Вы писали в редакцию бюллетеня в своем письме из Берлина?
Ответ: Это была также контрреволюционная информация о положении в СССР. Помню, что это письмо было мною направлено в адрес редакции бюллетеня без всякой подписи.
Вопрос: С кем из троцкистов Вы установили связь, будучи в Берлине?
Ответ: Ни с кем из троцкистов я в Берлине связи не имел.
Вопрос: А не в Берлине?
Ответ: Тоже не имел.
Вопрос: Значит, вообще Вы никаких связей с троцкистами не имели?
Ответ: Я был связан в СССР с одним человеком, который вел нелегальную троцкистскую работу.
Вопрос: С кем именно?
Ответ: С ГАВЕНОМ, Юрием Петровичем.
Вопрос: Что Вам известно о нелегальной троцкистской работе ГАВЕНА Ю.П.?
Ответ: Я знаю, что ГАВЕН связан с заграничным троцкистским центром и по его заданиям ведет работу в нелегальной троцкистской организации в СССР.
Вопрос: Членом которой Вы являетесь?
Ответ: Да, я являюсь участником этой троцкистской организации.
Вопрос: Когда Вы вступили в нелегальную троцкистскую организацию?
Ответ: Впервые меня вербовал в троцкистскую организацию в 1926 году ГАВЕН, с которым я знаком по совместной работе в Крыму (1917-1924 г.г.).
Вопрос: Где и когда это было?
Ответ: В 1926 г. я систематически встречался с ГАВЕНОМ в гостинице “Метрополь”, где он постоянно жил. В этот период времени ГАВЕН уже являлся троцкистом и в этом же направлении обрабатывал меня, УРАНОВСКОГО – научного работника (работает сейчас в Ленинграде) и ОРЛОВА, Михаила (работает, кажется, в ученом комитете).
Вопрос: Как Вы реагировали на вербовку ГАВЕНА?
Ответ: Все мы тогда спорили и с ним не соглашались.
Вопрос: И это не помешало Вам иметь, как Вы выше показали, сомнения и колебания?
Ответ: На мне несомненно сказались обработка и влияние ГАВЕHA, но связь с ним у меня была надолго прервана, так как в сентябре 1926 г. я уехал на работу в Лондон.
Вопрос: Когда же Вы вступили в троцкистскую организацию?
Ответ: В 1930 году в Лондоне; с того момента, когда мною была установлена организационная связь с заграничным троцкистским центром.
С тек пор я начал вести активную контрреволюционную деятельность в нелегальной троцкистской организации.
Вопрос: Дайте показания о Вашей контрреволюционной деятельности за время пребывания в Лондоне.
Ответ: Из Лондона, как я уже показал, я установил связь с троцкистским центром за границей. Писал туда контрреволюционные информационные письма, подписался и регулярно получал бюллетени Троцкого.
Больше ничего я не делал.
Вопрос: Это неверно. Вы кроме того вербовали единомышленников в троцкистскую организацию.
Ответ: Никакой вербовочной деятельности я не вел. Единственный троцкист, с которым я был связан в Лондоне, – это ГАЛЬПЕРИН.
Я знаю, что независимо от меня в Лондоне читали троцкистские бюллетени сотрудники “Аркоса”: ЗАНЬКО (быв<ший> троцкист) и БЕЛЬГОВ (член правления “Аркоса”), но в тот период они отрицательно относились к троцкистской деятельности.
Вопрос: Откуда Вы это знаете?
Ответ: О том, что они читали бюллетени Троцкого, я знаю, потому что сам видел у них эти бюллетени.
Свое отрицательное отношение к троцкизму они проявляли в разговорах со мной.
Вопрос: Вы, значит, излагали им свои троцкистские взгляды?
Ответ: Я, конечно, не говорил, что являюсь троцкистом и веду нелегальную работу, но в завуалированной форме я высказывал им свои настроения.
Вопрос: Как они реагировали на это?
Ответ: Они отстаивали линию ВКП(б), в особенности БЕЛЬГОВ. Даже больше – я имею основания полагать, что эти мои разговоры послужили причиной тому, что я должен был уехать из Лондона в СССР.
Вопрос: То есть?
Ответ: Быв<ший> секретарь ячейки ВКП(б) “Аркоса” – ЛЫЧКОВ (насколько я знаю, он работал потом в аппарате ЦК ВКП(б)) намекнул мне, что он подозревает меня в троцкистской деятельности, и предложил уехать из Лондона в СССР.
Вопрос: Когда имел место этот разговор?
Ответ: В начале 1931 года.
Вопрос: А когда Вы уехали?
Ответ: В ноябре 1931 г.
Вопрос: Почему Вы так долго не уезжали?
Отжит: Я боялся.
Вопрос: Чего боялись?
Отвит: Боялся ареста в СССР.
Вопрос: Вы что же, оставались в положении невозвращенца?
Ответ: Нет, официального предложения уехать я не имел. До отъезда я продолжал работать в “Аркосе”, настроения невозвращен<чес>ства у меня были.
Вопрос: В чем они конкретно выражались?
Ответ: Я уже сказал выше, что боялся возвращения в СССР, так как предполагал, что там арестуют за мою нелегальную контрреволюционную деятельность.
Вопрос: Вы с кем-нибудь советовались, ехать Вам в СССР или нет?
Ответ: Да, советовался.
Вопрос: С кем и когда?
Ответ: После моего разговора с ЛЫЧКОВЫМ я написал письмо в заграничный троцкистский центр, в котором поставил вопрос об этичности для троцкиста оставаться невозвращенцем, если он подозревает о грозящем ему в СССР аресте,
Я просил по этому вопросу принципиальной установки.
Вопрос: Какой ответ Вы получили?
Ответ: Ответа я не получил.
Вопрос: И что же Вы сделали?
Ответ: Я вернулся в СССР в ноябре 1931 года.
Вопрос: И этим ограничивается Ваша контрреволюционная деятельность в Лондоне?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы оказывали материальную помощь троцкистскому центру за границей?
Ответ: Нет, кроме 10 шиллингов, которые я послал по подписке, никаких других денег я не посылал.
Вопрос: Вы говорите неправду.
Предъявляем Вам № 12-13 “Бюллетеня Оппозиции” за июнь-июль 1930 г., где на стр. 56 в разделе ‘Почтовый ящик” имеется сообщение: “Получено от Те-зова 200 франков” [3];
Эти деньги получены от Вас?
Ответ: Да, признаю, что я действительно направил и редакцию бюллетеня 200 франков.
Насколько помню, деньги я посылал в английский валюте.
Вопрос: Когда и сколько Вы еще посылали денег заграничному троцкистскому центру?
Ответ: Больше не посылал.
Вопрос: А из СССР Вы деньги посылали?
Ответ: Нет. После своего возвращения в СССР с ноября 1931 г. я связи с троцкистским заграничным центром вообще не имел.
Восстановил ее, как я уже показал, в марте 1932 года, будучи в командировке в Берлине.
Вопрос: Выше Вы показали, что и ГАВЕН связан с заграничным троцкистским центром и ведет нелегальную троцкистскую деятельность в СССР.
Откуда Вам это стало известно?
Ответ: Мне об этом рассказал ГАВЕН в первую нашу встречу после его приезда из-за границы в ноябре 1932 года.
Вопрос: Что именно он Вам рассказал?
Ответ: ГАВЕН сообщил мне, что ему известно о том, что я посылал письмо заграничному троцкистскому центру, что ему также известна моя подпольная кличка “Темзов”.
Вопрос: Откуда ГАВЕН знал о Вашей связи с заграничным троцкистским центром?
Ответ: Не знаю. Думаю, что он узнал об этом в редакции бюллетеня или лично у СЕДОВА, с которым он был связан в Берлине.
Вопрос: Ведь в заграничном троцкистском центре неизвестна была Ваша настоящая фамилия ‒ как Вы выше показали?
Ответ: Да, мою настоящую фамилию тем не знали.
Вопрос: Как же СЕДОВ мог назвать ее ГАВЕНУ?
Ответ: Этого объяснить я не могу.
Вопрос: Вы даете путаные показания. Мы требуем правдивых ответов.
Ответ: Повторяю, что мне самому непонятно, откуда ГАВЕН узнал, что именно я скрываюсь под кличкой “Темзов”. Знаю только, что ГАВЕН был связан с СЕДОВЫМ.
Вопрос: Что он Вам рассказывал о своей связи с СЕДОВЫМ?
Ответ: ГАВЕН мне сообщил, что в Берлине он установил личную связь с членом заграничного троцкистского центра Л. СЕДОВЫМ и что имеет от ТРОЦКОГО поручения и директивы о нелегальной работе в СССР.
Вопрос: Какие директивы ГАВЕН имел от ТРОЦКОГО?
Ответ: ГАВЕН показал мне директиву ТРОЦКОГО о нелегальной работе троцкистской организации в СССР.
Вопрос: Вы ее прочитали?
Ответ: Так как директива эта была написана очень мелким почерком и мы не могли полностью разобрать ее текст, я по просьбе ГАВЕНА взял ее с собой для переписки.
Вопрос: Вы переписали эту директиву?
Ответ: Да.
Вопрос: Где?
Ответ: Опасаясь делать это у себя дома (я жил тогда на квартире в Дангауэровской слободе), я направился к работавшему в Госстрахе троцкисту ГАЛЬПЕРИНУ, с которым был связан еще в Лондоне, и вместе с ним разобрал текст этой директивы, затем собственноручно ее переписал.
Вопрос: В скольких экземплярах Вы ее переписали?
Ответ: Только в одном экземпляре.
Вопрос: Среди кого Вы распространяли директиву ТРОЦКОГО?
Ответ: Оба экземпляра – подлинник и копию – я сдал на следующий день ГАВЕНУ.
Вопрос: А ГАЛЬПЕРИН не оставил себе копии?
Ответ: Нет, не оставил.
Вопрос: Что было предпринято Вами и ГАВЕНОМ в осуществление директивы ТРОЦКОГО?
Ответ: Я лично ничего предпринять не мог, так как через несколько дней уехал в командировку в Берлин. Что касается ГАВЕНА, то мне неизвестно, что он предпринимал.
Вопрос: Какие поручения в связи с вашей поездкой в Берлин дал Вам ГАВЕН?
Ответ: ГАВЕН дал мне номер телефона, по которому я должен был позвонить, вызвать Алика и от имени ВЕТТЕРА сообщить, что ВЕТТЕР благополучно приехал в СССР.
Вопрос: Какому Алику и о каком ВЕТТЕРЕ Вы говорите?
Ответ: ГАВЕН мне сказал, что Алик – это подпольная кличка сына ТРОЦКОГО – Л. СЕДОВА, а ВЕТТЕР – это подпольная кличка самого ГАВЕНА.
Вопрос: Какие еще поручения дал Вам ГАВЕН?
Ответ: Никаких других поручений он мне не давал, так как в этом не было надобности: ГАВЕН незадолго до моей поездки за границу сам вернулся оттуда.
Я должен был лишь сообщить, что он благополучно приехал и провез с собой директиву ТРОЦКОГО.
Вопрос: Вы выполнили это поручение?
Ответ: Нет. В это свое пребывание в Берлине я связи с СЕДОВЫМ не установил и поручение ГАВЕНА не выполнил.
Вопрос: Почему?
Ответ: Не знаю даже, чем объяснить, должно быть, из опасения провала.
Вопрос: Как отнесся ГАВЕН к тому, что Вы не выполнила его поручения?
Ответ: Когда я вернулся в декабре 1932 г. в Москву и сообщил ГАВЕНУ, что его поручение не выполнено, он был очень недоволен.
Вопрос: А что Вы привезли ГАВЕНУ из Берлина?
Ответ: С собой ничего не привез, но в Берлине я читал ноябрьской номер бюллетеня ТРОЦКОГО, о содержании коего я рассказал ГАВЕНУ. Помню, что ГАВЕН мне говорил, что этот номер он успел прочитать перед своим выездом из Берлина в СССР.
Вопрос: Какую информацию после вашего возвращения из Германии в декабре 1932 года Вам сделал ГАВЕН о положении троцкистской организации в СССР?
Ответ: ГАВЕН сообщил мне, что он установил связь с руководителем троцкистской организации в СССР И.Н. СМИРНОВЫМ, что положение в организации напряженное, так как, по данным И.Н. СМИРНОВА, ожидаются аресты, в частности, ГАВЕН мне говорил, что сам СМИРНОВ И.Н. ждет ареста. ГАВЕН был очень встревожен этими обстоятельствами.
Между прочим, СМИРНОВ И.Н. в ближайшее время действительно был арестован.
Вопрос: Вы виделись с ГАВЕНОМ после ареста СМИРНОВА?
Ответ: Да, я с ним в этот период систематически встречался. Помню, что был у него и перед своей командировкой в Берлин в феврале 1933 г.
Вопрос: Какие поручения дал Вам ГАВЕН в эту вашу поездку?
Ответ: ГАВЕН поручил мне на этот раз обязательно связаться с СЕДОВЫМ (тем же путем, как и в предыдущий раз) и передать ему подробную информацию о положении дел в СССР.
Вопрос: Что именно он Вам поручил передать СЕДОВУ?
Ответ: Он поручил мне наряду с общей информацией о хозяйственном и политическом положении страны, о внутрипартийном положении сообщить СЕДОВУ об аресте СМИРНОВА И.Н. и УФИМЦЕВА, о том, что эти аресты дезорганизовали работу нашей организации и создали положение напряженности <и> неопределенности.
Вопрос: Информация была письменного характера?
Ответ: Нет, я должен был все это передать СЕДОВУ при встрече с ним устно.
Вопрос: А какие письменные материалы дал Вам ГАВЕН для передачи СЕДОВУ?
Ответ: Никаких письменных материалов ГАВЕН мне не дал.
Вопрос: Вы установили связь с СЕДОВЫМ?
Ответ: Да. По приезде в Берлин я из гостиницы позвонил по данному мне ГАВЕНОМ номеру телефона и у подошедшей к аппарату женщины спросил Алика. Он тут же подошел. Я заявил ему, что приехал от ВЕТТЕРА и должен с ним встретиться. СЕДОВ предложил мне встретиться на мосту на Фридрихштрассе и указал мне свои приметы: он будет в шляпе, в летнем пальто и в роговых очках.
Вопрос: Вы с ним встретились?
Ответ: Да. В условленное время я приехал в назначенное место встречи и на мосту увидел человека, по приметам которого я узнал СЕДОВА. Я подошел к нему и спросил: “Вы Алик?” ‒ и, получив утвердительный ответ, заявил, что я от ВЕТТЕРА.
По предложению СЕДОВА мы сели в метро и поехали за город. Там в пивной я сделал ему в общих чертах информацию. СЕДОВ делал себе записи в блокноте. Условились мы с ним еще об одной встрече на другой же день. СЕДОВ дал мне адрес кафе, куда я должен был явиться в 2 часа дня.
Вопрос: Эта встреча у Вас с СЕДОВЫМ состоялась?
Ответ: Да, состоялась. Когда я пришел в кафе, СЕДОВ меня ждал. Я повторил ему более подробно информацию, которую я ему сделал вчера, о положении в СССР, внутрипартийном положении и об арестах в троцкистской организации.
В свою очередь СЕДОВ сделал мне информацию о положении заграничных троцкистских организаций.
Вопрос: Еще что он Вам рассказывал?
Ответ: Он мне говорил об успехах троцкистов на антивоенном конгрессе в Амстердаме и о предстоящей международной троцкистской конференции.
Вопрос: И это все?
Ответ: Нет не все. На мой вопрос о тактике троцкистских организаций СЕДОВ сообщил мне, что ТРОЦКИЙ как раз занят вопросом выработки новой тактики для троцкистских организаций и что, по его сведениям, ТРОЦКИЙ будет ставить вопрос о создании самостоятельных троцкистских организаций и их объединении в 4-й Интернационал.
По словам СЕДОВА, вопрос этот будет решаться на международной троцкистской конференции.
Мы условились с СЕДОВЫМ еще об одной встрече с ним перед моим отъездом в СССР.
Вопрос: Где происходила эта встреча?
Ответ: Встречу эту СЕДОВ назначил в другом кафе, адрес, которого я не помню.
Вопрос: Какие поручения в СССР дал Вам СЕДОВ перед Вашим отъездом?
Ответ: СЕДОВ дал мне следующие поручения: передать ГАВЕНУ информацию, которую я от него получил, передать ГАВЕНУ же два последних номера троцкистского бюллетеня и новый адрес для связи с СЕДОВЫМ.
Тут же <он> передал мне два путеводителя по Берлину на немецком языке, в корешки которых были вплетены два троцкистских бюллетеня.
Вопрос: Какой новый адрес дал Вам СЕДОВ?
Ответ: Седов говорил мне, что в связи с фашистским переворотом в Германии ему придется оттуда уехать, точно куда – он еще не знает: в Бельгию или в Вену.
Для связи с ним он и дал мне свой будущий венский адрес, какой именно, я не помню.
Вопрос: Еще какие поручения давал Вам СЕДОВ?
Ответ: СЕДОВ сообщил мне, что для нелегальной работы по троцкистской организации в СССР в ближайшие дни (кажется, на следующий день после моего отъезда) в Москву выезжает представитель троцкистского заграничного центра.
Поручение СЕДОВА состояло в том, что я должен этого человека связать в Москве с ГАВЕНОМ.
Вопрос: Как фамилия этого человека?
Ответ: Фамилии его я не помню.
Вопрос: А что Вы о нем знаете?
Ответ: СЕДОВ мне о нем рассказал следующее, что он немец, член Германской Компартии, работник германского МОПРа, человек боевой, сидевший неоднократно в тюрьме, глухой.
СЕДОВ показал мне его маленькую фотокарточку, на вид ему лет 35, насколько я помню, с перевязанным ушами. Бывал он раньше в СССР. На сей раз официальным мотивом его поездки в СССР являлась командировка по линии МОПРа.
Вопрос: Назвал ли Вам СЕДОВ его фамилию?
Ответ: Он мне фамилию его назвал, кажется, его фамилия КЛАУС, но за точность не ручаюсь.
Вопрос: Вы показали выше, что человек этот ехал с поручениями от заграничного троцкистского центра. Откуда Вам это стало известно?
Ответ: Об этом мне говорил СЕДОВ. Он говорил мне, что его обязательно нужно связать с ГАВЕНОМ.
Вопрос: Вы лично в Берлине его видели?
Ответ: Нет, в Берлине я с ним не виделся.
Вопрос: Как была обусловлена Ваша встреча с представителем заграничного троцкистского центра в Москве?
Ответ: Мы условились с СЕДОВЫМ на определенную дату, кажется на следующий или через два дня после моего приезда в Москву, что в 5 часов вечера я буду ждать этого человека (или он меня) у памятника Пушкина в Москве. Для связи с ним СЕДОВ дал мне пароль – несколько слов по-немецки, которых я сейчас не помню.
Вопрос: С какими конкретно поручениями этот представитель центра ехал в Москву?
Ответ: Об этом мне СЕДОВ не говорил.
Вопрос: Неверно. СЕДОВ Вам говорил о характере поручений, которые этот представитель центра должен выполнить в Москве.
Ответ: Я повторяю, что человек этот ехал с определенными задачами нелегальной деятельности в троцкистской организации в СССР. Об этом мне СЕДОВ говорил, но что именно он должен делать, я не знаю.
Вопрос: Как Вы выполняли поручение СЕДОВА в СССР?
Ответ: В Москву я приехал 25 февраля 1933 года, захватив с собой два путеводителя, которые вручил мне СЕДОВ для передачи ГАВЕНУ, и венский адрес СЕДОВА, который был у меня записан в мою записную книжку.
Через день или два после моего приезда у меня состоялась встреча с ГАВЕНОМ у него на квартире.
В присутствии ОВВЯН [4] я передал ГАВЕНУ информацию, которую я получил от СЕДОВА, путеводители с бюллетенями и адрес СЕДОВА.
Вопрос: Бюллетени были при Вас изъяты из переплета путеводителей?
Ответ: Да, в моем присутствии ОВВЯН вскрыла ножом корешки переплетов и извлекла оттуда два троцкистских бюллетеня, которые были напечатаны на тонкой бумаге небольшого формата.
Вопрос: Вы, уходя, бюллетени взяли с собой?
Ответ: Нет, я их оставил у ГАВЕНА, так как, будучи в Берлине, я эти номера уже читал.
В эту нашу беседу ГАВЕН сообщил мне, что идет разгром троцкистской организации, что аресты продолжаются.
ГАВЕН был очень озлобленно настроен, обвиняя во всем руководство ВКП(б).
Вопрос: В чем проявилась озлобленность ГАВЕНА?
Ответ: ГАВЕН и в предыдущие встречи с ним неоднократно высказывал мне свое озлобление против руководства партии, особую ненависть он питал к СТАЛИНУ.
ГАВЕН говорил, что в устранении СТАЛИНА единственный выход из создавшегося положения.
Вопрос: Что значит в устранении?
Ответ: ГАВЕН не развил этот свой тезис, и я его об этом не спрашивал.
Вопрос: Вы говорите неправду. Вы знали о террористических намерениях ГАВЕНА и разделяли их?
Ответ: Добавить к своим показаниям по этому вопросу ничего не могу.
Вопрос: Возвращались ли Вы когда-нибудь еще к разговорам на эту тему?
Ответ: Нет, не возвращались.
Вопрос: Вы сообщили ГАВЕНУ о том, что в СССР приехал представитель заграничного троцкистского центра?
Ответ: Да, я ему сообщил, что в СССР приехал представитель заграничного троцкистского центра. Назвал ему фамилию этого человека.
Вопрос: Вы говорили ГАВЕНУ, что этого представителя центра Вы должны связать с ним?
Ответ: Да, я ему сказал, что должен встретиться с этим человеком у памятника Пушкина и привести его к ГАВЕНУ.
Вопрос: Как он отнесся к этому?
Ответ: Он не возражал.
Вопрос: Когда Вы установили связь с приехавшим из Германии представителем троцкистского центра?
Ответ: Я с ним не встретился.
Вопрос: Почему?
Ответ: Боялся.
Вопрос: Чего боялись?
Ответ: Ареста.
Вопрос: А как же он установил связь с ГАВЕНОМ?
Ответ: Об этом мне неизвестно. Я вообще не знаю, встретились ли они.
Вопрос: Разве Вам ГАВЕН об этом не говорил?
Ответ: Нет, не говорил.
Вопрос: А Вы ГАВЕНУ сообщили, что не связались с этим человеком?
Ответ: Да, сообщил. Он был этим недоволен и ругал меня.
Вопрос: Следствие не верит Вам.
Вы связали ГАВЕНА с представителем заграничного троцкистского центра, приехавшим в СССР для нелегальной работы?
Ответ: Нет, я говорю правду. С этим человеком я действительно не связался.
Вопрос: Что Вам известно об его нелегальной работе в СССР?
Ответ: Мне об этом ничего не известно, никогда его я не видел, и никто мне о нем больше ничего не говорил.
Вопрос: С кем еще в СССР кроме ГАВЕНА Вы были организационно связаны?
Ответ: Кроме ГАВЕНА и ОВВЯН ни с кем, но мне известны участники троцкистской организации, которых я встречал у ГАВЕНА и о которых ГАВЕН мне говорил.
Вопрос: Назовите их?
Ответ: БРУНО, который был связан лично с ГАВЕНОМ, ШКЛОВСКИМ, о котором мне говорил ГАВЕН.
Между прочим, ГАВЕН мне как-то говорил, что, по мнению ШКЛОВСКОГО, всех нас скоро арестуют.
Вопрос: Кто Вам еще известен из участников троцкистской организации?
Ответ: Больше никого мне ГАВЕН не называл, а лично я ни с кем больше связи не имел, тем более что вскоре (в июне 1933 г.) я уехал в Монголию.
Вопрос: Какие задания дал Вам ГАВЕН в связи с Вашим отъездом в Монголию?
Ответ: ГАВЕН, узнав, что я еду в Монголию, пришел ко мне. Он предложил мне прощупать возможности связи с заграничным троцкистским центром через Монголию и вести работу оттуда.
Как потом оказалось, никакой работы из Монголии на заграницу вести было невозможно, и поэтому я там в этом плане ничего не делал.
Вопрос: Но Вы ведь часто приезжали в СССР?
Ответ: Да, я был два раза в 1934 г. и последний раз с сентября 1935 по январь 1936 г.
В эти свои поездки я продолжал поддерживать связь с ГАВЕНОМ и ОВВЯН [5].
Вопрос: Дайте показания о Вашей контрреволюционной работе в периоды Ваших приездов в СССР в 1934-1936 г.г.?
Ответ: В эти свои приезды в СССР активной троцкистской работы я не вел, но связь с членами троцкистской организации – ОВВЯН и ГАВЕНОМ – поддерживал.
От них я получал информацию о положении в СССР. Эта информация носила контрреволюционный троцкистский характер.
Вопрос: Что именно и когда они Вам сообщали?
Ответ: Всех бесед своих с ними я воспроизвести не могу. Помню лишь, что в декабре 1934 г. в связи с убийством КИРОВА ГАВЕН мне говорил, что оно совершено на личной почве.
Помню также, что в 1936 году, когда я был У ГАВЕНА в Кратове, он говорил мне, что ВКП(б) сползает на социал-демократические позиции, что происходит перерождение большевизма.
Вопрос: Вы пытаетесь скрыть от следствия ряд существенных моментов Вашей контрреволюционной работы до последнего времени как за границей, так и в СССР.
Мы требуем от Вас полных и откровенных показаний.
Ответ: Я стремлюсь дать искренние показания. Возможно, что я действительно еще не все сказал.
Вспомню и дам дополнительные показания.
Записано верно с моих слов, мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. СЕКР.-ПОЛИТ. ОТДЕЛА ГУГБ –
КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ 2 РАНГА – (Г. МОЛЧАНОВ)
НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ –
МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ШТЕЙН)
ПОМ. НАЧ. 7 ОТД. СПО –
КАПИТАН ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (КОГАН)
ВЕРНО:
СОТРУДНИК СПО ГУГБ – (ПАНЬШИНА)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 167, Л. 20-52.
[1] ARCOS – All Russian Cooperative Society Limited – советская хозяйственная организация в Великобритании, учрежденная в 1920 г. для ведения торговли между РСФСР и Англией. Ее деятельность продолжалась вплоть до Второй мировой войны.
[2] Т.е. лекарственно-техническое сырье.
[3] В данном номере “Бюллетеня оппозиции” после указанного сообщения вторым пунктом имеется приписка: “Тов. Те-зову. Ваше письмо, написанное на машинке, получено. Ваши предложения выполнены. Убедительнейшая просьба: срочно сообщить верный адрес для переписки с вами. Ждем вестей. Привет”.
[4] В тексте ошибочно – “Овьян”. Речь идет об Оввян Арменуи Сумбатовне, жене Ю. Гавена. Расстреляна в урочище Сандормох 4 ноября 1937 г. по приговору “Особой тройки” УНКВД Ленинградской обл. (вместе с первой женой В. Ольберга Ольберг-Браун Суламифь Александровной, женой Моисея Лурье Койген Изабеллой Ионовной, бывшей женой Г. Аркуса Аркус Анной Михайловной, дочерью И. Бакаева Бакаевой Анастасией Ивановной, сестрой Г. Евдокимова Евдокимовой Еленой Еремеевной и другими).
[5] В тексте ошибочно – “Оввяном”.