СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б)
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протоколы допросов арестованных по делу В. ОЛЬБЕРГА:
СОКОЛОВА А.С. от 8/IV-1936 г.,
ФУРТИЧЕВА Я.С. от 9/IV-1936 г.,
МУСАТОВА А.А. от 10/IV-1936 г.
Из показаний СОКОЛОВА видно, что организацией намечалось совершение террористического акта над руководителями ВКП(б) 1-го мая 1936 г. на Красной Площади.
Чрезвычайно важны показания СОКОЛОВА о проводившейся организацией в целях террора работе по изготовлению снарядов, наполненных взрывчатыми и отравляющими веществами. Работы проводились в лаборатории биофакультета Педагогического института в г. Сормово, Горьковского края.
СОКОЛОВ назвал как участников организации, непосредственно занимавшихся изготовлением снарядов, НИЛЕНДЕРА – биохимика Педагогического института; БАНОВА [1] – профессора физики Педагогического института, и НЕЛИДОВА – преподавателя физики Педагогического института, сына царского посла, высланного в 1935 г. из Ленинграда.
Эти лица, в свою очередь, привлекли для работы в лаборатории ряд студентов, фамилии которых СОКОЛОВУ якобы неизвестны.
Подготовка террористического акта, как показал СОКОЛОВ, проводилась под руководством ФЕДОТОВА, действовавшего по указанию В. ОЛЬБЕРГА.
После ареста ФЕДОТОВА руководство подготовкой террористического акта перешло к КАНТОРУ (арестован).
Допрошенный КАНТОР подтвердил все показания СОКОЛОВА. Одновременно с показаниями СОКОЛОВА и КАНТОРА, по сообщению УНКВД Горьковского края, арестованный ГАТАУЛИН, член ВЛКСМ, бывш<ий> студент Сормовского Педагогического института, зав<едующий> РайОНО Шихирдановского района Чувашской Автономной республики, на допросе в гор. Горьком показал, что участник организации – б<ывший> директор Сормовского педагогического института ПОНОМАРЕВ (арестован) говорил ему о проводившейся работе по изготовлению метательных снарядов в террористических целях и что для этого можно использовать лабораторию Сормовского Пединститута.
Как причастных к этой деятельности (со слов ПОНОМАРЕВА или лично ему известных) ГАТАУЛИН назвал: МАСЛЕННИКОВА – преподавателя химии Сормовского педагогического института; ЯГОДИНСКОГО – бывш<его> зав<едующего> учебной частью института, ныне зав<едующего> школьным сектором Горьковского крайОНО; МИХАЙЛОВА и ФИЛИМОНОВА – оба студенты педагогического института.
Из числа перечисленных лиц ГАТАУЛИН назвал себя, МИХАЙЛОВА и ФИЛИМОНОВА как выделенных в качестве исполнителей террористического акта.
Не исключено, что группа, названная ГАТАУЛИНЫМ как привлеченная для работ в лаборатории, является той группой студентов, о которой показывает СОКОЛОВ.
После длительного запирательства ФУРТИЧЕВ признался в принадлежности к троцкистской контрреволюционной организации.
Обращают на себя внимание его показания:
1) о ЕЛИНЕ – члене ВКП(б), быв<шем> зав<едующем> культпропом Горьковского крайкома ВКП(б), ныне являющемся секретарем городского комитета ВКП(б) в г. Дзержинске, кандидатом в члены бюро Горьковского крайкома ВКП(б).
По показаниям ФУРТИЧЕВА, ЕЛИН является скрытым троцкистом, занимавшим руководящее положение в троцкистской организации. ЕЛИН, по показаниям ФУРТИЧЕВА, использовал свое положение в партийном аппарате для подбора и расстановки троцкистских кадров.
ФУРТИЧЕВ также показал, что ЕЛИН был связан до 1932 г. с видным троцкистом ЮГОВЫМ, по нашим сведениям, являвшимся активным работником нелегального московского троцкистского центра в 1931-1932 г. ЮГОВ был в начале 1933 г. арестован по делу И.Н. СМИРНОВА и осужден к заключению в тюрьму.
2) о БАТАШЕВЕ – члене ВКП(б), бывш<ем> до 1935 г. вторым секретарем Канавинского райкома ВКП(б) в Горьком, до недавнего времени Пред<седателе> Горьковской Кустпромкооперации, ныне без определенных занятий.
БАТАШЕВ в 1927 г. входил в состав Всесоюзного зиновьевского центра и в течение длительного периода являлся одним из руководителей Всесоюзного молодежного зиновьевского центра, а также выполнял роль руководителя Краснопресненской зиновьевской организации в Москве.
По показаниям ФУРТИЧЕВА, БАТАШЕВ тесно связан с ЕЛИНЫМ и ранее был близок к БАКАЕВУ.
Показания ФУРТИЧЕВА далеко не откровенны и неполны.
Показаниями МУСАТОВА подтверждается руководящая роль в троцкистской организации в Горьком ЕЛИНА и его связь с БАКАЕВЫМ, ФЕДОТОВЫМ и ФУРТИЧЕВЫМ.
В целях быстрой проверки на месте данных следствия об изготовлении снарядов, взрывчатых и отравляющих веществ, для производства тщательных обысков и ареста всех названных в показаниях ФУРТИЧЕВА, СОКОЛОВА, КАНТОРА и МУСАТОВА мною 9/IV командирована в гор. Горький оперативная группа из ответственных работников ГУГБ.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ: (ЯГОДА)
10 апреля 1936 г.
№ 55990
Ф. 17, Оп. 171, Д. 221, Л. 27-30.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
СОКОЛОВА, Анатолия Сергеевича –
от 8-го апреля 1936 года
Вопрос: Вы скрываете от следствия подлинный характер Ваших взаимоотношений с ФЕДОТОВЫМ. Следствие предлагает Вам дать правдивые показания по этому вопросу.
Ответ: С ФЕДОТОВЫМ у меня были отношения, строго очерченные совместной педагогической деятельностью в Горьковском педагогическом институте. Он – в качестве директора института, и я в качестве доцента кафедры исторического факультета института были связаны между собой только служебными отношениями.
Вопрос: Следствию известно о Вашей организационной троцкистской связи с ФЕДОТОВЫМ. Следствие настаивает на даче правдивых показаний.
Ответ: Отрицаю. Троцкистской связи между мной и ФЕДОТОВЫМ не существовало.
Вопрос: Вы, приехав в Горький, сразу связались с ФЕДОТОВЫМ?
Ответ: Да, приехав в Горький в сентябре 1934 года, я явился в кабинет к ФЕДОРОВУ и с ним имел беседу.
Вопрос: О чем Вы говорили?
Ответ: Мы говорили по служебным вопросам,
Вопрос: Еще о чем?
Ответ: ФЕДОТОВ мне порекомендовал познакомиться с преподавателем истории СССР в институте Марксизма-Ленинизма КАНТОРОМ.
Вопрос: Что Вы ответили ФЕДОТОВУ?
Ответ: Я спросил его, был ли этот КАНТОР в Свердловске.
Вопрос: Еще о чем Вы говорили?
Ответ: Больше ничего.
Вопрос: А ФЕДОТОВ спрашивал Вас о Вашей партийности?
Ответ: Да, спрашивал.
Вопрос: Что Вы ему ответили?
Ответ: Я ответил, что “в партии не состою, а если Вас интересуют подробности, справьтесь у АБИНДЕРА (инспекция Наркомпросвещения)”.
Вопрос: Почему Вы сослались на АБИНДЕРА, а не рассказали сами?
Ответ: ФЕДОТОВ торопился, сам я желания рассказывать о моем троцкистском прошлом не имел, а АБИНДЕР меня направлял в Горький и имел обо мне все сведения.
Вопрос: Когда следующий раз Вы виделись и разговаривали с ФЕДОТОВЫМ?
Ответ: Я виделся с ним у него в кабинете в присутствии ЯКОВЛЕВА (секретарь парт. комитета педагогического института). Это было в декабре 1934 года.
Вопрос: О чем Вы говорили?
Ответ: ФЕДОТОВ хотел знать подробности из моего прошлого. Расспрашивал меня о моем троцкистском прошлом, просил дать ему выписку об исключении меня из партии.
Вопрос: Еще что?
Ответ: Просил дать ему мою книгу “3 революции”, которая явилась одной из причин исключения меня из партии как троцкиста.
Вопрос: Что Вам сказал ФЕДОТОВ по поводу Вашей троцкистской деятельности?
Ответ: Он мне сказал, что вопрос для него ясен, и я могу продолжать работать.
Вопрос: ЯКОВЛЕВ присутствовал до конца Вашей беседы?
Ответ: Я этого не помню.
Вопрос: Вы это хорошо помните и потрудитесь говорить правду.
Ответ: Кажется, ушел.
Вопрос: Говорите точно – ушел или остался.
Ответ: Я припоминаю, что он ушел раньше. Я помню, что он взял свою папку и ушел, оставив нас вдвоем.
Вопрос: О чем Вы говорили с Федотовым, когда ушел Яковлев?
Ответ: Я уже об этом показал выше.
Вопрос: ФЕДОТОВ Вас о чем-нибудь предупреждал?
Ответ: Да, он предостерег меня от повторения моих троцкистских ошибок в лекциях.
Вопрос: Еще о чем он Вас предупреждал?
Ответ: Больше ни о чем.
Вопрос: Вы говорите неправду. Что он Вам говорил в связи с убийством КИРОВА?
Ответ: Да, действительно, в этой связи он мне сказал, что отношение к троцкистам и зиновьевцам будет теперь строгое и что я не должен дать повода обвинить меня в троцкизме.
Вопрос: Почему Вы разговор с ФЕДОТОВЫМ вели в отсутствии ЯКОВЛЕВА?
Ответ: Этого я сказать не могу.
Вопрос: Разве Вам ФЕДОТОВ это не объяснил?
Ответ: Нет, он мне только сказал, что этот разговор должен остаться между нами.
Вопрос: Вы совершенно запутались. Вы с ФЕДОТОВЫМ организационно, как троцкист, были связаны?
Ответ: Нет, не был.
Вопрос: Зачем же в таком случае ФЕДОТОВ предупреждал Вас быть осторожным при чтении лекций и не давать повода обвинять Вас в троцкизме? Чем Вы объясняете, что ФЕДОТОВ проявил к Вам, хотя он Вас совершенно не знал, такую заботливость?
Ответ: Я вижу, что уйти от правды мне не удастся. Дав показания о моей связи с КАНТОРОМ, я действительно все время скрывал от следствия мою организационную связь с ФЕДОТОВЫМ. Я решил рассказать Вам всю правду, как бы эта правда ни была жестокой. Я скрывал от следствия многое, желая сохранить на воле террористов-троцкистов, ибо они должны были завершить подготовку убийства СТАЛИНА, злоба и ненависть к которому были причиной того, почему я, СОКОЛОВ, вступил в троцкистскую террористическую организацию. Я раскаиваюсь во всем этом и буду говорить Вам только правду, как об участниках организации, так и о моей роли в ней.
Вопрос: Когда была установлена Вами организационная троцкистская связь с ФЕДОТОВЫМ?
Ответ: Организационная троцкистская связь была установлена мною с ФЕДОТОВЫМ вскоре после убийства С.М. КИРОВА.
Вопрос: Когда Вы получили указания от ФЕДОТОВА по террору?
Ответ: В сентябре 1935 г. в своем служебном кабинете в Горьковском педагогическом институте ФЕДОТОВ меня ориентировал о составе троцкистской организации, а также о ее террористических задачах.
Вопрос: Что именно Вам сказал ФЕДОТОВ?
Ответ: В строго доверительном порядке ФЕДОТОВ посвятил меня в истинные цели появления в Горьковском педагогическом институте ОЛЬБЕРГА Валентина. ФЕДОТОВ заявил мне, что ОЛЬБЕРГ прибыл в СССР из-за границы в качестве доверенного лица троцкистского загранцентра. Он, ОЛЬБЕРГ, приехал в СССР с двумя задачами: 1) установить связь с троцкистским подпольем в СССР через ФЕДОТОВА и активизировать деятельность этого подполья и 2) организовать террористический акт в первую очередь над СТАЛИНЫМ.
Вопрос: Что Вам известно о практической подготовке этого террористического акта?
Ответ: ФЕДОТОВ заявил мне только о том, что практическая подготовка к совершению террористического акта уже начата. ФЕДОТОВ сказал при этом, что практическая организация террористического акта потребует и моего участия. Я дал ему на это свое согласие.
Вопрос: Кого назвал Вам ФЕДОТОВ, как участников подготовки террористического акта?
Ответ: Во время этого разговора Федотов назвал мне в качестве прямых участников подготовки террористического акта: себя – ФЕДОТОВА, ОЛЬБЕРГА и КАНТОРА.
Вопрос: Какие указания дал вам ФЕДОТОВ?
Ответ: ФЕДОТОВ сказал мне, что в интересах конспирации я буду связан с членом организации КАНТОРОМ, от которого буду получать конкретные указания.
Вопрос: ФЕДОТОВ связал Вас с ОЛЬБЕРГОМ?
Ответ: Нет. ФЕДОТОВ сказал мне, что от ОЛЬБЕРГА надо держаться на почтительном расстоянии, дабы не навлечь подозрений о существовании между нами связи. ФЕДОТОВ поручил мне также внимательно следить за тем, насколько устойчиво положение ОЛЬБЕРГА на историческом факультете педагогического института, и информировать о своих наблюдениях его – ФЕДОТОВА через КАНТОРА.
Вопрос: Кто в Москве должен был помогать в осуществлении террористического акта?
Ответ: Связи Горьковской террористической организации в Москве мне неизвестны. ФЕДОТОВ мне говорил только о том, что изолировано от других организаций Горьковская террористическая троцкистская организация действовать не будет и в подготовке террористического акта Горьковская организация связана с троцкистским подпольем в Москве.
Вопрос: Когда была установлена связь между КАНТОРОМ и Вами?
Ответ: В октябре 1935 г. в историческом кабинете педагогического института между мной и КАНТОРОМ состоялась договоренность уже о моем практическом участии в подготовке террористического акта. На меня была возложена обязанность вербовать в троцкистскую террористическую организацию новых людей, способных принять практическое участие в совершении террористического акта.
Вопрос: Что говорил Вам КАНТОР о терроре после ареста ФЕДОТОВА?
Ответ: КАНТОР мне сказал, что наряду с задачей организации убийства СТАЛИНА надо также готовить совершение террористического акта над ПРАМНЭКОМ. КАНТОР заметил при этом, что после ареста ФЕДОТОВА и ОЛЬБЕРГА надо работу вести крайне конспиративно и осторожно.
Вопрос: Какие конкретные указания дал Вам КАНТОР в практической подготовке террористического акта?
Ответ: КАНТОР дал прямое поручение вербовать в троцкистскую террористическую организацию ФАДЕЕВА – Зав<едующего> историческим семинаром института повышения квалификации кадров народного образования, и ЗОЛОТАРЕВУ – научную сотрудницу института политехнической школы в Горьком.
Вопрос: Что говорил КАНТОР о Фадееве?
Ответ: КАНТОР мне сказал, что ФАДЕЕВ в основном уже обработан и подготовлен к прямой вербовке в троцкистскую террористическую организацию в качестве боевика.
Вопрос: ФАДЕЕВА Вы завербовали?
Ответ: 7-го февраля 1936 г. в кабинете ФАДЕЕВА в институте повышения квалификации кадров народного образования я имел с ним разговор о внутреннем положении СССР. Убедившись из этого разговора, что троцкистские убеждения ФАДЕЕВА устойчивы, я прямо предложил ему принять участие в организации террора. ФАДЕЕВ дал на это свое согласие.
Вопрос: О результатах своего разговора с ФАДЕЕВЫМ Вы доложили КАНТОРУ?
Ответ: Да, КАНТОРУ об этом я доложил, и результатом моего разговора с ФАДЕЕВЫМ КАНТОР был доволен.
Вопрос: Что говорил Вам КАНТОР о ЗОЛОТАРЕВОЙ?
Ответ: КАНТОР мне сказал, что ему известно о троцкистских колебаниях у ЗОЛОТАРЕВОЙ. Он заметил при этом, что привлечение ЗОЛОТАРЕВОЙ в организацию встретит более значительные трудности, нежели привлечение ФАДЕЕВА.
Вопрос: ЗОЛОТАРЕВУ Вы завербовали?
Ответ: Вербовку ЗОЛОТАРЕВОЙ я отложил в связи с арестом ФЕДОТОВА.
Вопрос: Кого из студентов Вы вербовали в организацию?
Ответ: По согласованию с КАНТОРОМ я имел в виду вербовать в троцкистскую террористическую организацию студентов педагогического института ШАНГИНА, ЛЕБЕДЕВА и СМОЛИНА.
Вопрос: Кого из них Вы завербовали?
Ответ: В феврале 1936 года я встречался со студентом СМОЛИНЫМ и пытался вызвать его на откровенный разговор. Однако, я убедился, что у СМОЛИНА налицо лишь политические колебания и поэтому от прямой вербовки его я решил воздержаться с тем, чтобы путем ряда политических бесед его обработать и подвести к сознанию необходимости вступления в организацию.
Вопрос: Что явилось основанием для Вашего решения привлечь студентов ШАНГИНА и ЛЕБЕДЕВА?
Ответ: Наблюдая за ШАНГИНЫМ и ЛЕБЕДЕВЫМ в ходе нашей учебной работы, я убедился в том, что они политически неустойчивы и могут легко поддаться влиянию. Поскольку КАНТОР настаивал на привлечении к организации террора студентов, я остановился на этих студентах.
Вопрос: Вы привлекли их к организации?
Ответ: Нет, после ареста ФЕДОТОВА я на время от этого воздержался.
Вопрос: Кто известен Вам еще из членов террористической организации?
Ответ: В разговоре со мной ФЕДОТОВ назвал мне в качестве члена троцкистской нелегальной организации в Горьком ПЕТУХОВА – парторга педагогического института, ФЕДОТОВ сказал мне также, что к организации принадлежит кое-кто из преподавателей педагогического института. Фамилии не называл. Кроме того, он сказал, что привлекается в организацию профорг педагогического института – ДЕЛЬЦОВ.
Вопрос: А ЗЕЛЕНЦОВ входил в организацию?
Ответ: В разговоре со мной в феврале 1936 г. КАНТОР отвел мое предложение вербовать в троцкистскую террористическую организацию ЗЕЛЕНЦОВА и при этом дал мне ясно понять, что ЗЕЛЕНЦОВ уже завербован. Кроме того, КАНТОР мне говорил, что он обработал преподавателя всеобщей истории педагогического института БЕЛОВА, с которым до этого я лично вел троцкистские беседы.
Вопрос: А что Вам известно о ПАРТИГУЛЕ?
Ответ: КАНТОР однажды говорил мне, что у ФЕДОТОВА в свое время были хорошие связи в Горьковском институте Марксизма-Ленинизма и, в частности, с ПАРТИГУЛОМ. Я понял КАНТОРА так, что ФЕДОТОВ обрабатывал ПАРТИГУЛА для привлечения его в нелегальную троцкистскую организацию.
Вопрос: Был ли привлечен в организацию ПАРТИГУЛ?
Ответ: Об этом мне неизвестно.
Вопрос: Кто еще известен Вам как участник троцкистской организации?
Ответ: Из разговора с КАНТОРОМ мне было известно что в троцкистскую нелегальную организацию был привлечен студент педагогического института КОЛЕСОВ.
Вопрос: Что Вам известно о технической стороне подготовки террористического акта?
Ответ: Со слов КАНТОРА мне известно, что в физическом кабинете физмата и химической лаборатории биологического факультета педагогического института (в Сормове) изготовляется несколько метательных снарядов, снабженных отравляющими веществами. Снаряды предназначались для совершения террористического акта.
Вопрос: Кто участвовал в изготовлении этих снарядов?
Ответ: Со слов КАНТОРА, мне было известно о том, что изготовлением снарядов занимается декан биологического факультета НИЛЕНДЕР – член Горьковской троцкистской террористической организации.
Вопрос: А кто еще был привлечен к изготовлению бомб?
Ответ: Из разговора с КАНТОРОМ, я узнал, что к этой работе привлечены также два физика: декан физмата БАНОВ и доцент НЕЛИДОВ – участник той же троцкистской террористической организации. Кроме того, от того же КАНТОРА мне известно, что на биологическом факультете и на физмате были студенты, принимавшие участие в изготовлении деталей для бомб под прямым руководством деканов этих факультетов (НИЛЕНДЕРА и БАНОВА). Знали ли эти студенты истинное назначение деталей снаряда – я сказать не могу.
Вопрос: Что говорил Вам КАНТОР об этих бомбах?
Ответ: КАНТОР мне заявил, что сила действия бомбы такова, что бомба, брошенная на мавзолей Ленина, уничтожит Всех людей, заполняющих обе трибуны мавзолея. По заявлению КАНТОРА, удачное использование хотя бы одной бомбы уничтожит все Политбюро ЦК ВКП(б).
Вопрос: Где и когда происходил разговор между Вами и КАНТОРОМ об этих бомбах?
Ответ: Я имею в виду два разговора с КАНТОРОМ о бомбах, которые происходили в октябре (или ноябре) 1935 года и в феврале 1936 г. Оба эти разговора происходили в историческом кабинете педагогического института.
Вопрос: Кто еще участвовал в технике подготовки террористического акта?
Ответ: Со слов КАНТОРА я понял, что в этой работе были использованы связи троцкистской организации на Горьковском автозаводе. Зная со слов ФЕДОТОВА, что ОЛЬБЕРГ связан с автозаводом, а со слов самого ОЛЬБЕРГА, что он посетил однажды автозавод, я спросил КАНТОРА – нельзя ли использовать автозавод для подготовки технических средств для террористического акта. Выслушав меня, КАНТОР заявил, что с этим своим предложением я уже опоздал.
Вопрос: С ФЕДОТОВЫМ у Вас был разговор о технических средствах организации террора?
Ответ: Да, с ФЕДОТОВЫМ у меня был разговор по этому вопросу в сентябре 1935 года. ФЕДОТОВ дал мне прямое поручение найти людей, имеющих отношение к химическим лабораториям и техническим кабинетам, которых можно было бы использовать для изготовления технических средств организации террора.
Вопрос: Что Вы практически сделали в этом направлении?
Ответ: Зная о связях декана литературного факультета педагогического института ГИРСА с бывшим активным колчаковцем – профессором физики института водного транспорта в Горьком, ИОЗЕФЕРОМ, я решил привлечь к нелегальной работе ГИРСА с тем, чтобы через него завербовать и ИОЗЕФЕРА.
Вопрос: ГИРСА Вы завербовали в нелегальную троцкистскую организацию?
Ответ: С моим предложением встать на путь активной борьбы с советской властью ГИРС согласился. Об этом я доложил ФЕДОТОВУ. ФЕДОТОВ предложил мне отойти от дальнейшей обработки ГИРСА в террористическую организацию на том основании, что дальнейшая обработка его поручена ФЕДОТОВЫМ другому члену к-р. троцкистской организации – ДУБИНСКОМУ.
Вопрос: К какому сроку и где намечались террористические выступления?
Ответ: В феврале 1936 г. КАНТОР мне сказал, что совершение террористических актов назначено в Москве и Горьком на 1-ое мая 1936 года.
Вопрос: Какой план террористических выступлений был разработан?
Ответ: КАНТОР изложил передо мной план организации террористических актов в Москве и Горьком, назначенный на 1-ое мая 1936 г. Согласно этого плана группы террористов должны будут влиться в первомайскую демонстрацию в Москве и Горьком и, подойдя в колонне демонстрантов к мавзолею на Красной площади в Москве и соответственно к трибуне на Советской площади в Горьком, бросить на мавзолей и трибуну бомбы. КАНТОР сказал мне, что обстоятельства могут потребовать организовать панику на площади с тем, чтобы, воспользовавшись паникой, совершить террористический акт.
Вопрос: Что Вам известно о связях Горьковской террористической организации с террористами в самой Москве?
Ответ: КАНТОР мне говорил, что подготовка террористического акта в Москве со стороны Горьковской троцкистской организации координируется с деятельностью террористической группы в Москве.
Вопрос: Что именно говорил КАНТОР по этому вопросу?
Ответ: КАНТОР сказал мне прямо, что в Москве существует самостоятельная троцкистская террористическая организация, которая готовится к выступлению 1-го мая и с которой связана террористическая организация в Горьком. В связи с этим КАНТОР мне сказал, что у “москвичей” (т.е. у московских террористов) был проект совершения террористического акта путем установки на здании ГУМа пулемета и обстрела из него трибун мавзолея. Другой проект состоял в том, чтобы совершить террористический акт в здании ЦК ВКП(б). К обоим проектам КАНТОР отнесся отрицательно как к нереальным проектам.
Вопрос: Почему эти проекты считались нереальными?
Ответ: Свои доводы КАНТОР не высказал.
Записано с моих слов верно, мною прочитано.‒
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ. НАЧ. ИНО ГУГБ НКВД
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – БЕРМАН.
ОПЕРУПОЛНОМ. ИНО ГУГБ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАР. БЕЗОПАСНОСТИ – КЕДРОВ.
ПОМ. НАЧ. ОТД. ИНО ГУГБ – КАЯК.
Верно:
ОПЕР. УПОЛНОМ. 3 ОТД. СПО ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (УЕМОВ)
Ф. 17, Оп. 171, Д. 221, Л. 31-46.
[1] Здесь и далее в тексте ошибочно – “Баннов”.
