ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ПИКЕЛЯ, Ричарда Витольдовича – от 4 июля 1936 года.
Вопрос: На допросе от 22/VI – с<его> г<ода> Вы не дали исчерпывающих показаний по вопросу о Ваших связях с троцкистами за границей?
Предлагаем дать подробные показания по этому вопросу?
Ответ: Я на допросе от 22/VI – показал все мне известное по этому вопросу.
Вопрос: Вы в Европе разве встречались только с ТУМАНОВЫМ и ПЕТРОВСКИМ, о которых Вы показывали 22/VI-36 г.?
Ответ: Кроме ТУМАНОВА и ПЕТРОВСКОГО я встречался в Берлине с троцкистом ПУТНА Витовтом, который в то время работал в качестве военного атташе в Берлине.
Вопрос Когда и где была эта встреча?
Ответ: На квартире ПУТНА в помещении Советского полпредства в Берлине в октябре 1930 года.
Вопрос: Какой характер носила Ваша встреча с ПУТНА в Берлине?
Ответ: Эта встреча носила контрреволюционный характер.
Вопрос: Расскажите подробно, о чем вы говорили с ПУТНА во время этой встречи?
Ответ: ПУТНА я знал с 1920 г. Отношения между нами были довольно близкие. Во время этой встречи я интересовался политическими настроениями ПУТНА. Из разговоров о ним я убедился, что он стоит на троцкистских позициях, клеветнически отзывался о Красной армии и ее командном составе.
ПУТНА мне заявил, что после ТРОЦКОГО чрезвычайно снизилось руководство Красной армией, озлобленно отзывался о ВОРОШИЛОВЕ, всячески его ругал, говорил, что вокруг ВОРОШИЛОВА собраны бездарные люди.
Подробно анализируя положение на Дальнем Востоке, ПУТНА мне говорил, что ВОРОШИЛОВ провалится с организацией Дальневосточной армии и никакой серьезной силы противопоставить врагу на Дальнем Востоке не сможет.
Вообще ПУТНА считал, что командование РККА пытается показной и парадной стороной дела замаскировать якобы глубоко неблагополучное положение в РККА.
Строение Красной армии ПУТНА сравнивал с Аракчеевской системой и утверждал, что это соответствует общему режиму в партии и стране.
При этом ПУТНА злобно клеветнически отзывался о СТАЛИНЕ, а ВОРОШИЛОВА называл сталинским опричником.
Вопрос: О чем еще с вами говорил ПУТНА?
Ответ: От вопросов, касающихся Красной армии и ее командования, ПУТНА перешел при этой встрече к вопросам политики ВКП(б) и положения в Советском Союзе. ПУТНА при этом развил мысль, что Красная армия воспринимает и впитывает в себя все худшее от партии, а партия, в свою очередь, воспринимает все худшее, что имеет место в армии. Таким образам ПУТНА “диалектически” обосновывал идущий, по его утверждению, процесс гниения и разложения, виновником которого он считал СТАЛИНА.
ПУТНА восторженно отзывался о Троцком, говорил, что его труды, в частности, книга “Моя жизнь” объективно излагают действительное положение вещей, и рекомендовал мне ознакомиться с троцкистской литературой, которая раскроет мне глаза на “фальсификацию” исторических фактов и событий, проводимую, как утверждал ПУТНА, в низменных интересах руководством ВКП(б).
ВОПРОС: Ваша встреча с ПУТНА в Берлине была в то время, когда вы уже являлись участником зиновьевской к-р. организации.
Знал ли ПУТНА о вашей к.-р. деятельности в Советском Союзе?
ОТВЕТ: Да, ПУТНА знал о моем участии в зиновьевской к.-р. организации. В ходе разговоров во время нашей встречи, когда ПУТНА предо мною раскрылся как активный троцкист, я рассказал ему, что в Москве зиновьевцы возобновили нелегальную работу против партии, и что я принимаю участие в этой нелегальной деятельности.
ПУТНА чрезвычайно заинтересовался моим сообщением и сказал мне, что он тоже не кустарничает и поддерживает связь с существующей в Союзе троцкистской военной организацией. При этом ПУТНА мне сообщил о связи, которую он поддерживает с троцкистом Ефимом ДРЕЙЦЕРОМ, который, по его словам, уже тогда вел активную троцкистскую работу в Советском Союзе.
Тогда же ПУТНА сказал мне, что в Советском Союзе троцкистам и зиновьевцам надо вести дружную работу, что так называемые разногласия являются “мышиной возней”, что, по существу, этих разногласий нет, а общим нашим врагом является Сталин, против которого должны быть направлены все силы.
ВОПРОС: А кроме ДРЕЙЦЕРА ПУТНА вам из числа своих связей никого не называл?
ОТВЕТ: Кроме ДРЕЙЦЕРА ПУТНА мне никого не называл. Однако, я тогда обратил внимание на одно чрезвычайно важное обстоятельство: ПУТНА завел разговор о невозвращенце СОБОЛЕВЕ [1], быв<шем> морском атташе СССР, при этом ПУТНА сказал, что невозвращенцы льют воду на мельницу Троцкого, т.к. “вскрывают истинное положение в стране и Красной армии”.
В связи с этим частным случаем ПУТНА поднял общий вопрос о том, что старое офицерство, которое было умело и правильно использовано Троцким, сейчас преследуется СТАЛИНЫМ и ВОРОШИЛОВЫМ.
По словам ПУТНА, эта политика СТАЛИНА и ВОРОШИЛОВА приводит к озлоблению офицерства и наличию среди них активных группировок.
ПУТНА утверждал, что решающую роль в борьбе со Сталиным будет играть армия, и чем больше в ней будет недовольных, тем менее устойчив будет существующий режим.
ВОПРОС: Говорили ли вы кому-либо из участников к.-р. организации в Москве о своей встрече с ПУТНА и характере этой встречи?
ОТВЕТ: По возвращении из-за границы в конце 1930 г. я о своей встрече с ПУТНА подробно рассказал РЕЙНГОЛЬДУ, а в 1931. г., когда я восстановил связь с ДРЕЙЦЕРОМ, я рассказал об этом и ему.
ВОПРОС: На допросе от 23 июня с<его> г<ода> вы показали, что Ефим ДРЕЙЦЕР вам говорил о подготовке террористического акта над тов. Ворошиловым, который ведут троцкисты, б<ывшие> военные. При каких обстоятельствах и когда это было?
ОТВЕТ: Этот мой разговор с ДРЕЙЦЕРОМ был в начале 1934 г., во всяком случае, после самоубийства БОГДАНА [2]. Говорили мы с ним наедине. Это был период обострения террористических настроений, как моих, так и ДРЕЙЦЕРА. В эту встречу ДРЕЙЦЕР мне рассказал о подготовке покушения на Ворошилова, которое ведется по заданию Троцкого, полученном через ПУТНА. В этом разговоре я впервые узнал, что ПУТНА связан не только с ДРЕЙЦЕРОМ и троцкистской военной организацией в Союзе, но и осуществляет связь этой организации с Троцким.
ВОПРОС: Следовательно, о задании Троцкого готовить террористические акты вам было известно до 1936 г., когда ДРЕЙЦЕР вам рассказал о директиве Троцкого, полученной через СТОЛОВИЦКУЮ?
ОТВЕТ: Совершенна верно. На допросе от 23.VI с<его> г<ода> я показал, что о директиве Троцкого, полученной ДРЕЙЦЕРОМ через СТОЛОВИЦКУЮ в октябре 1934 г., я узнал от ДРЕЙЦЕРА в 1936 г. О директиве же Троцкого, переданной через ПУТНА, я узнал от ДРЕЙЦЕРА в начале 1934 г.
ВОПРОС: Говорил ли Вам ДРЕЙЦЕР в 1936 г. в связи с директивой Троцкого о лицах, причастных к подготовке террористического акта?
ОТВЕТ: Весною 1936 г., во время моей последней встречи с ДРЕЙЦЕРОМ на квартире Анны Михайловны АРКУС в доме Госбанка на Тверском бульваре он мне подробно рассказал о подготовке убийства Ворошилова, которое ведется по директивам Троцкого, полученным через ПУТНУ и СТОЛОВИЦКУЮ. По словам ДРЕЙЦЕРА, главным в этом деле являлся вопрос о непосредственном исполнителе террористического акта. Тут же ДРЕЙЦЕР мне сообщил, что в 1935 г. он имел разговор с командиром мото-мех<анизированной> бригады, троцкистом Дмитрием ШМИДТОМ, которого он ознакомил с директивой Троцкого.
ШМИДТ дал согласие лично совершить убийство Ворошилова на приеме у Наркома обороны или на маневрах. При этом ДРЕЙЦЕР говорил о ШМИДТЕ как о волевом человеке, готовом пожертвовать собою.
ВОПРОС: А о других лицах, причастных к подготовке этого террористического акта, ДРЕЙЦЕР вам говорил?
ОТВЕТ: Нет, кроме ШМИДТА, ДРЕЙЦЕР мне в этой связи никого не называл.
Записано с моих слов верно и мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ НАЧ. СПО ГУГБ
КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСН. 3 РАНГА – (ЛЮШКОВ).
НАЧ. 3 ОТД. СПО ГУГБ
КАПИТАН ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – (КАГАН)
Верно:
ОПЕР. УПОЛН. СПО ГУГБ
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: (СВЕТЛОВ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 227, Л. 142-148.
[1] Соболев Александр Александрович. 1890 г. рождения. С 1925 г. – военно-морской атташе при посольстве СССР в Турции, затем в Швеции и Финляндии. В 1930 г. бежал со службы, остался в Швеции, откуда переехал в Брюссель.
[2] Богдан Бронислав Викентьевич, род. 20 декабря 1897 г., член ВКП(б) с 1919 г., работал помощником заведующего секретариатом Г. Зиновьева в Коминтерне с 1 июня 1924 г. по 15 декабря 1926 г. Покончил самоубийством в октябре 1933 г.
