ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
РОЗЕНФЕЛЬД<А> Николая Борисовича от 28/II-1935 г.
ВОПРОС: Вы показали, что в 1920 г. вы механически выбыли из партии. Это неправда.
ОТВЕТ: Должен признать, что я показал неправильно. В действительности я в партии не состоял.
ВОПРОС: Кто Вас устроил на работу в Ин<ститу>т Ленина?
ОТВЕТ: Мой брат Л.Б. Каменев.
ВОПРОС: Почему Вы ушли из Ин<ститу>та Ленина?
ОТВЕТ: Каменев предложил мне написать заявление об увольнении. Он сказал мне, что ему указали в ЦК ВКП(б) на неудобство моей работы в Ин<ститу>те.
ВОПРОС: Как Вы устроились в Ин<ститу>т Маркса–Энгельса?
ОТВЕТ: Каменев рекомендовал меня РЯЗАНОВУ.
ВОПРОС: Почему Вы ушли из Ин<ститу>та Маркса–Энгельса?
ОТВЕТ: Меня уволили в числе других сотрудников Ин<ститу>та после ареста РЯЗАНОВА.
ВОПРОС: А как Вы попали на работу в “Академию”?
ОТВЕТ: Работу в издательстве “Академия” устроил мне Каменев.
ВОПРОС: Вы до последнего времени поддерживали тесные связи с Каменевым?
ОТВЕТ: Да, я всегда был с ним тесно связан. Однако эта связь имела бытовой и родственный характер, политического в ней ничего не было.
ВОПРОС: Это неправда. Нам известно, что Ваша связь носила политический характер.
ОТВЕТ: Да, я показал неправду. В действительности, я разделял политические взгляды Каменева, которые он защищал в своей борьбе с партией.
ВОПРОС: Вы не только разделяли политические взгляды Каменева, но и сами вели контрреволюционную деятельность.
ОТВЕТ: Да, это правда. Признаю, что, разделяя политические взгляды Каменева, я вел контрреволюционную деятельность.
ВОПРОС: В чем она конкретно выражалась?
ОТВЕТ: В том, что в 1927 г. я делал, размножал, распространял ряд рисунков контрреволюционного характера, направленных против руководства ВКП(б).
ВОПРОС: Это относится только к 1927 г.?
ОТВЕТ: Да, это был короткий период в 1927 г.
ВОПРОС: После 1927 г. Вы не изготовляли рисунков контрреволюционного характера?
ОТВЕТ: Нет.
ВОПРОС: Предъявляем Вам рисунок с надписью “Чердак”, датированный 1929 годом.
ОТВЕТ: Рисунок этот мой. Антисоветские настроения были у меня и в 1929 г.
ВОПРОС: А после 1929 г.?
ОТВЕТ: Думаю, что их не было.
ВОПРОС: Предъявляем Вам Ваш рисунок “Обзор за неделю”, датированный 1931 годом.
ОТВЕТ: Да, это мой рисунок. Он доказывает, что и в 1931 г. антисоветские настроения у меня были.
ВОПРОС: А после 1931 г.?
ОТВЕТ: Признаю, что, кажется, и в 1932 г. или раньше я сделал один рисунок тенденциозного характера, в основе которого были те же настроения.
ВОПРОС: Значит, антисоветские настроения были у Вас до последнего времени?
ОТВЕТ: Да, признаю, что антисоветские настроения были у меня до последнего времени, вплоть до моего ареста.
ВОПРОС: Вы сохраняете все Ваши рисунки?
ОТВЕТ: Нет, кое-что я уничтожил.
ВОПРОС: Как и что Вы уничтожили несколько времени тому назад?
ОТВЕТ: После ареста троцкистов и зиновьевцев я уничтожил некоторые свои рисунки (зарисовка Троцкого, зарисовка фракционного собрания у Каменева), уничтожил также некоторые фотокарточки.
ВОПРОС: Вы опасались ареста?
ОТВЕТ: Да, у меня были мысли о том, что я могу быть арестован.
ВОПРОС: Почему Вы ждали ареста?
ОТВЕТ: Я опасался ареста – сначала в связи с арестом Каменева, затем в связи с арестом Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД. Кроме того, я опасался ареста за распространение своих контрреволюционных рисунков.
ВОПРОС: Где Вы распространяли эти контрреволюционные рисунки?
ОТВЕТ: Я распространял эти рисунки среди своих знакомых: художник ЛОПАТИНСКИЙ, Борис Львович, искусствовед ЭТИНГЕР, Павел Давыдович, искусствовед КОЖЕБАТКИН, Александр Мелентьевич, и художник ФАВОРСКИЙ. Кроме того, мои рисунки я показывал своему брату Каменеву.
ВОПРОС: Кто такие ЛОПАТИНСКИЙ, ЭТИНГЕР, КОЖЕБАТКИН и ФАВОРСКИЙ и что у Вас с ними общего?
ОТВЕТ: ЛОПАТИНСКИЙ – мой старый друг, раньше был организационно связан с анархистами, называет себя анархистом и сейчас. Знаю, что он был близко связан с белогвардейцем СЕМЕНОВЫМ – редактором эмигрантской газеты “Возрождение”, который в 1934 г. пытался восстановить с ним связь.
ЭТИНГЕРА и КОЖЕБАТКИНА я знаю мало. Оба они вращаются, главным образом, в литературно-художественных кругах. КОЖЕБАТКИН несколько лет тому назад время от времени собирал у себя литературно-художественную публику. КОЖЕБАТКИН в прошлом являлся владельцем издательства “Альциона”.
ФАВОРСКИЙ – мой близкий товарищ, известный график, мистик.
Все они являются людьми, настроенными антисоветски. Распространяя среди них свои рисунки, я исходил из антисоветских настроений этих лиц.
ВОПРОС: Расскажите все Вам известное о контрреволюционной деятельности Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<ОВ>.
ОТВЕТ: О контрреволюционной деятельности Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<ОВ> я не знаю.
ВОПРОС: Уточняем вопрос: что вам известно о троцкистской деятельности Вашего сына Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<А>?
ОТВЕТ: Я знаю, что он был исключен из комсомола как троцкист. Вскоре после его исключения я получил от Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД и уничтожил сверток троцкистских документов, принадлежавших ему. О его троцкистской деятельности за последнее время я не знаю.
ВОПРОС: Это не соответствует действительности. Еще раз предлагаем ответить, что Вы знаете о контрреволюционной деятельности Вашего сына в последнее время?
ОТВЕТ: Положительных высказываний о политике советской власти я от него не слышал.
ВОПРОС: А отрицательные?
ОТВЕТ: Тоже не слышал.
ВОПРОС: Что же, Ваш сын был в последнее время аполитичным?
ОТВЕТ: По-моему, да.
ВОПРОС: Вы пытаетесь путать следствие. Ваш сын Вам высказывал свои контрреволюционные убеждения?
ОТВЕТ: Вспоминаю одну беседу на квартире Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД после ареста Каменева и Зиновьева. Во время этой беседы мой сын Борис и Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД говорили мне, что ни Каменев, ни Зиновьев не имеют отношения к убийству Кирова и привлечены к ответственности в порядке сведения с ними личных и политических счетов.
ВОПРОС: Какую контрреволюционную литературу Вы получали от Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД?
ОТВЕТ: Никакой контрреволюционной литературы я от нее не получал.
ВОПРОС: Вы уклоняетесь от правдивого ответа. Вы на дому у Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД читали доставляемую ею контрреволюционную литературу.
ОТВЕТ: Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД часто приносила домой иностранные книги. Знаю, что одна из них была антисоветского содержания, название и ее автора я сейчас не помню. В 1933 году я читал у Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД иностранную газету, в которой были напечатаны две статьи Троцкого; помню, что одна была посвящена самоубийству СКРЫПНИКА.
ВОПРОС: Откуда Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД доставала эти книги и газеты?
ОТВЕТ: Полагаю, что из правительственной библиотеки, в которой она работала.
ВОПРОС: Вы говорите: “полагаю”. А разве Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД имела и другие источники получения такой литературы?
ОТВЕТ: Уточняю свой ответ: Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД приносила эту контрреволюционную литературу из правительственной библиотеки, в которой она работала.
ВОПРОС: Какое отношение к этой литературе имел Борис РОЗЕНФЕЛЬД?
ОТВЕТ: Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД для него и приносила статьи Троцкого.
ВОПРОС: Среди кого распространялась эта литература?
ОТВЕТ: Не знаю, но полагаю, что Борис знакомил с статьями Троцкого своих товарищей, с которыми он был связан по троцкистской деятельности, – СЕДОВА (сын Троцкого) и НЕХАМКИНА.
ВОПРОС: Вашими показаниями устанавливается, что Вы с Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<АМИ> вели контрреволюционную деятельность до последнего времени.
ОТВЕТ: Подтверждаю это в пределах тех фактов, о которых я говорил.
ВОПРОС: Ваша контрреволюционная деятельность не исчерпывается распространением контрреволюционных рисунков, пасквилей и контрреволюционной литературы. Вы систематически распространяли клевету в отношении руководства ВКП(б). Признаете ли Вы это?
ОТВЕТ: Признаю, что я, Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<Ы> систематически распространяли клевету в отношении руководства ВКП(б), главным образом, в отношении Сталина. Клевета эта являлась повторением троцкистской клеветы на партию и ее руководство.
Кроме того, Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД говорила мне в связи со смертью Аллилуевой, что Аллилуева умерла неестественной смертью и что виновником ее смерти является Сталин.
О “таинственных обстоятельствах” смерти Аллилуевой я также слышал от Ольги Давыдовны Каменевой.
ВОПРОС: Кому Вы передавали клевету, распространявшуюся в отношении тов. Сталина?
ОТВЕТ: Точно не помню, но допускаю, что я ее передавал художнику Лопатинскому Б.Л., о котором я уже показывал.
ВОПРОС: Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД распространяла клевету в отношении руководства ВКП(б) до последнего времени?
ОТВЕТ: Да.
ВОПРОС: Кто кроме Вас присутствовал при клеветнических высказываниях Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД?
ОТВЕТ: Как я уже показал, в них принимал участие Борис РОЗЕНФЕЛЬД. Насколько помню, при этих высказываниях присутствовал близкий знакомый мой и Н.А. <РОЗЕНФЕЛЬД> – КОРОЛЬКОВ М.В., клубный работник.
ВОПРОС: Вы, Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<Ы> систематически распространяли клевету в отношении руководства ВКП(б). С какой целью Вы это делали?
ОТВЕТ: Распространение клеветы в отношении руководства ВКП(б), а главным образом в отношении Сталина, имело задачей вызвать озлобление против Сталина и создать атмосферу гнева и ненависти вокруг него.
Я все время, вплоть до моего ареста, являлся врагом советской власти. Распространяя пасквили – контрреволюционные рисунки – на Сталина, участвуя в распространении клеветнических слухов в отношении его, я активно способствовал созданию атмосферы ненависти против Сталина.
ВОПРОС: Вы скрываете от следствия еще ряд фактов Вашей активной контрреволюционной деятельности.
ОТВЕТ: Да, я до сих пор давал следствию неискренние показания. Еще в 1932 г., после высылки Каменева и Зиновьева, Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД мне заявила о необходимости убийства Сталина, причем она сказала, что сама готова была бы убить Сталина. Она считала, что у руководства страной должны стоять Каменев и Зиновьев.
ВОПРОС: Были ли у Вас беседы о необходимости убийства тов. Сталина после 1932 года?
ОТВЕТ: Да, разговоры об этом между мною, Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<АМИ> продолжались до последнего времени. Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<Ы> неоднократно указывали, что страна находится на краю гибели, что виновником этого положения является Сталин и что поэтому его необходимо уничтожить.
Борис РОЗЕНФЕЛЬД разделял взгляды матери.
ВОПРОС: А Вы разделяли террористические взгляды Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД?
ОТВЕТ: Террористические намерения Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД я полностью разделял.
Когда я писал свои пасквили-рисунки на Сталина, у меня тоже появлялись террористические намерения в отношении Сталина.
При этом я сам себе ставил вопрос: могу ли я лично убить Сталина. Я приходил к выводу, что лично я не был бы в состоянии это сделать. Однако считал, что это убийство необходимо совершить.
Считаю необходимым отметить еще один факт, а именно: после убийства Кирова, в то время, когда вся страна была в трауре, меня смерть Кирова совершенно не тронула. Это вытекало из моих террористических настроений.
ВОПРОС: Знали ли Вы еще о террористических намерениях других лиц, кроме названных Вами Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<ОВ>?
ОТВЕТ: Да, сын моей второй жены ЛЕГРАН – Юрий Львович ЛЕГРАН, 25 лет от роду, беспартийный, шофер по профессии, находящийся сейчас в Ташкенте и проживавший в Москве в 1934 г. без прописки у меня, – неоднократно в присутствии меня, своей матери и своей сестры комсомолки Марии Львовны ЛЕГРАН высказывал контрреволюционные настроения. Он говорил, что всех большевиков надо вырезать, заявляя: “Когда же большевиков начнут резать?” При этом он высказывал свои злобные контрреволюционные настроения в отношении Сталина и говорил о необходимости убийства Сталина. Он постоянно сравнивал царский строй с советским строем, причем указывал на преимущества царского строя.
Юрий ЛЕГРАН 3-4 года тому назад был связан с контрреволюционером ВРАНГЕЛЕМ, отпрыском рода барона Врангеля, впоследствии сосланным ОГПУ за контрреволюционную деятельность.
Юрий ЛЕГРАН высказывал свое желание бежать за границу.
Его сестра – Мария Львовна ЛЕГРАН резко спорила со своим братом, возражала против его контрреволюционных настроений, причем брат ее избивал. Она была буквально им терроризирована. Мать Ю. ЛЕГРАНА – Елена Васильевна принимала все меры против настроений сына и порвала с ним.
ВОПРОС: Какие беседы Вы вели с Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<АМИ> в связи с убийством тов. Кирова?
ОТВЕТ: Н.А. и Б.Н. РОЗЕНФЕЛЬД<Ы> утверждали, что убийство Кирова произведено на личной почве, возмущались арестом Зиновьева и Каменева, который был, по их заявлению, произведен как результат сведения личных счетов с ними со стороны Сталина.
ВОПРОС: Бывал ли Борис РОЗЕНФЕЛЬД в Кремле?
ОТВЕТ: Мне известно, что он неоднократно приходил к воротам Кремля по вызову Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД. Кроме того, насколько смутно припоминаю, он бывал и в библиотеке Кремля, но точно этого утверждать не могу.
ВОПРОС: Нам известно, что Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД в своей контрреволюционной деятельности была связана с другими лицами. Что Вы можете показать по этому поводу?
ОТВЕТ: Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД была лично связана с сотрудницей библиотеки Кремля МУХАНОВОЙ. Я встречал очень часто МУХАНОВУ у РОЗЕНФЕЛЬД на квартире. Связь Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД с МУХАНОВОЙ была основана на общности их политических взглядов.
МУХАНОВА была полностью в курсе террористических намерений РОЗЕНФЕЛЬД.
Мне известно, что после увольнения МУХАНОВОЙ из Кремля встал вопрос о возможности работы в кремле РОЗЕНФЕЛЬД Н.А..
С ее слов мне известно, что ей удалось остаться на работе в Кремле в результате поддержки, которую ей оказал А.С. ЕНУКИДЗЕ.
ВОПРОС: Вы показали, что в числе лиц, среди которых Вы распространяли контрреволюционные пасквили (рисунки) на тов. Сталина, был Л.Б. Каменев.
Знал ли он о Вашей контрреволюционной деятельности и какое он к ней имел отношение?
ОТВЕТ: Я систематически передавал Каменеву информацию о политических настроениях среды, в которой я вращался.
Я рассматривал себя как платного агента Каменева, который на протяжении всех лет революции устраивал меня на работу и помогал мне материально.
Моя информация носила характер инсинуаций и клеветы против руководства партии и советской власти.
Я был в курсе вражды, которую питал Каменев к Сталину.
Каменев был для меня абсолютным авторитетом, и его враждебное отношение к Сталину прямо влияло на формирование моих контрреволюционных и террористических настроений.
Записано с моих слов верно, мною прочитано.
РОЗЕНФЕЛЬД.
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР: – (АГРАНОВ)
ЗАМ. НАЧ. СЕКР. ПОЛИТ. ОТДЕЛА ГУГБ: – (ЛЮШКОВ)
НАЧ. 2 ОТД. СПО ГУГБ: – (КАГАН)
ЗАМ. НАЧ. 2 ОТД. СПО ГУГБ: – (СИДОРОВ)
верно: Уполн. Уемов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 107, Л. 195-208.
