ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
КАРЕВА, Николая Афанасьевича, данный СПО ОГПУ
20 марта 1933 г.
Показал:
ВОПРОС: 1. Примыкали ли Вы к контрреволюционному троцкизму?
ОТВЕТ: В 1926-27 г.г., до октября месяца, я разделял взгляды зиновьевской и затем объединенной троцкистской оппозиции и активно участвовал в ее фракционной работе. В декабре мес<яце> 1927 г. я подал заявление об отходе от оппозиции. За участие в оппозиции получил строгий выговор с предупреждением.
С 1928 г. ни с кем из троцкистов ни в каких связях не находился.
С бывшими участниками троцкистской оппозиции: ЗИНОВЬЕВЫМ, КАМЕНЕВЫМ, – я встречался до их исключения из ВКП(б). При встрече с ЗИНОВЬЕВЫМ на даче в Ильинском, куда я ездил по издательским делам летом 1932 г., я спрашивал у ЗИНОВЬЕВА о взглядах его на события в Германии в связи с гитлеровщиной. С КАМЕНЕВЫМ я тогда же говорил о моих издательских делах.
ВОПРОС: 2. Были ли у Вас разногласия с ВКП(б)?
ОТВЕТ: Разногласия с политикой ВКП(б) у меня были по двум конкретным вопросам: 1) о методе хлебозаготовок – мне в течение сентября и октября мес<яцев> 1932 г. казалось, что необходимо срочное изменение метода хлебозаготовок, чтобы в большей степени заинтересовать колхозников о результатах своего труда. Нигде по этому поводу я не выступал. 2) О решении ВКП(б) в журнале “Под знаменем марксизма” я в течение 1931 г. (до сент<ября> мес<яца>) не разделял этого решения, считая, что оно неправильно оценивает мою прошлую работу в журнале. В этот период об этом разногласии знала моя парторганизация.
По другим вопросам у меня с 1928 года разногласий с партией не было.
ВОПРОС: 3. Какой характер носили Ваши встречи на Урале с правыми?
ОТВЕТ: Для организации Урало-Кузбасской сессии Академии Наук в Свердловске в 1932 г. я выехал с работниками Академии Наук на Урал. В числе их был также и МАРЕЦКИЙ. В разгар работы сессии Академии Наук как-то вечером в коридоре гостиницы, где мы разместились, меня встретил МАРЕЦКИЙ и попросил зайти к нему в комнату, выпить вина. Я вошел и застал там КАРМАЛИТОВА, которого знал по ИКП. Был ли тогда там КУЗЬМИН, не помню – кажется, не был. Какие разговоры были там между ними и мной, я точно не помню, но, кажется, я спрашивал о состоянии посевов в Уральской области. Что отвечал мне КАРМАЛИТОВ – я не припоминаю, так как не придавал разговору никакого значения.
ВОПРОС: 4. Как Вы были связаны со СТЭНОМ?
ОТВЕТ: Со СТЭНОМ я знаком с 1921 г., был в дружеских отношениях по общей работе на философском фронте. С ним встречался, когда приезжал в Москву. Последний раз я видел его в начале октября или в самом конце сентября 1932 года, проездом с Кавказа в Ленинград. СТЭН зашел ко мне и рассказал мне о том, что его вызывал в ЦКК тов. ЯРОСЛАВСКИЙ и допрашивал о каком-то документе, полученном им, СТЭНОМ, у РОКХИНА. СТЭН мне рассказал содержание разговора с ЯРОСЛАВСКИМ и сказал, что содержание документа – несомненное правое, что он написан с заострением против тов. СТАЛИНА и носит антисоветский характер. После этого больше СТЭНА я не видел.
ВЕРНО:
ОПЕР. УПОЛН. 1 ОТД. СПО ОГПУ – М. Ланцевицкий (ЛАНЦЕВИЦКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 189, Л. 158-160.
