ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 2 января 1935 года.
обвин<яемого> ГОРШЕНИНА Ив<ана> Ст<епановича>
Вопрос: Расскажите более подробно, что Вам известно об участнике Вашей организации – прокуроре САХОВЕ Борисе?
Ответ: Член нашей организации САХОВ Борис был организационно связан с нашей организацией до последнего времени, т.е. до момента ее ликвидации в декабре м<еся>це 1934 года.
Посещая меня, КУКЛИНА А.С., БРАВО и РОЗНЕРА, он – САХОВ постоянно высказывал критическое отношение к партийному руководству и к политике, проводимой ЦК ВКП(б), в особенности в отношении методов и темпов раскулачивания и выселения кулачества.
САХОВ у меня лично (в моей квартире) был только два раза – один раз в 1933 г. после его возвращения из поездки по обследованию Ухтинско-Печерского концлагеря и второй раз в начале 1934 г. после приезда его из Восточной Сибири, куда он ездил со специальной Комиссией ЦК ВКП(б), обследовавшей Восточно-Сибирский край.
Оба раза САХОВ довольно подробно информировал меня о результатах обследований этих комиссий, вскрывших, по его словам, ряд вопиющих безобразий, свидетельствующих о несомненном разложении местных партийных организаций и органов Соввласти.
Он характеризовал эти организации как беспомощные бороться против обнаруженных явлений, т.к., по его словам, центральные партийные и сов<етские> организации вместо оказания местам реальной помощи командируют туда неопытных и неподходящих людей, по существу, содействующих элементам разложения.
Касаясь своей поездки по обследованию Ухт<инско->Печ<ерского> концлагеря, САХОВ рассказал мне, что там творится нечто кошмарное, т.к., по его словам, туда нагнали грандиозное количество людей, которые в силу отсутствия элементарных условий для содержания заключенных – повседневно умирают пачками.
Относительно своей поездки в восточную Сибирь (Иркутск, Чита) САХОВ рассказал мне, что он был членом специальной комиссии, назначенной Политбюро ЦК ВКП(б), вскрывшей на месте ряд преступлений, уголовных и политических, в том числе широкое засорение местных партийных и сов<етских> организаций социально чуждыми людьми, в том числе прямыми белогвардейцами.
Он сказал мне, что в результате обследования при определении мер наказаний для виновных руководителей местных организаций между отдельными членами Комиссии возникли разногласия, во время которых он – САХОВ занял совершено четкую линию необходимости строжайшего наказания всех невзирая на лица, но якобы с его доводами председатель этой комиссии, кажется, ЯРОСЛАВСКИЙ, не согласился и, по существу, смазал и скрыл от партии все эти преступления.
Свое отстранение от работы в Москве в Прокуратуре Республики САХОВ ставил в непосредственную связь с его работой и поведением в указанной выше Комиссии ЦК.
Он сказал мне, между прочим, что несмотря на то, что его начальство в Прокуратуре всячески старается его отстоять для работы в Москве, – ничего не выходит, т.к. таково решение ЦК.
Вопрос: Знал ли САХОВ о Вашей принадлежности и роли в контрреволюционной организации зиновьевцев?
Ответ: Да, он безусловно знал. Он несомненно еще знал и то, что я близок к ЗИНОВЬЕВУ и другим членам Московского центра.
Вопрос: Что Вам известно о проживающем в Ленинграде быв<шем> участнике зиновьевской оппозиции КАРТАШЕВЕ?
Ответ: КАРТАШЕВ Григорий, член ВКП(б) с 1918 г., окончивший ИКП, являющийся ныне профессором Сов<етского> Права в Ленингр<адском> Ин<ститу>те Сов<етского> Права, является также членом нашей организации. Он был связан лично со мной, был в курсе существования московского зиновьевского центра и пользовался моей информацией о настроениях ЗИНОВЬЕВА и других членов центра. По своим политическим настроениям, убеждениям КАРТАШЕВ, так же как и мы все, остался на старых зиновьевских позициях непризнания нынешней политики ЦК ВКП(б) и партийного руководства.
В правильности своих показаний расписываюсь, протокол мною прочитан – ГОРШЕНИН.
Допросил: ЗАМ. НАЧ. СПО УГБ – СТРОМИН.
верно:
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 126, Л. 126-128.
