ПРОТОКОЛ
дополнительного допроса ГОРШЕНИНА И.С.
от 19 декабря 1934 года.
Вопрос: Что Вам известно о существовании и деятельности в гор. Ленинграде организации зиновьевцев и о связи этой организации с московским зиновьевским центром?
Ответ: Со слов Г.Е. ЗИНОВЬЕВА мне известно, что в Ленинграде действительно существовала законспирированная зиновьевская организация, во главе которой стояли РУМЯНЦЕВ Владимир и ЛЕВИН Владимир.
ЗИНОВЬЕВ характеризовал эту организацию как организацию молодежную и воинственно настроенную. Что касается РУМЯНЦЕВА, состоявшего с ЗИНОВЬЕВЫМ в личной связи, то о нем было сказано, что он по отношению к парт<ийному> руководству, в особенности против тов. СТАЛИНА, настроен непримиримо. Этот разговор мой с ЗИНОВЬЕВЫМ имел место в конце 1928 г. Больше со мной на эту тему не говорили, т.к. я лично не ленинградец и не знал ленинградской обстановки.
По вопросу о связи нашего Московского зиновьевского центра с Ленинградской организацией в последнее время мне тоже ничего не известно за исключением одной поездки КУКЛИНА и ШАРОВА в конце 1928 г., которые выехали в Ленинград с прямыми поручениями ЗИНОВЬЕВА для переговоров с руководителями ленинградской организации, в частности с РУМЯНЦЕВЫМ Владимиром. Позднее в Ленинград ездили еще из Москвы ЕВДОКИМОВ (1934 г.), ГЕССЕН (1933 г.) и ГЕРТИК (1934 г.). Какие поручения выполняли они по линии организации и были ли им даны какие-либо поручения, мне лично неизвестно.
Вопрос: Как расцениваете Вы террористический акт, совершенный над тов. КИРОВЫМ, и кто является ответственным за это преступление?
Ответ: Непосредственная ответственность лежит на членах и, главным образом, руководителях Ленинградской зиновьевской организации. Что касается Московского центра организации, то поскольку одним из основных методов его борьбы против партии были дискредитация решений ЦК ВКП(б) и культивирование среди зиновьевцев чувств озлобления и ненависти к партийному руководству, – то безусловно вся политическая и моральная ответственность за совершенный террористический акт ложится на стоявших во главе московского центра – ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА.
Признаю, что московский зиновьевский центр, продолжая свою борьбу против партии и партийного руководства, распространяя среди своих единомышленников враждебное отношение к членам Политбюро ЦК, создавал обстановку для индивидуальных террористических выступлений, скатываясь, таким образом, к фашистски методам борьбы. Одним из моментов проявления этой борьбы являлся акт убийства тов. КИРОВА.
Что касается меня лично, являвшегося лицом, тесно связанным с членами московского зиновьевского центра, находившимся в курсе большинства вопросов, связанных с его антипартийной деятельностью, то признаю свою огромную вину перед партией и Советской властью и глубоко в ней раскаиваюсь.
Я прошу дать мне возможность упорным трудом загладить эту свою вину на любом участке социалистического строительства и при любых условиях.
Допросил – ЗАМ. НАЧ. СПО УГБ – СТРОМИН.
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 120, Л. 174-175.
