ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ХАСИНА, Григория Леонидовича
от 25 марта 1936 года.
ВОПРОС: На предыдущем допросе вы признали, что до момента своего ареста являлись участником троцкистской организации. Нам известно, что вы располагали троцкистскими документами, которые вы использовали в целях к.-р. работы. Что вы можете показать?
ОТВЕТ: В 1927 году я получил от активного зиновьевца ЕЛЬКОВИЧА, Якова Рафаиловича [1], троцкистскую платформу, которую я до начала 1934 года хранил у себя. Других документов у меня не было.
ВОПРОС: Где в настоящее время находится эта платформа?
ОТВЕТ: Я ее уничтожил в начале 1934 года.
ВОПРОС: Что побудило вас уничтожить этот документ?
ОТВЕТ: В конце 1933 года как б<ывший> троцкист я был снят с работы в Гор<одской> РКИ. Опасаясь в связи с этим ареста, я платформу уничтожил.
ВОПРОС: Я требую правдивых показаний о формах использования Вами в интересах вашей организации этой платформы.
ОТВЕТ: Должен откровенно сказать, что хранившуюся у меня троцкистскую платформу я использовал в интересах нашей организации, в частности, в конце 1933 или начале 1934 года я платформу давал для ознакомления члену организации ПРОКОФЬЕВУ Ф.И., затем он мне ее вернул. Когда после этого у меня с ПРОКОФЬЕВЫМ состоялся обмен мнениями о перспективах деятельности организации, мы оба констатировали, что требования платформы остаются актуальными.
ВОПРОС: Кому еще из членов организации вы давали платформу?
ОТВЕТ: Только ПРОКОФЬЕВУ.
ВОПРОС: У кого из членов организации помимо вас хранятся к.-р. троцкистские документы?
ОТВЕТ: Это мне неизвестно. В этой связи припоминаю разговор с ШЕМЕЛЕВЫМ А.И. во второй половине 1935 г. ШЕМЕЛЕВ явился ко мне взволнованный и сообщил, что НКВД якобы изъят крупный архив троцкистской организации, в котором находились, по его словам, подлинники подписей троцкистского актива под платформами.
Изложив мне это, ШЕМЕЛЕВ настойчиво допытывался сообщить ему – кому я лично передал свою подпись под платформу [2].
ВОПРОС: Выше вы называли фамилию ЕЛЬКОВИЧ. Каковы были ваши взаимоотношения?
ОТВЕТ: С ЕЛЬКОВИЧЕМ мы обычно откровенно обменивались мнениями о политике ВКП(б). Наша оценка внутрипартийного положения полностью совпадала. Оценка эта была контрреволюционной. С этих к.-р. позиций мы критиковали политику ВКП(б) и партийное руководство.
ВОПРОС: Вам была известна организационная к.-р. деятельность ЕЛЬКОВИЧА?
ОТВЕТ: Со слов ЕЛЬКОВИЧА я знал о его связи и встречах с ЗИНОВЬЕВЫМ и другими членами зиновьевской организации. В частности, с одним из них он меня познакомил, фамилия этого человека – ГОНИКМАН. Обычно после встреч с ЗИНОВЬЕВЫМ и его окружением ЕЛЬКОВИЧ передавал мне информацию антипартийного к.-р. характера, которую он получал у них.
ВОПРОС: Где и когда ЕЛЬКОВИЧ познакомил вас с ГОНИКМАНОМ?
ОТВЕТ: В конце 1934 года, незадолго до своего ареста, ЕЛЬКОВИЧ приезжал в Москву для очередного свидания с ЗИНОВЬЕВЫМ. В один из свободных вечеров он предложил мне с ним пойти к его приятелю, как впоследствии выяснилось, – к ГОНИКМАНУ. По дороге ЕЛЬКОВИЧ сообщил мне, что ГОНИКМАН – “свой человек” и вполне надежный.
Я помню, что беседа, происходившая между мною, ЕЛЬКОВИЧЕМ и ГОНИКМАНОМ вокруг политики ВКП(б) и ее руководства, носила к.-р. характер. Детали этой беседы я сейчас вспомнить не могу.
ВОПРОС: Кто из членов вашей организации кроме вас был связан с ЕЛЬКОВИЧЕМ?
ОТВЕТ: ЕЛЬКОВИЧ все годы был тесно связан с членом нашей организации ШЕМЕЛЕВЫМ.
ВОПРОС: Кто еще из участников вашей организации был связан с ЕЛЬКОВИЧЕМ?
ОТВЕТ: По-моему, больше никто.
ВОПРОС: Вы назвали не всех участников вашей организации.
ОТВЕТ: Я назвал всех известных мне участников организации. Больше никого не знаю.
ВОПРОС: Это неверно. ГИДЛЕВСКИЙ и САФЬЯНОВ вам известны как участники организации?
ОТВЕТ: Я скрыл от следствия участников организации ГИДЛЕВСКОГО Кенсорина Иосифовича и САФЬЯНОВА. Организационно ГИДЛЕВСКИЙ был связан со мною, ХАСИНЫМ, и ШЕМЕЛЕВЫМ.
САФЬЯНОВ кроме меня и ШЕМЕЛЕВА был связан с ТРУСОВЫМ и ВАКСБЕРГОМ.
САФЬЯНОВ и ГИДЛЕВСКИЙ участвовали в троцкистских сборищах, происходивших обычно в квартире ШЕМЕЛЕВА.
ВОПРОС: Вы продолжаете скрывать некоторых известных вам участников организации.
ОТВЕТ: Все, что мне известно в этом отношении, я уже сказал.
ВОПРОС: СТУКОВА Иннокентия вы знаете?
ОТВЕТ: СТУКОВА Иннокентия я знаю по Сибири с 1912 г. После длительного перерыва я случайно встретился со СТУКОВЫМ в 1926 г. в Колонном зале дома Союзов на докладе Троцкого о Китае. Подвел меня к нему ШЕМЕЛЕВ А.И. В 1925 году ШЕМЕЛЕВ мне сообщил, что в порядке реализации установки центра на привлечение в организацию проверенных кадров ‒ им (ШЕМЕЛЕВЫМ) установлена организационная связь с Иннокентием СТУКОВЫМ. ШЕМЕЛЕВ мне также рассказал, что установлению организационной связи со СТУКОВЫМ предшествовала длительная беседа, в процессе которой выявилась идентичность политических взглядов СТУКОВА и ШЕМЕЛЕВА.
ВОПРОС: Выше вы назвали членом вашей организации САФЬЯНОВА. Что вам известно о его троцкистских связях?
ОТВЕТ: САФЬЯНОВ мне называл как лицо, организационно связанное с ним, ‒ ГАВЕНА, Юрия Петровича. Не помню точно, в 1931 или 1932 г. он сообщил мне о поездке ГАВЕНА за границу. В этой же беседе он передал мне установку Троцкого о необходимости консолидации троцкистских кадров, переданную ему ГАВЕНОМ по возвращении последнего из-за границы. Со слов САФЬЯНОВА я мог понять, что ГАВЕН сам является сторонником этой установки.
ВОПРОС: Вы говорили САФЬЯНОВУ об источниках этой информации у ГАВЕНА?
ОТВЕТ: Из бесед с САФЬЯНОВЫМ о ГАВЕНЕ я вынес впечатление, что ГАВЕН за границей был связан и встречался с кем-то из членов семьи Троцкого или особо приближенных к Троцкому людей.
ДОПРОСИЛ:
ОПЕРУПОЛН. 1 ОТД. СПО ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – (МАТУСОВ)
ВЕРНО:
ОПЕРУПОЛН. 1 ОТД. СПО ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – (КОНДРАТИК)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 162, Л. 280-285.
[1] Елькович Яков Рафаилович, 1896 г. р., был секретарем алтайского губкома РКП(б), возглавлял «Красную Газету», был ответственным редактором «Уральской советской энциклопедии» и свердловской областной газеты «Колхозный путь». В статье Е. Ефремовой «Несостоявшиеся издания редакционных энциклопедий» ( http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/27728/1/qr_2_2014_10.pdf) сказано, что «Елькович был отстранен от редактирования УСЭ постановлением Президиума Свердловского облисполкома от 26 декабря 1934 г…. был исключен из партии как участник контрреволюционной группы Зиновьева». В книге А. Литвина «Без права на мысль» (Казань, Татарское книжное издательство, 1994 г., стр. 186-187) приводятся следующие данные: «Был обвинен в приверженности троцкизму, в принадлежности к «контрреволюционной троцкистской организации, по заданию которой проводил антисоветскую деятельность». Приговорен к 15 годам лагерей. Во время реабилитационной проверки в 1956-1957 гг. выяснилось, что хотя Елькович «троцкистом» не был, но была доказана его виновность «в провокаторской деятельности, как секретного агента органов НКВД, в фальсификации протоколов допросов арестованных, в даче ложных показаний на целый ряд партийно-советских работников, неосновательно репрессированных органами НКВД». Елькович был единственным из свердловских знакомых Эльвова, кто назвал его «участником антипартийной группы». В 1936 г., будучи арестованным, Елькович стал камерным агентом НКВД и совместно с сотрудником органов Строминым «составлял фальсифицированные протоколы допросов и давал вымышленные показания» на 140 человек, в том числе на В.К. Блюхера, Б. Куна, И.Б. Лапидуса и др., за что получил более 16 тыс. руб». Был включен в сталинский расстрельный список от 27 февраля 1937 г., но, по-видимому, избежал расстрела. По некоторым данным, умер в Казани в 1976 г.
[2] Так в тексте.
