Копия.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 3 января 1935 г.
Вопрос: Следствию известно, что по возвращении из ВСК, где Вы были в составе комиссии ЦК ВКП(б), Вы информировали членов к.-р. зиновьевской организации о результатах работы комиссии в тенденциозно-извращенном виде. Что Вы можете показать об этом?
Ответ: КУКЛИНУ я рассказывал о безобразиях, вскрытых комиссией ЦК в ВСК, при этом я давал резко отрицательную оценку руководящим работникам ВСК. Никакой тенденциозной оценки я не делал, а излагал только фактическое положение,
вскрытое комиссией. Об этом я рассказывал многим товарищам, возможно, что в этом числе говорил и членам организации. Возможно, что я говорил и о разногласиях, которые были по некоторым вопросам и в самой комиссии.
Вопрос: ЕВДОКИМОВ и ГОРШЕНИН показывают, что Вы не только тенденциозно информировали их о положении в ВСК, но Вы также в извращенном виде освещали им роль центральных партийных и советских органов. Вы признаете это?
Ответ: Возможно, ЕВДОКИМОВУ и ГОРШЕНИНУ я рассказывал о результатах работы комиссии, но информирование их в извращенном виде отрицаю.
Вопрос: Вы обращались к ЕВДОКИМОВУ с просьбой, чтобы он устроил Вам свидание с ЗИНОВЬЕВЫМ?
Ответ: Должно быть в 1929-30 г.г., может быть и в 1931 г. я несколько раз говорил ЕВДОКИМОВУ, что хочу повидать ЗИНОВЬЕВА.
Вопрос: С какой целью Вы ходили к ЗИНОВЬЕВУ в 1930 г. и какие вопросы обсуждали с ним?
Ответ: Хотел лично информироваться о его настроениях. В это мое посещение в беседе с ЗИНОВЬЕВЫМ были затронуты следующие вопрос<ы>:
1) Я спрашивал его, выступает ли он где-нибудь. На это ЗИНОВЬЕВ ответил, что он хочет выступать, но ему не дают путевок. Рассказывал, что там, где он выступал, его
встречали очень хорошо.
2) О правых и линии ЦК. Но помню, как возник этот вопрос, но я высказал свою точку зрения, что линия партии в этом вопросе правильна. ЗИНОВЬЕВ сказал: “Да, правильна, но ведь мы об этом давно говорили”.
3) О Коминтерне. Накануне я прочел в сборнике “По зарубежной печати” к.-р. клеветническую статью ТРОЦКОГО о Коминтерне. Я поделился об этом с ЗИНОВЬЕВЫМ. Помню, что он говорил о недостаточной активности Коминтерна. Во время всей беседы я чувствовал настороженность ЗИНОВЬЕВА; продолжалась беседа, вероятно, около получаса. Затем зашел туда же КАМЕНЕВ, и я от ЗИНОВЬЕВА ушел. Возможно, это мое посещение ЗИНОВЬЕВА было не в 30, а в конце 1929 г.
Вопрос: Не были ли Вы у ЗИНОВЬЕВА кроме этого?
Ответ: Был еще раз в конце 1932 г. Осенью 1932 г. В одно из моих посещений ЕВДОКИМОВА я узнал от него, что ЗИНОВЬЕВА вызывают в ЦКК и что он – ЕВДОКИМОВ идет встретить его. Я пошел вместе с ЕВДОКИМОВЫМ, у Ильинских ворот нас встретил БАКАЕВ. Прождали мы там ЗИНОВЬЕВА часа 1½, но, как потом стало известно, из-за сердечного припадка ЗИНОВЬЕВ не появился.
Из беседы БАКАЕВА и ЕВДОКИМОВА мне стало известно, что ЗИНОВЬЕВА обвиняют в связи с какой-то правой группой. Они считали, что этой связи у ЗИНОВЬЕВА не могло быть, и дело это инспирируется для того, чтобы политически покончить с ЗИНОВЬЕВЫМ.
Позже я узнал от товарищей по работе (от кого, не помню), что вскрыта правая группировка и что ЗИНОВЬЕВ связан с ней. Не помню месяц и число, утром, без предварительного звонка я поехал на квартиру к ЗИНОВЬЕВУ, застал его дома. Я рассказал ЗИНОВЬЕВУ, что, со слов товарищей, мне известно о связи его с группировкой правых, и что стоит вопрос о высылке его – ЗИНОВЬЕВА. Я просил, в свою очередь, ЗИНОВЬЕВА рассказать мне, в чем дело, однако сколько-либо ясного ответа на это от него я не добился. ЗИНОВЬЕВ сказал лишь, что “придется уезжать, но связи с этой группировкой я не имел”.
Об этом своем посещении ЗИНОВЬЕВА я говорил ШЕЙНБЕРГУ – 1/1-29 г. [1], сказал ли еще кому – не помню.
Еще до посещения ЗИНОВЬЕВА я был на квартире у ГОРШЕНИНА, которому также говорил о правой группировке, о связи с ней ЗИНОВЬЕВА и предстоящей высылке последнего. ГОРШЕНИН моему сообщению не придал никакого значения. У меня сложилось впечатление, что он все это уже знал.
После этой встречи в 1932 г. с ЗИНОВЬЕВЫМ я ни разу нигде не виделся.
Вопрос: Признаете ли Вы, что в 1932 г. Вы посетили ЗИНОВЬЕВА для информирования его о предстоящих решениях по его делу в связи о раскрытием к.-р. группы Рютина и связи с ней ЗИНОВЬЕВА?
Ответ: Нет, не признаю. Я шел к ЗИНОВЬЕВУ в надежде подучись от него информацию по существу дела, о его роли в нем и об отношении к тому обвинению, которое предъявлено ЗИНОВЬЕВУ партией.
Вопрос: Следствию известно, что в период XV съезда партии Вы передали для нелегального хранения 20 экз<емпляров> к.-р. троцкистско-зиновьевской платформы скрытому оппозиционеру. Что Вы можете показать об этом?
Ответ: Ничего не помню по этому вопросу.
Вопрос: ХАРИТОНОВ показывает, что Вы лично ему говорили о передаче 20 экз<емпляров> платформы “в надежные руки”. Вы отрицаете это?
Ответ: Разговора с ХАРИТОНОВЫМ не помню. Припоминаю, что несколько разных документов в период XV съезда я лично сжег у себя на квартире в Ленинграде.
ДОПРОСИЛ: НАЧ. 6 ОТД. СПО ГУГБ НКВД – КОРКИН.
Верно: Бирюков
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 126, Л. 210-213.
[1] Так в тексте, описываемые же события относятся к декабрю 1932 г.
