Дорогой Лев Львович,

Вашу открытку и письмо я своевременно получил. Отвечаю по порядку.

1) Адреса вчера высланы Миллером [1], так что вы, вероятно, уже имеете их. Задержка произошла по очень простой причине. Наше правление до недавнего времени, а отчасти и теперь, представляло из себя шаткий блок двух фракций. На каждом заседании происходили горячие прения, а после заседаний члены правления говорили: “раскола еще нет”. Одним словом, самая ненормальная обстановка. Получив Ваше сообщение насчет адресов, я немедленно передал его правлению, – Вы понимаете, что без утверждения нашей руководящей организации я не мог послать Вам адреса. Мне ответили, что “завтра” адреса будут высланы. Однако правление не успело это сделать: на заседании не добрались до этого вопроса. Так же на след<ующем> заседании и т.д. Те члены правления, кот<орые> теперь оставили его, часами говорили о личностях, о их заслугах, о чем угодно, только не о насущнейших вопросах. В редакции, напр<имер>, разбирается статья т. Ландау о частичных требованиях. Несмотря на то, что т.т. Нейман и Иокко заявили, что они не в состоянии написать статью на эту тему, они разносят работу в пух и прах. Голосование. Все члены фракции “оппозиция Ленинбунда” голосуют против помещения статьи. То же самое происходит с моей статьей к 60-летию Ленина: по фракционным соображениям названные товарищи голосуют против ее помещения в “Коммунисте”. Вы видите, что это не вина правления, если оно так задержало с высылкой адресов.

2) Грылевич является единственным работником Бюллетеня в Берлине. Еще несколько месяцев тому назад я предлагал ему свое сотрудничество. В ответ на это я услышал, что никаких помощников ему не нужно, что он один справляется с работой. Надо сказать, что т. Грылевич действительно неплохо поставил дело. До последнего времени Грылевич исполнял обязанности 1ого секретаря. Теперь, сдавая дела новому секретарю (Ландау), Грылевич предложил оставить дело распространения Бюллетеня в его руках. Правление наше, не желая давать Г<рылевичу> возможность утверждать, что ему не дают работать, сочло возможным согласиться с этим предложением. Когда волны улягутся, тогда правление поставит вопрос о моем сотрудничестве с Грылевичем.

3) В настоящую минуту опасность раскола необычайно велика. Велль был здесь, и Лейпциг, по-видимому, не отколется. Но сейчас неизвестно, выйдет ли вообще № 3 “Коммуниста”. Если он выйдет, то письма будут опубликованы.

Я с удовольствием буду переводить из Бюллетеня, но думаю, что лучше будет, если за это возьмется Миллер. Передо мной он имеет то преимущество, что как член редакции легче может отобрать то, что действительно пойдет.

4) Поездка ко ЛД руководящих товарищей, конечно, дело такое, что до лета потерпеть может. Лучше всего было б, если б Л.Д. сам назвал имена товарищей (и определил очередь), кот<орые> должны были б поехать. Переменить всегда можно было б. Так, кажется, отпадает вопрос о поездке т.т. Неймана и Грылевича, в особенности же первого из них, кот<орый> стоит лишь одной ногой в оппозиции.

5) Как Вы, по всей вероятности, уже знаете, Миллер Ваше письмо получил.

С оппозиционным приветом,

В. Ольберг.

Берлин, 7 мая 1930 г.

Harvard, Houghton Library, Leon Trotsky Exile Papers, MS Russ 13.1, 12870.

[1] Здесь и далее речь идет, возможно, об Александре “Саше” Мюллере.