В ЦК ВКП(б) – тов. СТАЛИНУ
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Когда после 15 съезда партии ЗИНОВЬЕВ и его ближайшие тогдашние единомышленники – я в том числе – вернулись в партию, все мы с отдельными уклонениями стояли на прежних антипартийных зиновьевских позициях. Подчинение партии и ее решениям мы воспринимали формально. Больше того, стараясь сохранить вокруг себя группу единомышленников – и меня в том числе – как кадр для возобновления в “подходящий” момент открытой борьбы против партии и ее руководства, продолжая поносить и злостно клеветать на ЦК и Вас лично в кругу своих бывших единомышленников в то время, как публично он одобрял линию партии и ее руководство, ЗИНОВЬЕВ не только политически двурушничал, не только продолжал в более скрытой форме свою прежнюю контрреволюционную борьбу против партии, но и создавал и питал те антипартийные и контрреволюционные настроения, на почве которых могли вырасти и выросли фашисты НИКОЛАЕВЫ и их гнусные пособники.
Я лично виноват в том, что на протяжении примерно 2-3 лет после моего восстановления в партии, в течение которых у меня происходил процесс изживания остатков прежних антипартийных установок и взглядов, подд5ерживал связь и политические встречи с ЗИНОВЬЕВЫМ и его группой.
Чтобы выполнить честно, по-большевистски, а не формально обязательства, взятые мною перед партией, я обязан был резко порвать со всем и всеми, что было связано с прежней оппозицией и ее антипартийными делами. Зная о двурушничестве ЗИНОВЬЕВА и др<угих>, я обязан был сообщить об этом ЦК партии. Этого я не сделал, а, наоборот, прикрывал зиновьевское двурушничество, прикрывал его клеветнические упражнения и таким образом стал соучастником этого политического подлого двурушничества. Тот факт – следствие это может установить, – что при моих тогдашних встречах и беседах я занимал особую позицию, отражавшую процесс моего отхода от ЗИНОВЬЕВА и зиновьевщины, не уменьшает моей политической ответственности за тогдашнее политическое двурушничество зиновьевской группы, превратившейся в политический центр контрреволюционной организации.
Покончив со своими прежними антипартийными настроениями и остатками антипартийных установок и порвав с ЗИНОВЬЕВЫМ и зиновьевщиной, я в течение последних примерно 3-4 лет чувствовал и сознавал себя целиком и беспредельно преданным партии, ее руководству и Вам лично, т. СТАЛИН, членом партии. Я стал лично преданным Вам человеком, потому что убедился на фактах жизни, что путь СТАЛИНА есть победоносное и развернутое продолжение пути ЛЕНИНА, что точно так же, как нельзя в нашей эпохе быть революционным марксистом, не будучи ленинцем, нельзя быть подлинным ленинцем, не будучи предан<ным> лично СТАЛИНУ, лучшему из учеников и продолжателей дела Маркса–Ленина. И мне исключительно тяжело и больно, что именно теперь, когда я целиком и безраздельно предан партии, предан ЦК, предан лично Вам как вождю партии, когда в моих мыслях, в моих действиях на работе и вне ее в редкие часы досуга нет ни грамма того, что бы шло в сторону от линии партии и ее интересов, – именно теперь я попал в такое дурацкое и тяжелое положение. Если за мои грехи перед партией в указанные 2-3 года (28-31) я должен понести дополнительное наказание сверх уже понесенного – что же, понесу покорно любое наказание, которое партия на меня наложит, и никого кроме самого себя винить не буду.
Я только хочу, чтобы Вы, тов. СТАЛИН, и другие члены ЦК знали, что за последние примерно 3-4 года я был и остаюсь честным и преданным партии и ее руководству большевиком и останусь им, что бы со мной ни случилось.
Классовый враг, питаемый подонками свергнутых классов внутри и всей буржуазией извне, продолжает свои контрреволюционные вылазки.
Гнуснейшее убийство тов. КИРОВА кучкой фашистов, впитавших в себя змеиный яд ненависти и контрреволюционной зиновьевской клеветы на партийное руководство, послужит нам дополнительным тяжким уроком и сплотит еще теснее вокруг ЦК, вокруг Вас, тов. СТАЛИН, всю партию, весь рабочий класс, всю страну в едином порыве добить окончательно врага и обеспечить победу пролетариата во всем мире.
Впереди еще многие годы тяжелой и упорной борьбы за окончательную победу коммунизма.
Я прошу ЦК партии и вас лично, тов. СТАЛИН, поверить абсолютной искренности моих слов, поверить, что все мои преступления против партии, скрывать, замазывать или умалять которых я не имею ни желания, ни резона, ибо я смотрю сейчас на все совсем иными глазами, – что эти преступления все в прошлом, сравнительно далеком прошлом, и помочь мне скорее снова занять свое место в почетных рядах борцов за дело ЛЕНИНА–СТАЛИНА.
Клянусь, что буду с достоинством, как полагается большевику, нести звание члена ВКП(б).
С ком<мунистическим> приветом – М. ХАРИТОНОВ.
8/1-35 г.
Верно: Хватов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 134, Л. 51-54.
