Тов. Ежову Н.И.
Направляю письмо секретаря парткома НКФ РСФСР, переданное им лично в планфинторготдел ЦК. Тов. Мотылева я вызывал. Он заявил, что о посылке этого письма и его содержании знают кроме него только два человека – члены парткома Ватышев и Маслов, что письмо секр<етаря> Куйбышевского РК передано ему лично и что поднятых в письме вопросов партком на собраниях в НКФ не обсуждал.
Мотылев мне сообщил, что в делах парткома есть письмо Яковлевой, посланное ею, когда обсуждался у них в 1932 г. вопрос об аресте Смирнова у ней на квартире (я поручил ему передать это письмо мне) и что о посещении Каменева он нигде до этого не сообщал, не придав до сих пор этому значения.
Гуревич.
10/IХ-36 г.
Я дал указание т. Мотылеву этих вопросов на парт. собр. и в парткоме не обсуждать.
Гуревич.
[Отпечатать копии для рассылки т.т. Молотову и Кагановичу. Ежов]
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 253, Л. 204. Автограф.
4 экз. ЕНР.
Сов. Секретно.
В ЦК ВКП(б).
КОПИЯ: НКВД
Секретарю Куйбышевского Райкома ВКП(б).
От Секретаря парткома ВКП(б) Наркомфина РСФСР МОТЫЛЕВА
Считаю необходимым сообщить Вам факты и свое мнение о Наркоме Финансов РСФСР ЯКОВЛЕВОЙ.
1) Яковлева В.Н. “левый коммунист”, не согласна была с линией партии по вопросу заключения Брестского мира.
Подписывала троцкистскую платформу и документ “46”.
В период дискуссии партии с троцкизмом принимала активное участие в троцкистской оппозиции.
2) В 1932 г., когда арестовали у нее на квартире ее мужа (ныне расстрелянного по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра СМИРНОВА И.И.) на партсобрание по этому вопросу Яковлева сама не явилась, а передала через Секретаря записку, что она на собрании быть не может по случаю болезни. В дальнейшем в нашей парторганизации к этому вопросу больше не возвращались.
3) В ноябре 1934 г. к Яковлевой приходил в Наркомат ныне расстрелянный по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра Каменев. Разговор между ними происходил в ее кабинете, содержание этого разговора неизвестно.
4) На партсобрании от 27/II-36 г. по вопросу подготовки к обмену партдокументов нашей организации, где был резко поставлен вопрос о троцкисте Стукове (ныне арестованном органами НКВД), о его партработе и о выдаче ему партбилета, Яковлева в своем выступлении сказала, что я ни одной минуты не сомневаюсь в том, что Стукову надо выдать партбилет.
На закрытом партсобрании от 13/VII-36 г. по вопросу исключения из партии троцкиста Стукова – Яковлева в прениях не выступала.
5) В письменном заявлении в партком Наркомфина РСФСР бывш. кандидат ВКП(б) (ныне исключенная из партии за связь с троцкистом Стуковым) СПИРО Н.М. сообщила, что Стуков был в очень хороших отношениях с Яковлевой и очень часто бывал у нее на квартире, ходил неоднократно с ней в театр и т.п. Яковлева это объясняет тем, что я, мол, давно знаю Стукова по работе еще в подполье, хорошо знаю его как человека и поэтому я с ним в хороших личных отношениях.
В начале марта месяца сего года Яковлева письменно сообщила Стукову, что у нее есть договоренность с т. Гринько, о том, что Сектор Финансово-Экономических Исследований (руководителем которого являлся Стуков) будет сохранен и после реорганизации Наркомата. После ареста Стукова отношение Яковлевой к Сектору, которым раньше руководил Стуков, резко изменилось и Сектор ликвидирован.
б) На обсуждении закрытого письма ВКП(б), выпущенного в связи с убийством т. Кирова, Яковлева не участвовала. На собрании 17/VIII с. г. по вопросу обсуждения письма МК ВКП(б) Яковлева не дала развернутой характеристики и оценки своих прошлых ошибок. На поднятый на собрании вопрос о ее защите троцкиста Стукова – Яковлева ответила, что если Вы за все будете записывать, то у Вас никто не будет выступать.
7) В связи со всем вышеизложенным приобретает особое значение следующий факт.
После аресте Стукова Яковлева взяла на работу в качестве Начальника Сектора Культуры – Каменского, который в прошлом активно участвовал в оппозиционной борьбе против партии, подписывал платформу демократического централизма и активно ее защищал, по его словам, до 26 г., этот Каменский в лице Яковлевой очень быстро (с мая по июль 1936 г.) получает огромное доверие. Так, в период отпуска Зам. Наркома т. Долгова по распоряжению Яковлевой он – Каменский замещал Долгова по должности Зам. Наркома. По имеющимся у меня сведениям, Яковлева заявила, что она насчет Каменского особого мнения, что она его хорошо знает по работе и оценивает с положительной стороны.
Следует отметить, что Каменский за период работы в Наркомфине РСФСР на партийной и общественной работе себя не проявил. Держит себя как всезнающий человек и очень высокого о себе мнения. В разговорах с Каменским при первом его знакомстве с парторганизацией он начал свой рассказ буквально со следующего: что меня, мол, хорошо знают многие вожди партии. Так, например, Хрущев был у меня в моем подчинении, когда я был секретарем одного губкома и т.д. У нас сложилось мнение, что Каменский человек, который может хорошо приспосабливаться, показать и использовать свое положение.
8) Считаю также необходимым обратить внимание на наш руководящий состав работников Наркомата, очень немногие единицы из руководителей, которые были бы действительно чисты со всех сторон. В своей докладной записке ЦК ВКП(б) от 9/VIII-36 г. об этом мною было сообщено (копию этого документа при сем прилагаю). К этому документу еще следует добавить, что ныне работающий Заведывающим Ленинградским ОблФО Малаховский в 23-24 г. принимал активное участив в троцкистской оппозиции и скрывал это.
Все это вместе взятое, как то: 1) отклонение Яковлевой от генеральной линии партии в прошлом, 2) засоренность среди руководящих работников Наркомфина РСФСР и периферии выходцами из других партий и троцкистами и, наконец, 3) факты особого расположения Яковлевой к троцкистам Стукову и Каменскому, а также встреча с Каменевым, поставило передо мной вопрос о необходимости обо всем этом довести до Вашего сведения.
Секретарь парткома
Наркомфина РСФСР Мотылев (Мотылев)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 253, Л.205-206.
Тов. Ежову Н.И.
Дополнительно к посланным мною материалам о Яковлевой В.Н. направляю письмо Яковлевой в ячейку НКФ, посланное ею 25/I-1933 г.
20/IX 36 г. Гуревич
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 253, Л.211. Автограф.
В ЯЧЕЙКУ ВКП(б) при НКФ РСФСР.
25 января 1933 года.
ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ!
К величайшему моему сожалению, болезнь лишает меня возможности лично выступить на закрытом собрании нашей ячейки по докладу об итогах январского объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б). Между тем, решения пленума и все его работы имеют исключительную важность как для всей партийной работы, так и для работы отдельных отраслей нашего социалистического строительства, в частности и для финансовой работы.
Есть, однако, один момент, высказаться по которому перед своей парторганизацией я обязана при всех условиях.
Вскоре после пленума была раскрыта антипартийная работа группы бывших троцкистов, часть которых была в течение последних двух лет принята обратно в партию, так называемой группы И.Н. Смирнова.
Само по себе это обстоятельство не является чем-то исключительным, представляет собой лишь один из случаев проявления ожесточенного сопротивления социалистическому строительству со стороны гибнущих классов, являясь наглядным подтверждением правильности указания т. Сталина, сделанного им в его докладе на пленуме, что на почве классовой борьбы последних остатков умирающих классов могут “ожить и зашевелиться осколки контрреволюционных оппозиционных элементов из троцкистов и правых уклонистов”.
Из этого неизбежного усиления классовой борьбы со стороны последних капиталистических элементов партия вместе с пленумом ЦК должна сделать один вывод – вывод о необходимости усиления революционной бдительности как “качество, которое особенно необходимо теперь большевикам” (Сталин).
Если я тем не менее считаю необходимым особо отметить это обстоятельство, то потому, что как это, может быть, многим из вас известно, И.Н. Смирнов не являлся для меня посторонним человеком. В связи с этим я считаю для себя необходимым сделать нижеследующее заявление.
Хотя за последний год, со времени переезда И.Н. Смирнова на работу в Москву, я имела возможность более или менее систематически наблюдать за тем, как в нем протекает процесс изживания старых оппозиционных убеждений, я не имела, однако, случая констатировать, что в действительности здесь имеет место обратный процесс – процесс возрождения этих взглядов.
Вскрытие антипартийной, контрреволюционной работы его группы приводит меня к выводу, что, ведя эту работу, он обманывал и партию, и меня лично, что он сумел вести ее за моею спиной, искусно маскируя правду во время наших бесед. Я заявляю, товарищи, что я, как и вся партия, считаю работу группы И.Н. Смирнова контрреволюционной и что, исходя из этой оценки, я строю и свои дальнейшие отношения к этому человеку. Нет никакого сомнения, что этот конкретный случай должен послужить наглядным уроком того, как велика должна быть революционная бдительность каждой парторганизации и каждого отдельного члена партии, ибо на этом примере мы видим, что чуждые и враждебные партии и рабочему классу элементы не брезгают никакими средствами вплоть до прямого обмана и наглого двурушничества.
С товарищеским приветом – В. Яковлева.
Копия верна.
Секретарь парткома НКФ РСФСР [подпись] (Мотылев)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 253, Л.212.
