СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –

тов. ЕЖОВУ.

 

Направляю Вам протокол допроса АНТОНОВА М.Т. от 22 июля 1936 г.

АНТОНОВ Михаил Тихонович, 1899 г<ода> рождения, г<раждани>н СССР, состоял членом ВКП(б) с 1918 года, в 1927 году исключался из партии как зиновьевец, был восстановлен в 1929 г. и вновь исключен в ноябре 1935 г. В 1925 году являлся заместителем редактора газеты “Ленинградская Правда”. До ареста работал в качестве заведующего отделом выставок Института изобразительной статистики Центрального управления народно-хозяйственного учета Госплана СССР.

По показаниям АНТОНОВА он, по прямой директиве участника троцкистско-зиновьевского центра – ГЕРТИКА, совместно с активными зиновьевцами ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ и ТОЙВО подготовлял террористические акты над т.т. Сталиным, Ворошиловым и Кагановичем.

Исполнение террористического акта над т. Сталиным взяли на себя зиновьевец ТОЙВО и троцкисты КУНИН и БАЗИЛЕВИЧ.

АНТОНОВ показал, что местом совершения террористического акта над т. Сталиным был избран Бородинский мост и угол Смоленской улицы, так как этот пункт является наиболее удобным для организации покушения.

АНТОНОВ показал также, что участником боевой террористической группы является зиновьевец ТИВЕЛЬ-ЛЕВИТ [1] А.Ю. – работник Бюро международной информации ЦК ВКП(б).

По показаниям АНТОНОВА, ТИВЕЛЬ-ЛЕВИТ знал о подго­товке террористических актов, считал необходимым отом­стить руководству ЦК ВКП(б) за разгром зиновьевцев.

Названные в показаниях АНТОНОВА: ТОЙВО А.И., САПОЖНИКОВ Н.Н., БЛИНКОВ В.С., ЖУК А.И., ЗИЛЬБЕРМАН А.И., НАУМОВ И.К., БРАВО [2], ЗАКС-ГЛАДНЕВ – арестованы; АЛЕКСАНДРОВ А., БАРАНОВ М., КЛААС, ШЕЛАВИН К.И., БАШКИРОВ [3], АБРАМОВИЧ, МАТВЕЕВ [4], АКИМОВ, АЛЕКСЕЕВ, КУНИН, БАЗИЛЕВИЧ, ФЛИГЕЛЬТАУБ – устанавливаются, после чего будут арестованы.

Считаю необходимым немедленно арестовать ТИВЕЛЬ-ЛЕВИТА А.Ю.

 

НАРОДНЫЙ КОМИССАР

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА СССР: (Г. ЯГОДА)

 

23 июля 1936 г.

№ 57058

 

[Пометы: слева от слов “Народный комиссар” приписка “зам”. Над словом “Ягода” собственноручная подпись Я. Агранова]

---

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

АНТОНОВА, Михаила Тихоновича

от 22 июля 1936 года.

 

1899 г<ода> р<ождения>, образование высшее, окончил в 1925 г. 1 МГУ ф<акульте>т общ<ественных> наук, б<ес>п<артийный>, быв<ший> член ВКП(б) с 1918 года, в 1927 году исключался из партии как активный зиновьевец, восстановлен в 1929 г. и вновь исключен в ноябре 1935 г. В 1925 году являлся зам<естителем> редактора газеты “Ленинградская Правда”. До ареста работал в качестве Зав<едующего> отд<елом> выставок и издательств института изобразительной статистики ЦУНХУ Госплана СССР.

 

ВОПРОС: Вы арестованы за активное участие в контрреволю­ционной зиновьевской организации. Признаете ли Вы себя в этом виновным?

ОТВЕТ: Да, я признаю себя виновным в том, что, являясь с 1927 года активным участником подпольной контрреволюционной зиновьевской организации, до дня своего ареста не прекращал борьбы против руководства ВКП(б) и советской власти.

ВОПРОС: В чем заключалась Ваша роль в контрреволюционной зиновьевской организации?

ОТВЕТ: Моя роль в зиновьевской организации должна быть разбита на два периода: 1) до убийства Кирова я, находясь в тесной связи с членом подпольного зиновьевского центра ГЕРТИКОМ, являлся его доверенным лицом и осуществлял связь между московской и ленинградской организациями зиновьевцев; 2) после убийства Кирова до дня ареста я являлся активным участником боевой зиновьевской организации, подготовлявшей совершение ряда террористических актов в гор. Москве против руководства ВКП(б) и советской власти.

ВОПРОС: Известно ли Вам, кто являлся руководителем контрреволюционной зиновьевской организации в Москве до убийства тов. Кирова?          

ОТВИТ: Да, об этом мне было известно. Я знал со слов ГЕРТИКА, что до конца 1934 года руководителем всей подполь­ной зиновьевской организации в Москве являлся РЕЙНГОЛЬД, не­посредственно связанный с Зиновьевым. Я лично с РЕЙНГОЛЬДОМ связан не был и с ним не встречался.

ВОПРОС: Кого назвал Вам ГЕРТИК, поимо РЕЙНГОЛЬДА, в соста­ве московского центра троцкистско-зиновьевского блока?

ОТВЕТ: В конце марта или в начале апреля 1934 года в слу­жебном кабинете здания ОНТИ (Юшков пер. д. 3) ГЕРТИК мне сооб­щил, что в состав московского центра троцкистско-зиновьевского блока, помимо РЕЙНГОЛЬДА, входили Ричард ПИКЕЛЬ и от троцкистов ДРЕЙЦЕР. Я лично ни ПИКЕЛЯ, ни ДРЕЙЦЕРА не знал. ГЕРТИК в неоднократных беседах меня информировал, что в работе зиновьевцев и троцкистов достигнут полный контакт и всюду развертывается совместная активная работа.

ВОПРОС: Что Вам известно о подпольной работе контрреволюционной троцкистской организации в Москве?

ОТВЕТ: В процессе ряда бесед с ГЕРТИКОМ мне от него стало известно, что наряду с той нелегальной работой, которую про­водит зиновьевская организация, троцкисты в Москве также ведут боевую работу, создавая по прямому указанию Троцкого террористические группы на предприятиях Москвы, и готовят со своей стороны террористические покушения против руководителей ВКП(б) и советского правительства.

ВОПРОС: В чем заключались Ваша подпольная контрреволюционная работа в Москве до убийства тов. Кирова?

ОТВЕТ: По директиве ГЕРТИКА я в течение 1932, 1933 и 1934 г.г. работал по установлению связей с проживавшими в Москве зиновьевцами; в результате проведенной мной работы я восстановил организационные связи со следующими зиновьевцами: 1) ТОЙВО Александром Ивановичем, 2) САПОЖНИКОВЫМ Николаем Николаевичем, 3) БЛИНКОВЫМ Борисом Семеновичем, 4) ЖУКОМ Александром Ивановичем, 5) ЗИЛЬБЕРМАНОМ Александром Ильичом, 6) АЛЕКСАНДРОВЫМ Александром, 7) НАУМОВЫМ Иваном Киприановичем [5], 8) ЗАКС-ГЛАДНЕВЫМ Самуилом Марковичем, 9) БАРА­НОВЫМ Михаилом и 10) ТИВЕЛЕМ Александром Юлиановичем.

Кроме перечисленных лиц, которых я знал лично, со слов ГЕРТИКА и ЗАКС-ГЛАДНЕВА мне известны как члены организации: ГОРДОН Николай, КЛААС, ШЕЛАВИН Константин Иванович, БАШКИРОВ, ЧAPOB Михаил Иванович, АБРАМОВИЧ, жена ЗИЛЬБЕРМАНА.

ВОПРОС: Дайте показания о том, какие поручения зиновьевского подпольного центра передавались Вами ленинградской зиновьевской организации и кому именно?

ОТВЕТ: Я был связан в Ленинграде с активным участником зиновьевской организации МАТВЕЕВЫМ, которого я знал с 1920 года по гор. Перми и затем по совместной работе в 1925 году в газете “Ленинградская правда”. Приезжая в Ленинград под предлогом служебных командировок, я информировал МАТВЕЕВА о работе московской организации и получал от него информацию о работе ленинградской зиновьевской организации.

ВОПРОС: Какие именно директивы зиновьевского центра и по чьему поручению Вы передавили МАТВЕЕВУ для Ленинградской зиновьевской организации?

ОТВЕТ: В феврале-марте 1934 года ГЕРТИК очень сильно беспокоился и нервничал в связи с тем, что из Ленинграда не поступало информаций о ходе работы подпольной зиновь­евской организации. ГЕРТИК сообщил мне, что имеется реше­ние направить меня в Ленинград для того, чтобы выяснить на месте, как идет там работа нашей контрреволюционной ор­ганизации.

ВОПРОС: Когда Вы выехали в Ленинград и установили связь с МАТВЕЕВЫМ?

ОТВЕТ: В апреле мес<яце> 1934 года ГЕРТИК сделал мне коман­дировку в Ленинград (мы с ним вместе тогда работали в Объе­динении научно-технического издательства) и дал мне пору­чение связаться с МАТВЕЕВЫМ и передать ему одно очень важ­ное поручение подпольного зиновьевского центра.

ВОПРОС: Какое именно поручение зиновьевского центра Вы должны были передать подпольной ленинградской органи­зации зиновьевцев?

ОТВЕТ: ГЕРТИК дал мне указание проинформировать подпольную ленинградскую организацию зиновьевцев о том, что в результате происшедшего объединения троцкистов и зиновьевцев центром объединенного блока было принято решение перейти на путь вооруженной борьбы с руководством ВКП(б) и советской власти.

ВОПРОС: Дайте показания более подробно, каким путем центр троцкистско-зиновьевского блока решил начать воо­руженную борьбу с руководством ВКП(б) и советской власти?

ОТВЕТ: ГЕРТИК мне сообщил для того, чтобы я передал Ленинградской зиновьевской организации о том, что началом вооруженной борьбы должен быть ряд террористических поку­шений против вождей ВКП(б) и советского правительства.

ВОПРОС: Против кого персонально центр троцкистско-зиновьевского блока намечал террористически покушения?

ОТВЕТ: Со слов ГЕРТИКА я знал, что в Москве намечено подготовить террористические акты против Сталина, Кагановича и Ворошилова. В Ленинграде же подпольная зиновьевская организация должна была подготовить убийство Кирова. ГЕРТИК очень тревожился о том, что из Ленинграда не было сведе­ний о том, как там идет подготовка террористического акта.

ВОПРОС: Объясните ясней, что именно Вы должны были передать МАТВЕЕВУ для ленинградской подпольной зиновьевс­кой организации?     

ОТВЕТ: Существо задания, полученного мной от ГЕРТИКА, заключалось в том, чтобы передать МАТВЕЕВУ для ленинградской организации, что террористические акты, намеченные в Москве и Ленинграде, должны быть одновременными, и ни в коем случае не должны быть допущены какие-либо самостоятельные выступления. Я также должен был привезти ГЕРТИКУ ответ о том, когда в Ленинграде намечено покушение с тем, чтобы приурочить к этому моменту покушение в Москве.

Как говорил мне ГЕРТИК, центр троцкистско-зиновьевского блока рассчитывал, что 2-3 одновременно совершенных террористических покушения парализуют руководство ВКП(б) и дадут быструю победу троцкистско-зиновьевскому блоку. Я должен был подчеркнуть при передаче этой директивы МАТВЕЕВУ, что террористический акт против одного только Ки­рова не сыграет должной роли, будет носить только демонстративный характер и повлечет за собой массовые репрессии.

ВОПРОС: Когда и где именно вы передали МАТВЕЕВУ эту директиву зиновьевского центра?

ОТВЕТ: Приехав в апреле 1934 года в Ленинград, я не­медленно посетил МАТВЕЕВА по адресу его квартиры (прос­пект Володарского, д. 34, кв. 3) и передал ему директивы зиновьевского центра и указания, полученные мною от ГЕРТИКА. Во время этой встречи я уговорился с МАТВЕЕВЫМ встре­титься черев два дня в баре Европейской гостиницы с тем, чтобы к этому времени он сообщил мне, к какому моменту ле­нинградская организация зиновьевцев намечает убийство Кирова.

ВОПРОС: Когда и где Вы снова встретились с МАТВЕЕВЫМ, и где именно?

ОТВЕТ: Как было условлено между нами, через 2 дня я встретился с МАТВЕЕВЫМ в баре европейской гостиницы. МАТВЕЕВ мне сообщил, что директива центра им передана руководству ленинградской зиновьевской организации, и она при­нята к исполнению. Но указать, когда более или менее точно будет подготовлено убийство Кирова, руководители ленинградской организации еще не могут, тек как встали некоторые затруднения с подбором людей, коим будет поручено совершение террористического акта.

ВОПРОС: Известно ли было Вам, кем персонально из ру­ководителей центра троцкистско-зиновьевского блока была дана директива об убийстве т. Кирова?

ОТВЕТ: Мне было совершенно точно известно со слов ГЕРТИКА о том, что директива об убийстве Кирова исходит лич­но от Зиновьева.

ВОПРОС: Кто из числа известных Вам зиновьевцев в Моск­ве был в курсе подготовки террористического покушения про­тив т. Кирова в Ленинграде?

ОТВЕТ: В курсе боевой террористической работы, которая велась в Ленинграде, были также ЗАКС-ГЛАДНЕВ, БЛИНКОВ, ТОЙВО и ТИВЕЛЬ. В одну из моих встреч в июле месяце 1934 года с ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ в помещении издательства НТИ он просил меня передать ГЕРТИКУ, что он, со своей стороны, счи­тает целесообразным одновременные террористические выступления против Сталина в Москве и против Кирова в Ленинграде.

При этом ЗАКС-ГЛАДНЕВ мне сообщил, что он, со своей стороны, успешно развертывает работу по созданию боевой террористической группы. Я об этом передал ГЕРТИКУ.

ВОПРОС: Известно ли Вам что-либо о том, кто из зиновьевцев или троцкистов должен был произвести поку­шение в 1934 году против т. Сталина в Москве?

ОТВЕТ: В июле мес<яце> 1934 года ГЕРТИК мне сообщил, что для подготовки одновременного покушения против Сталина в Москве были выделены зиновьевцы БРАВО (работал тог­да в Комитете заготовок СТО) и троцкист АКИМОВ (работ­ник ЦИК Союза). Выбор на них пал потому, что оба они по своему служебному положению близко соприкасались с правительственными учреждениями и этим облегчалось вы­полнение плана совершения террористических актов. ГЕРТИК мне также сообщил, что он лично вел переговоры с БРАВО и АКИМОВЫМ, и они дали свое согласие на участие в террористическом акте против Сталина.

В одну из встреч с ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ в конце июля 1934 года он мне также сообщил, что террористический акт против Сталина в Москве должен быть произведен зиновьевцем БРАВО.

ВОПРОС: Известно ли Вам, кто поручил ГЕРТИКУ вести переговоры с БРАВО и АКИМОВЫМ?

ОТИТ: ГЕРТИК мне рассказал, что переговоры с БРАВО и АКИМОВЫМ он вел по прямому поручению РЕЙНГОЛЬДА и ПИКЕЛЯ. Со слов ГЕРТИКА мне также известно, что руководящую роль в зиновьевской организации играл БАКАЕВ, лично возглавляв­ший террористическую работу зиновьевского центра, причем все директивы по подготовке террористических актов ГЕРТИК получал также непосредственно от БAKAЕBA.

ВОПРОС: Известно ли Вам, кто из участников зиновьевской организации в Москве вел работу по созданию боевых терро­ристических групп в 1934 году?

ОТВЕТ: Мне известно, что кроме ЗАКСА-ГЛАДНЕВА и ТОЙВО большую организационную работу по созданию террористические групп вел также Б.С. БЛИНКОВ (работал в Наркомтяжпроме) сов­местно с Михаилом БАРАНОВЫМ (работал в тресте Древбрикет).

ВОПРОС: Что Вам конкретно известно о работе БЛИНКОВА и БАРАНОВА по созданию боевых групп?

ОТВЕТ: Мне известно, что БЛИНКОВ стягивал в химичес­кую промышленность активные троцкистско-зиновьевские кадры, размещал их по основным трестам и крупным предприятиям (ЗИЛЬБЕРМАН, МАРЬЯСИН и др<угие>), использовав для этого свое служебное положение в Главхимпроме. Я также знаю, что БЛИНКОВ у себя на квартире производил инструктирование ряда зиновьевцев, как работающих в Москве, так и приезжаю­щих с периферии.

Мне лично приходилось присутствовать в июне 1934 года на квартире у БЛИНКОВА, когда он инструктировал АБРАМОВИЧА (бывшего зав<едующего> орготделом Пролетарского райкома ВКП(б)) и АЛЕКСЕЕВА (работник системы Гражданского воздушного флота). Мне известно также, что БЛИНКОВ был тесно связан с зиновьевцами МАТВЕЕВЫМ к АЛЕК­САНДРОВЫМ.

ВОПРОС: Какие директивы давал БЛИНКОВ в Вашем присутствии АБРАМОВИЧУ и АЛЕКСЕЕВУ?                

ОТВЕТ: АЛЕКСЕЕВ в тот период уезжал для работы по линии гражданского воздушного флота на периферию. В моем присутствии БЛИНКОВ давал ему указания ни в коем случае не порывать связи с организацией, по прибытии на место попытаться установить связи с троцкистами и зиновьевцами и подготовиться к тому, чтобы в случае надобности принять и скрыть участников организации, кото­рые вынуждены будут перейти на нелегальное положение.

ВОПРОС: Известно ли Вам что-либо о роли МАРЬЯСИНА в контр­революционной зиновьевской организации?

ОТВЕТ: Со слов ГЕРТИКА к БЛИНКОВА мне известно, что МАРЬЯСИН по их поручениям вел работу по созданию зиновьевских ячеек боевых групп в химической промышленности. Летом 1934 года я имел беседу с БЛИНКОВЫМ у него на квартире, в процессе беседы о деятельности нашей контрреволюционной организации речь зашла о МАРЬЯСИНЕ. БЛИНКОВ мне заявил, что МАРЬЯСИН, являвшийся тогда директорам Дорогомиловского завода, является активным участником нашей организации. В этой связи БЛИНКОВ заявил, что МАРЬЯСИН часто ездит на работу через Бородинский мост, а там удобное географическое положение. Когда я спросил БЛИНКОВА, как это надо понимать, он мне объяснил, что там часто проезжает Сталин, и это место следует использовать для террористического акта.                       

ВОПРОС: Когда Вам стало известно о предстоящем террористическом акте против тов. Кирова?

ОТВЕТ: В октябре м<еся>це 1934 года ГЕРТИК меня предупредил, что в самое ближайшее время в Москве и Ленинграде должны будут прои­зойти террористические акты. Так как предполагалось, что вслед за террористическими актами последуют массовые аресты троцкистов и зиновьевцев, центром нашей организации было вынесено решение на время приостановить всякую подпольную деятельность. В связи с этими указаниями ГЕРТИКА я выехал из Москвы в отпуск.

ВОПРОС: Какая организационная боевая работа велась Вами лично и уцелевшими после арестов в связи с убийством т. Кирова зиновьевцами?

ОТВЕТ: Выполняя директиву центра, несколько месяцев уцелевшие члены зиновьевской организации в Москве приостановили всякую работу. Но уже через два-три месяца начали заново восстанавливать­ся связи с целью оживления деятельности оставшихся членов контр­революционной зиновьевской организации.

ВОПРОС: С кем из числа активных зиновьевцев Вы начали восстанавливать организационные связи?

ОТВЕТ: В начале февраля 1935 года я встретился у почтамта на Мясницкой улице с ТОЙВО. Он был тогда чрезвычайно озлоблен исключением его из партии и снятием с работы. В беседе со мной ТОЙВО высказал сожаление, что одновременно с террористическим актом против Кирова не был совершен террористический акт против Сталина. Я тогда сообщил ТОЙВО, что имеется директива центра в целях сохранения кадров временно уйти в глубокое подполье. Однако, мы условились не порывать друг с другом связей.

ВОПРОС: Что Вам рассказывал тогда о своих намерениях ТОЙВО?

ОТВЕТ: ТОЙВО был весьма раздражен тем, что ленинградцы поторо­пились выступить, так как это чрезвычайно осложнило возможность совершения террористического акта против Сталина. Он дал мне обе­щание осторожно продолжать подпольную работу и подчеркнул, что лично готов взять на себя подготовку к совершению террористического акта против Сталина.

ВОПРОС: С кем еще Вы восстановили связи из участников Вашей контрреволюционной организации?

ОТВЕТ: В конце мая или начале июня 1935 года, предварительно созвонившись с ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ, я встретился с ним на углу Маро­сейки и Лубянского проезда. Во время этой встречи мы с ним обменя­лись мнениями о том, что пора начать воссоздавать организацию и двигать боевую работу.

ВОПРОС: Сообщил ли Вам ЗАКС-ГЛАДНЕВ о своей практической работе по воссозданию подпольной зиновьевской организации?

ОТВЕТ: ЗАКС-ГЛАДНЕВ во время этой встречи сообщил мне, что он уже возобновил организационную работу и даже начал вербовку новых людей. ЗАКС-ГЛАДНЕВ мне рассказал, что им завербован в боевую террористическую группу сотрудник Союзоргучета КУНИН. КУНИН в это время был исключен из партии и чрезвычайно озлоблен против руко­водства ВКП(б). Тогда же ЗАКС-ГЛАДНЕВ рассказал мне, что он имел несколько продолжительных бесед с ТОЙВО, который дал ему свое сог­ласие быть физическим исполнителем террористического акта против Сталина. В целях конспирации ЗАКС-ГЛАДНЕВ предложил ТОЙВО временно выехать из Москвы и ждать его указаний.

ВОПРОС: Какие указания во время этой встречи Вы получили от ЗАКС-ГЛАДНЕВА?

ОТВЕТ: ЗАКС-ГЛАДНЕВ предложил мне разработать и проконсульти­ровать с ним план террористического покушения против Сталина. Кроме этого, он мне поручил создать небольшую боевую террористическую группу из верных и решительных людей. В конце нашей беседы я изложил ЗАКСУ-ГЛАДНЕВУ предварительный план террористического акта над Сталиным.

ВОПРОС: Какой именно план террористического покушения против тов. Сталина Вы намечали?

ОТВЕТ: Весну и лето 1933 года я проживал на даче в деревне Востряково, Кунцевского района. Мне неоднократно приходилось встречать на Можайском шоссе Сталина. Я сделал заключение, что Сталин по этому шоссе ездит на дачу. Исходя из этого, я изложил свои соображения ЗАКСУ-ГЛАДНЕВУ, что наиболее удобным местом для террористического акта является Бородинский мост и угол Бережков­ской набережной. Это место я наметил потому, что по утрам там бывают часто заторы движения автомобилей и трамваев, вследствие чего облегчается возможность совершения террористического акта.

ВОПРОС: Какие мероприятия по разработке плана террористического покушения против т. Сталина Вами были осуществлены?

ОТВЕТ: В конце июня или начале июля 1936 г. я встретился с ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ на углу Покровки и Армянского пер. (недалеко от его квартиры). Я подтвердил ЗАКСУ-ГЛАДНЕВУ первоначальные вариант плана террористического покушения против Сталина и дополнил его. Я считал необходимым, чтобы один из боевиков был около Бородинского моста, а двое на углу Смоленской ул. и Смоленской площади. Это место было мной выбрано потому, что там очень часто создаются зато­ры из-за движения трамваев “Б”, 42 и автомашин, пересекающих площадь по пути движения транспорта со стороны Бородинского моста.

ВОПРОС: Как отнесся ЗАКС-ГЛАДНЕВ к Вашему плану?

ОТВЕТ: ЗАКС-ГЛАДНЕВ целиком одобрил мой план и через несколько дней сообщил мне, что он лично несколько раз обследовал намеченный мною пункт и пришел к выводу, что он является наиболее удобным для совершения террористического акта.

ВОПРОС: Что Вами было предпринято по организации боевой террористической группы?

ОТВЕТ: Приняв к исполнению указание ЗАКСА-ГЛАДНЕВА, я приступил к вербовке людей в боевую террористическую группу.

ВОПРОС: Кого Вам удалось завербовать в состав боевой группы?

ОТВЕТ: В конце июня – начале июля 1935 года я встретился нес­колько раз с исключенным из партии бывшим троцкистом Рафаилом ФЛИГЕЛЬТАУБОМ (сотрудник Наркоминдела). Во время одной встречи, которая состоялась у меня с ним возле института Изостата (Большой Комсомольский пер., 9) я выяснил, что ФЛИГЕЛЬТАУБ крайне раздражен исключением его из партии и резко враждебно относится к руководству ВКП(б). Через некоторое время я его завербовал в свою группу, на что он дал мне полное согласие.

ВОПРОС: Кого еще Вам удалось завербовать?

ОТВЕТ: В качестве второго участника группы мне удалось завербовать Михаила БАЗИЛЕВИЧА, которого я знал по работе в издательстве “Стандартизация и рационализация”. Встреча у меня с ним произошла в апреле м<еся>це 1936 года на углу Петровки и Кузнецкого Моста. БАЗИЛЕВИЧ также был исключен из партии и несколько месяцев не мог найти себе работу. Выяснив это, я решил воспользоваться создавшимся у него положением для того, чтобы его завербовать в свою группу. БА­ЗИЛЕВИЧ дал мне свое полное согласие и взял мой адрес.

ВОПРОС: Какие задания Вы дали ФЛИГЕЛЬТАУБУ и БАЗИЛЕВИЧУ?

ОТВЕТ: Прежде всего, я поручил им приобрести себе оружие. ФЛИГЕЛЬТАУБУ я дал указание выяснить возможность совершения террористи­ческого акт против Сталина на приеме в Кремле или в наркоминделовском особняке на правительственном приеме. БАЗИЛЕВИЧА я рассматривал как технического исполнителя, который должен был ждать моих особых указаний.

ВОПРОС: Против кого из руководителей ВКП(б) и советской власти, кроме тов. Сталина, Вы подготовляли террористические покушения?

ОТВЕТ: Имея в виду, что в наркоминделовском особняке на прави­тельственных приемах часто бывают Каганович, Ворошилов и Литвинов, я предполагал разработать и подготовить террористические акты также и против них.

ВОПРОС: Кому было поручено ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ и Вами подготовить и совершить террористический акт против т. Сталина у Бородинского моста или Смоленской площади?

ОТВЕТ: Основной удар – убийство Сталина должен был совершить ТОЙВО. В помощь ему нами были намечены КУНИН к БАЗИЛЕВИЧ. ТОЙВО был проинформирован об этом ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ.

ВОПРОС: Какие мероприятия были осуществлены в деле подготовки террористического акта против тов. Сталина?

ОТВЕТ: По поручению ЗАКСА-ГЛАДНЕВА, КУНИН вел наблюдение около Бородинского и Дорогомиловского мостов, выслеживая машину Сталина.        

Однако, в конце августа или начале сентября 1935 года ввиду того, что никак не удавалось встретить машину Сталина, мы пришли к заключению, что Сталина нет в Москве и решили отложить террористический акт на 1936 год. Тогда к КУНИНУ был добавлен для наблюдения и БАЗИЛЕВИЧ, завербованный мною к этому времени.

ВОПРОС: Известно ли Вам, каким путем КУНИН и БАЗИЛЕВИЧ вели слежку?

ОТВЕТ: Мне известно, что как КУНИН, так и БАЗИЛЕВИЧ, выслеживая машину Сталина, были вооружены. Во избежание провала они никогда не стояли на месте и находились все время в движении. Это, конечно, затрудняло выполнение террористического акта над Сталиным. Кроме того, чтобы не вызвать подозрения, один день наблюдение вел КУНИН, на сле­дующий день наблюдение вел БАЗИЛЕВИЧ, причем как БАЗИЛЕВИЧ, так и КУНИН друг о друге ничего не знали.

ВОПРОС: Кто возглавлял боевые террористические группы в 1935-1936 г.г. в Москве?

ОТВЕТ: В состав руководства боевых террористических групп нашей контрреволюционной организации в Москве с половины 1935 года до дня ареста входили: ЗАКС-ГЛАДНЕВ, я – АНТОНОВ, ТОЙВО и ТИВЕЛЬ. В целях конспирации мы никогда вместе нигде не собирались, а связь с каждым осуществлял лично ЗАКС-ГЛАДНЕВ. Это делалось для того, чтобы в случае, если кто-нибудь из нас был бы арестован, то исключалась возможность провала всей четверки. ЗАКС-ГЛАДНЕВ с каждым из нас согласовывал свои мероприятия, причем все мы знали от ЗАКСА-ГЛАДНЕВА о деятельности каждого.  

ВОПРОС: В чем заключалась роль АКИМОВА в рядах Вашей контрреволюционной организации в 1935-1936 г.г.?

ОТВЕТ: Со слов ЗАКСА-ГЛАДНЕВА мне было известно, что АКИМОВ должен был еще в 1934 году в Москве совершить террористический акт против Сталина. После убийства Кирова ЗАКС-ГЛАДНЕВ продол­жал поддерживать с ним связи и рассказал мне, что АКИМОВ твердо стоит на старых позициях и должен быть нами использован только в самом крайнем случае. Поэтому АКИМОВА, так же как и ТИВЕЛЯ, мы держали в особом резерве, чрезвычайно конспирируя связи с ними.

ВОПРОС: Что Вам известно о роли в контрреволюционной зи­новьевской организации ТИВЕЛЯ?

ОТВЕТ: ТИВЕЛЯ я знаю о 1925 года по совместной работе в редакции “Ленинградская Правда”. Он был тогда активным зиновьевцем и очень дружил с САФАРОВЫМ. В 1932-1933 г.г. я нес­колько раз бывал у ТИВЕЛЯ на пятом этаже в ЦК ВКП(б). ТИВЕЛЬ и я знали друг друга как активные члены контрреволюционной зиновьевской организации. В июле 1935 года я встретился с ТИВЕЛЕМ около здания лечебной комиссии МК (Б. Комсомольский пер., 9). ТИВЕЛЬ мне сообщил, что он уцелел от ареста и у него все прошло благополучно.   

ТИВЕЛЬ также заявил мне, что он остается на старых позициях борьбы с руководством партии. После этого я проинформировал ТИВЕЛЯ о том, что держу связь с ЗАКСОМ-ГЛАДНЕВЫМ и веду работу по подготовке террористических актов в Москве. ТИВЕЛЬ полностью одобрил нашу террористическую деятельность и в эту беседу сам выдвинул идею мести за разгром нашей организации.

Записано с моих слов верно, мною прочитано, соответствует действительности – 

 

M. АНТОНОВ.

 

ДОПРОСИЛИ:

 

ЗАМ НАЧАЛЬНИКА УПРАВЛЕНИЯ НКВД по МО

СТАРШИЙ МАЙОР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ – РАДЗИВИЛОВСКИЙ 

 

НАЧАЛЬНИК СПО УГБ УНКВД МО –

КАПИТАН ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ – ЯКУБОВИЧ 

 

ПОМ. НАЧАЛЬНИКА СПО УГБ УНКВД МО

КАПИТАН ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ – СТОЛЯРОВ

 

ВЕРНО:

 

 

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 170, Л. 94-113

---