СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. ЕЖОВУ.
Направляю Вам следующие протоколы допросов:
1) ЧЕРНЯВСКОГО, Михаила Кондратьевича, от 8/IV-1935 года;
2) ГОЛОВСКОГО-ГОЛОЩАПОВА, Владимира Яновича, от 9/IV-1935 года;
3) МУХАНОВА, Константина Константиновича, от 9/IV-1935 года;
4) ПЕРЕЛЬШТЕЙН, Лидии Ивановны, от 8/IV-1935 г.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Я. Агранов (ЯГОДА) [1]
10 апреля 1935 г.
№ 55847
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 110, Л. 268.
ПОЛНАЯ СТЕНОГРАММА
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ЧЕРНЯВСКОГО, Михаила Кондратьевича, от 8 апреля 1935 г.
ВОПРОС: В ряде протоколов допросов Вы показали, что, будучи в Бостоне с заданиями Разведупра, Вы были завербованы троцкистом РЯСКИНЫМ для проведения террористической работы в Союзе. Что именно Вам рассказал РЯСКИН о себе?
ОТВЕТ: РЯСКИН является выходцем из России. Прибыл он в Америку задолго до революции. РЯСКИН бывал в доме старой эмигрантки, еврейки – МИЛЬМАН, у которой кормился ряд советских студентов, обучавшихся в Бостоне.
ВОПРОС: Вы называете владелицу пансиона МИЛЬМАН. Между тем, допрошенный нами бывший советский студент в Бостоне БУКЛЕЙ, находившийся там одновременно с Вами, рассказывает, что фамилия владелицы пансиона не МИЛЬМАН, а мисс СТАР. Какова же действительная фамилия владелицы пансиона?
ОТВЕТ: Я допускаю, что здесь ошибаюсь. Память на фамилии у меня плохая. Кроме того, все-таки уже прошло почти 2 года с момента моего отъезда из Бостона.
ВОПРОС: Продолжайте ваши показания о РЯСКИНЕ?
ОТВЕТ: РЯСКИН входил в Бостонскую организацию американской компартии. Об этом я сначала узнал от советских студентов. Впоследствии этот факт подтвердил сам РЯСКИН в разговоре со мной.
Кроме сближения с РЯСКИНЫМ, сопровождавшегося тем, что мы друг другу открылись, что являемся троцкистами, РЯСКИН сообщил, что он имеет задания по троцкистской работе среди колонии советских студентов в Бостоне. В дальнейшем РЯСКИН рассказал мне, что ведет работу по заданиям троцкистской организации, находящейся в Нью-Йорке, непосредственно связанной с ТРОЦКИМ.
ВОПРОС: Да ли Вам РЯСКИН какие-либо явки внутри Союза для поддержания с ним связи после того, как выяснилось, что Вы отправляетесь в СССР?
ОТВЕТ: Незадолго до моего отъезда в Союз в 1933 году РЯСКИН имел со мной беседу по вопросу о нашей дальнейшей связи. РЯСКИН указал, что крайне желательно, чтобы я сохранил связь с зарубежными троцкистами. Развивая эту мысль, РЯСКИН сказал, что есть три варианта установления этой связи: первый вариант – это установить связь непосредственно с ним из СССР. Этот вариант был им отвергнут как неудобный и представляющий большие затруднения.
Второй вариант – дать мне какие-либо связи с европейскими троцкистами с тем, чтобы я внутри Союза установил с ними связь. Это предложение РЯСКИН также отверг, указав третий вариант, а именно, что так как внутри Союза давно существуют связи между троцкистами, работающими в Союзе, и зарубежными троцкистскими центрами, то он укажет мне, с кем именно я могу связаться в Союзе для поддержания связей.
В дальнейшем РЯСКИН назвал мне фамилию БЕННЕТ(x).
О БЕННЕТ РЯСКИН сообщил, что она одно время проживала в Америке, входила в американскую компартию и является скрытой троцкистской, что БЕННЕТ одно время жила в Англии. Находясь там – также поддерживала связи с троцкистами.
ВОПРОС: Таким образом, устанавливается, что БЕННЕТ являлась связующим звеном между троцкистами внутри Союза и зарубежными. С какими именно троцкистскими зарубежными центрами имеет связь БЕННЕТ? Что Вам по этому поводу сообщил РЯСКИН?
ОТВЕТ: РЯСКИН мне сказал, что эта БЕННЕТ связана с английскими троцкистами, а также поддерживает связи с американскими.
ВОПРОС: Как Вы должны были разыскать в Союзе эту БЕННЕТ? Что Вам по этому поводу сказал РЯСКИН?
ОТВЕТ: РЯСКИН дал мне номер московского телефона и сказал: “Вы позвоните по этому телефону и спросите, где можно найти БЕННЕТ? Вам укажут ее местонахождение, после чего Вы с ней установите связь”.
ВОПРОС: Сообщите номер этого телефона.
ОТВЕТ: Номер телефона я сейчас не могу вспомнить, ведь я его получил 2 года тому назад. Помню, что это был номер телефона автоматической подстанции Арбатского района.
ВОПРОС: Был ли Вами записан этот телефон, когда Вам его сообщил РЯСКИН?
ОТВЕТ: Нет, я номер телефона не записывал, заучил его наизусть.
ВОПРОС: Должны ли Вы были как-либо назваться, позвонив по тому номеру, который Вам дал РЯСКИН?
ОТВЕТ: Да, я должен был назваться, сказав, что говорит старый друг БЕННЕТ и хочет с ней повидаться.
ВОПРОС: Выясняли ли Вы, кому именно принадлежит телефон, данный Вам РЯСКИНЫМ?
ОТВЕТ: Нет, я не выяснял, ибо меня интересовала сама БЕННЕТ, а не владелец телефона.
ВОПРОС: Что же было дальше?
ОТВЕТ: Когда я приехал в Союз, я позвонил по данному мне номеру телефона не сразу. Звонил я осенью 1933 года.
ВОПРОС: Впоследствии приходилось ли Вам когда-либо вновь звонить по этому телефону?
ОТВЕТ: Нет, больше не приходилось, ибо я связывался уже с БЕННЕТ.
ВОПРОС: Что Вам ответили по этому телефону, где именно можно встретить БЕННЕТ?
ОТВЕТ: Женский голос сообщил мне номер телефона по месту работы БЕННЕТ и сказал: “Позвоните по этому телефону”. Это был известный мне коммутатор б<ывшего> Наркомата по военным делам – 1-02-40, с добавочным номером, какой – я сейчас не помню. Это<т> № телефона вызвал у меня вначале серьезное опасение, как бы не попасться, но все-таки я решил позвонить.
ВОПРОС: Что было дальше?
ОТВЕТ: Примерно в ноябре мес<яце> 1933 г. я позвонил по сообщенному мне номеру телефона. К телефону подошла БЕННЕТ, я с ней условился о встрече.
ВОПРОС: А как Вы назвались БЕННЕТ? Имели ли Вы какой-либо пароль для этого от РЯСКИНА?
ОТВЕТ: Да, я ей сказал, что “говорит Ваш старый коллега, прибывший из-за рубежа, и хочет с Вами увидеться”. Фамилию свою я ей не назвал. Этого было достаточно, чтобы БЕННЕТ дала согласие на встречу.
ВОПРОС: Когда и где состоялась ваша первая встреча с БЕННЕТ?
ОТВЕТ: Моя первая встреча с БЕННЕТ состоялась на Гоголевском бульв<аре>, недалеко от памятника Гоголя. Мы договорились о встрече около 9-ти час<ов> вечера.
ВОПРОС: А как Вы должны были распознать друг друга при встрече?
ОТВЕТ: БЕННЕТ назвала мне одежду, в которой она будет, сказала, что, когда она появится у памятника, чтобы я к ней подошел.
ВОПРОС: Состоялась ли эта встреча с БЕННЕТ?
ОТВЕТ: Да.
ВОПРОС: Опишите приметы БЕННЕТ?
ОТВЕТ: БЕННЕТ – полная женщина, среднего роста; она имеет волосы темного цвета, скорее, похожа на брюнетку, чем на шатенку; она имеет большие карие глаза, возраст ее около 40 лет. По-моему, она еврейка по национальности, хотя я этого вопроса ей не задавал.
ВОПРОС: О чем Вы говорили с БЕННЕТ на первом свидании?
ОТВЕТ: Когда мы познакомились, БЕННЕТ мне рассказала, что она служит в Разведупре.
ВОПРОС: Знали ли Вы БЕННЕТ до отъезда в Америку в 1931 г.?
ОТВЕТ: Нет, не знал. Ни разу не встречал. Слышал только, что есть БЕННЕТ – сотрудница Разведупра.
ВОПРОС: О чем Вы с ней говорили на этом свидании?
ОТВЕТ: Я ей рассказал, что был завербован РЯСКИНЫМ, американским троцкистом. Спросил ее, знает ли она это лицо. Она ответила, что РЯСКИН ей незнаком. Я понял, что явка к БЕННЕТ была дана РЯСКИНУ кем-то из американских троцкистов. БЕННЕТ сказала, что, хотя она РЯСКИНА и не знает, это не помеха для нашей совместной работы, БЕННЕТ мне рассказала, что связь с зарубежом можно будет поддерживать через нее, что она имеет уже налаженные каналы. Она мне рассказала, что связана с неким ТАРХАНОВЫМ, бывш<им> участником зиновьевско-троцкистского блока, также работником Разведупра, ведущим и в настоящее время троцкистскую работу, что ТАРХАНОВА нет в Москве, что он в командировке на Дальнем Востоке. БЕННЕТ рекомендовала мне наладить связь с близкими мне товарищами и начать троцкистскую работу.
ВОПРОС: Являлась ли БЕННЕТ только лицом, через которое поддерживаются связи <с> зарубежом, или она вела еще какую-либо другую троцкистскую работу?
ОТВЕТ: Предполагаю, что она ведет и другую троцкистскую работу. Какую именно – мне неизвестно.
ВОПРОС: Сообщила ли Вам БЕННЕТ – с какими именно зарубежными троцкистами она поддерживает связь?
ОТВЕТ: Она мне говорила, что не имеет непосредственных связей с троцкистскими зарубежными центрами, что осуществляет связь с отдельными советскими работниками-троцкистами, работающими за границей, а те уже имеют непосредственные связи с троцкистским центром. Она мне сказала, что ее работа по связям с зарубежом глубоко законспирирована, и поэтому она не распространялась более полно.
ВОПРОС: Вы даете неясные ответы на заданный вопрос. БЕННЕТ не могла скрывать от Вас, с каким именно троцкистским центром она связана в Европе?
ОТВЕТ: Я ничего больше того, чем сказано, не знаю. Она о зарубежных центрах мне ничего определенного не говорила.
ВОПРОС: А кто эти советские работники из заграничного советского аппарата?
ОТВЕТ: Она мне не называла их имена, а я считал невозможным допытываться.
ВОПРОС: Как развивались в дальнейшем Ваши связи с БЕННЕТ?
ОТВЕТ: С БЕННЕТ с момента установления связи с ней я встречался примерно раз пять.
ВОПРОС: Где происходили эти встречи?
ОТВЕТ: Эти встречи происходили обычно в Немчиновском саду, ныне называемом им. Мандельштама, в Хамовническом районе.
ВОПРОС: Все пять раз Вы встречались с ней в этом месте?
ОТВЕТ: Нет, в саду им. Мандельштама я встречался с БЕННЕТ два раза. Встречались мы в скверике, который находится за летним театром внутри сада. Эти две встречи были летом 1934 г.
ВОПРОС: А разве до лета 1934 г. Вы с ней не встречались?
ОТВЕТ: Нет. Я с ней встретился в ноябре 1933 г., а в феврале я уже уехал в командировку в Америку, в которой пробыл до июня 1934 г.
ВОПРОС: Когда и где были остальные две встречи с БЕННЕТ?
ОТВЕТ: Четвертая встреча состоялась на Девичьем поле неподалеку от спортивной площадки. Это было осенью 1934 года.
Пятая встреча была в январе 1935 года в здании Управления Разведупра.
ВОПРОС: Какой характер носили все эти встречи?
ОТВЕТ: Я информировал БЕННЕТ о том, как идет троцкистская работа, которую я вел и мои товарищи. Этой информацией были заполнены все встречи.
ВОПРОС: Передавала ли Вам БЕННЕТ какие-либо директивы и указания, поступавшие от заграничного центра троцкистов?
ОТВЕТ: Особых директив от нее я не получал, ибо в силе все время оставались те указания, которые я получил еще в бытность свою в Америке от РЯСКИНА. Я ее информировал о том, как идет выполнение этих директив.
ВОПРОС: Выше Вы показали, что БЕННЕТ Вас информировала о контрреволюционной работе ТАРХАНОВА, работника Разведупра. Что Вам известно об этом ТАРХАНОВЕ?
ОТВЕТ: БЕННЕТ мне рассказала, что ТАРХАНОВ ведет активную троцкистскую работу, что одно время он был исключен из ВКП(б) за фракционную работу, затем был восстановлен в партии, но троцкистской работы не прекратил.
ВОПРОС: Что Вам еще известно о ТАРХАНОВЕ?
ОТВЕТ: ТАРХАНОВ является состоящим в распоряжении Нач<альника> Разведупра, работает во 2-м Отделе Разведупра, до моего ареста находился в Москве. ТАРХАНОВ лично мне осенью 1934 г. рассказал, что является бывшим троцкистом.
ВОПРОС: При каких обстоятельствах были эти разговоры?
ОТВЕТ: Это было на ходу во дворе Разведупра.
ВОПРОС: Как начался разговор?
ОТВЕТ: Разговор был короткий – я у него спросил, верно ли, что он бывший троцкист, он подтвердил, что это верно.
ВОПРОС: Как близко Вы знакомы с ТАРХАНОВЫМ?
ОТВЕТ: Мы друг друга знаем хорошо, но близко не знакомы.
ВОПРОС: Что было дальше?
ОТВЕТ: Как я показал выше, я от БЕННЕТ узнал, что ТАРХАНОВ занимается троцкистской работой. От него я получил подтверждение, что он в прошлом являлся троцкистом. Поэтому, я решил ближе познакомиться с ТАРХАНОВЫМ и с ним поговорить по душам.
ВОПРОС: Был ли у Вас такой разговор с ТАРХАНОВЫМ?
ОТВЕТ: Да, был.
ВОПРОС: Когда это было?
ОТВЕТ: Это было в конце осени 1934 г.
ВОПРОС: Где это было?
ОТВЕТ: В комнате, где он работал, на пятом этаже. Я к нему зашел, и в завязавшемся разговоре я установил его троцкистские настроения, их поддержал и откровенно с ним разговорился; я сослался на БЕННЕТ. ТАРХАНОВ подтвердил слова БЕННЕТ, что ведет подпольную работу. Я рассказал ему о своей троцкистской работе. С этой встречи началось мое более близкое общение с ТАРХАНОВЫМ.
ВОПРОС: Что Вам рассказал ТАРХАНОВ о той троцкистской работе, которую он ведет?
ОТВЕТ: Определенного мне ничего не рассказывал. Из разговоров с ним я понял, что он ведет эту работу.
Мои отношения с ТАРХАНОВЫМ не успели развиться в связи с моим арестом. Всего у меня было три встречи с ТАРХАНОВЫМ: первая во дворе, о которой я показывал выше, и две у него в кабинете.
В разговорах со мной ТАРХАНОВ в мрачных красках обрисовывал положение внутри страны, говорил, что бюрократия давит все живое. ТАРХАНОВ враждебно отзывался о СТАЛИНЕ, говорил, что установился якобы режим хуже царского, что в стране существует “сверхэксплуатация” рабочего класса.
Вот все, что я могу показать о ТАРХАНОВЕ.
Записано с моих слов верно, протокол мной прочитан:
ЧЕРНЯВСКИЙ.
ДОПРОСИЛИ:
ПОМ. НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД СССР: (ДМИТРИЕВ)
НАЧ. 3 ОТД ЭКО ГУГБ НКВД СССР: (ЧЕРТОК)
Верно: УПОЛНОМОЧЕННЫЙ 2 ОТД. СПО ГУГБ: А. Евсти<…>
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 110, Л. 269-281.
[1] Документ подписан Я.С. Аграновым.
[x] Н<АШЕ> ПРИМЕЧАНИЕ: Установлено, что в Разведупре в должности ст<аршего> руководителя школы РУ действительно работает БЕННЕТ. БЕННЕТ Раиса Соломоновна, она же ЗАРХИНА, чл<ен> ВКП(б) с 1927 г., до этого чл<ен> американской компартии с 1922 г. Родилась в России, выехала в Америку в 1913 г.; приехала в СССР в марте месяце 1927 г., имеет родственников в Америке, двух братьев. По заданиям Разведупра бывала за границей; в Нью-Йорке и других местах.
