СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. ЕЖОВУ.
Направляю Вам протокол допроса КАМЕНЕВА, Льва Борисовича, от 11-го апреля 1935 года.
ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Я. Агранов (АГРАНОВ)
11 апреля 1935 г.
№ 55854
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 111, Л. 18.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
КАМЕНЕВА, Льва Борисовича,
от 11 апреля 1935 года.
ВОПРОС: На предварительном следствии и на суде по делу убийства тов. КИРОВА Вы признали, что принимали участие в к.-р. деятельности до 1932 года, межу тем, показаниями ряда арестованных нами контрреволюционеров-террористов установлено, что Вы вели активную контрреволюционную работу до момента Вашего ареста.
Что Вы можете показать по этому вопросу?
ОТВЕТ: Я это отрицаю.
ВОПРОС: Предъявляем Вам показания арестованного по Вашему делу ЗИНОВЬЕВА Г.Е. от 19-го марта с<его> г<ода>, который заявляет, что Вы вместе с ним вели контрреволюционную деятельность до Вашего ареста по делу убийства тов. КИРОВА?
Что Вы можете показать по этому поводу?
ОТВЕТ: Показания ЗИНОВЬЕВА я отрицаю.
ВОПРОС: Следствием по Вашему делу, в частности, показаниями Вашего брата Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А> и О.Д. КАМЕНЕВОЙ установлено, что Вы инспирировали широкое распространение контрреволюционной клеветы на руководство нашей партии и Советского правительства.
Признаете ли себя виновным в этом?
ОТВЕТ: С 1932 года виновным себя в этом не признаю.
ВОПРОС: А до 1932 года?
ОТВЕТ: Да, признаю.
ВОПРОС: Вашими показаниями от 20 марта с<его> г<ода> установлено, что после убийства тов. КИРОВА Вам ЗИНОВЬЕВ передавал контрреволюционную клевету, сравнивая аресты убийц тов. КИРОВА с событиями 30-го июня в фашистской Германии. Таким образом Вы являлись участником распространения клеветы и в 1934 году.
ОТВЕТ: Высказывание ЗИНОВЬЕВЫМ мне в личном разговоре своих настроений я не могу признать как распространение контрреволюционной клеветы с своей стороны.
ВОПРОС: Во-первых, этот разговор был у Вас не наедине, а в присутствии Ольги РАВИЧ; во-вторых, Вы сами признали 20-го марта с<его> г<ода>, что этот разговор носил недопустимый контрреволюционный клеветнический характер. Очевидно, что Ваш ответ на предыдущий вопрос неискренен. Вы пытаетесь путать следствие.
ОТВЕТ: Я несу ответственность за то, что я, выслушав эту контрреволюционную клевету ЗИНОВЬЕВА, не принял никаких мер к ее пресечению.
ВОПРОС: С какой целью распространялась эта контрреволюционная клевета?
ОТВЕТ: Эта контрреволюционная клевета распространялась как орудие борьбы против партии и ее руководства.
ВОПРОС: Вы и Ваши сообщники инспирировали также распространение контрреволюционной клеветы о том, что тов. КИРОВ убит на личной почве.
Признаете ли Вы это?
ОТВЕТ: Писатель Корней ЧУКОВСКИЙ по приезде из Ленинграда рассказывал мне, что в Ленинграде распространен слух, что КИРОВ убит на личной почве.
ВОПРОС: Передавали ли Вы эту контрреволюционную клевету ЗИНОВЬЕВУ?
ОТВЕТ: Нет.
ВОПРОС: Вы опять показываете неправду. Вы передавали эту клевету ЗИНОВЬЕВУ и являлись распространителем этой клеветы.
ОТВЕТ: Да, я вспоминаю, что передавал эту клевету ЗИНОВЬЕВУ.
ВОПРОС: Этим не ограничивается распространение Вами к.-р. клеветы в связи со смертью тов. КИРОВА. Кому Вы еще передавали эту клевету?
ОТВЕТ: Насколько помню, никому не передавал, утверждать это, однако, не могу.
ВОПРОС: Следствием установлено, что Вы и ваши сообщники в целях дискредитации руководства ВКП(б) и Сов<етской> власти систематически сеяли до момента Вашего ареста контрреволюционную клевету и провокационные слухи о вожде партии тов. СТАЛИНЕ.
Признаете ли это?
ОТВЕТ: Нет, не признаю.
ВОПРОС: Оглашаем Вам показания О.Д. КАМЕНЕВОЙ, из которых видно, что Вы являлись первоисточником распространения контрреволюционной клеветы на тов. СТАЛИНА в связи со смертью Н.С. АЛЛИЛУЕВОЙ.
Подтверждаете ли это?
ОТВЕТ: Не подтверждаю.
ВОПРОС: Ваше отрицание голословно. Из показаний Вашего брата Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А> также устанавливается, что Вы вместе с ЗИНОВЬЕВЫМ систематически передавали ему контрреволюционную клевету на тов. СТАЛИНА.
Признаете ли Вы это?
ОТВЕТ: Я это отрицаю.
ВОПРОС: Вы пытаетесь обманывать следствие. Из показаний арестованных по Вашему делу террористов, подготовлявших убийство тов. СТАЛИНА, видно, что систематически проводившаяся Вами дискредитация вождя партии тов. СТАЛИНА имела целью создание вокруг него атмосферы ожесточенной ненависти с тем, чтобы облегчить террористам выполнение злодейских замыслов.
Признаете ли это?
ОТВЕТ: Абсолютно отрицаю.
ВОПРОС: На допросе 20-го марта с<его> г<ода> Вы признали, что Ваши и Зиновьева злобные выпады против вождя партии тов. СТАЛИНА разжигали озлобление и ненависть против него у присутствовавшего при Ваших беседах Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬДА и могли привести его к террористическим намерениям.
Это находится в прямом противоречии с Вашим предыдущим ответом.
Еще раз предлагаем ответить на поставленный Вам вопрос.
ОТВЕТ: Я абсолютно отрицаю, чтобы я с 1932 года занимался систематическим распространением клеветы на партию или имел целью облегчение деятельности террористов.
Я не вижу противоречий между моим ответом и моими показаниями от 20-го марта с<его> г<ода>.
ВОПРОС: Вы уклоняетесь от ответа на вопрос. В Ваших показаниях от 20-го марта с<его> г<ода> идет речь о периоде после Вашего возвращения из Минусинска, т.е. после 1932 года. Оглашаем Вам эти показания.
ОТВЕТ: Да, я признаю, что вел с ЗИНОВЬЕВЫМ контрреволюционные разговоры, не давал отпора к.-р. клевете на партию и на ее вождя СТАЛИНА, что этим я содействовал созданию атмосферы озлобления против него.
Эта атмосфера, естественно, облегчала деятельность к.-р. элементов и их намерения.
В частности, как я уже показал 20/III-с<его> г<ода>, я допускаю, что мой брат Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД мог, питаясь моими и ЗИНОВЬЕВА к.-р. разговорами, дойти до террористических намерений. Но я решительно отрицаю, что я лично питал хоть какие-нибудь отдаленные террористические намерения или преследовал какие-нибудь цели, в какой бы то ни было мере связанные с террористическими намерениями.
ВОПРОС: Вы создавали обстановку, оправдывающую террор в отношении вождя партии тов. СТАЛИНА, как в свое время буржуазия и Керенский готовили расправу над ЛЕНИНЫМ, обвиняя его в немецком шпионаже.
ОТВЕТ: Я уже признал, что мои контрреволюционные разговоры с ЗИНОВЬЕВЫМ содействовали созданию атмосферы озлобления против СТАЛИНА. Следовательно, это могло создавать обстановку, оправдывающую террор в отношении СТАЛИНА подобно тому, как Керенский создавал обстановку для расправы над ЛЕНИНЫМ.
Я, однако, отрицаю, что стремился к подобной цели.
ВОПРОС: Показаниями ряда арестованных к.-р. террористов установлено, что Вы морально и политически подкрепляли и вдохновляли их тер<рористические> намерения по отношению к вождю нашей партии тов. СТАЛИНУ.
Признаете ли Вы это?
ОТВЕТ: Я о террористических намерениях каких бы то ни было лиц не знал.
ВОПРОС: Следствием установлено, что Вы не только дали моральную и политическую санкцию на террор, но, как показала арестованная нами террористка Н.А. РОЗЕНФЕЛЬД, Вы передали через Вашего брата Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А> директиву о необходимости убийства тов. СТАЛИНА?
ОТВЕТ: Я такой директивы не давал.
ВОПРОС: Арестованный нами террорист Борис Николаевич РОЗЕНФЕЛЬД показал, что к.-р. организация, которая готовила убийство тов. СТАЛИНА и в которую входили Ваш брат Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД, Бор. Н. РОЗЕНФЕЛЬД и др<угие> , возглавлялась Вами.
ОТВЕТ: Я это отрицаю.
ВОПРОС: На допросе от 20/III– и сегодня Вы показали, что к.-р. разговоры, которые Вы и ЗИНОВЬЕВ вели в присутствии арестованного по Вашему делу Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А>, разжигали в последнем озлобление по отношению к тов. СТАЛИНУ, и что он мог дойти до террористических намерений.
Ваш брат Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД показал, что он и его соучастники готовили убийство тов. СТАЛИНА, руководствуясь Вашими установками.
Признаете ли Вы, что Вы являлись организатором подготовки убийства тов. СТАЛИНА?
ОТВЕТ: Я признаю, что совершил тягчайшее преступление перед партией и Сов<етским> государством.
Мои и ЗИНОВЬЕВА к.-р. действия привели не только к созданию обстановки злобы и ненависти в отношении СТАЛИНА, но явились стимулом к террористическим действиям контрреволюционеров.
Для меня сейчас не подлежит сомнению, что Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД воспринимал наши нападки и клевету на СТАЛИНА как установку на террор.
На мне лежит ответственность за то, что в результате созданной мною и ЗИНОВЬЕВЫМ обстановки и наших к.-р. действий – возникла к.-р. организация, участники которой намеревались совершить гнуснейшее злодеяние – убийство СТАЛИНА.
Я еще раз заявляю следствию, что о преступных замыслах террориста Н.Б. РОЗЕНФЕЛЬД<А> и его сообщников мне известно не было, и директив о совершении террористического акта я не давал.
Показания записаны с моих слов правильно и мною прочитаны. –
Л. КАМЕНЕВ.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. СПО ГУГБ – (Г. МОЛЧАНОВ)
ЗАМ. НАЧ. СПО ГУГБ – (ЛЮШКОВ)
НАЧ. 2 ОТД. СПО ГУГБ – (КАГАН)
ВЕРНО: Уполн. II отд. СПО ГУГБ А. Евсти<…>
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 111, Л. 19-26.
