Подлежит возврату во

II часть ОС ЦК ВКП(б)

СТРОГО СЕКРЕТНО

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

ВСЕСОЮЗНАЯ КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ (БОЛЬШЕВИКОВ).

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ.

 

№ П2995                    22 июля 1936 г.

 

ЧЛЕНАМ И КАНДИДАТАМ ПОЛИТБЮРО: т.т. Андрееву, Ворошилову, Жданову, Кагановичу, Калинину, Косиору Ст., Микояну, Молотову, Орджоникидзе, Петровскому, Постышеву, Рудзутаку, Сталину, Чубарю, Эйхе.

Тов. Ежову.

 

По поручению т. Сталина посылается Вам для сведения записка т. Агранова от 20.VII.36 г. с приложением протокола допроса Рейнгольда от 17.VII.36 г.

 

ПРИЛОЖЕНИЕ: Экз. №_____   на 11 листах.

 

ЗАВ. ОС ЦК

---

Совершенно секретно.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) ‒

тов. СТАЛИНУ.

 

В дополнение к нашим сообщениям по делу контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации в СССР направляю Вам важный протокол допроса РЕЙНГОЛЬДА И.И. от 17-го июля 1936 г.

По показаниям РЕЙНГОЛЬДА И.И., осенью 1932 года на квартире КАМЕНЕВА состоялось заседание всесоюзного объединенного центра контрреволюционного троцкистско-зиновьевского блока.

В заседании приняли участие ЗИНОВЬЕВ, КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, СМИРНОВ И.Н., СОКОЛЬНИКОВ, ЛОМИНАДЗЕ, РЕЙНГОЛЬД и ШАРОВ. На этом заседании было принято решение приступить к террористической борьбе с руководством ВКП(б), и для этой цели был сконструирован особый террористический центр под руководством БАКАЕВА, в который вошли ФУРТИЧЕВ, БОГДАН [1], БУЛАХ, ДРЕЙЦЕР и ГРЮНШТЕЙН К. 

По показаниям РЕЙНГОЛЬДА в качестве физических исполнителей террористического акта над тов. СТАЛИНЫМ были привлечены СЕРЕГИН и РАДИН.

Далее РЕЙНГОЛЬД показал, что СОКОЛЬНИКОВ, входивший в состав объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока, стоял на террористических позициях и высказывался за необходимость физического устранения тов. СТАЛИНА.

Названные в показаниях РЕЙНГОЛЬДА И.И. РАДИН и СЕРЕГИН арестованы.

 

ЗАМ. НАРОДНОГО КОМИССАРА

ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

 

(АГРАНОВ)

 

20 июля 1936 г.

№ 57012

 

[Пометы: Членам ПБ. Ст.]

---

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

РЕЙНГОЛЬДА, Исаака Исаевича,

от 17 июля 1936 года.

 

РЕЙНГОЛЬД, Исаак Исаевич, 1897 г<ода> р<ождения>, из семьи служащего, уроженец местечка Грозово бывш<ей> Минской губернии, бывш<ий> член ВКП(б) с марта 1917 года, в 1927 году исключался из ВКП(б) за принад­лежность к троцкистско-зиновьевской оппозиции, восстановлен в 1928 г. Вто­рично исключен из партии в декабре 1934 года за вязь и покровительство троцкисту ФАЙВИЛОВИЧУ. До исключения из партии – заместитель Наркомземлеса [2]. В момент ареста – начальник хлопкового управления Облзу Южного Казахстана.

 

Вопрос: В протоколе допроса от 9 июля с<его> г<ода> вы показа­ли, что объединенный центр троцкистско-зиновьевского бло­ка осенью 1932 года принял решение об организации терро­ристической борьбы против руководства партии и советского правительства. Подтверждаете ли вы эти показания?

Ответ: Да, Полностью подтверждаю.

Вопрос: В том же протоколе допроса вы показали о том, что СОКОЛЬНИКОВ входил в состав центра троцкистско-зиновьевского блока. Подтверждаете ли вы это показание?

Ответ: Да, полностью подтверждаю.

Вопрос: Принимал ли участие СОКОЛЬНИКОВ в принятии центром решения об организации террористической борьбы?

Ответ: Да, принимал.

Вопрос: Откуда вам это известно?

Ответ: Об этом мне известно как со слов самого СОКОЛЬ­НИКОВА, так и со слов КАМЕНЕВА.

Вопрос: Что именно вам известию?

Ответ: После своего приезда из-за границы в 1932 году СОКОЛЬНИКОВ в крайне враждебном духе высказывался по воп­росу о хозяйственно-политической обстановке в стране. Бе­седуя со мной на эту тему, он говорил о неизбежности хо­зяйственно-политического краха в результате проводимой политики индустриализации и коллективизации. Исходя из этого он указывал на необходимость создания объединенного блока троцкистов и зиновьевцев, воссоздающего на но­вой основе оппозиционный блок в 1926-1927 г.г.

СОКОЛЬНИКОВ неоднократно развивал теорию так называе­мого “автоматического краха” политики партии.

От КАМЕНЕВА я знаю, что он “сговорился” с СОКОЛЬНИКОВЫМ “быстрее”, чем он сам первоначально рассчитывал, хотя КАМЕНЕВ и не полностью разделял “оптимистические” взг­ляды СОКОЛЬНИКОВА насчет “автоматического краха”.

Вскоре СОКОЛЬНИКОВ изменил свою точку зрения по вопро­су об “автоматическом крахе”. СОКОЛЬНИКОВ говорил мне, что он пришел к выводу, что “страна вылезает из наиболь­ших трудностей и что ставка на “крах” не оправдалась и что поэтому с неизбежностью встает вопрос о более острых активных действиях против руководства партии и правитель­ства, что этот путь неизбежен, что отказ от него означает ликвидацию возможности взятия руководства партией в свои руки”.

Вопрос: О каких острых активных действиях говорил СОКОЛЬНИКОВ?

Ответ: СОКОЛЬНИКОВ говорил о необходимости насильственного устранения прежде всего СТАЛИНА. СОКОЛЬНИКОВ обычно говорил: “Если серьезно ставить вопрос об овладении руководством партией, – другого пути, кроме уничтожения руководства – не остается”.

КАМЕНЕВ в том же 1932 году, когда я был у него на квартире, как-то сказал мне по поводу СОКОЛЬНИКОВА: “Ваш СОКОЛЬНИКОВ очень быстро прошел путь от либерализма к терроризму”.

Вопрос: Что вам еще известно об участии СОКОЛЬНИКОВА в деятельности террористического центра?

Ответ: Активное участие СОКОЛЬНИКОВА в объединенном центре в этот период выражалось в частых свиданиях с КАМЕНЕВЫМ, в прямом участии СОКОЛЬНИКОВА в том заседании центра, которое состоялось осенью 1932 года и оформило решение центра о переходе к организации террористической деятельности против руководства партии и правительства.

Вопрос: Вы показали об участии СОКОЛЬНИКОВА в заседании центра, которое приняло решение о переходе к террористическим покушениям. Дайте показания, что вам известно об этом заседании?

Ответ: Это заседание состоялось осенью 1932 года на квартире КАМЕНЕВА, у которого собрались следующие лица: ЗИНОВЬЕВ, КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, СМИРНОВ, СОКОЛЬНИКОВ, ЛОМИНАДЗЕ.

Вопрос : Присутствовал ли еще кто-либо, кроме членов центра?

Ответ: Да, присутствовали – я – РЕЙНГОЛЬД, ШАРОВ и, ка­жется, ГОРШЕНИН.

Вопрос: Сообщите следствию все, что вам известно об этом заседании центра?

Ответ: Я запомнил выступления ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, СОКОЛЬНИКОВА и СМИРНОВА.

ЗИНОВЬЕВ говорил:

“Дело сейчас не в споре о той или иной экономической платформе. Всякого рода политические оттенки вполне допу­стимы в пределах блока и найдут свое окончательное разре­шение после того, как блок овладеет руководством партии и правительства”.

“Сейчас самое главное заключается в единодушном при­знании того нового, чем отличается вновь созданный сейчас блок от предыдущего”.

“Это новое состоит в признании неизбежности активных террористических действий против руководства партии и правительства, в необходимости создания боевой организа­ции террористической борьбы. Если в этом вопросе мы примем единое решение, то все остальные программные и тактические вопросы не встретят существенных возражений”.

В заключение ЗИНОВЬЕВ сказал: “Обычное возражение, что терроризм несовместим с марксизмом, при том положении, которое мы имеем сейчас в стране и партии, – несерьезно. Сейчас, когда все нити диктатуры пролетариата в гигантской степени сконцентрированы в руках одного человека – СТАЛИ­НА, другого пути – кроме физического устранения СТАЛИНА – нет”.

Вопрос: Приведите выступление КАМЕНЕВА?

Ответ: Суть выступления КАМЕНЕВА сводилась к следующему: “Попытка пробиться к овладению руководством снизу – через апелляцию к массам – окончилась неудачно. Вторая по­пытка овладеть руководством партии путем верхушечных ком­бинаций (блок с правыми) также потерпела крах. Наконец, ставка на кризис и вся тактика “легальной работы” также не привела нас к руководству”.

“Таким образом, сейчас блок может иметь только одну платформу, вокруг которой возможно объединение. Эта плат­форма – переход к активной террористической борьбе против руководства партии и правительства”.

Вопрос: Приведите выступление СОКОЛЬНИКОВА?

Ответ: СОКОЛЬНИКОВ начал свое выступление с того, что заявил, что он был целиком прав, когда по тактическим соображениям отошел от блока осенью 1926 года, что, если б тогда с ним согласились лидеры оппозиционного блока, то блок, сохранив все свои силы внутри партии, быть может те­перь был бы уже у руководства страной и партией.

Далее, анализируя экономическую обстановку в стране, он повторил изложенные выше соображения о том, что ставка на кризис себя не оправдала, и приходил к выводу о неиз­бежности применения активных террористических действий.

СОКОЛЬНИКОВ выразил свое несогласие с некоторыми пунктами старой платформы и заявил о том, что эта платфор­ма устарела.

Его замечания носили характер явно правых поправок, шли в направлении усиления легкой индустрии за счет тя­желой, ликвидации совхозов в деревне и усиления рыночных отношений.

Вопрос: Что именно говорил СМИРНОВ?

Ответ: Выступавший СМИРНОВ Иван Никитич заявил, что для троцкистов вопрос о необходимости перехода к террори­стическим действиям против руководителей партии и прави­тельства не является новым, что после разгрома 1927 года у троцкистов нет никаких иллюзий по вопросу о возможности применения других способов борьбы, кроме террора, что нуж­но отбросить тезис о якобы неприемлемости террористических действий для большевиков; что троцкистами получена дирек­тива от Троцкого об организации террористической борьбы против руководства партии и о необходимости воссоздания объединенного блока на основе перехода к активным террористическим действиям.

Вопрос: Какие практические решения об организации террористической борьбы были приняты на указанном вами выше совещании центра троцкистско-зиновьевского блока?

Ответ: Через несколько дней после указанного выше совещания объединенного центра на квартире ЗИНОВЬЕВА состоялось другое совещание, на котором участвовали КАМЕНЕВ, БАКАЕВ, БОГДАН, ГОРШЕНИН и я – РЕЙНГОЛЬД. На совеща­нии ЗИНОВЬЕВ давал практические директивы об организации и деятельности ударного террористического центра, о кото­ром я давал показания в протоколе допроса от 9 июля 1936 года.

Руководство этим центром ЗИНОВЬЕВ поручил БАКАЕВУ, охарактеризовав его как одного из наиболее твердых и решительных членов организации. ЗИНОВЬЕВ потребовал от всех нас безоговорочного выполнения всех указаний БАКАЕВА как лица, непосредственно выполняющего директивы по терро­ристической работе объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока.

Тут же был сконструирован состав террористического центра, куда кроме БАКАЕВА вошли ФУРТИЧЕВ, БОГДАН, БУЛАХ, ДРЕЙЦЕР, ГРЮНШТЕЙН и в качестве активной технической си­лы – СЕРЕГИН и РАДИН. Кроме того, на меня ЗИНОВЬЕВЫМ была возложена обязанность по заданиям террористического цент­ра поддерживать связь с троцкистско-зиновьевскими группа­ми блока по вопросу отбора людей для боевой работы.

Все указания ЗИНОВЬЕВА были проникнуты предостере­жениями об опасности провала и о необходимости глубокой конспирации.

Вопрос: Выше вы показали, что КАМЕНЕВ в своем высту­плении ссылался на так называемую “тактику легальной работы” троцкистско-зиновьевской организации. Данте под­робные объяснения, что означает эта “тактика легальной работы”?

Ответ: Наряду с глубоко законспирированной работой, по подготовке террористических актов против руководства партии и правительства, прежде всего против СТАЛИНА, ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ прилагали все усилия к тому, чтобы за­воевать доверие к себе со стороны ЦК и партии и, насколько это возможно, занять руководящее положение в партии.

Этой цели непосредственно были подчинены выступления КАМЕНЕВА и ЗИНОВЬЕВА в печати, в которых они подчеркивали свою преданность партии и отказ от своего прошлого. При встречах с руководителями партии ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ вся­чески подчеркивали свою лояльность и преданность Центра­льному Комитету партии и отказ от своих прежних ошибок. Этой же цели служили выступления ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА с трибуны 17-го съезда партии.

ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ при этом исходили из того, что успех террористического акта против СТАЛИНА прямо откры­вает им – лицам, прощенным партией и принятым в ее ряды при СТАЛИНЕ, – непосредственный путь прихода к руководст­ву партией и страной.

В этом маккиавелистическом плане борьбы заключались глубоко скрытые расчеты ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА о путях при­хода к власти.

Вопрос: Откуда вам все это известно?

Ответ: В 1933-34 году ЗИНОВЬЕВ у себя на квартире с глазу на глаз говорил мне следующее: “Одна из главных трудностей – преодолеть недоверие СТАЛИНА. Мы с КАМЕНЕВЫМ сделаем все, чтобы убедить партию в нашей безусловной преданности. Если партия нам поверит, то после устранения СТАЛИНА не будет никаких препятствий для нашего прихода к руководству”.

“Главная практическая задача – построить террористи­ческую работу настолько конспиративно, чтобы никоим обра­зом себя не скомпрометировать.”

КАМЕНЕВ вел со мной аналогичные разговоры у себя на квартире в присутствии ГОРШЕНИНА. КАМЕНЕВ говорил: “Устра­нение СТАЛИНА еще не решает вопроса, надо еще суметь за­воевать доверие партии. Кроме того, устранение СТАЛИНА должно быть делом такой группы людей, которая не имеет никакой видимой связи с нашей организацией”.

Вопрос: О какай группе террористов говорил КАМЕНЕВ?

Ответ: Разговор с КАМЕНЕВЫМ носил общий характер и при этом никаких фамилий он мне не назвал. Но позднее, в том же 33 г., на квартире у БОГДАНА я имел разговор с ГОР­ШЕНИНЫМ и БОГДАНОМ, из которого я установил, что КАМЕНЕВ через своего брата РОЗЕНФЕЛЬДА [3] связан с бывшей женой по­следнего, работавшей в Кремле; что то, что РОЗЕНФЕЛЬД ра­ботает в Кремле, КАМЕНЕВ намечал использовать для подготов­ки террористического акта против СТАЛИНА в самом Кремле. Тогда же БОГДАН мне заявил, что через РОЗЕНФЕЛЬД<А> и его жену КАМЕНЕВ имеет связь с группой террористов, работающих в Кремле.

Вопрос: Дайте подробные объяснения о том, как КАМЕНЕВ предполагал использовать эту группу террористов.

Ответ: Ни КАМЕНЕВ, ни ГОРШЕНИН и БОГДАН больше в разговорах со мной к этой группе не возвращались и ничего дополнительно сообщить о РОЗЕНФЕЛЬД<Е> и этой террористиче­ской группе я не могу.

Вопрос: Какие указания объединенного центра троцкистско-зиновьевского блока вам еще известны?

Ответ: В связи с обострением отношений между СССР и Японией мне приходилось обмениваться мнениями с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ по вопросу о тактике центра в случае вой­ны. Всех их объединяла откровенно-пораженческая установка.

ЗИНОВЬЕВ по этому вопросу говорил мне в 1934 году следующее: ”Надо признать правоту Троцкого: мы за военное поражение, которое свергнет СТАЛИНА хотя бы ценой потери куска территории на Дальнем Востоке”.

КАМЕНЕВ высказывал следующие мысли: “В предстоящей войне мы должны быть пораженцами, по крайней мере, на первом этапе войны: первая неудача будет сигналом к устранению нынешнего руководства, и тогда мы доведем войну до побед­ного конца”.

Вопрос: Дайте показания, что вам дополнительно известно о связях ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА с Троцким?

Ответ: Все, что я знал по этому вопросу, я показал в протоколе допроса от 9 июля. Вспоминаю свой разговор в 1933 году на квартире ЗИНОВЬЕВА с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ о Троцком. ЗИНОВЬЕВ го­ворил:

“Разрыв блока с Троцким в 1927 году был большой ошибкой: это дало возможность. СТАЛИНУ разбить обе фракции по частям. Надо было сохранить блок, перейти к активным дей­ствиям, и тогда удалось бы захватить власть в свои руки”.

“Несмотря на то, что Троцкий находится за границей, он правильно разбирается в обстановке Союза”.

КАМЕНЕВ и ЗИНОВЬЕВ молчаливо признавали, что подлинным лидером объединенного центра является Троцкий, что ход событий полностью оправдал его тактику.

Вопрос: Давались ли объединенным центром какие-либо указания о поведении участников организации на следствии в случае ареста?

Ответ: Лично мне ЗИНОВЬЕВ и БАКАЕВ в 1933 году дава­ли следующие указания:

“На следствии главное – это упорно отрицать какую-либо связь с организацией. При обвинении в террористиче­ской деятельности категорическим образом отрицать это, аргументируя тем, что террор несовместим со взглядами большевиков-марксистов”.

Помню следующие слова ЗИНОВЬЕВА: “В ОГПУ надо отри­цать буквально все. Нельзя там пускаться в длинные разговоры, так как неизбежно запутаетесь. Отрицание материалов обвинения, особенно в отношении террористической деятель­ности, приведет к тому, что следствие вынуждено будет ос­тавить вас в покое. Основное во время следствия – это отсидеться, не дав показаний по существу дела”.

 

Записано с моих слов правильно, мною прочитано. И. РЕЙНГОЛЬД.

 

ДОПРОСИЛИ:

 

ЗАМ. НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД –
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: ‒ ДМИТРИЕВ

 

НАЧ. ОТДЕЛЕНИЯ ЭКО ГУГБ НКВД –
МАЙОР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: – ЧЕРТОК

Верно:

 

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕН. СПО ГУГБ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (СВЕТЛОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 228, Л. 163-177.

---