Совершенно секретно.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протокол допроса от 8 февраля с<его> г<ода>, арестованного в Свердловске участника троцкистской организации – ГОЛОВИНА В.Ф., быв<шего> председателя Свердловского Областного Исполнительного Комитета.
ГОЛОВИН мною затребован в Москву.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (Н. ЕЖОВ)
14 февраля 1937 г.
№ 55785
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 283, Л. 83.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 8-го февраля 1937 года.
Вопрос: Мы возвращаемся теперь к вопросу о характере вашей связи с ПЯТАКОВЫМ Ю.Л.
Когда а при каких обстоятельствах установили вы с ним организационную связь? Какие получали вы от него поручения?
Ответ: Как я уже писал в своем заявлении на имя следствия, наша связь с ПЯТАКОВЫМ была установлена с середины 1933 года с использованием для этой цели частых поездок последнего на Урал. Первоначально эта связь с ПЯТАКОВЫМ поддерживалась мною не непосредственно, а через СТРИГАНОВА. СТРИГАНОВ заранее меня предупредил о получении им из Москвы от троцкистско-зиновьевского центра указания о том, что признано целесообразным в дальнейшем связь с нами осуществлять не через МРАЧКОВСКОГО, а через ПЯТАКОВА.
Вопрос: Вы говорите о директиве троцкистско-зиновьевского центра, когда и кем вы были информированы о возобновлении блока и о воссоздании объединенного центра троцкистско-зиновьевской организации?
Ответ: Об этом меня информировал СТРИГАНОВ в конце 1932 года или же в самом начале 1933 года. Сейчас я уже этого точно не помню. СТРИГАНОВ, получив очередную информацию от МРАЧКОВСКОГО, пришел ко мне на квартиру и сообщил, что достигнуто полное соглашение между троцкистами и зиновьевцами, что восстановлен троцкистско-зиновьевский блок и произведено слияние организации на расширенной основе, т.е. с привлечением в объединенную организацию “леваков” и с установлением тесного политического и организационного контакта с правыми, которые также находятся на пути окончательного слияния с троцкистами и зиновьевцами. Далее СТРИГАНОВ тут же информировал меня о создании объединенного троцкистско-зиновьевского центра. Персональный состав объединенного центра мне тогда СТРИГАНОВ сообщил в неполном виде, указав лишь, что со стороны троцкистов в объединенный центр входят СМИРНОВ И.Н. и МРАЧКОВСКИЙ С.В., а со стороны зиновьевцев – ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ. Лишь из газет во время процесса троцкистско-зиновьевского центра в августе 1936 г. я узнал, что кроме перечисленных выше членов в состав центра входили также ЕВДОКИМОВ, БАКАЕВ и ТЕР-ВАГАНЯН.
Вопрос: Сообщил ли вам тогда СТРИГАНОВ о том, на какой основе произошло воссоздание объединенного троцкистско-зиновьевского центра и о принятом последним решении об изменении характера и методов борьбы против ВКП(б) и Советской власти?
Ответ: Нет, мне СТРИГАНОВ тогда об этом ничего не говорил; об изменении характера и методов борьбы я узнал значительно позднее – в 1934 году, и уже не от СТРИГАНОВА, а непосредственно от ПЯТАКОВА.
Вопрос: Чем мотивировалось полученное в 1933 году СТРИГАНОВЫМ указание о том, что ваша организация должна в дальнейшем осуществлять связь с троцкистским центром не через МРАЧКОВСКОГО, а через ПЯТАКОВА?
Ответ: Наш разговор со СТРИГАНОВЫМ по этому вопросу происходил летом 1933 года. СТРИГАНОВ, зайдя ко мне в мой служебный кабинет в обкоме ВКП(б), когда мы остались с ним вдвоем, сообщил мне, что им только что получено указание из Москвы персонально от МРАЧКОВСКОГО о том, что связь центра с нами будет в дальнейшем осуществлять уже не он, МРАЧКОВСКИЙ, а ПЯТАКОВ. Как передавал мне тогда СТРИГАНОВ, такое изменение мотивировалось тем обстоятельством, что в Москве произошли крупные аресты среди троцкистов и, в частности, среди руководящих троцкистских работников. Здесь имелись в виду в первую очередь аресты СМИРНОВА и УФИМЦЕВА. МРАЧКОВСКИЙ тогда также считался серьезно скомпрометированным, и допускалась возможность его ареста в ближайшее же время. Кроме того, как подчеркнул в разговоре со мной СТРИГАНОВ, здесь еще учитывалось и то обстоятельство, что по соображениям конспирации, на усилении которой центр всячески настаивал, нам особенно неудобно поддерживать связь с МРАЧКОВСКИМ, ибо органам власти известно о наличии у МРАЧКОВСКОГО прочных старых и не прекращавшихся троцкистских связей с Уралом, и что в случае разоблачения и ареста МРАЧКОВСКОГО эти органы в первую очередь на Урале будут искать связанных с ним людей.
Я и СТРИГАНОВ пришли к заключению, что для нас осуществление связи с ПЯТАКОВЫМ, а не с МРАЧКОВСКИМ чрезвычайно выгодно и удобно еще и потому, что, во-первых, здесь можно будет использовать сравнительно частые и притом с внешней стороны совершенно легализованные поездки ПЯТАКОВА на Урал, а, во-вторых, потому что мы ПЯТАКОВА считали одним из наиболее законспирированных и застрахованных от угрозы провала руководящих троцкистских деятелей, поскольку ПЯТАКОВУ при помощи особенно изощренной и тщательнейшей маскировки удалось добиться большого доверия в партии.
Вопрос: Вы выше показывали, что первоначально вы поддерживали связь с ПЯТАКОВЫМ через СТРИГАНОВА, а не непосредственно. Чем это объясняется?
Ответ: Это обгоняется отнюдь не конспиративными соображениями. Тогда положение ПЯТАКОВА казалось нам настолько прочным, что мы никак не могли допустить возможности его разоблачения. С другой стороны – мое служебное положение давало мне возможность совершенно открыто, не вызывая этим никаких подозрений, встречаться с ПЯТАКОВЫМ во время его приездов на Урал. И все же, когда мы обсуждали этот вопрос со СТРИГАНОВЫМ, мы решили, что первоначально целесообразнее ему, а не мне осуществлять связь с ПЯТАКОВЫМ.
Вопрос: Все же непонятно, почему. Объясните.
Ответ: Дело в том, что к этому времени СТРИГАНОВ уже прочно связался с ЮЛИНЫМ [1], который являлся одним из ближайших друзей ПЯТАКОВА и основным его представителем по руководству троцкистской работой среди уральских хозяйственников; учитывая это обстоятельство, мы и остановились на варианте связи с ПЯТАКОВЫМ через СТРИГАНОВА, которую последний с помощью ЮЛИНА успешно осуществлял.
Вопрос: Чем же объясняется тогда изменение характера этой связи с 1934 года, когда вы уже непосредственно связались с ПЯТАКОВЫМ?
Ответ: Особых изменений здесь не произошло. СТРИГАНОВ по-прежнему через ЮЛИНА был связан с ПЯТАКОВЫМ, но дополнительно к этому и я сам непосредственно связался с ним. Дело в том, что в конце 1933 года я был избран председателем Уралоблисполкома. Это мое назначение обусловило по чисто официальным и служебным обстоятельствам мои частые и неоднократные встречи с ПЯТАКОВЫМ во время его приездов на Урал, а иной раз и наши совместные поездки по уральским предприятиям. Необходимо учесть, что как раз в конце 1933 года и в 1934 году, т.е. после моего назначения председателем Облисполкома, участились поездки ПЯТАКОВА на Урал.
Во время одного из его приездов, если я не ошибаюсь, это было летом 1934 года, когда мы остались с ним вдвоем в его вагоне, ПЯТАКОВ, обращаясь ко мне, заявил, что нам надо поговорить на только об официальных делах, но и о делах нашей организации.
Вопрос: Откуда было известно ПЯТАКОВУ о вашей принадлежности к троцкистско-зиновьевской организации?
Ответ: ПЯТАКОВ мне прямо сказал, что он знает об этом со слов МРАЧКОВСКОГО и более обстоятельно со слов ЮЛИНА, которые, в свою очередь, были информированы о моей роли в троцкистском подполье Урала СТРИГАНОВЫМ. Подчеркнув далее, что он знает о моем особо законспирированном положении в организации, ПЯТАКОВ сообщил мне, что центр все же ждет от меня большего использования моего положения как председателя Облисполкома в целях усиления подпольной троцкистской работы на Урале.
Вопрос: От имени какого троцкистского центра говорил с вами ПЯТАКОВ?
Ответ: ПЯТАКОВ сообщил мне, что, наряду с объединенным троцкистско-зиновьевским центром создан также на случай провала и ареста основного центра – параллельный троцкистский центр, который теперь активизирует свою работу и свои связи.
Вопрос: Говорил ли вам ПЯТАКОВ о составе параллельного троцкистского центра?
Ответ: Мне ПЯТАКОВ сказал, что в состав параллельного троцкистского центра входит он, ПЯТАКОВ, Карл РАДЕК, Леонид СЕРЕБРЯКОВ и СОКОЛЬНИКОВ Г.Я. При этом он подчеркнул, что существование параллельного центра является величайшим секретом в троцкистской среде, что персональный состав его членов особо конспирируется, и что он составлен таким образом, что в него входят наиболее удачно законспирированные и наиболее “благополучные” в смысле их перестраховки от угрозы провала троцкистские руководители.
Вопрос: Говорил ли вам во время этой беседы ПЯТАКОВ об основных методах борьбы троцкистско-зиновьевской организации под руководством параллельного центра?
Ответ: Да, говорил. Именно тогда я впервые узнал о том, что центр тяжести своей деятельности троцкистско-зиновьевская организация перенесла на проведение террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советской власти и на развертывание подрывной вредительской работе в народном хозяйстве СССР.
Сообщая мне об этом, ПЯТАКОВ подчеркнул, что сейчас не должно быть никаких иллюзий относительно возможностей успешной внутрипартийной борьбы со сталинским руководством и что единственно эффективные методы борьбы – это террор и подрывная вредительская работа.
Очевидно заметив, что меня это сообщение ошарашило полной своей неожиданностью, ПЯТАКОВ начал подробно обосновывать необходимость этой, как он выражался, “активизации методов борьбы”.
Вопрос: Воспроизводите полностью те обоснования, которые развернул перед вами ПЯТАКОВ в защиту применения террористических и вредительских методов борьбы против ВКП(б) и Советской власти.
Ответ: ПЯТАКОВ сказал, что он считает меня достаточно крупным и политически зрелым человеком, чтобы поставить передо мной эти вопросы со всей прямотой, не прибегая к прикрытию существа дела фиговыми листками. ПЯТАКОВ подчеркнул, что, ведя обостренную политическую борьбу с таким трудным и опасным противником, каким является сталинское руководство, мы можем рассчитывать на успех лишь в том случае, когда мы перестанем быть доктринерами, а станем последовательными до конца реальными политиками. Это значит, как развивал дальше свою мысль ПЯТАКОВ, что троцкистско-зиновьевский блок в борьбе против руководства ВКП(б) и Советской властью, воодушевленных утопической идеей построения социализма в одной стране и опирающихся на утопические иллюзии народных масс, должен себя противопоставлять этому руководству как реальная политическая сила, “как люди реальной политики”. ПЯТАКОВ при этом усиленно подчеркивал, что это особенно важно не только для нашей борьбы внутри СССР, но и для наших успехов в международном общественном мнении.
Вопрос: О каком именно “международном общественном мнении” говорил вам ПЯТАКОВ?
Ответ: Эту часть своей аргументации ПЯТАКОВ не развивал, но весь характер разговора не оставлял у меня никакого сомнения в том, что здесь речь идет, конечно, не об общественном мнении трудящихся масс, а о международном мнении буржуазно-капиталистических кругов.
Уточняя эти задачи “реальной политики” в борьбе троцкистско-зиновьевский организации против руководства ВКП(б) и Советской власти, ПЯТАКОВ подчеркнул, что эти задачи сводятся теперь к решительной активизации методов борьбы.
В нашей среде, заявил мне далее ПЯТАКОВ, еще слишком много болтовни. Сплошь да рядом, когда заговариваешь с каким-нибудь участником организации о применении террористических методов борьбы, немедленно начинаются разговоры о том, что, де, это отступничество от Марксизма-Ленинизма, который всегда отрицал индивидуальный террор. И этим политическим младенцам нам приходится долго разъяснять, что центр тяжести вопроса переносится сейчас не в плоскость общих оценок и болтовни, а в плоскость того, является ли террористическая деятельность политически и практически целесообразной или же нет. В период борьбы с царизмом, говорил ПЯТАКОВ, основное решение вопроса заключалось в организации масс для этой борьбы, и поэтому индивидуальный террор, являясь бесполезным расточительством сил и отвлекая от основной политической задачи – организации масс – был вреден.
Другое дело, подчеркивал ПЯТАКОВ, условия нашей нынешней борьбы. Ни о какой массово-организационной работе нам сейчас и говорить не приходится, террористические методы – единственно реальные методы. Кто этого не видит и не понимает, заключил эту часть своей аргументации ПЯТАКОВ, тот “безнадежный болтун”, а не “реальный политик”.
Точно также со обращениями “реальной политики” мотивировал ПЯТАКОВ и необходимость перехода троцкистско-зиновьевской организации к активному проведению подрывной, вредительской работы.
Обоснования ПЯТАКОВА по этому вопросу сводились к следующему: среди участников троцкистско-зиновьевской организации немало ответственных хозяйственников. В результате, как формулировал тогда ПЯТАКОВ, нередко получается нелепое положение: с одной стороны, боремся против сталинского руководства ВКП(б) и Советской власти, а с другой – руками отдельных наших же хозяйственников, которые подчас забывают о том, что они члены организации, помогаем укреплять это руководство.
Мы требуем сейчас от всех наших участников организации, находящихся на хозяйственных участках работы, заявил мне ПЯТАКОВ, чтобы они отрешились от своего профессионального честолюбия хозяйственных руководителей и помнили бы лишь о той, что они участники нашей организации и должны использовать свое положение в интересах последней, т.е. для подрывной и вредительской работы.
В заключение нашей беседы ПЯТАКОВ подчеркнул, что громадное значение имеет активное развертывание вредительской свой работы на Урале, особенно в предприятиях медной, вагоностроительной и химической отраслей промышленности ввиду их большого хозяйственного и оборонного значения.
Вместе с тем он сказал мне, что, очевидно, лишь в обстановке поражения СССР мы сможем добиться свержения этого руководства и своего прихода к власти.
Вопрос: Как вы отнеслись к переданным вам ПЯТАКОВЫМ установкам троцкистско-зиновьевского центра относительно террористических и вредительских методов работы?
Ответ: Я против этих установок не возражал, а стало быть, по существу, согласился с ними.
Вопрос: Передавали ли вы кому-нибудь из участников нашей организации полученные вами установки ПЯТАКОВА?
Ответ: Я рассказал о них сразу же СТРИГАНОВУ, но последний ответил мне, что он уже давно, примерно с конца 1932 года, знает об этих установках троцкистско-зиновьевского центра о переходе к террористическим и вредительским методам борьбы, но что он не хотел мне об этом раньше говорить, т.к. боялся “отпугнуть” меня. Кроме СТРИГАНОВА я еще передавал в 1935 году содержание нашего разговора с ПЯТАКОВЫМ еще и другому участнику нашей к.-р. организации – бывшему секретарю Первоуральского Райкома ВКП(б) – П. ЧЕРНЕЦОВУ.
Вопрос: А еще кому?
Ответ: Больше я никому об этом не говорил. Надо учесть что я, принимая во внимание особенную законспирированность моего участия в троцкистском подполье Урала, не мог беседовать на эти темы с широким кругом людей.
Вопрос: Какое участие принимали вы лично в террористической и вредительской деятельности троцкистско-зиновьевской организации?
Ответ: Я знал лишь со слов ПЯТАКОВА об основном решении и об установках троцкистско-зиновьевского центра по этим вопросам. Но я не принимал никакого участия в практической террористической и вредительской деятельности.
Вопрос: Какие вы получили указания от ПЯТАКОВА во время этой беседы в 1934 году по развертыванию вредительской работы на предприятиях Урала?
Ответ: Во время этой моей встречи с ПЯТАКОВЫМ последний никаких конкретных вопросов о проведении вредительской работы на Урале не касался. Об этих вопросах он говорил со мной во время последующих наших встреч 1934-1936 г.г.
Вопрос: Воспроизведите содержание этих бесед.
Ответ: На протяжении 1934-36 г.г. кроме указанной мною выше встречи у меня еще было 5-6 встреч с ПЯТАКОВЫМ. Последний во время этих встреч неоднократно останавливался на вопросах развертывания вредительской работы в промышленности Урала и притом, главным образом, как я уже выше показывал, в цветной металлургии, вагоностроительной и угольной отраслях ее. ПЯТАКОВ не скрывал от меня того обстоятельства, что его частые поездки на Урал, в первую очередь, вызываются необходимостью усиления его личного и непосредственного руководства действующими в вышеуказанных отраслях троцкистскими вредительскими группами.
Вопрос: Говорил ли вам ПЯТАКОВ о персональном составе троцкистских вредительских групп, действовавших в медной, угольной и вагоностроительной промышленности Урала?
Ответ: ПЯТАКОВ мне сообщил, что, по его непосредственным заданиям всю работу этих троцкистских вредительских групп объединяет организационно связанный с ним его, ПЯТАКОВА, представитель на Урале – ЮЛИН. Учитывая решающее значение Уральской медной промышленности, которая пока еще составляет свыше 50% всей медной промышленности СССР, главные силы, как сообщил мне ПЯТАКОВ, переброшены им именно на этот участок промышленности.
Исходя из этих соображений ЮЛИН назначен им, ПЯТАКОВЫМ, начальником Средуралмедьстроя, а его заместителем ЖАРИКОВ Митрофан, который после отъезда ЮЛИНА с Урала возглавил работу троцкистской вредительской организации на строительстве. Кроме ЮЛИНА и ЖАРИКОВА, по словам ПЯТАКОВА, на площадке Средуралмедьстроя сосредоточена большая группа активных участников организации, ведущих вредительскую работу.
Вопрос: Кто они? Перечислите всех персонально.
Ответ: Кроме ЮЛИНА и ЖАРИКОВА мне из числа участников нашей организации, ведших вредительскую работу на Средуралмедьстрое, ПЯТАКОВ называл лишь ШУЛЬМАНА, а также видного зиновьевца ЗАКСА-ГЛАДНЕВА, являвшегося представителем Средуралмедьстроя в Москве.
Со слов СТРИГАНОВА и ЧЕРНЕЦОВА мне известно, что последний, являясь активным участником троцкистско-зиновьевской организации и будучи тесно связан с ЮЛИНЫМ, активно помогал ЮЛИНУ в подборе и сколачивании крупного троцкистского ядра на Средуралмедьстрое, используя для этого свое положение секретаря Первоуральского Райкома ВКП(б). Перед этой вредительской группой, действовавшей на Средуралмедьстрое, как мне сообщал ПЯТАКОВ, он поставил задачу – вредительски затягивать строительство, чтобы не давать стране меди, путем срыва строительных планов, разнобойного строительства разрозненных объектов, несвоевременного завоза оборудования, создания диспропорции между отдельными объектами строительства и главным образом между строительством медеплавильного завода и подготовкой медно-рудной базы для него.
Вредительскую работу троцкистской организации по действующим медеплавильным заводам Урала, по словам ПЯТАКОВА, возглавлял бывший Управляющий Уралцветметом КОЛЕГАЕВ, который создал троцкистские вредительские группы на большинстве медеплавильных заводов Урала. До назначения КОЛЕГАЕВА управляющим Уралцветметом вредительскую работу в медной промышленности вел также, как я узнал от ПЯТАКОВА, и прежний управляющий трестом – А. РОСИН. Во время одной из наших встреч <в> 1935 г. ПЯТАКОВ особенно одобрительно отзывался о вредительской работе КОЛЕГАЕВА в медной промышленности.
Вредительскую работу троцкистско-зиновьевской организации в меднорудной промышленности возглавлял управляющий Уралмедьруды ФЕДОРАЕВ, который, как сообщил мне ПЯТАКОВ, умело привлекает к этому делу и вредительские кадры из числа старых специалистов, проходивших в свое время по делу “промпартии”. Вредительская работа возглавлявшейся ФЕДОРАЕВЫМ троцкистской группы шла преимущественно по линии водительского преуменьшения и сокрытия действительных запасов медных руд на Урале, вредительского срыва их добычи, направления новых разведок по заведомо неправильному пути, организации вредительского отставания рудной базы и вредительского срыва нового шахтного строительства.
В угольной промышленности Урала действовала троцкистская вредительская группа, возглавлявшаяся бывшим управляющем “Кизелугля”, активным участником троцкистско-зиновьевской организация АБРАМОВЫМ.
В беседах со мной по этим вопросам ПЯТАКОВ особо отметал активную и широкую вредительскую работу троцкистской группы на Уралвагонстрое, возглавлявшуюся начальником этого строительства, видным троцкистом МАРЬЯСИНЫМ. ПЯТАКОВ заявил мне, что МАРЬЯСИН является одним из наиболее близких и тесно связанных с ним еще по Украине людей и, как формулировал ПЯТАКОВ, – “человеком большого размаха и большой личной смелости”, сумевшим за короткий срок создать одну из наиболее крупных троцкистских вредительских групп на Урале.
Вопрос: Расскажите подробнее о характере и методах подрывной вредительской работы, проводившейся вашей организацией в промышленности Урала.
<Ответ:> Все то, что рассказал мне об этом ПЯТАКОВ о подрывной работе троцкистских вредительских групп в медной, угольной и вагоностроительной промышленности Урала, я уже показал. На допросе от 3/II-37 года я показал также об активной вредительской работе, которую проводили СТРИГАНОВ, КИСЕЛЕВ и МЕДНИКОВ в системе местной промышленности Урала. Больше ничего по вопросу я показать не могу, ибо я лично никакого участия в практической вредительской работе не принимал.
Вопрос: ПЯТАКОВ, как Вы выше показывали, неоднократно сообщал Вам о действиях на Урале троцкистских вредительских групп и персональном составе их руководителей. Получается, что он это делал лишь в порядке информации. Неужели Вы надеетесь убедить в этом следствие?
Ответ: Я ничего не скрываю и не собираюсь скрыть от следствия. Встав на путь откровенных и чистосердечных показаний, я говорю всю правду сразу, а не частями и в рассрочку. Прошу поверить моей искренности. Когда меня ПЯТАКОВ информировал о характере вредительской работы и персональном составе руководителей действовавших в уральской промышленности троцкистских вредительских групп, он ни разу не выдвигал передо мной требования о том, чтобы я практически включился в эту вредительскую работу. По словам ПЯТАКОВА, он сообщал мне об этом лишь для того, чтобы я, используя свое руководящее положение в области в качестве председателя Облисполкома, мог бы в случаях необходимости оказать надлежащую поддержку МАРЬЯСИНУ, КОЛЕГАЕВУ, ЖАРИКОВУ и другим, а также способствовать переброске троцкистов в возглавляемые ими отрасли промышленности.
Вопрос: Какую именно поддержку имел здесь в виду ПЯТАКОВ?
Ответ: Он имел здесь в виду поддержку с моей стороны этих участников организации в тех случаях, когда на бюро Обкома ВКП(б)или на президиуме Облисполкома могли возникнуть вопросы о неудовлетворительном характере руководства возглавляемых ими учреждений, а, стало быть, могла возникнуть опасность их разоблачения. ПЯТАКОВ советовал мне в таких случаях, чтобы не вызывать подозрений, выступать с резкой критикой этих хозяйственников, но в то же время не допускать их снятия, ссылаясь на то, что парторганизации и местные советы якобы не оказали им достаточной поддержки.
Вопрос: Кому из участников вашей организации, возглавлявших вредительские троцкистские группы, Вы оказали такого рода поддержку?
Ответ: На допросе от 3/II-37 года я уже показывал с своей роли в назначении и в защите от исключения из ВКП(б) участника нашей организации УСТИНОВА, который был до ЮЛИНА начальником Средуралмедьстроя. В дальнейшем, в соответствии с вышеприведенными указаниями ПЯТАКОВА, мне приходилось несколько раз выступать внешне с критикой, а фактически с поддержкой МАРЬЯСИНА и АБРАМОВА, когда случались доклады на бюро Обкома ВКП(б) об их работе. Больше от меня и не требовалось. Надо учесть, что уже при первой беседе ПЯТАКОВА со мной летом 1934 года по делам троцкистско-зиновьевской организации, о чем я уже подробно показывал выше, ПЯТАКОВ заявил мне, что он информирован о моем особо законспирированном положении в троцкистском подполье Урала и считает, что это положение следует сохранить и в дальнейшем.
Вот почему совершенно, естественно, что я не принимал и не должен был принимать непосредственного практического участия в подрывной вредительской работе. Больше того, во время последней моей беседы с ПЯТАКОВЫМ он сказал мне, что первоначально у него было даже намерение еще больше законспирировать меня, совершенно отстранив от какой бы то ни было практической работы в троцкистском подполье с тем, чтобы держать меня, как он тогда выразился, “в третьей линии окопов”.
Вопрос: Когда и где происходила Ваша последняя беседа с ПЯТАКОВЫМ?
Ответ: Последняя моя встреча с ПЯТАКОВЫМ произошла летом 1936 года, когда он приезжал на Урал. Разговор происходил у меня на даче.
Вопрос: Воспроизведите полностью весь разговор. Разъясните также, что понимал ПЯТАКОВ под “третьей линией окопов”.
Ответ: ПЯТАКОВ в начале беседы информировал меня о больших арестах среди участников троцкистско-зиновьевской организации в связи с разоблачением ряда террористических групп. Сообщая мне об этом, ПЯТАКОВ подчеркнул, что сейчас на практике целиком оправдалось то организационное построение троцкистского подполья, при котором ряд наших людей, будучи тщательно законспирированными внутри организации, отсиделись во “второй линии окопов” и теперь могут быть передвинуты для заполнения прорывов в первой линии. Наиболее актуальным вопросом в настоящее время, заявил мне ПЯТАКОВ, является организация “третьей линии окопов”. Когда я задал ПЯТАКОВУ вопрос о том, из кого же должна состоять эта “третья линия окопов” и для какой цели она организуется, ПЯТАКОВ мне ответил, что на этот счет имеется прямая директива параллельного центра. Как я понял из дальнейших разъяснений ПЯТАКОВА, эта директива сводится к тому, что необходимо из числа наиболее проверенных и абсолютно нескомпрометированных людей создать наиболее глубокий резерв организации или же, как выразился ПЯТАКОВ, “третью линию окопов”, особый запас “людей специального призыва”. Этим участникам организации, по объяснению ПЯТАКОВА, до определенного момента запрещается какая бы то ни было троцкистская практическая деятельность, какие бы то ни было встречи с другими участниками организации. Единственная их задача – аккуратно работать на их официальной работе, чтобы ничем себя не скомпрометировать, спокойно сидеть и ждать “специального призыва” троцкистского центра.
Вопрос: Сообщал ли Вам ПЯТАКОВ, к какому времени предлагал троцкистский центр приурочить этот “специальный призыв” участников организации из “третьей линии окопов”?
Ответ: Я, естественно, заинтересовался этим вопросом, тем более что ПЯТАКОВ мне заявил, что он имел в виду первоначально и меня перевести в “третью линию окопов”, но потом решил от этой мысли отказаться, так как, несмотря на законспирированность моего положения в троцкистском подполье Урала, о моей принадлежности к организации знает все же часть троцкистского актива, в то время как, по установкам центра, люди “специального призыва”, комплектуемые преимущественно из скрытых троцкистов – крупных работников партийного, государственного и хозяйственного аппарата, могут быть известны лишь только членам центра.
Должен подчеркнуть, что ПЯТАКОВ на мои расспросы о том, к каким срокам предполагается приурочить этот “специальный призыв”, отвечал мне чрезвычайно сдержанно, я сказал бы, даже скупо. Из его ответов следовало, что этот “специальный запас” троцкистской организации входит в действие лишь в период войны, а до этого находится в “глубоком резерве”.
Вопрос: Говорил ли Вам ПЯТАКОВ о специальных заданиях на случай войны, возложенных троцкистским центром на участников организации из “третьей линии окопов”?
Ответ: Об этом мне ПЯТАКОВ ничего не говорил, а я сам не считал возможным его расспрашивать.
Вопрос: Вы утверждаете, что встретились с ПЯТАКОВЫМ последний раз летом 1936 года. Но ведь ПЯТАКОВ приезжал на Урал и в сентябре 1936 года. Чем объясняется, что в сентябре у Вас встреча не состоялась.
Ответ: Когда ПЯТАКОВ в сентябре приезжал на Урал, я знал из газет о том, что на процессе троцкистско-зиновьевского центра в августе 1936 года частично было разоблачено существование параллельного центра и персонально называлась фамилия ПЯТАКОВА. Считая в связи с этим ПЯТАКОВА серьезно скомпрометированным и учитывая неизбежность его ареста, я решил по соображениям конспирации избегать дальнейших встреч с ним.
Вопрос: На допросе от 3/II-37 года Вы упоминали о действовавшей на Урале контрреволюционной организации правых под руководством ЗУБАРЕВА, ГОЛЬДИЧА и ЧУДНОВСКОГО. Дайте подробные показания по этому вопросу.
Ответ: Имея значительные связи среди кадров старых уральцев, я знал, что среди них, наряду с нашей троцкистской организацией, усиленно развертывает работу контрреволюционная организация правых. Мне, в частности, были известны значительные связи ЗУБАРЕВА среди старых уральцев, причем фигура ЗУБАРЕВА как вождя и руководителя уральских правых была для меня совершенно ясна уже с 1930 года. Именно к этому времени относятся ряд откровенных разговоров со мной ЗУБАРЕВА, в которых он, ЗУБАРЕВ, выступал против коллективизации и ликвидации кулачества как класса; он клеветнически обвинял руководство ВКП(б) в перегибах, заявлял, что проводимая ВКП(б) линия на якобы “насильственную” коллективизацию многомиллионных масс крестьянства приведет страну к гибели, т.е. повторял изменнические, капитулянтские буржуазно-реставраторские высказывания БУХАРИНА, РЫКОВА и ТОМСКОГО. К этому же времени для меня также стало совершенно очевидным, что ЗУБАРЕВ, используя свое положение второго секретаря Обкома ВКП(б), на которого было возложено руководство сельским хозяйством Урала, и, сорганизовав предварительно расставленных им на важнейших участках сельского хозяйства своих единомышленников, приступил к развертыванию широкой вредительской работы, направленной на срыв коллективизации и строительства совхозов, на кулацкий саботаж хлебозаготовок, на дискредитацию и развал работы МТС.
Вопрос: Кого именно из участников контрреволюционной организации правых ЗУБАРЕВ использовал для проведения вредительской работы в области сельского хозяйства Урала?
Ответ: Ближайшими помощниками ЗУБАРЕВА по проведению подрывной вредительской работы в области сельского хозяйства Урала, продолжавшими эту контрреволюционную работу и после отъезда ЗУБАРЕВА с Урала, были следующие участники организации правых:
КИСЕЛЕВ А. – бывший Уполномоченный Комитета по заготовкам при СНК СССР по Уральской области; в настоящее время работает зам<естителем> председателя Облисполкома Челябинской области. КИСЕЛЕВ являлся одним из ближайших друзей и помощников ЗУБАРЕВА в проведении вредительской работы в сельском хозяйстве Урала. КИСЕЛЕВ с ЗУБАРЕВЫМ был разоблачен в том, что давал вместе с ЗУБАРЕВЫМ в обход бюро Обкома ВКП(б) директиву о невыполнении правительственного плана хлебопоставок, т.е. директиву, направленную на поддержку саботажнических антигосударственных элементов в совхозах. В дальнейшем КИСЕЛЕВ проводил подрывную работу в сельском хозяйстве Урала, вредительски насаждая глубинные ссыпные пункты, создавая встречные перевозки хлеба, задерживая подвоз семенного материала и срывая тем самым своевременность проведения посевных кампаний 1932 и 1933 годов;
ЗЫКОВ – быв<ший> зав<едующий> ОблЗУ, затем Управляющий “Заготзерно”. Активный участник к.-р. организации правых на Урале, близкий друг ЗУБАРЕВА. Под руководством последнего вместе с КИСЕЛЕВЫМ вредительски задерживал хлеб на созданных в обход правительственным указаниям глубинных ссыпных пунктах, задерживал подвозку семенного материала и срывал подвоз его к колхозам по санному пути, в результате чего колхозы, особенно в 1933 году, были вынуждены гнать лошадей по весеннему бездорожью за десятки, а в отделенных колхозах и за сотню километров за посевным материалом. Вредительски организовал подвоз на места недоброкачественного (маловсхожего) посевного материала. ЗЫКОВ организовал в 1932 и в 1933 годах вредительскую порчу посевного материала на ряде элеваторов и пунктов “Заготзерно”;
ИШМАЕВ – бывший эсер, один из наиболее активных участников контрреволюционной организации правых на Урале, работает председателем Сельхозсектора Облплана и руководит вредительской деятельностью по линии планирования сельского хозяйства. В правой организации “зубаревцев” на Урале ИШМАЕВ являлся и является одним из “теоретиков”, усиленно насаждавшим и проводившим кондратьевско-чаяновские идеи в планировании сельского хозяйства;
ВТОРЫГИН – бывший зам<еститель> зав<едующего> ОблЗУ, участник к.-р. организации правых, работал в ОблЗУ, активно противодействовал развертыванию коллективизации и строительству совхозов. После отъезда ЗУБАРЕВА с Урала он сохранил с ним тесную организационную связь;
ЧЕМАНОВ – бывший заместитель, а затем зав<едующий> ОблЗУ, активный участник контрреволюционной организации правых, проводивший на протяжении ряда лет до своего отъезда с Урала в 1934 году вредительскую работу. В настоящее время работает в Москве в Наркомземе. Тесно связан с ЗУБАРЕВЫМ.
О принадлежности КИСЕЛЕВА, ЗЫКОВА, ИШМАЕВА, ВТОРЫГИНА и ЧЕМАНОВА к контрреволюционной организации правых я знаю как со слов ЗУБАРЕВА, так и со слов участника подпольной организации правах СТЕПАНОВА В.В., с которым я был тесно связан по совместной работе в Облисполкоме.
Ближайшими соратниками ЗУБАРЕВА по руководству контрреволюционной организацией правых на Урале являлись – ГОЛЬДИЧ Лев Ефимович и ЧУДНОВСКИЙ Самуил Григорьевич, продолжавшие эту работу и после отъезда ЗУБАРЕВА с Урала.
Вопрос: Откуда Вам известно о принадлежности ГОЛЬДИЧА и ЧУДНОВСКОГО к подпольной организации правых?
Ответ: Мне это известно со слов ЗУБАРЕВА, а также от самого ГОЛЬДИЧА, с которым я был тесно связан, когда он до его отъезда в Москву работал моим первым заместителем в Облисполкоме. Мне как человеку, близко знающему ГОЛЬДИЧА на протяжении многих лет, отлично известно, что у ГОЛЬДИЧА были крупнейшие связи не только в контрреволюционном подполье правых, но и среди хозяйственников-троцкистов. Если ЗУБАРЕВ руководил организацией правых на Урале, главным образом по линии сельского хозяйства, то ГОЛЬДИЧ осуществлял руководство подрывной вредительской работой правых по линии промышленности. Эту контрреволюционную работу ГОЛЬДИЧУ было тем удобнее осуществлять, что он на протяжении многих лет сначала возглавлял Уралсовнархоз, а затем был первым заместителем пред<седателя> Облисполкома, на которого было возложено руководство промышленностью. Еще работая в качестве председателя Облплана, а затем пред<седателя> Уралсовнархоза, ГОЛЬДИЧ усиленно опирался на вредительские кадры тех старых специалистов, которые были затем разоблачены как виднейшие деятели контрреволюционной “Промпартии”.
Благодаря настояниям ГОЛЬДИЧА первоначальное проектирование и подготовительные работы по Магнитострою были возложены на одного из руководящих участников “Промпартии” – инженера ГАССЕЛЬБЛАТА, осужденного затем на 10 лет.
Другой из важнейших руководителей уральских вредителей по линии “Промпартии” СОЛОВОВ до дня его ареста был ближайшим и наиболее доверенным помощником ГОЛЬДИЧА. Когда ГОЛЬДИЧ работал председателем Облплана, он провел СОЛОВОВА членом президиума Облплана и членом Облисполкома. Когда ГОЛЬДИЧ перешел в Облсовнархоз, он провел того же СОЛОВОВА членом президиума Уралсовнархоза.
Вопрос: Кто из уральских хозяйственников, участников подпольной организации правых был непосредственно связан с ГОЛЬДИЧЕМ?
Ответ: Со слов ГОЛЬДИЧА мне известно, что он в проведении вредительской работы в уральской промышленности опирался на следующих членов организации правых: СЕДАШЕВ К. – бывший зам<еститель> управляющего “Востоксталью”, тщательно замаскированный участник организации правых. Работал на Украине по линии профсоюзной работы в ЦК металлистов, СЕДАШЕВ вошел в организацию правых и был непосредственно связан с ТОМСКИМ, ЛЕПСЕ и КОЗЕЛЕВЫМ. СЕДАШЕВ вредительски снижал производственные планы по “Востокостали”, боролся против использования технических мощностей предприятий черной металлургии, особенно по Кабаковскому заводу, к которому он был лично прикреплен. Наиболее ярко к.-р. работа СЕДАШЕВА сказалась во вредительской затяжке строительства и срывах освоения руководимого “Востокосталью” строительства Первоуральского Новотрубного завода, имеющего большое хозяйственное и оборонное значение. В целях обеспечения вредительского планирования уральской черной металлургии СЕДАШЕВЫМ был привлечен к этому делу активный соратник СЫРЦОВА по контрреволюционной организации правых – ГАЛЬПЕРИН;
КОЗЕЛЕВ Б.Г. – один из руководителей к.-р. организации правых в профсоюзах. Близкий друг ТОМСКОГО, ЛЕПСЕ и ДОГАДОВА. Под руководством СЕДАШЕВА организовывал вредительское планирование в области уральской черной металлургии. Находился с ГОЛЬДИЧЕМ в дружеских отношениях;
ЧЕРНОУСОВ – начальник лесного Управления “Востокостали”, слизкий к ЗУБАРЕВУ и ГОЛЬДИЧУ человек. Активный участник контрреволюционной организации правых. Развернул большую вредительскую работу в подчиненных “Востокостали” Леспромхозах, а также по линии углежжения, вредительски тормозя развитие качественное древесно-угольной металлургии Урала;
КОЛГУШКИН Ф. – директор Верх-Исетского завода; активный участник контрреволюционной организации правых, по заданиям ГОЛЬДИЧА и СЕДАШЕВА проводил вредительскую работу, направленную к искусственному сдерживанию производственных планов в области высококачественного металла, имеющего большое оборонное значение, а также снижения качественных показателей последнего. КОЛГУШКИН был тесно связан с комаровской линией правых в Ленинграде и персонально с самим КОМАРОВЫМ, он участвовал в контрреволюционной борьбе комаровцев против С.М. КИРОВА. Здесь на Урале КОЛГУШКИН был тесно связан с РОСИНЫМ, проводившим вредительскую работу в цветной металлургии, а также с участниками троцкистской организации – КИСЕЛЕВЫМ Сергеем и ЖАРИКОВЫМ Митрофаном.
РОСИН А. – активный участник правой к.-р. организации – “комаровец”, один из руководителей вредительства в цветной металлургии Урала. РОСИН был тесно связан с КОМАРОВЫМ, а также и ПЯТАКОВЫМ в Москве, ЮЛИНЫМ и ПРИМАКОВЫМ – здесь на Урале.
ПЕРЕВАЛОВ – бывший зам<еститель> Управляющего “Уралугля”, активный участник правой организации. Ближайший друг ГОЛЬДИЧА еще по Сибири и ближайший помощник АБРАМОВА по вредительству в угольной промышленности Урала. ПЕРЕВАЛОВ был связан с троцкистской организацией в Перми в лице СЛОБОДЧИКОВА и ЗАЙЦЕВА и оказывал ей активное содействие. Снят за развал работы с должности председателя Челябинского Горсовета. В настоящее время он работает в Казахстане.
Кроне того, ГОЛЬДИЧ был еще тесно связан с рядом хозяйственников-троцкистов.
Вопрос: Кто они? Перечислите персонально.
Ответ: Со слов СТРИГАНОВА и самого ГОЛЬДИЧА я знаю, что он находился в тесных дружеских отношениях со следующими активными участниками троцкистского подполья на Урале: быв<шим> зам<естителем> управляющего “Востокостали”, а затем начальником Средуралмедьстроя – ЖАРИКОВЫМ, с бывшим управл<яющим> “Уралугля” АБРАМОВЫМ, с бывшим начальником Уралвагонстроя – МАРЬЯСИНЫМ и с бывшим управляющим “Востокоруды”, затем нач<альником> Средуралмедьстроя – ЮЛИНЫМ.
Вопрос: Выше Вы упоминали также о ЧУДНОВСКОМ как об одном из руководителей подполья правых на Урале. Откуда Вам это известно?
Ответ: О руководящем участии ЧУДНОВСКОГО в к.-р. организации правых мне известно со слов ЗУБАРЕВА, ГОЛЬДИЧА, а также СТЕПАНОВА. Последний неоднократно рассказывал мне о контрреволюционных сборищах на квартире ЧУДНОВСКОГО. С его слов мне известно, что ЧУДНОВСКИЙ сосредоточил в своих руках руководство в области подбора и продвижения кадров правых, преимущественно по линии советского аппарата.
Кроме того, ЧУДНОВСКИЙ организовал у себя, если можно так выразиться, “штаб-квартиру” для контрреволюционных сборищ правых.
Со слов СТЕПАНОВА мне известно, что на этих сборищах в разное время систематически присутствовали следующие участники правой организации: ЗУБАРЕВ, ГОЛЬДИЧ, ЧУДНОВСКИЙ, ЗЫКОВ, КИСЕЛЕВ А., ХОРОШ И.Л., ИКОННИКОВ, СЕДАШЕВ, КОЗЕЛЕВ, ДОГАДОВ, СТЕПАНОВ В.В., НЕСТЕРОВ и другие.
На этих сборищах обычно присутствовал также и активный участник троцкистско-зиновьевской организации МЕДНИКОВ. Бывали у ЧУДНОВСКОГО также и видные троцкисты – МАРЬЯСИН и РАКОВ. Наиболее близкие дружеские отношения ЧУДНОВСКИЙ поддерживал с правыми – ГОЛЬДИЧЕМ, СТЕПАНОВЫМ, ДОГАДОВЫМ и ГРАНОВСКИМ (б<ывший> управляющий Березниковского химического комбината), а также с зиновьевцем – МЕДНИКОВЫМ.
Со слов ГОЛЬДИЧА мне известно, что ЧУДНОВСКИЙ также находился в дружеских отношениях с такими виднейшими руководителями троцкистско-зиновьевского блока, как ЛАШЕВИЧ М.М. и СМИРНОВ И.Н., причем, когда последний в 1932 году приезжал в Свердловск, ЧУДНОВСКИЙ вместе с ГОЛЬДИЧЕМ собирался организовать для СМИРНОВА торжественный обед с приглашением “старых сибиряков”, но в последний момент они решили отказаться от этого шага, считая его неосторожным [2].
В связи с контрреволюционной организацией правых на Урале мне бы хотелось особо остановиться на фигуре нынешнего председателя Челябинского Облисполкома – СОВЕТНИКОВА М.А., которого я считаю одним из наиболее тщательно замаскированных, вместе с тем одним из наиболее крупных руководителей правого подполья на Урале. СОВЕТНИКОВ был ближайшим соратником ЗУБАРЕВА по проведению вредительской работы в сельское хозяйстве Урала, СОВЕТНИКОВ вместе с ГОЛЬДИЧЕМ широко развернул вредительскую работу в леской промышленности Урала, ближайшими его помощниками в этой подрывной работе были ШАБАШОВ (пред<седатель> Бумтреста) и ЧЕРНОУСОВ (управляющий лесотдела “Востокостали”).
Вопрос: К деятельности к.-р. организации правых на Урале и к Вашим показаниям о СОВЕТНИКОВЕ мы еще вернемся. Сейчас расскажите о составе троцкистско-зиновьевской группы, действовавшей в Свердловском Облисполкоме.
Ответ: В деле организации троцкистской группы в Облисполкоме, как и <в> свое время в создании троцкистского ядра в Отделе Кадров Обкома ВКП(б), крупную роль сыграл СТРИГАНОВ, который короткое время после моего избрания председателем Облисполкома работал ответственным секретарем ОБЛИКа.
СТРИГАНОВ сразу же вовлек в состав троцкистской, организации зав<едующего> Хозуправлением КАПУЛЛЕРА, его заместителя – ДОРИНА и заведующего Облнарпитом – ГЕНДЕЛЯ, которого я в 1935 году по рекомендации СТРИГАНОВА выдвинул представителем Свердловского Облисполкома в Москве.
Кроме того, в Облисполкоме до начала 1935 года работали председателем Облплана – активный участник троцкистско-зиновьевской организации – МЕДНИКОВ Н.И., а ответственным секретарем Облисполкома – активный участник правой организации СТЕПАНОВ. Со слов МЕДНИКОВА мне известно, что он втянул в состав организации своего заместителя ФУКСА М., который с начала 1935 года был назначен председателем Облплана.
Вопрос: Вы выше показывали о том, что на руководящих должностях в Облисполкоме кроме участников вашей троцкистско-зиновьевской организации работали также и правые. Кто они?
Ответ: В Облисполкоме работали следующие участники контрреволюционной организации правых:
ХОРОШ И.Л. – бывший бундовец, заместитель председателя Облисполкома, был тесно связан с правыми – ГОЛЬДИЧЕМ, ЧУДНОВСКИМ, СТЕПАНОВЫМ, а также и зиновьевцем – МЕДНИКОВЫМ;
ИКОННИКОВ – б<ывший> заместитель Председателя ОБЛИКа, ныне зав<едующий> ОблЗУ, был тесно связан с ЧУДНОВСКИМ, СТЕПАНОВЫМ и МЕДНИКОВЫМ; он был завербован, если не ошибаюсь, СТЕПАНОВЫМ;
ГАЛКИН – зам<еститель> пред<седателя> Облплана, один из ближайших друзей ЗУБАРЕВА, наиболее открыто проводивший в Облплане к.-р. установки правых. ГАЛКИН был завербован в организацию ЗУБАРЕВЫМ.
Вопрос: Кто еще Вам известен из участников троцкистско-зиновьевской организации и организации правых?
Ответ: Я перечислил всех, кого знал. Если вспомню еще кого-нибудь, покажу дополнительно.
Протокол записан с моих слов правильно, мною прочитан, в чем и подписываюсь –
ДОПРОСИЛИ:
НАЧАЛЬНИК УНКВД по СВЕРДЛОБЛ.
КОМИССАР ГОС. БЕЗОПАСН. 3 РАНГА – (ДМИТРИЕВ).
ПОМ. НАЧ. УНКВД по СВЕРДЛОБЛ.
КАПИТАН ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ – (СТРОМИН).
ВЕРНО:
СТ. ИНСПЕКТОР 8 ОТДЕЛА ГУГБ
ЛЕЙТЕНАНТ ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 283, Л. 84-113.
[1] Здесь и далее в тексте ошибочно – “Юдиным”.
[2] Данный эпизод зафиксирован также в протоколе допроса Я.Р. Ельковича от 12 ноября 1936 г.
