Спецсообщение Н.И. Ежова И.В. Сталину с приложением протокола допроса Н.И. Муралова

 

[Штамп: Размножено 13.XII.1936 г.

90 экз. (подпись) Хряпкина]

 

[Штамп: Разосланы 13.XII.1936 г.

№ П3340]

 

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б)

тов. СТАЛИНУ.

 

Направляю Вам протокол допроса от 5.ХII.36 г. МУРАЛОВА Н.И., являвшегося одним из руководителей контрреволюционной троцкистской террористической организации в Западно-Сибирском крае.

После долгого запирательства МУРАЛОВ сознался и показал, что по указанию И.Н. СМИРНОВА, сообщившего ему директиву Троцкого о переходе к террору и подрывной работе, МУРАЛОВ в 1931 г. воссоздал так называемый Сибирский троцкистский центр, в состав которого вошли: МУРАЛОВ, БОГУСЛАВСКИЙ, СУМЕЦКИЙ и ДРОБНИС.

МУРАЛОВ признал, что исходя из директивы Троцкого, полученной через И.Н. СМИРНОВА, была развернута активная контрреволюционная работа, создан в Сибири ряд террористических групп, которые вели подготовку по совершению террористических актов над приезжавшими в Кузбасс членами Политбюро ЦК ВКП(б) и над Секретарем Зап<адно->Сиб<ирского> Крайкома ВКП(б) тов. ЭЙХЕ.

В 1932 г. МУРАЛОВ по указанию Ю.Л. ПЯТАКОВА дал директиву участникам троцкистской организации о проведении подрывной вредительской работы на рудниках, заводах Кузбасса и на ж<елезно>д<орожном> транспорте.

МУРАЛОВ подтвердил, что он поддерживал непосредственную связь с Л. СЕДОВЫМ, посылал ему информацию и получал директивы.

 

НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)

 

11.XII.36.

 

58967

 

[Резолюция И. Сталина: Разослать членам ЦК ВКП(б). Ст.]

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 261, Л. 165.


ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

обвиняемого МУРАЛОВА, Николая Ивановича,

от 5 декабря 1936 года.

 

МУРАЛОВ Н.И., 1877 г<ода> рождения, член ВКП(б) с 1903 г. по 1927 год. Исключен из партии за активную контрреволюционную работу. В момент ареста работал Нач<альником> Сельхозотдела УРСа управления Кузбассугля в гор. Новосибирске.

 

Вопрос: На всем протяжении следствия вы продолжаете упорствовать. Вам предъявлены показания ряда троцкистов – ваших сообщников, которые полностью вскрывают вашу активную контрреволюционную работу. Вам сделаны очные ставки с членами Сибирского троцкистского центра БОГУСЛАВСКИМ и ДРОБНИСОМ, а также с активными троцкистами ХОДОРОЗЕ и ШЕСТОВЫМ, которые под вашим руководством до последнего времени проводили в Зап<адной> Сибири активную террористическую и вредительскую работу. Пора прекратить запирательство и начать показывать следствию правду.

Ответ: Сегодня я пришел на допрос с твердым решением сообщить следствию всю правду о работе Сибирского контрреволюционного троцкистского центра, который под моим руководством начиная с 1931 года вплоть до последнего времени руководил активной контрреволюционной работой троцкистов, направленной против партии и советской власти.

Я решил до конца разоблачить себя и всех организационно связанных со мной руководящих троцкистов, от которых я получал директивные указания контрреволюционного троцкистского характера.

Вопрос: Мы принимаем ваше заявление.

При каких обстоятельствах вами в 1931 году был восстановлен в Сибири контрреволюционный троцкистский центр?

Ответ: В начале 1931 года я выезжал из Новосибирска в Москву. По телефону мне позвонил И.Н. СМИРНОВ и сказал мне, что он имеет большую необходимость встретиться и поговорить со мной. Мы условились, что СМИРНОВ заедет ко мне на квартиру. В тот же день вечером СМИРНОВ пришел ко мне домой. Встретились мы с ним очень тепло. Он интересовался сибирскими новостями; расспрашивал меня – как мы живем и работаем в Сибири.

До этой встречи с СМИРНОВЫМ я от кого-то из троцкистов в Сибири слышал, что он был за границей в Германии. Поэтому я решил выяснить у СМИРНОВА, не слыхал ли он чего-либо в Германии о Троцком.

На мой вопрос, что слышно о Льве, СМИРНОВ мне ответил: “Знаешь, Николай Иванович, Троцкий настроен бодро, очень недоволен тем, что мы свернули работу. Он передал мне директиву, чтобы наш руководящий троцкистский коллектив организованно возобновил и возглавил активную работу троцкистов и путем террора уничтожил бы СТАЛИНА и его ставленников”. СМИРНОВ в упор посмотрел на меня, желая очевидно узнать, какое впечатление произведет на меня его сообщение об этой директиве Троцкого.

Не скрою – мне было обидно услышать упрек Троцкого в том, что мы, троцкисты, свернули свою активную борьбу с СТАЛИНЫМ. Я считал, что Троцкий прав. Действительно, вместо активной борьбы со СТАЛИНЫМ мы отсиживались и тихо смаковали всякие неудачи ЦК. Я прямо сказал СМИРНОВУ, что Троцкий прав, что мы должны прекратить спячку, вылезти из берлоги и начать действовать. Директива Троцкого о переходе к террору в борьбе со СТАЛИНЫМ большого удивления у меня не вызвала, так как я сам несколько раньше пришел к такому же выводу, что если мы в нашей борьбе не применим террор, а будем свою борьбу ограничивать только разговорами, – мы никогда не придем к власти. Об этом я тогда же сказал СМИРНОВУ, который так же, как и я считал своевременной и правильной эту директиву Троцкого.

СМИРНОВ мне рассказал, что когда он был в Берлине, он встречался там с Львом СЕДОВЫМ, через которого получил директиву Троцкого о переходе к террору.

В этот же раз СМИРНОВ мне рассказал, что в Москве образовался троцкистский центр, который под его – СМИРНОВА руководством занялся сколачиванием троцкистских кадров и предпринял ряд мер к созданию в Москве боевой группы, которая займется подготовкой террористического акта над СТАЛИНЫМ.

СМИРНОВ спрашивал у меня, встречаюсь ли я в Новосибирске с БОГУСЛАВСКИМ М.С. и СУМЕЦКИМ М.И. После моего утвердительного ответа СМИРНОВ мне сказал, что нам, т.е. мне, БОГУСЛАВСКОМУ и СУМЕЦКОМУ, нужно возобновить троцкистскую работу в Сибири, использовав для этого, в первую очередь, старые троцкистские кадры, уцелевшие от репрессий. Я дал СМИРНОВУ слово, что с возвращением в Сибирь я приступлю к этой работе и аккуратно буду его информировать о результатах.

Вопрос: И как же вы приступили?

Ответ: Вскоре после моего возвращения из Москвы в Сибирь мы: я, БОГУСЛАВСКИЙ и СУМЕЦКИЙ, – собрались, обсудили директиву Троцкого и указания, полученные мною от И.Н. СМИРНОВА, и вынесли решение восстановить троцкистский центр в Сибири в составе меня – МУРАЛОВА, БОГУСЛАВСКОГО и СУМЕЦКОГО и развернуть активную троцкистскую работу. Мы эту работу развернули по всем линиям.

В период 1931-1935 г.г. наш троцкистский центр создал в Зап<адной> Сибири троцкистскую организацию, которая своей деятельностью охватила Кузбасс и ряд городов края: Новосибирск, Томск и Барнаул.

Должен признать, что исходя из директивы Троцкого, полученной мною через И.Н. СМИРНОВА, Сибирский троцкистский центр под моим руководством создал ряд троцкистских груш, которые по нашему указанию до последнего времени вели активную подготовку террористических актов над приезжающими в Кузбасс на рудники членами Политбюро ЦК и над секретарем Зап<адно->Сиб<ирского> крайкома ВКП(б) – ЭЙХЕ.

Вместе с этим Сибирский троцкистский центр дал директиву ряду троцкистов – членам троцкистской организации – о проведении подрывной вредительской работы на рудниках и заводах Кузбасса. Давая троцкистам эту директиву, мы исходили из указаний И.Н. СМИРНОВА, полученных нами в 1932 году, а позднее от Ю.Л. ПЯТАКОВА.

Несмотря на то, что некоторые троцкисты проявляли в террористической и вредительской работе излишнюю горячность и проваливались, мы все же имели конкретные результаты, особенно по линии разрушительной работы в Кузбассе.

Вопрос: Кто персонально из троцкистов в Сибири по вашему указанию занимался подготовкой террористических актов над руководителями партии и правительства?

Ответ: В Новосибирске подготовкой террористического акта над секретарем Зап<адно-> Сиб<ирского> крайкома ВКП(б) ЭЙХЕ по моему указанию занимался активный троцкист ХОДОРОЗЕ Илларион Николаевич, который привлек к работе по подготовке убийства ЭЙХЕ группу троцкистской молодежи, разработал и согласовал со мною план этой подготовки. Я на ХОДОРОЗЕ все время нажимал, чтобы он поторопился с выполнением убийства ЭЙХЕ. Он мне обещал, а в конце 1935 года его арестовали.

В Кузбассе подготовкой террористических актов над приезжающими на рудники членами Политбюро ЦК по предложению нашего троцкистского центра занимался троцкист ШЕСТОВ А.А., б<ывший> управляющий Анжеро-Судженским рудником. Этот ШЕСТОВ информировал меня, что он создал в Анжерке и Прокопьевске несколько террористических троцкистских групп, которые вели под его руководством подготовку террористических актов над руководителями партии. В конце 1934 г. ШЕСТОВ докладывал мне, что он осенью 1934 года пытался совершить убийство Председателя Совнаркома МОЛОТОВА в Прокопьевске, но это ему не удалось. Потом ШЕСТОВ начал подготавливать убийство ЭЙХЕ во время его приезда в Кузбасс. ШЕСТОВ так же, как и ХОДОРОЗЕ согласовывал со мной план подготовки этих террористических актов.

В Томске веки подготовку террористического акта над ЭЙХЕ троцкисты НИКОЛАЕВ Г.Р. и КАШКИН А.М., которым я в 1934 году дал по этому вопросу подробные указания. Вопрос: Кто из троцкистов по вашему указанию проводил разрушительную работу в Кузбассе?

Ответ: В 1932 году в Новосибирск приезжал И.Н. СМИРНОВ. Он дал нам директиву о том, чтобы троцкисты в целях компрометации экономической политики СТАЛИНА приступили к вредительской разрушительной работе в Кузбассе и на ж<елезно>д<орожном> транспорте. Эту директиву мы, т.е. я, БОГУСЛАВСКИЙ и СУМЕЦКИЙ, тогда обсуждали и наметили конкретный план этой работы. БОГУСЛАВСКИЙ М.С. взял на себя организовать вредительскую работу троцкистов на жел<езно>дор<ожном> транспорте, а ШЕСТОВ и ЕЖОВ С.И. в 1934 году и ДРОБНИС Я.Н. в Кузбассе.

В начале 1934 года, когда СМИРНОВ уже был арестован, я установил организационную связь с Юрием ПЯТАКОВЫМ, входившим в состав троцкистского центра. ПЯТАКОВ, основываясь на директиве Троцкого, предложил мне от имени троцкистско-зиновьевского центра умелее развернуть разрушительную работу троцкистов в Сибири, особенно в Кузбассе. При этом ПЯТАКОВ мне сказал тогда, что скоро он направит к нам в Сибирь ДРОБНИСА Я.Н., который специально займется вредительской работой в Кемеровском химкомбинате, и что мне нужно с ДРОБНИСОМ установить постоянную организационную связь. Действительно, летом 1934 года в Новосибирск приехал ДРОБНИС, зашел ко мне и сообщил мне, что он по поручению ПЯТАКОВА Ю.Л. едет в Кемерово с тем, чтобы там организовать вредительскую разрушительную работу троцкистов. Мы условились с ДРОБНИСОМ, что он войдет в состав нашего троцкистского центра и будет информировать нас о результатах своей работы.

Подрывной работой по линии сельского хозяйства руководил троцкист МЕЕРЧЕНКО, работавший зам<естителем> начальника Крайзу. С этим МЕЕРЧЕНКО я был организационно связан начиная с 1931 года. Он считал себя обиженным, был здорово озлоблен, и мне не стоило большого труда доказать ему необходимость проведения вредительской работы в сельском хозяйстве. Насколько мне известно из ответов МЕЕРЧЕНКО, он эту работу проводил через организационно с ним связанных троцкистов, работавших в Райзо.

Вопрос: Какую вредительскую работу эти троцкисты проводили в Кузбассе и на железнодорожном транспорте?

Ответ: Из информации ШЕСТОВА мне известно, что он создал в Кузбассе троцкистскую вредительскую организацию. Участники этой контрреволюционной организации выводили из строя действующие шахты, задерживали строительство новых шахт, а в целом систематически срывали выполнение плана угледобычи.

ДРОБНИС Я.Н. создал троцкистскую организацию в Кемерово.

По указанию ПЯТАКОВА он привлек к вредительской работе нач<альника> Кемеровского химкомбината НОРКИНА.

Под руководством ДРОБНИСА и НОРКИНА троцкисты, работающие в Кемеровском химкомбинате и угольном руднике, развернули активную вредительскую работу. Они задерживали строительство основных цехов, использовывали фонды не по назначению. На Кемеровском руднике троцкисты загазовывали шахты, создавали рабочим невыносимые для работы условия.

Я угольную и химическую промышленность почти не знаю. Поэтому мне очень трудно передать сейчас все то, о чем говорили мне о результатах вредительской работы троцкистов ДРОБНИС и ШЕСТОВ. Во всяком случае, я оставался доволен информацией ДРОБНИСА и ШЕСТОВА и считал, что троцкисты в ЗСК неплохо выполняют директиву Троцкого и указания ПЯТАКОВА.

БОГУСЛАВСКИЙ М.С., связанный с троцкистскими организациями на железнодорожном транспорте, информировал меня о том, что троцкисты-железнодорожники, исходившие из директивы нашего Сибирского троцкистского центра, выводили из строя паровозы, срывали график движения поездов. Создавая на станциях пробки, они задерживали продвижение срочных грузов., В последнее время БОГУСЛАВСКИЙ связался с троцкистами в Сибстройпути. Эти троцкисты под руководством БОГУСЛАВСКОГО проводили активную вредительскую работу на строительстве линии Эйхе–Сокур и в результате сорвали срок пуска в эксплуатацию этой линии.

Вопрос: Вы ПЯТАКОВА информировали о террористической и вредительской работе троцкистов в Зап<адно->Сиб<ирском> крае?

Ответ: Да, информировал.

Кроме меня ПЯТАКОВА также информировали о вредительской работе троцкистов ДРОБНИС Я.Н. и БОГУСЛАВСКИЙ.

Вопрос: Как практически вы осуществляли связь с ПЯТАКОВЫМ?

Ответ: Всякий раз, как я выезжал из Новосибирска в Москву, я встречался с ПЯТАКОВЫМ либо у него на квартире, или у меня, и всегда обстоятельно информировал ПЯТАКОВА о работе Сибирского троцкистского центра и нашей троцкистской организации в ЗСК.

ПЯТАКОВ указывал мне на наши промахи и предлагал активней нажимать на работу троцкистов и особенно работающих в Кузбассе.

Вопрос: Вы непосредственно имели связь с Львом СЕДОВЫМ?

Ответ: Да, имел.

Вопрос: Как эта связь с СЕДОВЫМ вами осуществлялась?

Ответ: Непосредственная связь с Л. СЕДОВЫМ мною осуществлялась через троцкистов ШЕСТОВА и ЗАЙДМАНА, которые были связаны с немецкими специалистами, часто выезжавшими в Берлин. Между прочим, в 1931 году ШЕСТОВ привез мне из Германии письмо от СЕДОВА, которое содержало директиву Троцкого о необходимости перехода к террору в борьбе со СТАЛИНЫМ. Это было уже после моей встречи с И.Н. СМИРНОВЫМ в Москве.

Не совсем регулярно, но за период с 1932 по 1335 г. включительно я через ШЕСТОВА отправил СЕДОВУ для Троцкого 5 или 6 информаций о террористической и вредительской работе троцкистов в Зап<адной> Сибири. Из докладов ШЕСТОВА мне известно, что мои информации за границу Троцкому все доставлены.

Вопрос: Когда и где последний раз вы встречались с ПЯТАКОВЫМ?

Ответ: Последний раз с ПЯТАКОВЫМ я встречался в конце 1935 года в Москве в его служебном кабинете в Наркомтяжпроме.

Вопрос: Какие указания вы получили тогда от ПЯТАКОВА?

Ответ: ПЯТАКОВ предложил мне крепче нажать на ДРОБНИСА и НОРКИНА, которым он – ПЯТАКОВ поручил организовать вредительскую работу в Кемеровском химкомбинате. ПЯТАКОВ считал, что эта работа в Кемерово должна дать наибольший эффект, так как Кемеровский химкомбинат помимо всего прочего имеет большее оборонное значение.

Вопрос: Как вы реагировали на это указание ПЯТАКОВА?

Ответ: Я обещал ПЯТАКОВУ выполнить его поручение и нажать на ДРОБНИСА и НОРКИНА.

Вопрос: И вы нажали на них?

Ответ: Да, нажал. В конце 1935 года, вскоре после моего возвращения из Москвы я в Новосибирске встретился с ДРОБНИСОМ, передал ему об указаниях, полученных мною от ПЯТАКОВА, и предложил не церемониться, а активней развернуть вредительскую работу троцкистов в Кемерово. ДРОБНИС обещал принять все меры к тому, чтобы вредительская работа троцкистов дала в кратчайший срок наиболее ощутительные результаты. Он сообщил мне, что ему удалось наладить вредительскую работу троцкистов на Кемеровском угольном руднике, где, по его словам, он создал крепкую троцкистскую группу.

Более подробные показания о террористической и вредительской работе Сибирского троцкистского центра прошу разрешить дать дополнительно.

 

Допрос прерывается.

 

Ответы на вопросы с моих слов записаны верно – протокол мною прочитан. –

 

МУРАЛОВ.

 

Допросили:

 

ЗАМ. НАЧ. УНКВД по ЗСК –
Ст. Майор Государств. Безопасности: – УСПЕНСКИЙ.

 

Зам. Нач. СПО УГБ –
Мл. Лейт. Гос. Безоп – ПОПОВ.

 

Верно:

 

Старший Инспектор УРО ГУГБ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 261, Л. 166-175.