СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ. –
Направляю Вам протоколы допросов арестованных по делу сибирской троцкистской организации:
СУМЕЦКОГО М.И. от 28/XII-36 г. и 2/I-37 г.
КАРЦЕВА Д.А. от 23 и 27/XII-36 г.
ГАВРИЛОВА Н.П. от 26/XII-36 г.
Их показаниями устанавливается, что троцкистская организация в Западно-Сибирском Крае, наряду с созданием террористических и диверсионно-вредительских групп, по директиве троцкистского союзного центра, полученной от Н. МУРАЛОВА, проводила до последнего времени также активную работу среди бывших партизан Сибири с целью создания повстанческих групп.
Под руководством ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА [1], бывшего начальника партизанских отрядов, был создан так называемый “сибирский партизанский штаб”, в который входили: КАРЦЕВ – бывший комиссар партизанского полка; ТРЕТЬЯК – б<ывший> командир Алтайской дивизии, и бывшие командиры партизан – СТРОТ, ПЕРЕВАЛОВ, ЗАХАРОВ и ГАВРИЛОВ.
СУМЕЦКИЙ, кроме того, показал, что в соответствии с директивами троцкистского центра он поддерживал связь с правыми, и называет работающего в Новосибирском Крайплане ХАРИТА как участника группы правых, связанного с ЯГЛОМОМ.
По показаниям СУМЕЦКОГО, правые так же, как и троцкисты вели большую вредительскую работу в народном хозяйстве Западно-Сибирского Края и были связаны с сибирской эсеровской организацией.
Названные в показаниях – ТРЕТЬЯК, СТРОТ, ПЕРЕВАЛОВ, ЗАХАРОВ, ХАРИТ и ЭДЕЛЬМАН (работник Крайплана ЗСК) – арестовываются.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (Н. ЕЖОВ)
15 января 1937 года.
№ 55289
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 271, Л. 38-39.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого СУМЕЦКОГО М.И.
От 28 декабря 1936 года.
Вопрос: На всем протяжении следствия вы упорно пытались отрицать вашу виновность, желая сохранить себя для дальнейшей борьбы против партии. Намерены ли вы сейчас, после того, когда вы полностью разоблачены в контрреволюционной деятельности, отрицать свою принадлежность к троцкистскому Сибирскому террористическому центру?
Ответ: Против партии я боролся 10 лет. Теперь, будучи окончательно разоблачен, я решил сдаться. Я признаю себя виновным в том, что до момента ареста являлся членом Сибирского троцкистского центра.
Вопрос: Когда образовался Сибирский троцкистский центр?
Ответ: Сибирский троцкистский центр имеет два периода своего существования. Первый период – с начала 1928 года по конец 1929 г. и второй период с 1931 года и до момента ареста всех членов центра в 1936 году.
Вопрос: При каких обстоятельствах возник Сибирский троцкистский центр в 1928 году?
Ответ: В 1928 году Сибирский троцкистский центр возник по прямой директиве Всесоюзного троцкистского центра, возглавляемого Л. ТРОЦКИМ, переданной нам И.Н. СМИРНОВЫМ.
Вопрос: Как вами была выполнена эта директива СМИРНОВА?
Ответ: В 1928 году находившиеся в Новосибирске активные троцкисты МУРАЛОВ, БОГУСЛАВСКИЙ, КРОЛЬ, СУРНОВ и я – СУМЕЦКИЙ в соответствии с полученной от И.Н. СМИРНОВА директивой образовали Сибирский троцкистский центр.
Вопрос: Дайте более подробные показания об обстоятельствах возникновения Сибирского троцкистского центра в 1928 году?
Ответ: Я приехал в Сибирь в конце 1927 года. В начале 1928 г. я встретил в Новосибирске троцкиста СУРНОВА, который мне был известен по совместной троцкистской деятельности в г. Иркутске. Обрадовавшись встрече с СУРНОВЫМ, я в беседе с ним установил, что он не изменил своих троцкистских убеждений и по-прежнему готов на активную борьбу против СТАЛИНА. Информировав СУРНОВА о директиве Троцкого, обязывавшего нас развернуть активную троцкистскую работу в Сибири, я предложил СУРНОВУ войти в состав Сибирского троцкистского центра, на что последний изъявил свое согласие. Вскоре после этой встречи СУРНОВ позвонил мне на службу по телефону и сообщил, что в Новосибирск прибыл М.С. БОГУСЛАВСКИЙ, которого он информировал о начатой нами работе из созданию троцкистского центра в Сибири. Оказалось, что БОГУСЛАВСКИЙ перед выездом в Сибирь имел аналогичную директиву, полученную им от старика ЭЛЬЦИНА. Таким образом, БОГУСЛАВСКИЙ также вошел в состав Сибирского троцкистского центра.
Через некоторое время, в том же 1928 г. в Новосибирск прибыли троцкисты КРОЛЬ и МУРАЛОВ, которые тоже вошли в состав Сибирского центра, причем все руководство организационной деятельности этого центра МУРАЛОВ взял на себя.
Вопрос: Следовательно, в 1928 году Сибирский троцкистский центр образовался в составе МУРАЛОВА, БОГУСЛАВСКОГО, КРОЛЬ, СУРНОВА и вас – СУМЕЦКОГО?
Ответ: Совершенно правильно.
Вопрос: Какие задачи вы тогда ставили перед собой?
Ответ: Практическая работа нашего центра в первый период его существования заключалась в том, что мы формировали в Сибири троцкистские кадры, объединяли вокруг себя всех высланных в Сибирь троцкистов, размножали и распространяли получаемую нами из Всесоюзного центра троцкистскую литературу. Необходимо отметить, что нами через БОГУСЛАВСКОГО была организована связь с троцкистом РАДЕКОМ, находившимся в Томске, и с СОСНОВСКИМ, отбывавшим ссылку в Барнауле, с которыми мы, как правило, советовались по тем или иным вопросам, имеющим принципиальное значение.
Вопрос: Почему вы разделяете существование контрреволюционного Сибирского троцкистского центра на два периода?
Ответ: В составе Сибирского троцкистского центра я работал до начала мая 1929 года, т.е. до момента моего отъезда из Новосибирска в Ойротию, после чего в связи с этим отъездом до осени 1930 года непосредственного участия в работе Сибирского троцкистского центра я не принимал. Возвратившись в Новосибирск, я узнал от МУРАЛОВА, что Сибирский троцкистский центр распался и временно прекратил свою работу.
Вопрос: Чем было обусловлено прекращение работы Сибирского троцкистского центра в 1929 году?
Ответ: В конце 1929 г. И.Н. СМИРНОВ, руководствуясь указаниями Троцкого, в целях сохранения себя для дальнейшей борьбы против партии подал заявление в ЦК об отказе от своих троцкистских убеждений. Он предложил мне и БОГУСЛАВСКОМУ также сманеврировать и присоединиться к этому заявлению. Для того, чтобы наши заявления были убедительны, мы из тактических соображений вынуждены были временно прекратить активную троцкистскую работу.
Вопрос: Когда был восстановлен Сибирский троцкистский центр?
Ответ: Сибирский троцкистский центр был восстановлен в 1931 г. также по директиве И.Н. СМИРНОВА.
Вопрос: В каком составе был восстановлен этот центр?
Ответ: К этому времени в Сибири из прежнего состава центра остались только МУРАЛОВ, я и БОГУСЛАВСКИЙ. Мы и образовали новый Сибирский троцкистский центр.
Вопрос: Какие задачи вы перед собой ставили?
Ответ: Первое время наши задачи строго определены не были в связи с тем, что ни у московских троцкистов, а также ни у кого из нас не было еще твердо определившейся политической позиции. Однако для нас было совершенно ясно, что в связи с широко проводившейся политикой индустриализации, сплошной коллективизации сельского хозяйства и ликвидации кулачества как класса и обострившейся в связи с этим классовой борьбой как в городе, так и в деревне партия испытывала период крайних трудностей, которые мы, троцкисты, не могли не использовать. В результате обсуждения внутреннего положения СССР МУРАЛОВ, я и БОГУСЛАВСКИЙ – пришли к выводу, что необходимо сохранить укреплять старые связи и одновременно всеми мерами торопить наших московских товарищей о даче нам конкретных директив по вопросу дальнейшей деятельности.
Вопрос: Вами были получены эти директивы от Московского троцкистского центра?
Ответ: Как-то летом 1931 г., встретив меня на улице в Новосибирске, МУРАЛОВ предложил мне в тот же день вечером зайти на квартиру к ВЕГМАНУ, сообщив, что им только что получена важная директива Московского троцкистского центра. На совещании в квартире ВЕГМАНА участвовали МУРАЛОВ, БОГУСЛАВСКИЙ и я – СУМЕЦКИЙ.
На этом совещании МУРАЛОВ сообщил нам, что им получены, наконец, директивы союзного троцкистского центра, полностью определяющие стоящие перед нами задачи. МУРАЛОВ подробно информировал нас о деятельности союзного троцкистского центра и о содержании полученных от него директив. В основном информация МУРАЛОВА сводилась к следующему:
1. Союзному троцкистскому центру удалось, наконец, наладить связь с Л. Троцким, причем, по словам МУРАЛОВА, эта связь с ТРОЦКИМ была установлена И.Н. СМИРНОВЫМ через Льва СЕДОВА, с которым он встретился в Берлине в одну из заграничных командировок. В Берлине Троцкий указывал СМИРНОВУ, что политическая обстановка в Советском Союзе, связанная с дальнейшим проведением партией политики сплошной коллективизации, ликвидации кулачества и индустриализации страны, небывало обострила классовые противоречия, открыв перед нами, троцкистами, исключительно благоприятные перспективы для работы, которые мы должны использовать.
Одновременно Троцкий указывал СМИРНОВУ, что анализ всего предыдущего этапа нашей борьбы против партии должен убедить нас в иллюзорности наших расчетов на демократические методы борьбы. Раз мы хотим овладеть властью, значит мы должны овладеть ею сильнодействующими средствами, в частности террором, против руководства партии и в первую очередь против СТАЛИНА, а также методами вооруженных восстаний – такова была задача, определенная Троцким.
Для осуществления этой задачи мы были обязаны привлечь к борьбе против партии все контрреволюционные силы, способные на решительную борьбу. В частности, МУРАЛОВ информировал нас о том, что Московским троцкистским центром уже ведутся переговоры о блоке с правыми (РЫКОВ, ТОМСКИЙ и БУХАРИН).
Вопрос: Как вы и другие члены центра отнеслись к директиве Троцкого?
Ответ: С этой концепцией Троцкого все мы были полностью согласны, так как никаких других действенных средств против партии кроме террора и вооруженных восстаний мы не видели.
Вопрос: Какие конкретные задачи вы поставили перед собой в связи с этой директивой Троцкого?
Ответ: На совещании в квартире ВЕГМАНА мы приняли следующие решения:
1. Создать в Западной Сибири несколько боевых террористических групп, силами которых подготовить и совершить убийство Секретаря Запсибкрайкома ВКП(б) ЭЙХЕ и приезжающих в Западную Сибирь членов Политбюро ЦК ВКП(б).
2. Повести более активную работу среди партизан. Направить ее по пути непосредственной подготовки их к восстанию.
3. Немедленно установить связь и контактную работу с группой правых в Сибири, работавших главным образом в Крайплане.
На этом же совещании МУРАЛОВ информировал нас, что союзный центр утвердил Сибирский троцкистский центр в лице нас троих, т.е. МУРАЛОВА, БОГУСЛАВСКОГО и меня – СУМЕЦКОГО.
Вопрос: Были ли распределены обязанности между Вами?
Ответ: Да, на этом совещании мы точно распределили наши обязанности.
Вопрос: Каким образом?
Ответ: МУРАЛОВ, кроме общего руководства всей работой, взял на себя организацию террористических групп и непосредственное руководство всей террористической деятельностью. На БОГУСЛАВСКОГО была возложена обязанность замещать МУРАЛОВА в случае длительного отсутствия или ареста последнего, а также формирование троцкистских кадров на ж<елезной> д<ороге>. В мою обязанность входило ведение организационной работы среди партизан и установление связи с правыми.
Здесь же, по предложению МУРАЛОВА, мы приняли решение об организации резервного троцкистского центра Сибири, руководителей которого нами был намечен троцкист МЕЕРЧЕНКО, хорошо известный нам по прежней активной троцкистской деятельности в Омске.
Вопрос: В чем диктовалась необходимость создания резервного центра?
Ответ: Организация резервного центра вызывалась необходимостью обеспечить руководство троцкистской организацией в Сибири в случае провала действующего центра.
Вопрос: Какие ранения вами были еще приняты на этом совещании?
Ответ: Никаких других решений на этом совещании нами принято не было за исключением того, что мы договорись никаких совещаний больше не устраивать, всем вместе не собираться, встречаться по двое только на службе или на улице, чтобы не наводить на себя подозрений.
Вопрос: Что вами практически было сделано для осуществления поставленных перед собой задач?
Ответ: Осенью 1931 г. МУРАЛОВ, а позднее и БОГУСЛАВСКИЙ информировали меня о том, что члену нашей организации ХОДОРОЗЕ удалось создать из числа связанных с ним троцкистов боевую террористическую группу, которая, по словам МУРАЛОВА, разработала конкретный план подготовки и совершения террористического акта над ЭЙХЕ и уже приступила к его реализации. Говоря об этом, МУРАЛОВ очень положительно характеризовал ХОДОРОЗЕ и его боевую группу, заявив, что “ребята сумеют быстро выполнить нашу задачу”. “Вот увидишь, – сказал МУРАЛОВ, – что Новосибирская организация будет скоро хоронить ЭЙХЕ”. Здесь же МУРАЛОВ сообщил мне, что ХОДОРОЗЕ “перевыполнил” наше задание. Он одного из своих террористов послал в Москву для убийства СТАЛИНА.
Вопрос: Кто был командирован в Москву?
Ответ: В Москву был командирован террорист ИВАНОВ. Должен заявить, что командировку ИВАНОВА в Москву я считал исключительно рискованным делом. Я боялся, что ИВАНОВ попадется в Москве, выдаст себя и весь состав террористической группы. Мои опасения полностью разделял и БОГУСЛАВСКИЙ. Мы оба с ним просили МУРАЛОВА одернуть ХОДОРОЗЕ, категорически воспретив ему партизанщину в выполнении наших заданий.
Вопрос: Ограничивалась ли деятельность Сибирского троцкистского центра подготовкой убийства т. ЭЙХЕ?
Ответ: Нет, несколько позднее мы, руководствуясь директивами союзного троцкистского центра, создали новую, более широкую сеть террористических групп, вменив в задачу последним подготовку террористических актов над членами Политбюро ЦК ВКП(б) во время их приезда в Западную Сибирь и особенно Кузбасс.
Кроме того, руководствуясь общими директивами, мы развернули активную разрушительную работу па промышленных предприятиях края и жел<езно>дор<ожном> транспорте.
Вопрос: Когда вами были получены эти директивы Московского террористического центра?
Ответ: В 1932 г. я встретился в Новосибирске с И.Н. СМИРНОВЫМ, прибывшим в командировку в Новосибирск по вопросам строительства паровозостроительного завода. Мою квартиру СМИРНОВ отыскал при помощи ВЕГМАНА. В разговоре СМИРНОВ сообщил мне, что ему необходимо ознакомить членов Сибирского троцкистского центра с новыми директивами Троцкого. СМИРНОВ осведомился – могу ли я сейчас пригласить к себе на квартиру МУРАЛОВА и БОГУСЛАВСКОГО. МУРАЛОВ в это время находился в служебной командировке, и поэтому мною был приглашен только БОГУСЛАВСКИЙ.
Заслушав информацию БОГУСЛАВСКОГО о работе Сибирского троцкистского центра, СМИРНОВ проявил особую заинтересованность работой созданной нами террористической группы. Он указал нам на недопустимо медленную подготовку террористического акта над ЭЙХЕ, указав, что они в Москве ежедневно ждали нашего сообщения об убийстве ЭЙХЕ. Здесь же И.Н. СМИРНОВ предложил нам немедленно приступить к организации террористических групп в городах Кузбасса, силами которых подготовить и совершить террористические акты над членами Политбюро ЦК во время их поездок из Москвы в Кузбасс. “На вас, – сказал СМИРНОВ, – мы возлагаем большие надежды, вам здесь легче, чем нам в Москве организовать убийство соратников СТАЛИНА, во время командировок они охраняются гораздо меньше, чем в Москве, и я убежден, что это задание Троцкого нами будет выполнено с честью”. Я и БОГУСЛАВСКИЙ заверили СМИРНОВА, что сразу же после возвращения МУРАЛОВА из командировки мы передадим ему эти директивы, и что формирование террористических групп усилим.
Наряду с организацией новых террористических групп СМИРНОВ указал на необходимость организации разрушительной работы троцкистов на промышленных предприятиях края, особенно упор СМИРНОВ делал на проведение разрушительной работы в предприятиях Кузбасса и на жел<езно>дорожном транспорте. СМИРНОВ говорил нам, что разрушительной работой мы сумеем скомпрометировать экономическую политику СТАЛИНА и ослабить его авторитет в массах.
Вопрос: Как вами была выполнена эта директива СМИРНОВА?
Ответ: Мы с БОГУСЛАВСКИМ в том же 1932 году передали эту директиву МУРАЛОВУ, и последний вменил в обязанность БОГУСЛАВСКОМУ, уже работавшему к этому времени по сколачиванию троцкистских кадров на транспорте, наладить разрушительную работу на жел<езной> дор<оге>. Сам же МУРАЛОВ взял на себя организацию террористических групп в Кузбассе.
Со слов МУРАЛОВА мне известно, что в Кузбассе было организовано три террористические группы: ШЕСТОВА в Анжерке, ЕЖОВА в Ленинске и позднее ДРОБНИСА в Кемерово.
Вопрос: В чем заключалась практическая деятельность этих групп?
Ответ: Непосредственное руководство террористическими группами осуществлял МУРАЛОВ, и о практической деятельности этих групп я осведомлен не был.
Вопрос: Вы показали, что в задачу восстановленного троцкистского центра входило проведение активной контрреволюционной работы среди бывших партизан. Следовательно, троцкистская работа среди партизан вами велась и до воссоздания центра в 1931 году?
Ответ: Совершенно верно. Партизан как силу, которую в нужный момент можно было использовать против партии, мы имели в виду значительно раньше, и наша работа среди бывших партизан началась еще в 1927 году.
Вопрос: Каким образом вами была начата контрреволюционная троцкистская работа среди партизан?
Ответ: Еще в конце 1926 г. или начале 1927 г. ко мне в Москве (где я тогда работал) зашел хорошо известный в Западной Сибири бывший начальник партизанских отрядов, действовавших в районе нынешнего Кузбасса, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ, который сообщил мне, что его ко мне послал И.Н. СМИРНОВ.
В беседе с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ я выяснил, что он троцкист и за активную троцкистскую работу исключался из партии, но при помощи И.Н. СМИРНОВА в партии восстановлен. В этой беседе ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ охарактеризовал мрачными красками положение бывших партизан в Западной Сибири, с которыми, как видно, он не терял связи.
Вопрос: Какие конкретные задания вами были даны ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ при этой встрече?
Ответ: В этот раз никаких конкретных заданий ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ я не давал, возможно, в связи с тем, что я тогда еще не собирался ехать в Сибирь, а возможно и потому, что предполагал возможную дачу этих заданий ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ СМИРНОВЫМ.
Вопрос: Продолжайте ваши показания?
Ответ: В 1927 г. перед моим отъездом на постоянную работу в Сибирь СМИРНОВ обратил мое внимание на то, что партизанская прослойка Сибирского крестьянства представляет собой весьма сильный горючий материал, который нам, троцкистам, на всякий случай следует иметь в резерве для борьбы против партии. Здесь же он предложил мне по прибытии в Сибирь немедленно увязаться с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ, а через него и с другими бывшими партизанскими командирами и обеспечить создание троцкистских групп в первую очередь среди коммунистов-партизан, через которых и вести дальнейшую работу.
Вопрос: Как вами было выполнено это задание СМИРНОВА?
Ответ: Связь с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ я установил вскоре после моего приезда в Сибирь в том же 1927 г. Я несколько раз встречался с ним лично и неоднократно сносился с ним через его бывшего адъютанта БУИНЦЕВА, который мне был известен как убежденный троцкист.
Чем была вызвана необходимость вашей связи с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ через БУИНЦЕВА?
Ответ: Связь с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ через БУИНЦЕВА я вынужден был осуществлять вследствие того, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ тогда работал в Каинске, а я и БУИНЦЕВ в Новосибирске.
Вопрос: Какие конкретные задачи вами были поставлены перед ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: Я поставил перед ним две основных задачи. Первая – немедленно приступить к организации троцкистских групп среди бывших партизан – членов ВКП(б), преимущественно из числа находившихся ранее в его подчинении. Вторая – связаться с бывшими руководителями партизанского движения в Сибири, т.е. бывшими командирами партизанских отрядов, прощупать их настроения, ориентировать их в троцкистском духе и через них развернуть троцкистскую работу среди основной массы бывших партизан. Иных путей к нашему проникновению в партизанские низы я не видел.
Вопрос: Как ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ отнесся к поставленным перед ним задачам?
Ответ: Весьма положительно. Он заверил меня в том, что примет все меры к их выполнению.
Вопрос: Что Вам известно о троцкистской работе среди партизан, проведенной ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: В начале 1929 г., не помню точно, или непосредственно ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ, или через БУИНЦЕВА я был информирован, что в Кузнецком и Щегловском уездах ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ организовано несколько троцкистских партизанских групп и что успешно движется работа по налаживанию организационных связей с бывшими партизанскими командирами. Одобрив работу, проведенную ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ, я указал ему на необходимость увязаться с бывшими партизанскими командирами ПЕРЕВАЛОВЫМ и ТРЕТЬЯКОМ, которые использовать дли троцкистской работы среди партизан.
В мае месяце 1929 г. я вынужден был уехать из Новосибирска в Ойротию, в связи с чем моя связь с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ прервалась до конца 1931 года.
Вопрос: Когда состоялась ваша следующая встреча с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: Осенью 1931 года.
Вопрос: ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ информировал вас о работе, проведенной им за время с 1929 г. по 1931 г.?
Ответ: Да, он подробно информировал меня об этом. Исчерпывающие показания как по этому, так и по другим вопросам я прошу вас разрешить мне дать дополнительно.
Допрос прерывается.
С моих слов записано правильно, мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
Нач. УНКВД по ЗСК –
СТ. МАЙОР ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ – МИРОНОВ
НАЧ. 5 Отделения СПО УГБ –
Мл. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – ПАСТАНОГОВ
Верно:
СТ. ИНСПЕКТОР 8 ОТДЕЛА ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – Голанский (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 271, Л. 40-55.
[1] В тексте ошибочно – “Шевелева-Лобкова”.
