ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого ЖИТКОВА Михаила Алексеевича.
от 17 октября 1936 года.
Вопрос: Вы обвиняетесь в том, что до момента вашего ареста являлись членом контрреволюционной троцкистской организации, по заданию которой проводили подрывную работу на Омской и Томской ж<елезных> д<орогах>. Признаете это?
Ответ: С троцкистами я не имел и не имею ничего общего. Я честно работал на транспорте. Правда, я высоких наград за свою работу не получал, но я работал добросовестно и виновным себя в предъявленном мне обвинении – я признать не могу.
Вопрос: Как вы можете заявлять, что не имеете ничего общего с троцкистами, когда вы в самом управлении дороги и в депо постоянно имели дело с членами контрреволюционной троцкистской организации. Дайте показания с кем из троцкистов вы были связаны?
Ответ: Я повторяю, что никого из троцкистов не знаю ни в управлении дороги, ни в одном из депо.
Вопрос: Следствие требует от вас прекратить укрывать известных вам членов контрреволюционной троцкистской организации, так как они сами признались в своей подпольной троцкистской работе и разоблачают вас?
Ответ: Этого не может быть. Кто может меня изобличить в троцкистской работе, когда я к ней не причастен?
Вопрос: Вас изобличают члены троцкистской организации – ОРЛОВ П.Г. и СТЕПАНОВ В.Ф. в том, что вы состояли членом контрреволюционной троцкистской организации и вместе с ними проводили практическую контрреволюционную работу на транспорте. Признаете это?
Ответ: Я не могу поверить, чтобы ОРЛОВ и СТЕПАНОВ изобличили меня в контрреволюционной работе. Я прошу мне зачитать их показания.
Вопрос: Вам предъявляют показания членов контрреволюционной троцкистской организации ОРЛОВА и СТЕПАНОВА, которые показывают о вашем участии в троцкистской организации и о совместной с ними практической контрреволюционной работе. Теперь признаете это?
Ответ: Я убедился, что ОРЛОВ и СТЕПАНОВ выдали меня. Не могу больше скрывать от следствия. Они показывают правильно. Я действительно до самого дня ареста состоял членом троцкистской организации и проводил на Томской ж<елезной> д<ороге> практическую контрреволюционную работу. Я желаю дать искренние и чистосердечные показания о большой подрывной работе, которую мы – троцкисты – уже давно проводили на железнодорожном транспорте.
Я вижу, что настал час, когда мне нужно очиститься раз и навсегда от всего, что я имел и делал против советской власти.
Но очищаться – нелегкое дело. Ведь я вошел сюда – в НКВД – с багажом. Меня – близкие мне люди и многие по работе считали безупречным железнодорожником. Теперь же мне нужно оставить здесь этот багаж и говорить о том, как я забыл, что советская власть меня подняла с низу и доверила мне такое большое дело, как паровозное хозяйство Томской ж<елезной> д<ороги>, а я вместе с другими троцкистами делал гнусное дело – подрывал это вверенное мне советское добро.
Говорить об этом тяжело, и я прошу дать мне возможность, прежде чем приступить к показаниям, успокоиться и собраться с силами, чтобы держать ответ за себя и за других троцкистов.
Вопрос: Мы вас поняли так, что вы просите устроить перерыв, после которого вы желаете дать откровенные показания о своей троцкистской контрреволюционной работе и о такой же работе других членов контрреволюционной троцкистской организации. Правильно?
Ответ: Да, правильно. После перерыва я дам подробные и откровенные показания о контрреволюционной работе своей и других членов троцкистской организации на Томской и Омской ж<елезных> д<орогах>.
Объявляется перерыв.
После перерыва допрос ЖИТКОВА М.А. возобновляется.
Вопрос: Дайте показания, когда и кто вас вовлек в контрреволюционную троцкистскую организацию?
Ответ: В 1927-1929 годах я работал в Новосибирских линейных мастерских. Тогда троцкисты проводили в мастерских большую работу: склоняли на свою сторону беспартийных, расклеивали прокламации и даже срывали работу. Я в то время в политике не разбирался. Мне казалось, что среди троцкистов есть хорошие люди и работники, и напрасно их преследуют. Я как начальник мастерских защищал кое-кого из них. Троцкисты же против меня лично не выступали. Для меня тогда и до настоящего времени, а особенно в годы коллективизации и в начале первой пятилетки, многое в политике партии было непонятно, и со многим я не был согласен. Выступать или даже с кем-либо разговаривать я боялся. Иногда же в разговорах со старыми железнодорожниками у меня прорывались разные замечания.
Как-то раз, кажется, в 1928 году я в Новосибирске встретился с СИМБИРИНЫМ, который тогда был начальником Барнаульского района. СИМБИРИН в беседе со мной сказал мне, чтобы я был осторожен в разговорах. Я спросил его в чем дело. Он ответил, что “нам, троцкистам, нужно держать ухо востро”, я опять его спросил – откуда он взял, что я троцкист. СИМБИРИН ответил, что ему троцкисты из мастерских называли меня “своим человеком” и хвалили меня. Кроме того, как он сказал, это ясно для него из моих замечаний и по моему отношению к делу. Я попробовал отказаться. Но СИМБИРИН заявил, что он тоже троцкист, и его бояться не нужно.
Я только спросил его – действительно ли троцкисты хотят, чтобы все было, как при НЭПе, т.е. чтобы все работали не напрягаясь и жили легко. СИМБИРИН мне подтвердил это. Я тогда ему сказал полушутя-полусерьезно: “Выходит, что я действительно троцкист”. После этого мы с СИМБИРИНЫМ встречались в Новосибирске и в Омске, и он со мной разговаривал, как с троцкистом.
Вопрос: СИМБИРИН вас информировал о составе контрреволюционной троцкистской организации в управлении Омской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: Это было в мае 1932 г., когда я приступил к работе в управлении Омской ж<елезной> д<ороги> в качестве начальника отдела рационализации. СИМБИРИН тогда был начальником службы тяги. При встрече его со мной в управлении дороги СИМБИРИН рассказал мне, что они поработали над тем, чтобы меня перетащить на работу в управление дороги.
Вопрос: О ком сказал СИМБИРИН, что “они поработали”, чтобы вас перевести на работу в Омск?
Ответ: Вот как раз при этом разговоре СИМБИРИН и рассказал, что в управлении Омской дороги имеется троцкистская организация.
Вопрос: Дайте показания о составе этой троцкистской организации?
Ответ: СИМБИРИН мне тогда назвал как членов организации – ФИНАШИНА – начальника материальной службы, ЕФИМЕНКО – нач<альника> контроля исполнения, и КОЗИНА – нач<альника> 1-го района материальной службы. Кроме того, он сказал, что в стройконторе дороги работают троцкисты, которые входят в состав организации при управлении дороги: БОБОРЫКИН – нач<альник> стройконторы, БРЕУС – зам<еститель> нач<альника> стройконторы, и ДЕМЕНТЬЕВ – кем тогда работал, не помню.
Вопрос: Как вас информировал СИМБИРИН о руководстве контрреволюционной троцкистской организации в управлении Омской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: СИМБИРИН мне сказал, что троцкистами в управлении дороги руководит ФИНАШИН и он, СИМБИРИН. Кроме того, СИМБИРИН упомянул, что руководство работой троцкистов во всей Сибири исходит из Новосибирска, где имеются видные троцкисты.
Вопрос: Что вам СИМБИРИН рассказал о руководящих лицах – троцкистах в Новосибирске?
Ответ: Тогда СИМБИРИН мне об этих лицах ничего не сказал, а я постеснялся его расспросить.
О троцкистах из Сибирского центра мне рассказал в июне того же года ФИНАШИН, о чем я буду давать показания.
Вопрос: Что вам СИМБИРИН говорил о практической работе контрреволюционной троцкистской организации в управлении Омской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: СИМБИРИН рассказал, что организация имеет такое влияние в управлении дороги, что им удается расставлять своих людей на нужные посты.
По его словам, он создал в Барабинске сильную организацию и продолжает ею руководить из Омска.
Он заметил, что об организации в Новосибирске мне кое-что уже известно. СИМБИРИН рассказал, как они, троцкисты, осенью срывали хлебные перевозки и как тормозят дорожное строительство.
Вопрос: Какие задачи поставил перед вами СИМБИРИН по троцкистской работе?
Ответ: СИМБИРИН мне заявил, что они меня старались перевести на работу в управление дороги, т.к. я имею много знакомых старых железнодорожников по линии и пользуюсь среди них авторитетом.
СИМБИРИН сказал, что моя задача состоит в том, чтобы я сам и другие старые железнодорожники по возможности не допускали проведение в жизнь всяких новшеств, а настраивали молодых мастеровых в том направлении, что нужно работать по старинке, как работали в прежнее время, тогда будет все хорошо. Если же, объяснил СИМБИРИН, нам будут даваться сверху приказания о разных новых порядках, то под всякими предлогами обходить эти приказания.
Вопрос: Вы дали согласие СИМБИРИНУ заниматься саботажем в работе?
Ответ: Я ему сказал, что так делалось и до сих пор, так я и буду продолжать работать.
Вопрос: Члена троцкистской организации ФИНАШИНА вы лично знали в то время?
Ответ: ФИНАШИНА лично я в то время еще не знал. Только услыхал о нем как о троцкисте от СИМБИРИНА.
Вопрос: Когда же вы связались с ФИНАШИНЫМ?
Ответ: В июле того же 1932 года я по распоряжению начальника дороги должен был выехать на карьер 141 версты, чтобы путем механизации наладить погрузку балласта. Перед отъездом меня вызвал как член бюро партийного комитета ЕФИМЕНКО. Убедившись, что СИМБИРИН меня предупредил о его участии в организации, ЕФИМЕНКО мне заявил, что я на карьер поеду вместе с ФИНАШИНЫМ, которого командирует тоже начальник дороги для организации на карьере питания рабочих.
Вопрос: С какой целью ЕФИМЕНКО вас предупредил, что вы поедете вместе с ФИНАШИНЫМ?
Ответ: ЕФИМЕНКО сказал, что он хотел меня предупредить чтобы я не мешал ФИНАШИНУ.
Мне ЕФИМЕНКО дал установку сделать все, что приказал начальник дороги, чтобы в моем присутствии добиться эффектного перелома в погрузке балласта.
ФИНАШИН же, по объяснению ЕФИМЕНКО, имеет противоположную задачу – сорвать питание рабочих под маркой недостатка подвоза продуктов. Тогда, заметил ЕФИМЕНКО, погруз<ка> балласта опять снизится.
Вопрос: Вы приняли и исполнили эту установку ЕФИМЕНКО?
Ответ: Я сказал, что это меня устраивает, т.к. я приказание начальника дороги выполню, а после как пойдет дело, меня не касается.
Вопрос: Вы были на карьере вместе с ФИНАШИНЫМ?
Ответ: Да мы поехали на карьер и были там вместе с ФИНАШИНЫМ.
Вопрос: Дайте показания о ваших с ФИНАШИНЫМ троцкистских разговорах на карьере?
Ответ: Финашин мне много рассказывал о себе, о том, как его ценили за преданность лучшие троцкисты, которые давали ему всегда очень ответственные поручения.
ФИНАШИН рассказал, как он хорошо работает в подполье в последнее время, как хитро “влезает” в доверие начальника дороги МАЕВСКОГО, которому всячески угождает, особенно при совместной охоте.
Дальше он мне упомянул, что обо мне слышал давно от СИМБИРИНА много хорошего и даже рассказал обо мне руководству в Новосибирске.
Вопрос: Что вам рассказывал ФИНАШИН о троцкистском руководстве в Новосибирске?
Ответ: ФИНАШИН рассказал, что он незадолго перед тем был в Новосибирске, встречался там с одним из самых авторитетных троцкистов – БОГУСЛАВСКИМ. По словам ФИНАШИНА, в Новосибирске имеется троцкистский руководящий центр.
Вопрос: Кого вам назвал ФИНАШИН из состава Сибирского троцкистского центра?
Ответ: ФИНАШИН мне из Сибирского центра назвал МУРАЛОВА, БОГУСЛАВСКОГО и кого-то еще, чью фамилию я не запомнил, т.к. раньше не слыхал.
Вопрос: Что еще вам рассказывал ФИНАШИН о Сибирском троцкистском центре?
Ответ: ФИНАШИН только сказал, что по указанию Сибирского центра троцкисты на транспорте, как и на другой работе, должны своей работой мешать сталинцам налаживать работу. Он прибавил, что нам-то это нетрудно, т.к. долго еще никто не сможет вообще разгадать, как можно наладить работу на транспорте.
Вопрос: Что вам еще ФИНАШИН рассказывал о троцкистском руководстве и о практической работе троцкистской организации?
Ответ: За время нашей работы на карьере ФИНАШИН урывками рассказывал мне еще разные подробности, о которых я забыл. При отъезде с карьера, когда я подвел итоги своей работы, я заметил, что начальник дороги будет доволен, что мне удалось довести погрузку балласта от 100 до 260-300 вагонов.
ФИНАШИН мне заявил, что он для видимости кое-что по питанию подбросил рабочим, но этого хватит ненадолго, а потом опять питание рабочих сорвется, а, следовательно, сорвется и погрузка. Так и оказалось: не прошло и месяца после нашего отъезда с карьера, питание рабочих еще больше ухудшилось, доставленные мною на карьер транспортеры были выведены из строя, погрузка балласта провалилась, и в результате балластировка вторых путей еще более замедлилась.
Вопрос: Дайте показания о практической троцкистской работе организации за время вашей работы в управлении Омской железной дороги?
Ответ: В то время на всем ж<елезно>д<орожном> транспорте осуществлялись мероприятия по проведению в жизнь постановлений центрального комитета партии. Примерно в 1931 году мы, троцкисты, на Омской железной дороге всячески саботировали эти мероприятия. Отдел рационализации, которым я руководил, тогда составлял сметы, исходя из местных ресурсов, т.е. вносил предложения о замене материалов, которые имелись на местах.
В этой части приходилось кое-какие предложения вносить, по службам в большинстве наши предложения не проводились в жизнь. Выходило, что мы работаем вхолостую, или делались только опыты, которые потом не реализовались. Например, в порядке предложения отдела рационализации в Омске строился дом из камышей, но, кажется, его так и не достроили.
Могу привести и другие примеры:
Граница Омской дороги тогда переносилась из Челябинска в Макушино. В связи с этим производилась реконструкция путей Петропавловского и Макушинского узлов. Троцкистами эта работа очень усиленно тормозилась.
От Омска до Исилькуля строился продольный водопровод. На этом строительстве троцкисты также саботировали работу. В то время особенно много предъявлялось требований к введению механизации погрузки и выгрузки вагонов. Служба эксплуатации ссылалась на то, что нет для этого механизмов.
Вдруг оказалось, что на товарных дворах имеются транспортеры, которые могут работать на бензине по выгрузке и погрузке. Позже мне СИМБИРИН рассказал, как наши троцкисты долго и умело скрывали о наличии этих транспортеров.
По службе тяги тогда СИМБИРИН работу депо вообще развалил. При этом он часто спрашивал у меня советов, как лучше подойти к старым железнодорожникам, чтобы их использовать для саботажа в работе. Я всегда обращал внимание на то, что нужно хвалить старые порядки на дороге – это должно подкупить многих старых мастеровых.
Я за короткое время своей работы в управлении Омской дороги не успел войти в курс всей практической троцкистской работы.
В октябре 1932 г. я был переброшен из Омска в Новосибирск на работу в качестве начальника депо.
Вопрос: В Новосибирск вы были переведены также при содействии членов контрреволюционной троцкистской организации?
Ответ: Нет, я был переброшен начальником дороги, но СИМБИРИН, узнав о моем переводе в Новосибирское депо, был этим удовлетворен, сказав, что в Омске меня трудно использовать – в Новосибирске же я буду полезнее.
Вопрос: С кем из членов троцкистской организации в Новосибирске вас связал СИМБИРИН?
Ответ: СИМБИРИН мне сказал, что он сам будет приезжать время от времени ко мне в Новосибирск или вызывать меня в Омск. Кроме того, он предупредил меня, что ко мне в Новосибирск явится троцкист ТАНАНЫКИН – машинист, который руководит в депо троцкистской организацией.
Вопрос: Какие указания вам дал СИМБИРИН по троцкистской работе в Новосибирском депо?
Ответ: СИМБИРИН меня инструктировал вместе с ФИНАШИНЫМ. Он мне сказал, что в Новосибирском депо троцкистская организация крепкая – нужно только держать ее в руках, чтобы и ребята не зарывались, как заметил СИМБИРИН. Он и ФИНАШИН меня предостерегли от провалов, а потому требовали не усиливать троцкистской работы, а оставить ее в таком состоянии, как я ее застану.
Вопрос: В Новосибирске вы с членом троцкистской организации ТАНАНЫКИНЫМ связались?
Ответ: Он сам связался со мной.
Вопрос: Какую информацию вы получили от ТАНАНЫКИНА о составе троцкистской организации в Новосибирском депо?
Ответ: ТАНАНЫКИН мне тогда назвал человек 15 троцкистов. За два года моей работы в депо состав организации несколько менялся. Я помню из членов организации в Новосибирском депо следующих лиц: ВОЛКОВА – бригадира промывочного ремонта, СОБОЛЕВСКОГО – из вагонного цеха, САФРОНОВА – бригадира, НОСОВА – работавшего тогда машинистом, а позднее дежурным по депо, и ТАНАНЫКИНА – машиниста.
Других фамилий я сейчас уже не помню, так как лично я никого из остальных не знал, и они ни в чем особенном не выделялись, чтобы я мог их запомнить.
Вопрос: С кем вы лично были связаны по троцкистской работе в Новосибирском депо?
Ответ: Я был связан с ТАНАНЫКИНЫМ. Уже в 1935 году, когда я работал в управлении дороги, после ареста ТАНАНЫКИНА, со мной связался САФРОНОВ.
Вопрос: Вы лично кого завербовали в троцкистскую организацию в Новосибирском депо?
Ответ: Я в Новосибирском депо завербовал в троцкистскую организацию только одного ТЕЛЕШЕВА – мастера котельного цеха.
Вопрос: Как вами поддерживалась в то время связь с СИМБИРИНЫМ?
Ответ: В сентябре 1933 г. СИМБИРИН сам приезжал в Новосибирск, где связался со мной.
Вопрос: С какой целью СИМБИРИН приезжал тогда в Новосибирск?
Ответ: Формально СИМБИРИН приезжал по какому-то делу паровозной службы. Главная же цель приезда СИМБИРИНА в Новосибирск был разговор со мной.
Вопрос: Дайте показания о вашем разговоре в то время с СИМБИРИНЫМ?
Ответ: СИМБИРИН меня тогда прежде всего успокоил, рассказав, что ФИНАШИН, который в декабре 1932 года был арестован, уже освобожден, так как на следствии он никого из троцкистов и ничего из своей троцкистской работы не выдал. СИМБИРИН дал установку, чтобы в связи с подготовкой к партийной чистке нашу работу ослабить и, наоборот, налечь на показатели по работе депо.
Главное же, СИМБИРИН разъяснил, какая наша линия должна быть в отношении вновь организованного Политотдела на дороге.
Вопрос: Какую же вам дал СИМБИРИН троцкистскую линию в организации Политотдела?
Ответ: СИМБИРИН объяснил, что мы с политотдельцами должны быть так же осторожны, как и с ГПУ, так как и те, и другие одинаково охотятся за нами. Нужно сократить до минимума встречи между собой – членами организации. Встречаться по нашим делам нужно, как правило, только конспиративно. Политотдельцам идти во всем навстречу, при случае стараться наговаривать что придется на самих же сталинцев, особенно на тех, которые могут нам мешать. СИМБИРИН сказал, что наши руководители обещали всячески стараться втиснуть в Политотделы своих людей. Основное же, закончил СИМБИРИН, осторожность.
Вопрос: О чем у вас с СИМБИРИНЫМ был тогда еще разговор?
Ответ: СИМБИРИН тогда только предупредил меня, что со мной может связаться член организации ОРЛОВ, который находится в Томске, но просится на работу в Новосибирск.
Вопрос: Как же ОРЛОВ должен был связаться с вами?
Ответ: СИМБИРИН мне объяснил, что он сам ОРЛОВА не знает, но он получил извещение из Томска о том, что ОРЛОВ должен со мной связаться от имени МОНАСТЫРЕВА – одного из руководителей троцкистов в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>.
Вопрос: Вы Монастырева лично знали?
Ответ: Нет не знал. О нем мне раньше только упоминал ФИНАШИН.
При своем рассказе о том, что он, ФИНАШИН, раньше работал в Томске под руководством РАДЕКА, а затем в троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>, ФИНАШИН упоминал фамилию МОНАСТЫРЕВА как одного из руководителей этой организации.
Вопрос: Продолжайте показания о вашем свидании с СИМБИРИНЫМ в сентябре 1933 года.
Ответ: Я показал уже обо всем в связи с моим свиданием тогда с СИМБИРИНЫМ. После его отъезда я через ТАНАНЫКИНА передал установки СИМБИРИНА в нашу организацию, и мы их проводили в жизнь.
Вопрос: Какая практическая троцкистская работа вами проводилась в Новосибирском депо?
Ответ: В Новосибирском депо в тот период времени с 1933 года и до середины 1934 года активной работы наша организация не вела, т.к. мы, троцкисты, состоявшие в партии, готовились к чистке и умышленно жали вверх все показатели работы. Это нам удалось. Но общая работа депо была троцкистами уже ранее так расхлябана, что наладить ее было трудно.
Работали мы рывками.
Особенно напрягались к 17 партийному съезду, чтобы зарекомендовать себя.
В общем, к чистке парторганизации с программой подъемки мы справились. Простои же на промывке оставались выше нормы. Спаренную езду мы тоже не провели в жизнь полностью. Все это заставляло меня и, по словам ТАНАНЫКИНА, остальных членов организации очень беспокоиться за исход чистки, т.к. СИМБИРИН передал нам указание центра троцкистов о том, что нам во что бы то ни стало нужно удержаться в партии. Я лично старался тогда задобрить рабочих, с одной стороны, и, с другой стороны, перед чисткой кое-кого удалить из депо, хотя бы на время чистки.
При этом я не задумываясь расходовал деньги не по назначению, лишь бы не было нареканий со стороны рабочих. Кроме того, кое-кого отпустили из депо в отпуска. Меня за нарушение финансовой дисциплины привлекли к суду. Я был осужден на 1 год принудработ.
На чистке же все прошло бы хорошо, но подняли разговоры о непроведении в жизнь спаренной езды. Потом обратили внимание на развал дисциплины в депо, вследствие разрешенных мной отпусков некоторым лицам из командного состава. В общем, на чистке в июне 1934 г. я из кандидатов был исключен.
Вопрос: С кем из троцкистского руководства вы были связаны в тот период времени?
Ответ: Вскоре после моего выздоровления, ко мне в депо являлся ОРЛОВ П.Г., зачем он тогда приезжал в Новосибирск – я не знаю. Со мной он связался, только чтобы познакомиться.
В беседе со мной он заинтересовал меня своим рассказом о сильной и активной троцкистской организации в депо Рубцовка. Я ему, в свою очередь, кое-что рассказал о нашей работе в Новосибирском депо – в управлении Омской ж<елезной> д<ороги> – и то, что мне со слов СИМБИРИНА было известно о работе троцкистов в Барабинском депо. Это было, так сказать, наш обмен опытом.
Вопрос: Разве ОРЛОВ П.Г. являлся для вас руководителем по троцкистской работе?
Ответ: Нет, ОРЛОВ не был в нашем руководстве.
Вопрос: Вам был задан вопрос о связи с руководством по троцкистской работе в тот период времени. Отвечайте на вопрос.
Ответ: Я не понял вопроса, поэтому и показал о встрече с ОРЛОВЫМ, о которой вспомнил, что она относится к тому времени.
Из троцкистского руководства я после встречи летом 1933 г. с СИМБИРИНЫМ только в январе 1934 г. встречался в Новосибирске С ФИНАШИНЫМ.
Вопрос: Дайте показания о характере этой вашей встречи с троцкистом ФИНАШИНЫМ?
Ответ: Вскоре после явки ко мне ОРЛОВА ко мне в депо позвонил по телефону ФИНАШИН и сказал, что хочет со мной встретиться. Мы с ним тогда же встретились. ФИНАШИН мне рассказал только о том, как он сидел в ГПУ, и как велось следствие по его делу.
После этого он подробно расспрашивал меня о положении в депо, на дороге вообще и о состоянии работы троцкистов-железнодорожников в Новосибирске. Я ему ответил на все вопросы. Указаний он мне не дал никаких, сказав, что сильно отстал от работы и жизни на дороге. Мы уговорились с ним встречаться конспиративно на улице. После этого, до его поступления в управление дороги, мы с ФИНАШИНЫМ раза 3-4 встречались.
Каждый раз ФИНАШИН получал от меня подробную информацию о работе дороги вообще и о нашей организации, и о ее практической работе. Сам же ФИНАШИН только информировал меня о том, как подвигается дело с его устройством на работу на транспорт.
Вопрос: Что вам рассказывал ФИНАШИН о том, кто и каким путем его устраивает на работу на транспорт?
Ответ: ФИНАШИН мне говорил, что его устройством на дорогу занимается БОГУСЛАВСКИЙ через какого-то влиятельного члена партии, фамилию которого не назвал.
Вопрос: Какие указания вам за это время давал ФИНАШИН по троцкистской работе?
Ответ: Указаний по троцкистской работе мне ФИНАШИН не давал никаких. Я только в августе советовался с ним по своему личному вопросу.
Вопрос: По какому личному вопросу?
Ответ: Как я уже показывал, я был исключен из партии и вскоре с работы в Новосибирском депо был снят.
К этому времени управление Томской ж<елезной> д<ороги> переехало в Новосибирск. Меня сняли с работы и предложили ехать на работу в Белово или Боготол. По этому вопросу я и просил указаний от ФИНАШИНА.
Вопрос: Какое-же указание вам дал ФИНАШИН?
Ответ: ФИНАШИН мне предложил во что бы то ни стало отказаться от этих назначений и остаться в Новосибирске. Он тогда правильно рассчитал, что меня как специалиста задержат в самом управлении дороги. Так и получилось.
Я от назначения в Белово и Боготол категорически отказался. Мне предложили остаться в управлении рядовым инженером паровозной службы – я на это согласился.
Вопрос: С кем из членов контрреволюционной троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги> вы связались?
Ответ: Сразу же, как только я приступил к работе в управлении, – со мной связался ОРЛОВ.
Вопрос: Как вас ОРЛОВ информировал о составе контрреволюционной троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: ОРЛОВ мне только сказал, что в управлении имеются еще троцкисты, называл мне незнакомые фамилии, которые я не запомнил. Об организации же мне ОРЛОВ тогда не говорил, я об ней узнал уже от ФИНАШИНА.
Вопрос: А как ФИНАШИН вас информировал о троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: Мы с ФИНАШИНЫМ начали работу в управлении Томской ж<елезной> д<ороги> почти одновременно в августе 1934 года. ФИНАШИН тогда был принят в качестве начальника материальной службы. Вскоре же он связался со мной в самом управлении и заявил, что уполномочен Сибирским центром троцкистов руководить организацией на Томской ж<елезной> д<ороге>. Он сказал, что непосредственно будет поддерживать связь со мной и с троцкистом ПОНОМАРЕНКО – нач<альником> финансовой службы, а из Сибстройпути – с троцкистом КУЗНЕЦОВЫМ – нач<альником> эксплуатации Сибстройпути. ФИНАШИН сразу же договорился со мной о том, что мы будем встречаться только конспиративно, так как ему нужно быть крайне осторожным, а меня следует тщательно беречь от провала. Кроме того, ФИНАШИН запретил мне связываться непосредственно по делам организации с другими, кроме перечисленных им троцкистов.
Вопрос: Назовите других известных вам членов контрреволюционной троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?
Ответ: Других членов нашей организации я не знаю.
Вопрос: Вы показываете ложно. Следствие не верит вам – требуем выдать всех членов контрреволюционной троцкистской организации в управлении Томской ж<елезной> д<ороги>.
Ответ: Уверяю вас, что я лично никого из троцкистов, кроме перечисленных, в управлении дороги не знал, так как руководство организацией в управлении дороги ФИНАШИН оставил за собой. После его ареста организацией руководил ВОСКАНОВ – бывший нач<альник> Политотдела, а затем ГОРШКОВ – нач<альник> паровозной службы.
Вопрос: Какие же троцкистские функции были возложены на вас?
Ответ: ФИНАШИН поручил мне руководство троцкистскими группами на линии.
Вопрос: Дайте показания о контрреволюционных троцкистских труппах на линии по Томской ж<елезной> д<ороге>?
Ответ: Мы с ФИНАШИНЫМ, чтобы не разбрасываться, а также исходя из наличия в депо и на станциях троцкистов, наметили взять в свои руки троцкистские группы в следующих точках: на главной магистрали – в Новосибирске, в Тайге и Барабинске, на Турксибе – в Барнауле и Рубцовке и на Кузбассовской линии – в Бедово.
Позже по согласованию с ГОРШКОВЫМ мы установили связь с троцкистами в депо ст<анции> Эйхе.
Вопрос: Назовите всех членов троцкистской контрреволюционной организации, входивших в эти группы на линии?
Ответ: Я лично знал только немногих – почти исключительно тех, с кем пришлось связаться при объезде этих пунктов.
Вопрос: Назовите известных вам членов контрреволюционной троцкистской организации на линии?
Ответ: Я лично объехал в 1934-35-36 годах под различными деловыми предлогами пункты, где имелись группы троцкистов, и связался:
в Барнауле – в декабре 1934 г. с троцкистом БАЕВСКИМ – бывшим начальником Политотдела района;
в Рубцовке – в октябре 1935 года – с троцкистом ЯСЮКЕВИЧЕМ – машинистом;
в Эйхе – кажется, в феврале 1936 г. с троцкистом инженером КОЗЛОВСКИМ;
в Тайге – в сентябре 1936 г. с троцкистом пом<ощником> нач<альника> депо СТЕПАНОВЫМ.
В Белово мне не удалось связаться ни с кем, так как я туда ездил в октябре 1935 года с начальником дороги МИРОНОВЫМ, отлучиться от которого по делам организации я не смог.
Кроме того, я продолжал через САФРОНОВА руководить троцкистской организацией в Новосибирском депо.
Вопрос: Следствие не верит вам, что вы знаете только тех членов контрреволюционной троцкистской организации, которых вы назвали. Требуем выдать всех, кого вы знаете из членов организации троцкистов.
Ответ: Я показываю правду. Больше никого из троцкистов на линии я не помню. Кого еще вспомню, о тех сообщу следствию дополнительно.
Вопрос: Каким путем вы связывались при объезде депо с членами контрреволюционной троцкистской организации?
Ответ: Они сами со мной связывались. Их предупреждал о моем приезде, главным образом, ОРЛОВ. Как только я появлялся в депо – они уже искали возможности со мной встретиться и организовывали эти встречи.
Вопрос: Каким образом вы осуществляли еще руководство троцкистскими организациями на линии.
Ответ: Я вызывал нужных мне троцкистов под разными предлогами к себе в управление и здесь давал им указания.
Вопрос: О том, какие именно вы давали указания троцкистским организациям на линии, и как эти ваши указания выполнялись ими – вы дадите показания после. Теперь же скажите, от кого и какие вы получали указания по троцкистской работе?
Ответ: Эти указания я получал от ФИНАШИНА и после его ареста от ГОРШКОВА.
Вопрос: Следствие требует выдать всех троцкистов, руководивших контрреволюционной троцкистской организацией на Томской ж<елезной> д<ороге>. Дайте правдивые показания по этому вопросу.
Ответ: Я должен сказать, что я был связан также с членом троцкистского Сибирского центра – БОГУСЛАВСКИМ.
Вопрос: Дайте показания о том, как вы связались с лидером троцкистов и членом Сибирского троцкистского центра – БОГУСЛАВСКИМ?
Ответ: В тот же вечер, когда ФИНАШИНА разоблачили на собрании как троцкиста, он прибежал ко мне на квартиру и заявил, что его, по-видимому, опять арестуют, он не знает, что с ним будет, и хочет меня на всякий случай предупредить, что со мной может связаться кто-либо из центра. В таком случае мне позвонят по телефону и будут вести условный разговор, что будет означать, что мне немедленно после звонка нужно идти к ларькам около цирка, там меня встретят.
Дней через 10 после назначения КАГАНОВИЧА Наркомом Путей Сообщения – вдруг, поздно вечером – мне на квартиру условно позвонили. Я, конечно, сообразил, в чем дело, и побежал к цирку. Там сразу же заметил фигуру БОГУСЛАВСКОГО. Мы отошли шагов сто от ларьков по площади, и он поздоровался со мной.
Вопрос: Дайте правдивые показания о вашем разговоре с членом Сибирского троцкистского центра БОГУСЛАВСКИМ?
Ответ: Разговор был очень короткий. БОГУСЛАВСКИЙ мне заявил, что получено указание от Московского центра о том, чтобы во что бы то ни стало провалить КАГАНОВИЧА на работе по транспорту. Нужно, сказал БОГУСЛАВСКИЙ, воспользоваться всеми средствами для этого, а главное, приступить к настоящей вредительской работе на Томской дороге. БОГУСЛАВСКИЙ заявил, что дело близится к тому, что скоро не станет ни СТАЛИНА, ни КАГАНОВИЧА, но все же нужно действовать и с другой стороны, а именно – подорвать работу транспорта.
Он заметил, что КАГАНОВИЧ такой Нарком, что он докопается до всего, и за ним масса железнодорожников пойдет, поэтому нужно первые же его мероприятия по транспорту – сорвать и очернить, осторожно доказывая их невыполнимость или трудности их выполнения в условиях Томской дороги. БОГУСЛАВСКИЙ указал, что нужно дать задания троцкистам на линии, чтобы они всеми мерами стремились увеличить число аварий, повреждений и т.п. Он не дал мне ничего ответить и прямо спросил: договорились? ну, действуйте.
Вопрос: Вы дали Богуславскому свое согласие вести подрывную работу на Томской дороге?
Ответ: На вопрос БОГУСЛАВСКОГО: “Значит, договорились?” – я ответил: “Да, договорились”.
Вопрос: Вы условились с БОГУСЛАВСКИМ о встречах в дальнейшем?
Ответ: БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что в случае надобности позвонит мне опять условно по телефону, после чего мы встретимся.
Вопрос: Когда вы еще встретились с БОГУСЛАВСКИМ?
Ответ: Это было только в январе 1936 года.
Вопрос: Дайте показания об этой встрече с БОГУСЛАВСКИМ?
Ответ: Накануне возвращения КАГАНОВИЧА из Кузбасса в Новосибирск поздно ночью БОГУСЛАВСКИЙ позвонил мне по телефону, и тогда же мы с ним встретились.
БОГУСЛАВСКИЙ сразу же объявил мне, что у него только одна просьба – во что бы то ни стало достать пропуск на собрание Железнодорожников, которое, по всей вероятности, будет в день возвращения КАГАНОВИЧА из Кузбасса. БОГУСЛАВСКИЙ прямо сказал, что расшибиться, украсть – все что угодно, но достать, больше ни о чем не хотел со мной разговаривать и потребовал, чтобы я ему, как только достану, сейчас же позвонил бы по телефону – он будет дома и будет ждать с нетерпением.
Вопрос: Что вам БОГУСЛАВСКИЙ объяснил – кому и с какой целью нужно попасть на собрание, где должен присутствовать тов. КАГАНОВИЧ?
Ответ: Нет, этого мне БОГУСЛАВСКИЙ не объяснял.
Вопрос: Следствие не верит вам. Дайте по этому вопросу правдивые показания.
Ответ: Я говорю правду – БОГУСЛАВСКИЙ мне ничего не объяснил, для кого и с какой целью ему нужен пропуск.
Вопрос: Как вы выполнили задание БОГУСЛАВСКОГО?
Ответ: Мне даже не пришлось ничего по этому поводу предпринять. Придя на другой день утром в управление дороги, я был вызван для составления графика движения поезда КАГАНОВИЧА на Дальний Восток. Мы просидели весь день и вечер, не имея возможности даже оторваться от этой работы.
Вопрос: Вы перед БОГУСЛАВСКИМ отчитались, почему не выполнили его задания?
Ответ: Нет, не пришлось, так как я с ним больше не виделся.
Вопрос: Вы в начале допроса клялись в том, что будете давать искренние и подробные показания и ничего от следствия не скроете о своей троцкистской работе. Между тем, в процессе допроса вы все время скрываете ряд важных данных. Следствие не верит вам и требует прекратить ложь и укрывательство троцкистов, а в особенности троцкистских руководителей. Настаиваем на абсолютно правдивых показаниях о вашей связи с БОГУСЛАВСКИМ.
Ответ: Я сказал правду. Больше я ничего по этому вопросу не знаю.
Вопрос: Дайте исчерпывающие показания о том, как вы выполнили данное вам членом Сибирского троцкистского центра БОГУСЛАВСКИМ задание о подрывной работе и диверсии на Томской ж<елезной> д<ороге>.
Ответ: Я дам самые подробные и откровенные признания о всей той большой подрывной работе, учиненной троцкистами на Томской ж<елезной> д<ороге>. Я не укрою абсолютно никого и не скорою ни малейшего факта. А сейчас я прошу дать мне возможность отдохнуть, так как я очень устал, мои нервы сегодня очень расшатались в связи с самыми тяжелыми в моей жизни переживаниями. Я не могу владеть своими мыслями и боюсь что-либо забыть или напутать. Прошу дать мне возможность отдохнуть, а потом я продолжу мои показания.
Объявляется перерыв.
Записано с моих слов верно и мною прочитано.
ЖИТКОВ.
ЗАМ. НАЧ. УНКВД ПО ЗСК –
СТ. МАЙОР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: (УСПЕНСКИЙ)
ЗАМ. НАЧ. ТО УГБ УНКВД ЗСК –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: (НЕВСКИЙ [1])
ВЕРНО:
СТ. ИНСПЕКТОР ТО УГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: (ГУЛЯКЕВИЧ)
Верно
Секретарь ТО ГУГБ НКВД Нрзб
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 250, Л. 50-74.
[1] В тексте ошибочно – “Бевский”.
