[На бланке Народного комиссариата внутренних дел]
17 января 1937 г.
№ 55334
СОВ<ЕРШЕННО> СЕКРЕТНО
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протокол допроса ЛУПАШКО Д.М., бывшего Управляющего Богураево-Горняцкого Рудоуправления треста “Шахтантрацит”, арестованного по делу контрреволюционной троцкистской организации, вскрытой в системе треста “Шахтантрацит” Азово-Черноморского края.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Протокол допроса ЛУПАШКО Д.М. от 11/1-37 г.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР – Ежов (ЕЖОВ)
[Резолюция И. Сталина: Ст. В архив.]
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 272, Л. 26.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого ЛУПАШКО Даниила Михайловича,
от 11-го января 1937 года. –
ВОПРОС: На допросе от 12 декабря 1936 года Вы показали, что Вам было поручено к.-р. организацией подготовить террористический акт над тов. ОРДЖОНИКИДЗЕ, используя для этой цели служебную командировку в Москву в Наркомтяжпром, но что Вам якобы не представилось случая для поездки в Москву. Между тем, мы имеем данные, что Вы в феврале 1936 года ездили в Москву. Почему Вы на предыдущем допросе скрыли этот факт от следствия?
ОТВЕТ: Мне тяжело было признаться в том, что я не только имел поручения к.-р. организации по террору, но и практически готовил задуманное нами убийство ОРДЖОНИКИДЗЕ. О своей командировке в Москву я скрыл, потому что она стояла именно в этой связи.
ВОПРОС: Говорите конкретно, кто персонально Вам дал такое поручение, кто подготовил Вашу поездку и какие и от кого Вы получили указания террористического порядка?
ОТВЕТ: Скрыв от следствия практическую подготовку убийства ОРДЖОНИКИДЗЕ, я скрыл одновременно и руководителей троцкистской организации в Шахтах, с которыми я был связан и которые были инициаторами подготовки террористического акта.
ВОПРОС: Назовите их всех?
ОТВЕТ: Этими лицами, возглавляющими троцкистскую организацию в Шахтах, являлись: секретарь Шахтинского Горкома ВКП(б) ЛЮБАРСКИЙ, Лев Яковлевич, и Управляющий трестом “ШАХТАНТРАЦИТ” – НЕПОМНЯЩИЙ Абрам Моисеевич.
ВОПРОС: Кто персонально Вам давал указания об организации в Москве покушения на т. ОРДЖОНИКИДЗЕ?
ОТВЕТ: Это указание я получил непосредственно от НЕПОМНЯЩЕГО в феврале 1936 года. Вызвав меня внезапно из Богураевки в Шахты, НЕПОМНЯЩИЙ мне сообщил, что я должен вместе с ним и ЛЮБАРСКИМ срочно выехать в Москву, и что моя командировка, устроенная под видом необходимости доклада о работе треста, фактически связана с выполнением серьезного террористического задави к.-р. организации.
ВОПРОС: Вас НЕПОМНЯЩИЙ знал ранее как участника к.-р. организации?
ОТВЕТ: С НЕПОМНЯЩИМ я познакомился в апреле 1934 года, когда он являлся гл<авным> инженером шахты “АРТЕМ”. Я в то время занимал должность Зав<едующего> отделом капитальных работ треста. На почве кое-каких услуг, которые я оказал по служебной линии НЕПОМНЯЩЕМУ, у меня установились с ним постепенно близкие отношения.
Когда НЕПОМНЯЩИЙ был назначен Управляющим треста “ШАХТАНТРАЦИТ”, он заявил мне, что намерен выдвинуть меня на руководящую работу, что вскоре и выполнил, назначив меня управляющим Богураево-Горняцким Рудоуправлением.
ВОПРОС: Какого рода личные услуги Вы оказали НЕПОМНЯЩЕМУ?
ОТВЕТ: В апреле месяце 1934 года я был командирован совместно с заведующим Тарифно-Нормировочным Бюро ТЕРЕПНЕВЫМ на шахту им. АРТЕМ<А> для проверки выполнения решения ЦК ВКП(б) об использовании непосредственно на производстве специалистов каменноугольной промышленности. При проверке мною были вскрыты грубые нарушения этого решения, которые НЕПОМНЯЩИЙ попросил меня отобразить в акте как можно мягче, чтобы избежать возможных неприятностей. Я просьбу НЕПОМНЯЩЕГО выполнил, за что он был мне очень благодарен. В разговоре с НЕПОМНЯЩИМ я выяснил, что он в дореволюционный период окончил Штейгерскую школу в Лисичанске, продолжительное время работал на руководящих должностях в Донбассе и в трест “ШАХТАНТРАЦИТ” прибыл по командировке “ГЛАВУГЛЯ”. Своим положением он был недоволен, жаловался на постоянное дерганье его как специалиста, на зажим его производственной инициативы и т.д. Эту услугу, с которой началось наше знакомство, я и имел в основном в виду.
Когда я при посредстве НЕПОМНЯЩЕГО получил назначение на работу Управляющего Богураево-Горняцким Управлением, НЕПОМНЯЩИЙ предупредил меня, чтобы я предварительно зашел к секретарю Шахтинского Горкома ВКП(б) КОЛОТИЛИНУ, который зачем-то хотел меня видеть.
ВОПРОС: Вы были у КОЛОТИЛИНА?
ОТВЕТ: Да, я у него был. КОЛОТИЛИН подробно расспрашивал меня о моем прошлом, интересовался, не было ли с моей стороны ранее отклонений от генеральной линии партии. Я ему рассказал, что в 1929 году у меня были сомнения в правильности политики ЦК, в основном, в вопросе о темпах индустриализации страны и что в последующем я эти колебания якобы изжил. Прощаясь со мной, КОЛОТИЛИН в виде совета предложил мне работать в полном контакте с секретарем парткома Богураевки МАХАРАДЗЕ, отозвавшись о нем как об отличном работнике, который мне во всем поможет.
ВОПРОС; Больше Вам КОЛОТИЛИН ничего не говорил?
ОТВЕТ: Нет. Этим наша беседа ограничилась.
ВОПРОС: Вы передавали МАХАРАДЗЕ о том, что КОЛОТИЛИН Вам рекомендовал связаться с ним теснее?
ОТВЕТ: Да, я МАХАРАДЗЕ об этом передавал, причем понял это тогда как само собой разумеющейся совет со стороны партийного руководителя – действовать на производстве согласованно с парторганизацией.
ВОПРОС: А Вы в дальнейшем имели основание толковать этот совет иначе?
ОТВЕТ; Этот совет, как выяснилось в дальнейшем, имел совершенно другую подоплеку. Когда я был завербован МАХАРАДЗЕ в троцкистскую организацию, он мне сообщил, что КОЛОТИЛИН играет в этой организации руководящую роль, и что он, МАХАРАДЗЕ, с ним лично на этой почве связан. МАХАРАДЗЕ предупредил меня, чтобы я по своей инициативе в непосредственное общение по делам троцкистской организации с КОЛОТИЛИНЫМ не вступал, ибо это не в интересах организации. Тогда же МАХАРАДЗЕ мне сообщил о существующем в Ростове троцкистско-террористическом центре, о чем я уже давал показания.
ВОПРОС: Следовательно, тем “доверенным лицом” Ростовской организации троцкистов, о котором Вы показывали, являлся на Шахтах КОЛОТИЛИН?
ОТВЕТ: Да, КОЛОТИЛИН, а впоследствии ЛЮБАРСКИЙ.
ВОПРОС: При каких обстоятельствах у Вас установилась контрреволюционная связь с НЕПОМНЯЩИМ?
ОТВЕТ: В одну из встреч с НЕПОМНЯЩИМ в конце 1934 г. Богураево-Горняцкое Р<удо>У<правление> находилось в глубоком прорыве, я из боязни ответственности поставил перед НЕПОМНЯЩИМ вопрос освобождении меня от работы в качестве руководителя Богураевских шахт. НЕПОМНЯЩИЙ на мое заявление ответил, что дела у меня на шахтах идут хорошо, и что никакой необходимости в моей переброске нет.
Между тем, повторяю, положение на шахтах Богураевского Рудоуправления было тогда весьма неудовлетворительное, и мотивировка НЕПОМНЯЩЕГО мне показалась очень странной.
НЕПОМНЯЩИЙ, с которым я беседовал длительное время, заявил мне, что бояться ничего не следует, что ему хорошо известно о моем участии в троцкистской организации, и что он меня не только не подведет, но будет оказывать мне всяческую поддержку. Надо только, заявил НЕПОМНЯЩИЙ, помнить разделение ролей и неосторожными действиями не поставить его как управляющего трестом в тяжелое положение, чтобы не провалить организации.
Я заявлению НЕПОМНЯЩЕГО вначале не поверил, допустив возможность провокации с его стороны, и пытался опровергнуть утверждение НЕПОМНЯЩЕГО о моем участии в троцкистской организации. На это мне НЕПОМНЯЩИЙ ответил: “Повторяю, можете не беспокоиться, я не сотрудник НКВД и не доносчик, мое служебное положение не должно Вас смущать, я человек одинаковых с Вами взглядов, и задача у нас общая – избавиться от СТАЛИНА”.
Когда я НЕПОМНЯЩЕМУ высказал опасение, что наша работа, если она примет широкие размеры, может стать достоянием общественности и прежде всего городской парторганизации, он заявил мне, что с этой стороны опасаться нечего, так как имеющиеся у организации связи страхуют нас от любой неприятности.
ВОПРОС: Вам НЕПОМНЯЩИЙ сказал, откуда он знает о Вашем участии в организации?
ОТВЕТ: Я не настаивал на этом, и он мне об этом не сказал, но для меня было ясно, что он может знать это или от МАХАРАДЗЕ, или, что вернее, от КОЛОТИЛИНА, которому МАХАРАДЗЕ передал о привлечении меня в организацию. Для меня это было тем более ясно, что, когда НЕПОМНЯЩИЙ подчеркивал солидные связи организации, то он сам назвал КОЛОТИЛИНА. НЕПОМНЯЩИЙ сообщил мне об этом под большим секретом, но я ему сказал, что об участии КОЛОТИЛИНА мне и самому известно от МАХАРАДЗЕ.
ВОПРОС: Вы имели личную связь с КОЛОТИЛИНЫМ по делам к.-р. организации?
ОТВЕТ: Да, на этой почве у меня с ним разговоры были дважды. Первый раз КОЛОТИЛИН вызвал меня и МАХАРАДЗЕ к себе в Горком в конце 1934 года, тепло принял нас и попросил, обращаясь к МАХАРАДЗЕ, подробно рассказать о том, как обстоят дела на Богураевских шахтах. МАХАРАДЗЕ, предупредив КОЛОТИЛИНА, что он при мне будет говорить свободно, передал КОЛОТИЛИНУ относительно вновь привлеченных в организацию лиц, назвав, насколько помню, ДРОЖЖИНА и ЕРКИНА. МАХАРАДЗЕ говорил том, что почва на Богураевке для троцкистов очень благоприятная, что связи организации можно будет расширить и подрывной работой создать в массе такие настроения, что масса будет за Троцкого. В этом отношении, заявил МАХАРАДЗЕ, многое будет зависеть от меня – ЛУПАШКО. КОЛОТИЛИН под конец беседы просил меня “не дрейфить”, так как, если его защита окажется недостаточной, то выручат в Крае, где, <как> выразился КОЛОТИЛИН, “верховодят этим делом большие люди”. В заключение КОЛОТИЛИН заявил, что он на меня крепко надеется и что ему обо мне говорил НЕПОМНЯЩИЙ.
Вторично я встретился с КОЛОТИЛИНЫМ примерно спустя месяц после того, как мы с МАХАРАДЗЕ были у него. КОЛОТИЛИН приехал в Богураево-Горняцкое Р<удо>У<правление> в момент, когда на шахте произошел пожар от самовозгорания угля. Я, сообщив КОЛОТИЛИНУ подробности пожара, указал, что он вызван по моему заданию участником организации КУПРЕЕВЫМ (об этом диверсионном акте я уже показывал ранее). КОЛОТИЛИН, внимательно выслушав меня, высказался в том духе, что поскольку Горкому придется по этому поводу принимать решение, то лучше перебросить КУПРЕЕВА на другую шахту, и что он об этом скажет НЕПОМНЯЩЕМУ. Больше я встреч с КОЛОТИЛИНЫМ по делам организации не имел.
ВОПРОС; Вы выше показали, что руководство к.-р. организацией после отъезда из шахт КОЛОТИЛИНА перешло к ЛЮБАРСКОМУ. Откуда Вам об этом известно?
ОТВЕТ: После отъезда из Шахт КОЛОТИЛИНА и прибытия в Шахты ЛЮБАРСКОГО я поделился своим беспокойством с МАХАРАДЗЕ, заявив ему, что, лишенные столь серьезной поддержки, мы вряд ли сможем действовать по-прежнему. МАХАРАДЗЕ мне ответил, что можно не беспокоиться, что это “одна линия”. Не полагаясь на заявление МАХАРАДЗЕ. я имел об этом разговор и с НЕПОМНЯЩИМ. НЕПОМНЯЩИЙ мне подтвердил, что ЛЮБАРСКИЙ – преемник КОЛОТИЛИНА по троцкистской работе, и что прежние установки остаются в силе. НЕПОМНЯЩИЙ подчеркнул мне, что ЛЮБАРСКОГО, который является давнишним троцкистом, сильно поддерживают в Ростове, в чем я мог, по его словам, убедиться на партийном активе, на котором представитель Крайкома (не помню, кто тогда приезжал) рекомендовал ЛЮБАРСКОГО как “проверенного и стойкого большевика”.
ВОПРОС: Вы лично имели связь с ЛЮБАРСКИМ по к.-р. работе, которой Вы могли бы подтвердить участие ЛЮБАРСКОГО в троцкисткой организации?
ОТВЕТ: Я имел с ним прямые разговоры на эту тему. Кроме того, решения Горкома по ряду вопросов, связанных с троцкистской работой организации, в частности подрывной работой (до того, как я вступил в личный контакт с ЛЮБАРСКИМ), подтверждали причастность к организации ЛЮБАРСКОГО.
В последовательности дело обстояло так: спустя несколько месяцев после приезда в шахты ЛЮБАРСКОГО я был вызван на Бюро Шахтинского Горкома ВКП(б) с докладом о причинах неудовлетворительной работы шахт Богураево-Горняцкого Р<удо>У<правления>. На заседании бюро ЛЮБАРСКИЙ в присутствии НЕПОМНЯЩЕГО подверг резкой критике мою работу и предупредил, что, если в ближайшее время не произойдет изменений в положительную сторону в работе шахт, то мне в оргвыводах “крепко запишут”. Это вселило в меня некоторые сомнения относительно действительной причастности ЛЮБАРСКОГО к организации. Я по этому поводу заявил НЕПОМНЯЩЕМУ, что “организация – организацией, а мне вот сулят большие неприятности”. НЕПОМНЯЩИЙ завил мне, что ничего не будет, что ЛЮБАРСКИЙ как секретарь Горкома иначе и не мог выступить, и что никаких “оргвыводов” в отношении меня сделано не будет. Так оно в действительности в дальнейшем и оказалось.
В феврале мес<яце> 1936 г. ЛЮБАРСКИЙ приехал вместе с НЕПОМНЯЩИМ на Богураевку и в разговоре со мной смеясь сказал, что НЕПОМНЯЩИЙ передавал мне, как я струсил после его наступления на заседании бюро Горкома. “Не волнуйтесь в таких случаях, – заявил ЛЮБАРСКИЙ, – это нужно для дела”.
Поясняя мне эту мысль, ЛЮБАРСКИЙ заявил, что в целях маскировки своего участия в организации он должен создавать видимость крутой борьбы с троцкистами, но выбирает для этой цели людей, или не имеющих отношения к организации, или таких, которые слишком явно скомпрометированы и разоблачены партийной массой. Ополчаясь против таких одиночек, ЛЮБАРСКИЙ тем самым отводил от себя всякие подозрения и, вместе с тем, укрепляет позиции троцкистской организации. Так что, закончил ЛЮБАРСКИЙ, мне не следует смущаться, если ему приходится и придется и в дальнейшем выступать в отдельных случаях в Горкоме с внешне резкой критикой отдельных участников организации.
Такую тактику ЛЮБАРСКИЙ применил и на заседании Бюро Горкома ВКП(б) в июне мес<яце> 1936 г., когда обсуждался вопрос о взрыве на шахте № 1, при котором погибло 5 человек рабочих. ЛЮБАРСКИЙ выступил с суровым осуждением порядков, царящих в тресте и на шахтах, и требовал наложения на меня серьезного партийного взыскания. Однако НЕПОМНЯЩИЙ предупредил меня, что все это “для декорума” и что “пострадавших” не будет, если не считать погибших рабочих. В результате этого дела мне Бюро Горкома было поставлено “на вид”.
ВОПРОС: В решении бюро Горкома было зафиксировано, что ставится “на вид”?
ОТВЕТ: Да, то же самое было записано и в отношении МАХАРАДЗЕ. Кроме того, было принято решение о привлечении к судебной ответственности главного инженера Рудоуправления БЫКОВА и гл<авного> механика ВАСИЛЕНКО как основных виновников взрыва на шахте № 1.
ВОПРОС: НЕПОМНЯЩИЙ знал, что взрыв был организован троцкистской организацией?
ОТВЕТ: Да, он об этом знал от меня, да, вероятно, и от других участников организации. Должен сказать, что взрыв был организован настолько неуклюже, что все обстоятельства дела совершенно явно говорили о злом умысле, это было видно даже из самого акта, содержание которого докладывалось на Бюро Горкома.
ВОПРОС: БЫКОВ и ВАСИЛЕНКО были привлечены к уголовной ответственности?
ОТВЕТ: Нет. Несмотря на принятое решение Бюро Горкома НЕПОМНЯЩИЙ добился через свои связи того, что прокуратура дело в отношении БЫКОВА и ВАСИЛЕНКО замяла.
ВОПРОС: Этим был окончательно исчерпан вопрос о взрыве в шахте № 1?
ОТВЕТ: Нет. Вопрос этот, не знаю по чьей инициативе, был перенесен на обсуждение Бюро Крайкома. Перед этим мы, т.е. я, ЛЮБАРСКИЙ и НЕПОМНЯЩИЙ условились, как себя держать на заседании Бюро, где должен был слушаться наш доклад по этому вопросу.
ВОПРОС: В чем заключалась Ваша договоренность?
ОТВЕТ: Как было намечено, я и НЕПОМНЯЩИЙ в своих выступлениях должны были объяснить взрыв техническими причинами, в основном – отсутствием газобезопасного оборудования при наличии обильного количества пыли и газа, а также отсутствием квалифицированных кадров, что приводит к нарушению техники безопасности недостаточно компетентными лицами младшего технического надзора. Линия поведения ЛЮБАРСКОГО должна была остаться той же, какую он провел на Бюро Шахтинского Горкома, т.е. подвергнуть резкой критике работу Треста, но ЛЮБАРСКИЙ предупредил нас, чтобы за последствия мы не беспокоились.
После обсуждения вопроса Крайкомом было вынесено решение, которое в основном подтверждало решение Шахтинского Горкома ВКП(б).
ВОПРОС: Продолжайте свои показания относительно подготовки террористического акта против т. ОРДЖОНИКИДЗЕ.
ОТВЕТ: Как я показывал выше, НЕПОМНЯЩИЙ в феврале мес<яце> 1936 г. вызвал меня в шахты и заявил, что мне предстоит поездка в Москву, и что эта поездка должна быть использована в террористических целях.
ВОПРОС: Против кого именно?
ОТВЕТ; Он мне не сказал этого, заявив, что подробности я узнаю от ЛЮБАРСКОГО.
ВОПРОС: Вы виделись с ЛЮБАРСКИМ?
ОТВЕТ: Да, сразу же после разговора с НЕПОМНЯЩИМ я поехал с ним к ЛЮБАРСКОМУ в Горком ВКП(б). ЛЮБАРСКИЙ спросил меня, говорил ли мне что-либо МАХАРАДЗЕ об ОРДЖОНИКИДЗЕ. Я ответил ЛЮБАРСКОМУ, что говорил, однако я не вижу для этого практических путей. ЛЮБАРСКИЙ мне возразил, что эти пути есть, и что для этой цели я должен ехать с ним в Москву, благо представляется благоприятная служебная возможность. Важно, чтобы я согласился взять на себя исполнение террористического акта. Я дал на это согласие, и через день я, НЕПОМНЯЩИЙ и ЛЮБАРСКИЙ выехали в Москву, где остановились в гостинице “САВОЙ”. По приезде ЛЮБАРСКИЙ сказал мне, что он совместно с НЕПОМНЯЩИМ изыщет возможность посещения мною Наркома, для чего постараются заинтересовать его некоторыми интересными проблемами по коксующимся углям и будут рекомендовать меня для доклада по этому вопросу.
ВОПРОС: Ведь НЕПОМНЯЩИЙ как управляющий трестом “Шахтантрацит” мог скорее получить непосредственный доступ к т. ОРДЖОНИКИДЗЕ. Зачем понадобилось изыскивать эти возможности для Вас?
ОТВЕТ: Да, НЕПОМНЯЩИЙ мог, конечно, скорее, чем я добиться приема у ОРДЖОНИКИДЗЕ, но выполнять лично террористический акт он не решился, объяснив мне это несколько раз тем, что у него бы мужества не хватило.
ВОПРОС: Вами был разработан план совершения террористического акта?
ОТВЕТ: ЛЮБАРСКИЙ мне сказал, что целесообразнее всего осуществить террористический акт во время доклада в кабинете ОРДЖОНИКИДЗЕ, произведя на него выстрел из револьвера “Наган”. Необходимое оружие для этого при мне имелось, я его захватил с собой из Шахт. ЛЮБАРСКИЙ доказывал мне, что нужно быть выдержанным, что жертва, на которую я иду, себя окупит. Главное – не дрогнуть и ни при каких обстоятельствах не выдавать своих связей, утверждая, что это единоличный акт. Нужно учесть печальный опыт с убийцей КИРОВА НИКОЛАЕВЫМ, который не выдержал допросов, размагнитился и из-за которого разгромили троцкистские и зиновьевские кадры.
ВОПРОС: НЕПОМНЯЩИЙ и ЛЮБАРСКИЙ устроили Вам прием к тов. ОРДЖОНИКИДЗЕ?
ОТВЕТ: Нет. ЛЮБАРСКИЙ почти сразу же по приезде в Москву тяжело заболел и слег. НЕПОМНЯЩИЙ же заявил мне – не знаю, насколько это соответствовало действительности, – что устроить прием к Наркому ему не удается. Таким образом, я вернулся в Шахты, не выполнив террористического задания организации.
ВОПРОС: Кто известен Вам из к.-р. связей ЛЮБАРСКОГО и НЕПОМНЯЩЕГО в Шахтах?
ОТВЕТ: Их связи по шахтам мне неизвестны. Мне МАХАРАДЗЕ говорил, что он связан по к.-р. работе с ГОМИАШВИЛИ, зам<естителем> председателя союза угольных рабочих, в прошлом также активным троцкистом. МАХАРАДЗЕ мне сказал, что ГОМИАШВИЛИ является участником троцкистской организации.
ВОПРОС: Когда Вам МАХАРАДЗЕ об этом сообщил?
ОТВЕТ: Если мне не изменяет память, МАХАРАДЗЕ сообщил мне об этом летом 1936 г.
Ответы на вопросы записаны с моих слов верно, мною прочитаны.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. 3 ОТДЕЛА УГБ НКВД СССР –
Старш. Лейт. Гос. Безоп. – РОЗЕНБЛЮМ.
О/УПОЛНОМОЧЕННЫЙ 2 ОТДЕЛЕНИЯ – МАРКОВИЧ.
ВЕРНО:
СЕКРЕТАРЬ 3 ОТДЕЛА ГУГБ НКВД СССР –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: Фельдман (ФЕЛЬДМАН)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 272, Л. 27-39.
