СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам протоколы допросов участников троцкистско-зиновьевской террористической организации в Западно-Сибирском крае о диверсионно-вредительской работе в Кузбассе.
Обвиняемый ШЕСТОВ дал дополнительные показания о переговорах, которые им велись с директорами немецкой фирмы “Дейльман и Кох”, с которыми он установил связь по прямому заданию Л. СЕДОВА и СМИРНОВА И.Н. [1]
Фирма “Дейльман”, в свою очередь, взяла на себя обязательство помочь троцкистам по налаживанию связи с к.-р. троцкистским подпольем в Союзе через специалистов этой фирмы, работающих в Кузбассе.
ШЕСТОВ подтверждает, что диверсионно-вредительская работа велась по плану, разработанному им и СТРОИЛОВЫМ и согласованному с МУРАЛОВЫМ.
В конце 1932 года МУРАЛОВ, пользуясь поездкой в Германию немецкого агента-диверсанта Феликса ФЛОРЕН<А>, послал через него информацию Л. СЕДОВУ, а в начале 1933 года МУРАЛОВ через ФЛОРЕНА получил ответ от Л. СЕДОВА.
СТРОИЛОВ полностью подтверждает показания ШЕСТОВА о том, что план разрушительной работы им разработан вместе с ШЕСТОВЫМ и одобрен МУРАЛОВЫМ, что МУРАЛОВ был полностью в курсе подрывной работы СТРОИЛОВА, что работа проводилась участниками созданной СТРОИЛОВЫМ шпионской диверсионной организации из числа русских специалистов, причем работа контактировалась с немецкими диверсантами.
АНДРЕЕВ Н.И. – бывший начальник отдела капитальных работ тресте “Кузбас<с>уголь” – подтвердил показания СТРОИЛОВА о разрушительной работе, проведенной его контрреволюционной группой в капитальном строительстве на шахтах Кузбасса.
Другой АНДРЕЕВ В.М., бывш<ий> главный инженер Кемеровского Рудоуправления, показывает, что взрыв не шахте “Центральная”, имевший место 23/IX с<его> г<ода>, был организован контрреволюционной группой организации, созданной СТРОИЛОВЫМ. В результате взрыва – 9 горняков убито, 14 тяжело ранено.
Бывший главный инженер Прокопьевского рудоуправления МАЙЕР Е.Р. дал дополнительные показания об активных немецких диверсантах – которые по заданиям немецкого агента БАУМГАРТНЕРА, связанного с МАЙЕРОМ, осуществили в шахтах и рудниках Прокопьевска ряд диверсионных актов.
О всех фактах вредительско-диверсионной деятельности к.-р. организации создан ряд экспертных комиссий для актирования и документации подрывной диверсионной работы к.-р. организации.
Согласовываются аресты проходящих по показаниям арестованных агентов-диверсантов, работающих в Кузбассе:
а) подданных Германии:
1) ШТЕЙНА – электромонтера Ленинского рудоуправления;
2) ШТИКЛИНГА – инженера треста “Запсибзолото”;
3) ВЕВЕРА – горного техника Прокопьевского рудоуправления;
б) подданных Чехословакии;
1) КЛИЧКА – инженера Прокопьевского рудоуправления;
2) ШЛЯХТА – горного техника Прокопьевского рудоуправления.
Приложение; Протоколы допросов – ШЕСТОВА А.А. от 14/X и 16/X, СТРОИЛОВА от 16/X и 20/X, АНДРЕЕВА Н.И. от 5/Х, АНДРЕЕВА В.М. от 21/X и МАЙЕРА Е.Р. от 1/Х-1936 г.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: Ежов (ЕЖОВ)
29 октября 1936 г.
№ 58389
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 249, Л. 21-23.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обвиняемого ШЕСТОВА Алексея Александровича.
От 14 октября 1936 года.
Вопрос: Вы не все рассказали следствию о своих связях с немцами за границей, с немецкими диверсантами в Советском Союзе и конкретно о Вашей с СТРОИЛОВЫМ диверсионной работе в контакте с немцами. Дайте исчерпывающие показания об этом.
Ответ: Я как будто бы все рассказал.
Вопрос: А Вы с германской разведкой не были связаны еще до Вашей поездки в Берлин в 1931 году?
Ответ: Никаких связей с немцами до моей поездки за границу у меня не было.
Вопрос: С какого времени Вы работали в тресте “Кузбассуголь”?
Ответ: С 1930 года я работал зам<естителем> управляющего треста “Сибуголь”. После реорганизации “Сибугля” – членом правления объединения “Востокуголь” и с 1931 года, после поездки за границу, в Кузбассугле управляющим Прокопьевского Шахтстроя.
Вопрос: В то время немецкие специалисты работали в системе “Сибугля”?
Ответ: Часть немецких специалистов была.
Вопрос; От каких фирм?
Ответ: От фирмы “Фрейлих-Клюпфель-Дейльман”.
Вопрос: Еще от каких фирм?
Ответ: Были отдельные специалисты, фамилий я их сейчас не припоминаю.
Вопрос: До выезда за границу с кем из немцев Вы лично были связаны?
Ответ: Ни с кем.
Вопрос: Вы говорите неправду.
Ответ: Работая в Черемхово, я знал немецкого специалиста ЗОММЕРЭГГЕР<А>.
Вопрос: Как Вы с ним были связаны?
Ответ: У меня с ним была исключительно деловая связь.
Вопрос: Неправда. Следствию точно известно, что ЗОММЕРЭГГЕР немецкий агент <по> диверсионной работе. Вы это скрываете.
Ответ: Я утверждаю, что с ЗОММЕРЭГГЕР<ОМ> был связан только по деловым вопросам. Он работал в Техническом отделе. Работал над вопросами перехода на более дешевое взрывчатое вещество, я, интересуясь этой работой, часто с ним встречался.
Вопрос: Он знал, что Вы троцкист?
Ответ: Нет.
Вопрос: А в Черемхово в 1929 году знали, что Вы троцкист?
Ответ: Секретарь городского комитета партии знал.
Вопрос: А партийная организация знала, что Вы троцкист?
Ответ: Знала, я проходил чистку партии и на чистке рассказывал о своей принадлежности к троцкистской организации.
Вопрос: Значит, не только секретарь комитета знал, что Вы троцкист. Партийная чистка ведь проходила на открытых собраниях?
Ответ: Да.
Вопрос: Значит, ЗОММЕРЭГГЕР<У> могло стать известным, что Вы троцкист?
Ответ: Могло стать известным.
Вопрос: Часто с ним по служебным делам встречались?
Ответ: Максимум 2-3 раза в месяц.
Вопрос: Какого порядка были разговоры?
Ответ: Повторяю, кроме деловых разговоров никаких с ним не имел. Говорили по вопросам применения гризутинов как более дешевого взрыввещества для подрывных работ и о работе длинными лавами.
Вопрос: Вспомните какие у Вас были разговоры.
Ответ: Утверждаю, что разговоров к.-р. характера с ним не вел.
Вопрос: Материалы какие-либо он у Вас просил?
Ответ: Материал он мог просить чисто служебного порядка.
Вопрос: Не мог, а отвечайте прямо, давали Вы ему материалы?
Ответ: Никаких материалов я ему не давал.
Вопрос: Вы категорически утверждаете, что не вели с ним к.-р. разговоров и не давали ему каких-либо материалов?
Ответ: Да, я это утверждаю категорически.
Вопрос: Следствие констатирует, что по вопросу о взаимоотношениях с ЗОММЕРЭГГЕР<ОМ> Вы уклоняетесь от правдивых ответов. ЗОММЕРЭГГЕР о Вашей троцкистской работе знал и, возглавляя разведывательную диверсионную работу в Кузбассе, он не мог Вас не использовать. Еще раз требуем рассказать о Ваших разговорах с ЗОММЕРЭГГЕР<ОМ>.
Ответ: Эти разговоры мог вести СТРОИЛОВ.
Вопрос: СТРОИЛОВ сам за себя может дать и дает показания. Вы должны сказать о Ваших разговорах с ЗОММЕРЭГГЕР<ОМ>.
Ответ: Я говорю, что в моей памяти нет ни одного факта, который я мог бы изложить. Я ничего не скрываю. О ЗОММЕРЭГГЕР<Е> я рассказал всю правду.
Вопрос: Как сложилась Ваша поездка за границу?
Ответ: В 1931 году в январе месяце я выехал с контрольными цифрами а Москву в ВСНХ. Рассчитывал там пробыть 3-4 месяца.
В мою бытность в Москве выяснилось, что по линии “Востокуголь” предстоит закупка значительного количества оборудования. Было намечено послать туда представителей угольных объединений, в частности, от ”Востокуголь” намечалось послать 2-х представителей.
Я, получив это сообщение, запросил председателя Правления “Востокуголь” АБРАМОВА и его заместителя КОТИНА, кто будет намечен к поездке, и получил ответ, что объединением выдвигается кандидатура моя – ШЕСТОВА и члена Правления – ГРАЧЕВА.
В “Главугле” меня хорошо знали, и после получения телеграммы АБРАМОВА моя кандидатура была быстро утверждена, никаких возражений против моей поездки за границу ни с чьей стороны не было.
Вопрос: Как Вы оформили свою поездку за границу. Где Вы получили визу?
Ответ: В ИНО ВСНХ.
Вопрос: Вы сами ходили за визой в Германское посольство?
Ответ: Не ходил.
Вопрос: Это точно?
Ответ: Совершенно точно. Паспорт с визой, повторяю, я получил в ИНО ВСНХ под расписку.
Вопрос: До Вашего выезда за границу Вы встречались с немецкими специалистами в Москве?
Ответ: В то время в ВСНХ оформлялось направление на работу группы специалистов в 7-8 человек. Я с ними не разговаривал, возможно, что кого-либо из них я в ИНО ВСНХ и встречал.
Из этой группы специалистов я помню фамилию проф<ессора> МАТЧ<А> и доктора ВОЛЬБЛИНГ<А>. Но, повторяю, что их в Москве я не видел и разговоров с ними не вел.
Вопрос: В предыдущих протоколах Вы показали, что до выезда заграницу Вы имели сведения о намерении СТРОИЛОВА остаться в Германии. Откуда Вы узнали, что СТРОИЛОВ хочет стать невозвращенцем?
Ответ: В феврале или начале 1932 года я из Новосибирска получил телеграмму от АБРАМОВА о том, что<бы> я отозвал СТРОИЛОВА из Берлина.
Телеграмма была составлена так, что подчеркивалась необходимость отозвать его во что бы то ни стало.
Я узнал об арестах ряда работников “Востокуголь”, близких к СТРОИЛОВУ, и, сопоставив это с настойчивыми требованиями АБРАМОВА, решил, что имеются опасения о невозвращении СТРОИЛОВА.
Вопрос: Вы сами телеграфировали СТРОИЛОВУ?
Ответ: Я свои соображения доложил заведывающему ИНО ВСНХ, он согласился отозвать СТРОИЛОВА, и я просил его дать телеграмму СТРОИЛОВУ о немедленном выезде в Союз для доклада в Президиуме ВСНХ. Он телеграмму послал за своей подписью.
Вопрос: Какой у Вас был разговор со СТРОИЛОВЫМ по его возвращении из Берлина?
Ответ: Его в ВСНХ никто не принял, он был возмущен этим и обратился ко мне с вопросом, зачем же его вызвали и совсем ли он отозван. Я ему сказал, что его вызывает с докладом АБРАМОВ.
СТРОИЛОВ ходил по всем организациям, докладывал, что у него в Берлине еще не закончены дела, что у него там осталась больная жена, и, приводя тысячу мотивировок, требовал, чтобы ему разрешили вернуться в Германию.
Вопрос: Чем была вызвана такая Ваша большая забота, чтобы СТРОИЛОВ вернулся в Союз? Ведь Вы были убежденным троцкистом?
Ответ: Я тогда еще подрывной работы не вел.
Вопрос: Когда Вы выехали за границу?
Ответ: В начале мая 1931 года.
Вопрос: Сколько времени Вы были за границей?
Ответ: 6 месяцев.
Вопрос: С какими германскими фирмами имели дела?
Ответ: “Сименс-Шуккерт”, “АЕГ”, “Фрейлих-Клюпфель-Дейльман”, “Борзиг”.
Вопрос: А с какими фирмами имели связь по контрреволюционной шпионской работе?
Ответ: Только с фирмой “Фрейлих-Клюпфель-Дейльман”, в предыдущих протоколах я ее неправильно назвал “Гефришахтбау”. Гефришахтбау – это метод проходки шахт, применявшийся этой фирмой.
Вопрос: Вы говорите неправду. По шпионской работе Вы были связаны и с другими фирмами.
Ответ: Я категорически утверждаю, что был связан только с фирмой “Фрейлих-Клюпфелъ-Дейльман”, с которой связался, как уже показывал, по прямому заданию СЕДОВА и СМИРНОВА.
Вопрос: А Ваши переговоры с директорами фирмы ДЕЙЛЬМАН<ОМ> Вы правильно изложили следствию?
Ответ: В основном правильно.
Вопрос: Что значит, в основном правильно? Следствие от Вас требует, чтобы Вы все детали рассказали.
Ответ: Я могу их повторить, может быть, отдельные детали я действительно упустил.
Вопрос: Вы не детали упустили, а скрыли от следствия существо переговоров.
Л. СЕДОВ и <И.>Н. СМИРНОВ Вам доказывали необходимость установления контакта в работе с немецкой агентурой. По заданию СЕДОВА и СМИРНОВА Вы связались с фирмой ДЕЙЛЬМАН. Специально ездили на свидание к ним в Эссен. Правильно?
Ответ: Правильно.
Вопрос: А давая показание о характере разговора с ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и КОХ<ОМ> и о задании, полученном от ДЕЙЛЬМАН<А>, Вы показали, что ДЕЙЛЬМАН и КОХ, по-Вашему, предложили Вам только передать привет СТРОИЛОВУ и установить с ним контакт в работе. Разве для этого нужна специальная поездка в Эссен?
Этому следствие не верит. Следствие категорически требует дословно изложить Ваши переговоры с ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и КОХ<ОМ>.
Ответ: Дословно я их привести сейчас вряд ли смогу, но все существо разговора я постараюсь изложить.
Вопрос: Как была обусловлена Ваша встреча в Эссене? Вы до поездки в Эссен с представителями фирмы “Фрейлих-Клюпфель-Дейльман” в Берлине встречались?
Ответ: Да, встречался в представительстве “Союзуголь”. Там я видел ДЕЙЛЬМАН<А> и КОХ<А>.
Вопрос: Эта встреча состоялась уже после Вашего разговора с СЕДОВЫМ и СМИРНОВЫМ?
Ответ: Да, я уже имел поручение СЕДОВА и СМИРНОВА связаться с этой фирмой.
Вопрос: О чем Вы разговаривали с ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и КОХ<ОМ>?
Ответ: О шпионской работе переговоров не было. Была обусловлена только моя встреча в Эссене.
Мы обусловили день приезда. По совету ДЕЙЛЬМАНА и КОХ<А> я должен был остановиться в гостинице расположенной против здания технической конторы фирмы.
Вопрос: Дайте подробные показания об этой встрече.
Ответ: В конце июня или в начале июля в условленный день я приехал в Эссен и остановился в гостинице, указанной мне ДЕЙЛЬМАН<ОМ>.
На другой день, днем, ко мне пришли ДЕЙЛЬМАН, КОХ и директор эссенской технической конторы, его фамилии я не помню. Шел деловой разговор, условились, что я осмотрю 3-4 шахты и завод в Вупертале, а вечером зайду к ним в контору ознакомиться с проектом Щегловской шахты, разрабатывавшимся фирмой.
Вечером я пришел в контору. После ознакомления с проектом Щегловской шахты я перешел к разговору в разрезе поручения СЕДОВА.
Вопрос: Как Вами был поставлен вопрос?
Ответ: Я задал им вопрос, знают ли они СЕДОВА, полу|чив утвердительный ответ, спросил, не было ли от него указаний обсудить со мной некоторые вопросы. Мне ответили утвердительно, и ДЕЙЛЬМАН, улыбнувшись, заявил: “Проще говоря, мы друг друга знаем и давайте прямо перейдем к делу”.
Суть беседы: фирма интересуется экономической информацией, перспективным и фактическим планом развития Кузбасса по углю, химии и металлургии, фирма имеет своего человека в Новосибирске – СТРОИЛОВА. Ему же известны их люди в Кузбассе.
По желанию нашей организации мы можем их людей использовать для диверсионных актов. Фирма может, по мере возможности, качество и количество их людей увеличить.
На мой вопрос, а чем же фирма компенсирует нашу организацию за экономическую информацию, ДЕЙЛЬМАН заявил, а КОХ перевел, что:
1. Их люди будут работать над осуществлением таких же задач, которые ставит наша организация. О задачах нашей организации они знают от г-на Льва СЕДОВА, который является их большим приятелем. Их люди будут действовать более решительными методами.
2. Фирма берет на себя обязательство известными путями осуществлять связь нашей троцкистской организации с заграничным бюро. Эту же связь мы можем осуществить и с Сибирью; пути связи через СТРОИЛОВА и их людей, когда они будут ехать по какому-либо случаю из СССР и обратно.
Тут же ДЕЙЛЬМАН указал, что всякое письмо в его адрес с пометкой “для моего хозяина” безукоризненно будет доставлено СЕДОВУ.
В результате обмена мнений, пришли к выводу:
Первое – в случае надобности почта из Сибири для СЕДОВА пойдет в адрес ДЕЙЛЬМАН<А> с указанием “вручить моему хозяину”.
Второе – всю диверсионную и шпионскую работу концентрирует в своих руках СТРОИЛОВ, так как он будет работать в аппарате Кузбассугля. Он хорошо знает немецкий язык, и в его адрес пойдут люди из Германии.
Третье – троцкистская организация безусловно немцам по диверсионной работе окажет содействие.
Четвертое – нет никакого сомнения, что троцкистская организация, добившись власти, не забудет ДЕЙЛЬМАН<А> и даст ему хороший заказ на проектирование новых шахт и их проходку.
О необходимости установления контакта в работе со мной СТРОИЛОВ будет предупрежден.
Вопрос: Как Вы реагировали на предложение ДЕЛЛЬМАН<А>?
Ответ: Я изъявил свое согласие работать в этом направлении. По ходу беседы я ставил перед ДЕЙЛЬМАН<ОМ> ряд вопросов, в основном они сводились к следующему: я интересовался, достаточно ли подготовлены для диверсионной работы люди фирмы, и советовал посылать людей, хорошо знакомых с горным делом и имеющих высшее или среднее образование. Спрашивал ДЕЙЛЬМАН<А>, достаточно ли надежны их люди и не выдадут ли они нас в случае провала. ДЕЙЛЬМАН мне ответил: “Немцы такой народ, умрут, но не скажут ни слова, что они шпионы и имеют дело с троцкистами”.
Далее, я поднял вопрос о том, что диверсионные мероприятия следует разворачивать только по мере ввода в строй новых шахт, и людей нужно к активным действиям в этом направлении ориентировать на конец 32 г. и начало 1933 года.
Я заверил ДЕЙЛЬМАН<А>, что с приходом к власти троцкистов интересы фирмы, безусловно, забыты не будут.
Вопрос: ДЕЙЛЬМАН и КОХ требовали у Вас информации по Кузбассу?
Ответ: Нет. Из разговоров было видно, что они и без меня достаточно осведомлены о положении дел в Кузбассе.
Вопрос: А посылку информаций из Союза они ведь требовали?
Ответ: Да, требовали.
Вопрос: Вы лично должны были посылать такую информацию?
Ответ: Нет, всю информацию я должен был пересылать через СТРОИЛОВА.
Вопрос: Вам деньги предлагали?
Ответ: Нет, не предлагали.
Вопрос: Вы говорите неправду. Вы же сами показывали, что троцкистская организация нуждалась в деньгах.
Ответ: Я повторяю, что я лично никаких денег от немецких фирм не брал, но должен заявить, что, если бы я имел такое задание СЕДОВА и СМИРНОВА, я это поручение безусловно выполнил бы.
Вопрос: Вы интересовались источниками получения денежных средств троцкистами за границей?
Ответ: Заграничная троцкистская организация безусловно нуждалась в денежных средствах, но мне было неудобно задавать вопросы СЕДОВУ, СМИРНОВУ или ПЯТАКОВУ, откуда берутся деньги. Я могу показать следствию о следующем моменте, который может расшифровать один из источников получения средств троцкистами за границей.
Из бесед в Берлине с отдельными товарищами: ЗУБКОВЫМ – Союзуголь, Донбасс, НЕКРАСОВЫМ – Союззолото, с инженером из Соликамска, работавшим под руководством комиссии Главхима, фамилии которого я не помню, но знаю хорошо в лицо, я узнал, что такие немецкие фирмы, как “Борзиг” и “Демаг” почему-то пользуются особым покровительством ПЯТАКОВА. Эти фирмы получили крупные заказы на поставку для Советского Союза компрессоров, кранов, подъемных машин, насосов и т.д. выше не меньше 25% против предложений других не менее солидных фирм. Компрессора фирмы “Борзиг” стоили дороже других немецких фирм на 20%. Многим из нас это казалось очень странным, некоторые даже возмущались.
На одном из официальных совещании в кабинете у ПЯТАКОВА в Берлине кто-то из уполномоченных объединений указал, что “Борзиг” и “Демаг” очень дорогие фирмы и нельзя ли их избегать. ПЯТАКОВ нервно оборвал его и со злостью бросил такую фразу: “Вы ни черта не понимаете, Вы забываете, что основное – качество”.
Помню мне жаловался один инженер из Соликамска, что заказы на подъемные машины сданы исключительно фирме “Демаг” по директиве ПЯТАКОВА, и ему очень было жаль 20-25% стоимости подъемных машин выбрасывать на ветер, он так сказал: “Не пойму, что у ПЯТАКОВА за непонятная и странная любовь к фирме “Демаг”?
Насколько я помню, со слов секретаря ПЯТАКОВА, переговоры о ценах с главными директорами этих фирм лично вел ПЯТАКОВ. Для меня было совершенно ясно, что фирмы “Демаг” и “Борзиг” пользуются покровительством ПЯТАКОВА не зря, и тут что-то кроется. Поэтому в одну из встреч с ПЯТАКОВЫМ я из любопытства решил в замаскированной форме прощупать ПЯТАКОВА. В присутствии ЗУБКОВА я заметил, что фирма “Борзиг” очень интересуется нашим крупным заказом на компрессора, но что цены этой фирмы на 20-25% дороже других, но тут-же добавил: “Правда, вне всякого сомнения, качество компрессоров этой фирмы и ее солидность вне подозрений”. ПЯТАКОВ деловито заметил: “Да, я лично знаю хорошо эту фирму, а поэтому нечего терять Вам попусту время, нечего болтать и дискуссировать, настаивайте на передаче заказов фирме “Борзиг”.
Вопрос: После свидания в Эссене Вы с ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и КОХ<ОМ> имели еще свидание в Германии?
Ответ: Нет, не имел. Я уже показал, что после возвращения из Англии, кроме моей встречи в Берлине с СЕДОВЫМ и получения от него писем для ПЯТАКОВА и МУРАЛОВА, я никаких встреч с ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и троцкистами не имел.
Вопрос: При вручении ПЯТАКОВУ в Москве письма от СЕДОВА вы о задании ДЕЙЛЬМАНА и КОХ<А> с ним разговаривали?
Ответ: Нет, не разговаривал.
Вопрос: Дайте показания о Вашей шпионской и диверсионной, совместно с СТРОИЛОВЫМ, работе по заданиям немцев.
Ответ: Я уже показывал, что с СТРОИЛОВЫМ я установил связь в ноябре 1931 года; в феврале 1932 г. окончательно договорился с ним о практическом проведении подрывной работы по разработанному им плану, согласовал этот план с МУРАЛОВЫМ. В сентябре 1932 года в Новосибирске СТРОИЛОВ в своем служебном кабинете сообщил мне, что в СССР из числа завербованных иноспециалистов прибыли ШЕБЕСТО и КАНН, которых он направил в Прокопьевск, и что вместе с работающим там иноспециалистом Феликс<ом> ФЛОРЕН<ОМ> они будут вести диверсионную работу. СТРОИЛОВ указал, что такие же люди направлены в Анжерку и Ленинск, но кто они, он не назвал.
Он поставил вопрос о диверсионных мероприятиях, которые должны быть осуществлены по этим пунктам.
Я решил от конкретного обсуждения вопросов диверсионной работы немцев в этот день воздержаться с тем, чтобы предварительно договориться с МУРАЛОВЫМ, и отложил разговор.
Вопрос: Вы договорились с МУРАЛОВЫМ?
Ответ: Через день после разговора со СТРОИЛОВЫМ я встретился с МУРАЛОВЫМ и доложил ему о приезде немецких агентов и о предложении СТРОИЛОВА обсудить вопрос о диверсионной работе, которая должна быть развернута немцами. МУРАЛОВ мне сказал, что использовать прибывших немцев нужно, и посоветовал, как организовать работу, чтобы вся шпионская и диверсионная работа была сконцентрирована у СТРОИЛОВА.
Он подчеркнул, что, если эта работа не будет жестко централизована, очень легко провалиться.
Да и вообще, заметил МУРАЛОВ, СТРОИЛОВУ удобнее поддерживать непосредственную связь с немцами, он с ними связан по служебным делам, и это не будет вызывать никаких подозрений.
Вопрос: Когда же Вы конкретно договорились со СТРОИЛОВЫМ?
Ответ: Я через пару дней вновь встретился с СТРОИЛОВЫМ и разговаривал с ним более детально.
СТРОИЛОВ прежде всего мне сказал, что немцы имеют задания развернуть диверсионную работу и сосредоточить удары по объектам, имеющим наибольшее народно-хозяйственное значение.
Из объектов, по которым они будут готовить диверсионные акты, в первую очередь, СТРОИЛОВ мне назвал: в Прокопьевске шахту 5/6 и “Коксовую”, в Анжерке шахты № 6/7 и 9/15, в Ленинске шахту Емельяновскую и им. Кирова. По всем трем пунктам намечалось вывести из строя районные электроподстанции. По характеру разговора со СТРОИЛОВЫМ по этим вопросам было видно, что он уже имел разговор с ШЕБЕСТО и с другими.
СТРОИЛОВ подчеркнул, что немцы сами развернут работу по намеченным им объектам, что в детали их работы мне входить не следует и что моя роль сводится, главным образом, к помощи им там, где это потребуется. В частности, решили, что я в Прокопьевске непосредственно свяжусь с посланным туда ШЕБЕСТО и с ним договорюсь, как конкретно я ему должен помочь.
Вопрос: Как Вы связались с ШЕБЕСТО и какая им была проведена работа?
Ответ: ШЕБЕСТО прибыл в Прокопьевск в августе 1932 года, до моего разговора о нем со СТРОИЛОВЫМ. Его направили работать помощником технорука на шахту № 3 Шахтстроя. Я до сентября встречал ШЕБЕСТО многократно на работе, но разговоров с ним не вел. Запомнилось выступление ШЕБЕСТО на вечере смычки иноспециалистов с русскими специалистами. В противовес своим соотечественникам, выступавшим довольно сухо, ШЕБЕСТО выступил с громкими заверениями о том, что не следует на него смотреть как на иностранца, приехавшего в Союз заработать большие деньги. Он заверил, что искренне хочет помогать подъему промышленности в Союзе и активно участвовать в строительстве социализма. На всем протяжении своего пребывания в Прокопьевске ШЕБЕСТО всеми силами внешне старался подчеркнуть свое дружественное отношение к Союзу и создать себе репутацию ударника в работе.
Вопрос: При каких обстоятельствах Вы с ним связались?
Ответ: После разговора со СТРОИЛОВЫМ в ноябре 1932 года, как я уже показывал, я вызвал к себе в служебный кабинет ШЕБЕСТО вместе с ФЛОРЕНОМ, последний мне нужен был как переводчик.
Я прямо спросил ШЕБЕСТО: “Вам известен СТРОИЛОВ?” Получив утвердительный ответ, сказал, что я все знаю, мне известны задачи по Прокопьевску, и спросил, чем я могу ему помочь.
ШЕБЕСТО попросил у меня достать ему план Прокопьевского рудника с нанесением ответственных объектов – шахт, поверхностных сооружений и электроподстанций.
Вопрос: Вы интересовались у ШЕБЕСТО, зачем нужен ему этот план?
Ответ: ШЕБЕСТО объяснил, что проведение диверсионных мероприятий без знания расположения сооружений невозможно.
Вопрос: Вы дали ШЕБЕСТО план рудника?
Ответ: Да, я в декабре 1932 года передал ему план рудника.
Вопрос: Чем Вы еще помогли ШЕБЕСТО?
Ответ: Я показал 22/IХ-36 г., что ШЕБЕСТО просил у меня помочь ему найти место для организации хранилища динамита, который был необходим для совершения диверсионных актов. ШЕБЕСТО доставал динамит через иноспециалиста КАНН<А>, работавшего на шахте “Коксовой” начальником участка.
Когда у ШЕБЕСТО скопилось такое количество динамита, которое делало невозможным его хранение на шахте, он в январе 1932 года обратился ко мне с просьбой указать ему место. Я ему посоветовал организовать хранение в логу, что ниже шахты № 7. Он там, как я уже показывал, организовал это хранилище динамита.
Вопрос: Какие диверсионные акты были осуществлены ШЕБЕСТО?
Ответ: Я знаю, что ШЕБЕСТО пытался взорвать ствол шахты 5/6. Летом 1933 года под копер был заложен динамитный заряд с капсюлями и от него отведен бикфордов шнур. Взрыв не был произведен в связи с тем, что рабочими был замечен бикфордов шнур и обнаружен снаряд.
Вопрос: ШЕБЕСТО один готовил этот взрыв?
Ответ: С помощью иноспециалиста ФЛОРЕН<А>.
Вопрос: Что Вам еще известно о диверсионной работе ШЕБЕСТО?
Ответ: ШЕБЕСТО в мае 1932 года была подожжена ЦЭС Кузнецкого комбината. Однако вывести из строя ЦЭС не удалось, т.к. пожар был своевременно ликвидирован.
Вопрос: Откуда Вам известно, что ШЕБЕСТО поджег ЦЭС?
Ответ: Об этом мне говорил в одну из встреч СТРОИЛОВ.
Вопрос: Что еще сделал ШЕБЕСТО?
Ответ: Больше конкретных фактов диверсионной работы ШЕБЕСТО я назвать не могу в связи с тем, что с середины 1933 года до июня 1934 года я болел и отсутствовал, а позднее в связи с моим провалом в Анжерке я не был в курсе всей работы.
Вопрос: Вы лично с КАНН<ОМ>, помогавшим ШЕБЕСТО, установили связь по диверсионной работе?
Ответ: С КАНН<ОМ> я встречался лишь по делам службы, Я знал, что он работает в диверсионной группе ШЕБЕСТО, но лично с ним не связался.
Вопрос: А с ФЛОРЕНОМ?
Ответ: ФЛОРЕН в Прокопьевске в 1932 г. был использован как переводчик в моих переговорах с ШЕБЕСТО. По диверсионной работе я связался с ФЛОРЕН<ОМ> позднее, летом 1934 года в Анжерке, после того как он был переброшен для усиления диверсионной работы в Анжерку.
Вопрос: Кем Вы были предупреждены о переброске ФЛОРЕН<А> в Анжерку именно для усиления диверсионной работы?
Ответ: СТРОИЛОВЫМ. СТРОИЛОВ в июле 1934 года приехал в Анжерку. Он сообщил мне, что диверсионная работа по Анжерке ведется слабо; предупредил, что в Анжерку приедет Феликс ФЛОРЕН, и просил его устроить работать на руднике и помочь ему.
Вскоре после этого в Анжерку прибыл ФЛОРЕН. Я его устроил работать механиком монтажных работ на шахту 5/7.
Вопрос: Как Вы установили связь с ФЛОРЕН по диверсионной работе?
Ответ: Я с ним встретился у себя в кабинете и сказал, что знаю от СТРОИЛОВА о цели его приезда, т.е. о том, что он прибыл для усиления диверсионной работы. Он мне это подтвердил, и мы приступили к обсуждению намеченных на Анжерке диверсионных актов.
ФЛОРЕН готовил разрушение путем взрыва скиповых стволов шахт 5/7 и 9/15 и вывод из строя электроподстанции шахты 5/7 путем порчи трансформаторов. Феликс ФЛОРЕН просил меня ознакомить его с расположением сооружений шахты 9/15. Я ему в этом помог, предоставил ему возможность посещать эту шахту под предлогом предстоящего туда перевода.
ВОПРОС: ФЛОРЕН<У> удалось осуществить намеченные им диверсионные акты?
Ответ: Нет не удалось. ФЛОРЕН на всем протяжении своей работы в Анжерке мне жаловался, что осуществлению диверсионных актов сильно мешает бдительность рабочих. В частности, особенно подчеркивал, что управляющий и гл<авный> инженер шахты 5/7 ГУБАРЕВ не вылезал из шахты и, появляясь во всех ее пунктах, чрезмерно затрудняет совершение диверсии.
Вопрос: ФЛОРЕН все же делал попытки осуществить намеченные диверсионные мероприятия?
Ответ: Предпринял ли он практические шаги к разрушению стволов шахт 5/7 и 9/15 – я не знаю. Мне известно, что ФЛОРЕН с кем-то из своих людей осенью 1934 года пытался поджечь бункера шахты № 9. Огонь был замечен сторожевой охраной и пожарниками очень быстро был ликвидирован.
Вопрос: Кто принимал участие в диверсионной работе ФЛОРЕН<А>?
Ответ: Я связал ФЛОРЕН<А> с членом нашей организации, гл<авным> механиком шахты 5/7 СИКОРО. Познакомил их друг с другом на шахте, заблаговременно предупредив о предстоящем знакомстве обоих. СИКОРО должен был помочь ФЛОРЕНУ в диверсионной работе по шахте 5/7.
СИКОРО совместно с ФЛОРЕНОМ и ШТЕЙН<ОМ> осенью 1934 года устроили пожар в горных выработках шахты 5/7. Это было предотвращено решительными мероприятиями руководства шахты.
О других фактах работы СИКОРО с ФЛОРЕНОМ я не знаю. Мне об этом не говорили ни ФЛОРЕН, ни СИКОРО.
Вопрос: Кого еще использовал в Анжерке ФЛОРЕН?
Ответ: Я от СТРОИЛОВА знал, что в Анжерке диверсионную работу ведет немецкий специалист ШТЕЙН.
ФЛОРЕН о ШТЕЙНЕ мне говорил, что он имел большие возможности для совершения диверсии на электростанции, но по трусости ничего не делает.
ВОПРОС: Вы лично с ШТЕЙН были знакомы?
Ответ: Да, я с ним был знаком с 1934 года.
Вопрос: Как Вы с ним познакомились?
Ответ: Я познакомился с ШТЕЙН<ОМ> в мою бытность в Анжерке, мы жили в одном общежитии летом 1934 года; в 1935 году, когда я переехал на квартиру, ШТЕЙН 3-4 раза приходил ко мне регулировать радиоприемник.
По рассказам ШТЕЙН<А> я знал, что он до империалистической войны длительное время работал в России по монтажу электрических машин. В Союз он приехал после революции в 1932 или 1933 году по персональному договору, где он работал до Анжерки, я не знаю.
Вопрос: Вы установили с ним связь по диверсионной работе?
Ответ: Да, установил.
Вопрос: Когда и где?
Ответ: В июле м<еся>це 1934 г. СТРОИЛОВ был в Анжерке и предупредил ШТЕЙНА, что я с ним свяжусь.
В июле же месяце я у меня в комнате в общежитии с глаза на глаз заявил ему, что мне известно о характере его работы.
Он стал жаловаться, что у него работа идет очень плохо, что не может подобрать себе помощников. Я ему возразил, что у него в Анжерке имелись большие возможности и что, если нельзя вывести из строя шахты 5/7 и 9/15, можно сорвать работу и выводить из строя отдельные шахтные поля, и что в первую очередь это можно сделать по шахте 5/7. ШТЕЙН настаивал, что все же ему нужны помощники.
Я ему сказал, что следует провести хотя бы небольшую работу, он обещал это сделать.
Позднее он вел работу вместе с ФЛОРЕНОМ.
Вопрос: Вы только это знаете о диверсионной работе ШТЕЙНА?
Ответ: Я показал все. Больше ничего не знаю.
Вопрос: Дайте показания о диверсионной работе по Ленинску.
Ответ: О работе по Ленинску я очень мало знаю. Из бесед с СТРОИЛОВЫМ мне известно, что диверсионная работа в Ленинске осуществлялась главным механиком рудника бывшим шахтинским вредителем, фамилии его не помню, кажется, АНДРЕЕВ.
Он в 1933 году неоднократно пытался вывести из строя турбину ЦЭС. Им же зимой 1933 года была сделана попытка поджечь поверхностные сооружения шахты Емельяновская.
Иностранцев, участвовавших в диверсионной работе по Ленинску, СТРОИЛОВ мне не назвал.
Вопрос: Кто из иностранцев еще участвовал в диверсионной работе?
Ответ: Я назвал всех, больше мне никто не известен.
Вопрос: Вы по Черемхово знали ЗОММЕРЭГГЕР<А>, а в Кузбассугле Вы с ним встречались?
Ответ: Да, встречался в 1931 году и позже, но о его шпионско-диверсионной работе я ни от СТРОИЛОВА, ни от кого-либо другого ничего не знал.
Вопрос: Иноспециалист Иоган<н> ОТТ Вам известен?
Ответ: Я его помню лишь по фамилии и знаю, что он работал маркшейдером в Прокопьевске на шахте “Коксовая”.
Вопрос: А ГАНСБЕРГ<А> Вы знали?
Ответ: Нет, как диверсанта не знал. Заявляю, что о шпионской и диверсионной работе и ОТТ<А>, и ГИНСБЕРГ<А>[2] ничего не знал.
Вопрос: Вы назвали все известные вам факты диверсионной работы?
Ответ: Я назвал все известные мне лично и от СТРОИЛОВА факты.
Возможно, ряд фактов мне неизвестны, так как, повторяю, я с июля 1933 года по июнь 1934 года болел и отсутствовал. В 1935 году в связи с своим провалом в Анжерке и переводом на Салаир я от работы устранился, и СТРОИЛОВ, проводя ее самостоятельно, и будучи связан сам с МУРАЛОВЫМ, не считал нужным меня информировать.
Вопрос: Вы говорите неправду. В 1934 и 1935 г.г. у Вас был ряд встреч со СТРОИЛОВЫМ. Следствие не допускает, чтобы Вас СТРОИЛОВ не информировал о ходе диверсионной работы.
Ответ: Я забыл указать то, что в июне, июле и осенью 1934 г. и в январе 1935 года я встречался со СТРОИЛОВЫМ, но утверждаю, что кроме уже указанных фактов о работе ФЛОРЕНА и ШТЕЙНА в 1934 году и позднее я от СТРОИЛОВА никаких сообщений не имел.
Вопрос: Дайте показания о шпионской работе, проведений СТРОИЛОВЫМ.
Ответ: Еще в сентябре 1932 года во время обсуждения с СТРОИЛОВЫМ вопросов диверсионной работы, он мне сказал, что основные материалы для информации немцев будет доставать он сам, имея широкие возможности получить их в аппарате Кузбассугля. Там СТРОИЛОВ мог получить материалы не только по углю<, но и> и по металлургии и химии.
В последующие встречи СТРОИЛОВ мне сообщил, что им эти сведения собираются и регулярно пересылаются в Германию.
Вопрос: Какие сведения передавал СТРОИЛОВ?
Ответ: Он передавал перспективные планы развития Кузбасса по углю: Кузнецкого металлургического комбината и Кемеровокомбинатстроя. О предполагаемых заказах иностранным фирмам и планах завоза иностранной рабочей силы.
Вопрос: Как и куда передавал СТРОИЛОВ эти материалы?
Ответ: Я знал немецкого специалиста БАУМГАРТНЕРА, работавшего в аппарате Кузбассугля в 32-33-34 г.г., он был близким другом СТРОИЛОВА и связывал СТРОИЛОВА с германским консульством в Новосибирске по шпионской работе.
Вопрос: Откуда Вам это известно?
Ответ: Мне говорил об этом лично СТРОИЛОВ. Я спросил его, как он отправляет в Германию шпионский материал, он оказал, что отправляет через консульство и при этом заметил: “Конечно, лично я туда не хожу,” – и сообщил, что передает материалы через БАУМГАРТНЕРА.
Вопрос: Непосредственную связь с представителями фирмы СТРОИЛОВ поддерживал?
Ответ: Да, поддерживал через иностранных специалистов, выезжавших в отпуска в Германию.
Один раз для связи с фирмой ДЕЙЛЬМАН был использован член нашей организации 3АЙДМАН. Об этом я уже показывал.
Вопрос: Что Вам известно о связи СТРОИЛОВА с работниками техн<ического> бюро Союзугля в Берлине?
Ответ: Мне известно, что во время пребывания в Берлине, СТРОИЛОВ был в большой дружбе с инженером КУДЛАЙ, работавшим в этом бюро. О его связи с КУДЛАЙ в последующем не знаю.
Вопрос: Что Вам известно о КУДЛАЙ?
Ответ: С КУДЛАЙ я познакомился в Берлине в 1931 году в техн<ическом> бюро Союзуголь. КУДЛАЙ работал там от Донугля над изучением угольного дела для перенесения опыта в СССР. С КУДЛАЙ я встречался ежедневно только в служебной обстановке.
КУДЛАЙ был в хороших отношениях с директором техн<ического> бюро фирмы “Дейльман” и с КОХОМ.
В мою бытность в Берлине КУДЛАЙ поддерживал также тесную связь с инженерами [3] того же бюро ПОПОВЫМ, также командированным из Донбасса.
Вопрос: Вы с ПОПОВЫМ были знакомы?
Ответ: Да, я с ПОПОВЫМ познакомился в первые же дни приезда в Берлин и в последующем встречался с ним часто на работе в бюро Созугля и дома.
В одну из встреч ПОПОВ рассказал мне о том, что ТРОЦКИЙ, проживая в Турции, просил германское правительство разрешить проживать ему в Германии, но получил отказ.
Он же дал мне прочитать контрреволюционную книгу АГАБЕКОВА.
ПОПОВ был тесно связан с фирмой “Дейльман”, с работниками фирмы ДЕЙЛЬМАН<ОМ> и КОХ<ОМ> он встречался часто, и взаимоотношения с ними у него были хорошие.
Вопрос: СТРОИЛОВ, будучи в СССР, поддерживал связь с ПОПОВЫМ и КУДЛАЙ?
Ответ: Об этом мне неизвестно.
Вопрос: Вы все показали об использовании германских специалистов для к.-р. работы?
Ответ: Нет, не все. ФЛОРЕН мною был использован для отправки информации Сибирского центра СЕДОВУ и получения от него указаний. Это было в 1932 году, когда ФЛОРЕН работал в Прокопьевске.
Вопрос: Как Вы это сделали?
Ответ: Зимой в конце 1932 года, зная о предстоящей поездке ФЛОРЕНА в отпуск в Германию, я предложил МУРАЛОВУ использовать эту оказию для отправки информации Льву СЕДОВУ. МУРАЛОВ осведомился – кто едет. Я ему рассказал, что едет туда представитель фирмы “Фрейлих-Клюпфель-Дейльман”, сказал, что это свой и надежный человек. МУРАЛОВ, как я показывал, и сам знал, что представители этой фирмы ведут в Союзе шпионскую и диверсионную работу. Он дал согласие на отправку письма СЕДОВУ через ФЛОРЕН<А> и предложил через пару дней зайти за письмом.
Через два дня в аппарате Кузбассугля МУРАЛОВ мне передал письмо, предупредив, что оно шифрованное. Письмо было вложено в обычный почтовый конверт и наощупь было заметно, что оно написано на папиросной бумаге.
О содержании письма мне МУРАЛОВ кратко сказал, что это отчет о проделанной работе и просьба информировать его о работе заграничного центра.
В этом же письме МУРАЛОВ просил СЕДОВА дать указания о позиции в период войны с капиталистическими странами и, в частности, с Германией.
Вопрос: Как было отправлено письмо?
Ответ: Феликс ФЛОРЕН был предупрежден мною, что письмо весьма секретного содержания. Он его заделал между стенками термоса.
Так как ФЛОРЕН ехал прямо в Эссен, я ему поручил сдать письмо КОХ<У> или ДЕЙЛЬМАН<У>, сказать, что оно от меня, и просить передать “моему хозяину”.
ФЛОРЕН уехал в Германию зимой в конце 1932 года. Поручение мое он выполнил и, вернувшись весной того же года, привез мне ответное письмо СЕДОВА к МУРАЛОВУ. Я это письмо передал МУРАЛОВУ в начале мая 1933 года.
Вопрос: Вам содержание ответа СЕДОВА известно?
Ответ: МУРАЛОВ письмо расшифровал сам. Мне сообщил следующее; заграничный центр работой сибирской троцкистской <организации> удовлетворен; за границей у троцкистов имеются успехи; устанавливается контакт с социалистическими партиями. От иностранных компартий, в частности, французской удалось отколоть отдельные группы, которые сейчас работают под руководством ТРОЦКОГО. Работу в Кузбассе нужно вести в том же направлении, как она развернута. По вопросу позиции троцкистской организации в период войны Советского Союза с Германией СЕДОВ указал МУРАЛОВУ, что безусловно нужно занимать пораженческую позицию.
Объявляется перерыв.
Показания с моих слов записаны правильно и мной прочитаны:
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. УНКВД по ЗСК –
СТ. МАЙОР ГОС. БЕЗОПАСНОСТИ: – КУРСКИЙ.
ЗАМ. НАЧ. ЭКО УГБ УНКВД –
Мл. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ – ЯРАЛЯНЦ.
ВЕРНО:
СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР УАО ГУГБ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 249, Л. 24-52.
[1] В тексте ошибочно – “И.Г.”
[2] Так в тексте. В первом случае – “Гансберг”, а во втором – “Гинсберг”.
[3] Так в тексте.
