СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО.
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) –
тов. СТАЛИНУ.
Направляю Вам первый протокол показаний ЛОГИНОВА В.Ф. от 11 августа 1936 г.
ЛОГИНОВ В.Ф. старый троцкист, последнее время работал управляющим трестом “Кокс” в Харькове, арестован по делу ГОЛУБЕНКО.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР
ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР: (Г. ЯГОДА).
15 августа 1936 г.
№ 57346
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ЛОГИНОВА Владимира Федоровича
от 11/VIII-1936 г.
Вопрос: Предлагаю Вам прекратить упорное запирательство на следствии и дать правдивые и полные показания как о своей личной к.-р. деятельности, так и о всех своих соучастниках?
Ответ: Я отказался от намерения запираться дальше на следствии и хочу дать полные и подробные показания.
Вопрос: Вам предъявлено обвинение в принадлежности к троцкистской к.-р. организации и в том, что Вы принимали активное участие в ее подпольной деятельности.
Вы признаете себя в этом виновным?
Ответ: Да. В предъявленном мне обвинении я полностью признаю себя виновным. О фактах моей к.-р. работы хочу рассказать подробно.
Впервые я выступил с защитой троцкизма в конце 1923 г. В 1924 г. я заявил о своем разрыве с троцкизмом, но через год снова примкнул к троцкизму.
В конце 1926 г., после посещения Харькова РАФАИЛОМ, в Харькове был создан троцкистский центр.
Троцкистский центр возглавлял АУССЕМ. В центр вошли я – ЛОГИНОВ, ГОЛУБЕНКО [1], ЛИВШИЦ, Сима ШРАЙБЕР и РОЗЕНГАУЗ.
Совещания центра происходили на квартире АУССЕМА. Я и ЛИВШИЦ вели переговоры с МУСУЛЬБАСОМ, чтобы и он вошел в центр, но он в центр не вошел.
В конце 1927 г. по поручению центра я выступал на ХПЗ.
Когда я, ЛИВШИЦ, ГОЛУБЕНКО и др<угие> оставили Харьков, на работе в Харькове остался РОЗЕНГАУЗ.
В случае ареста оставшегося вместе с РОЗЕНГАУЗОМ ядра на руководство троцкистским подпольем намечен был нами некто ДМИТРИЕВ. Лично я его не знал. Знал и рекомендовал его ЛИВШИЦ, какой знал его по работе в Донугле. Насколько я помню, ДМИТРИЕВА не знали как троцкиста, так как он скрывал свой троцкизм.
В январе 1928 г. я, ЛИВШИЦ, ГОЛУБЕНКО и, кажется, ЯЦКОВСКИЙ явились в Москву к ПЯТАКОВУ домой. Я показал уже на следствии, зачем именно мы шли к ПЯТАКОВУ. ПЯТАКОВ как один из лидеров троцкизма должен был определить наши дальнейшие шаги. Настроение у ПЯТАКОВА было тогда такое, что наша борьба против партии, против сталинского руководства не будет носить длительного затяжного характера. ПЯТАКОВ утверждал, что троцкизм восторжествует не позже, как через год.
Настроение у всех нас в квартире ПЯТАКОВА было настолько активным и воинственным, что мы в расчете на быстрое свержение сталинского руководства готовы были делить правительственные портфели. И когда кто-то из нас воскликнул, что через год, не позже, ПЯТАКОВ будет председателем ВСНХ, то ПЯТАКОВ возразил: “Не председателем ВСНХ, а повыше”.
Я вспомнил, что у ПЯТАКОВА тогда намечались фигуры не только на союзные портфели, но речь шла и о том, кого на какие губкомы партии сажать после захвата нами власти. В частности, я или ГОЛУБЕНКО получали Киевский губком; ЛИВШИЦ сказал, что имеется готовый губком с ЛОГИНОВЫМ как секретарем, а ПЯТАКОВ, помню, сказал, что секретарем должен быть только ГОЛУБЕНКО.
С такими враждебными партии настроениями, полные решимости бороться за государственную власть, я, ЛИВШИЦ и ГОЛУБЕНКО выехали на дальний Восток.
У ПЯТАКОВА мы решили заявлений об отходе от троцкизма не подавать, а ехать на Дальний Восток и там ждать сигнала ПЯТАКОВА о дальнейших действиях.
ПЯТАКОВ сказал, что если тактика нашей борьбы против партии и сталинского руководства страной заставит нас сманеврировать в форме декларативного внешнего разрыва с троцкизмом, то мы должны будем это сделать только после его – ПЯТАКОВА на этот счет указаний.
Так и было. ПЯТАКОВ в марте 1928 г. подал двурушническую декларацию о разрыве с троцкизмом, и мы – я, ГОЛУБЕНКО и ЛИВШИЦ – посылаем вслед свое заявление о присоединение к пятаковской декларации.
Вопрос: Как дальше развивалась Ваша борьба против партии и советского государства?
Ответ: Обманув партию своими двурушническими заявлениями, я – ЛОГИНОВ, ГОЛУБЕНКО и ЛИВШИЦ возвращаемся из Дальнего Востока обратно на Украину для продолжения активной борьбы против партии, имея перед собой ту же цель – устранение сталинского руководства и торжество троцкизма.
Когда я возвратился в Харьков в октябре 1928 г., то здесь уже были ЛИВШИЦ и ГОЛУБЕНКО, вернувшиеся раньше меня.
Вместе мы обсуждаем сложившуюся обстановку и приступаем к развороту троцкистской подпольной работы.
По какой линии шла наша троцкистская деятельность в этот период. Надо было выяснить в первую очередь, кто остался на старых троцкистских позициях, т.к. известная часть отошла.
Наши многолетние связи в украинской партийной организации способствовали быстрому учету соотношения сил. И надо сказать, что наша работа по восстановлению троцкистских связей дала сразу же результаты.
Главное для нас в этот период заключалось в собирании своих троцкистских кадров, охвате ими решающих хозяйственных и идеологических высот. Таким путем шло воссоздание нашей подпольной троцкистской организации на основе уже более повышенной конспирации.
Вопрос: С кем из участников троцкистской организации в этот период Вы были связаны и совместно проводили к.-р. работу?
Ответ: Из активных участников троцкистской организации в этот период совместную подпольную работу я проводил со следующими: ГОЛУБЕНКО Николаем, ЛИВШИЦЕМ Яковом, САВИНОЙ Саррой, ХЕЛМНО [2] Захаром, ВАСИЛЬЕВЫМ Николаем, ВИЛЬВОВСКИМ, ФИЛАТОВОЙ, ГОЛЬДИЧ.
Позже прибыли в Харьков и включились в активную нашу к.-р. деятельность КОЦЮБИНСКИЙ Юрий, ГОРЕЛОВ Виктор, МАХЛАК, ЛИВШИЦ и др<угие>.
Особенно сильной являлась наша троцкистская группа в промышленности (я, ГОЛУБЕНКО, ЛИВШИЦ, ВАСИЛЬЕВ, ГОРЕЛОВ, МАХЛАК и др<угие>).
От ГОЛУБЕНКО шли связи с троцкистскими организациями периферии – Днепропетровск, Одесса, а КОЦЮБИНСКИЙ развернул широкую организационную троцкистскую работу среди идеологических кругов.
Вопрос: Что вы можете показать по вопросу о том, как осуществлялась связь троцкистской организации Украины о московским троцкистским центром?
Ответ: Мне известно, что троцкистская организация Украины связь с московским центром осуществляла через ПЯТАКОВА, Юрия Леонидовича. ПЯТАКОВ непосредственно руководил как воссозданием троцкистской организации на Украине, так и активизацией нашей подпольной работы на последующих этапах.
Вопрос: Откуда вам об этом известно; вы – ЛОГИНОВ вели активную борьбу против партии, входили в украинский троцкистский центр: до исключения вас из партии в 1927 г. лично руководили, по вашим же собственным показаниям, после возвращения из Дальнего Востока восстановлением троцкистской организации на Украине, и поэтому должны дать прямые и исчерпывающие показания по вопросу, который вам сейчас поставлен следствием.
Ответ: Я не хочу скрывать ни своей роли, ни роли ПЯТАКОВА в той контрреволюционной деятельности, которую мы вели. Поэтому я скажу прямо.
Вопрос: Говорите.
Ответ: Спустя примерно год после знаменательного нашего совещания у ПЯТАКОВА в Москве, где определена была новая двурушническая тактика борьбы с партией, мы с ПЯТАКОВЫМ снова встретились в Харькове.
Вопрос: Я вас прерываю. Вы говорите – мы встретились. Кто это “мы” – персонально?
Ответ: Это я – ЛОГИНОВ, ЛИВШИЦ и ГОЛУБЕНКО. Было это в конце 1928 года. Мы втроем явились к ПЯТАКОВУ в гостиницу “Красную” в Харькове, где он остановился.
Прибыл тогда ПЯТАКОВ в Харьков с какой-то комиссией, кажется, по госбанковским вопросам.
Я с ЛИВШИЦЕМ и ГОЛУБЕНКО явились к ПЯТАКОВУ для того, чтобы информировать его о положении троцкистского подполья на Украине и получить указания о дальнейшей нашей троцкистской работе.
На этот раз ПЯТАКОВ уже не занимался прогнозами насчет развития ближайших событий.
На этом нашем втором совещании у него в номере, в Харькове, в гостинице “Красной”, ПЯТАКОВ, исходя из провала всех прогнозов, дал нам директиву строить нашу подпольную троцкистскую работу с расчетом на длительную упорную борьбу с партией, которая не завершится в пределах какого-то года.
Отсюда, говорил ПЯТАКОВ, перед нами встает основная генеральная задача сберечь наши кадры внутри партии, организовать их на началах законспирированной связи и возможно шире охватить нашими людьми хозяйственные, партийные и идеологические организации.
Вопрос: С ПЯТАКОВЫМ тогда в Харькове вы совещались только один раз?
Ответ: Да, только один раз, но на всех дальнейших этапах нашей подпольной контрреволюционной работы руководящие указания мы продолжали получать от ПЯТАКОВА.
Вопрос: Какие факты вы можете привести в доказательство того, что ПЯТАКОВ и после 1928-29 г.г. продолжал активную подпольную борьбу против партии и советского государства, давая на Украину директивные указания троцкистской организации?
Ответ: В 1931 г. я встретился с ПЯТАКОВЫМ в Берлине. Я выехал в Берлин из Харькова через Москву в мае. ПЯТАКОВ прибыл в Берлин раньше меня, по-видимому, за месяц до меня. ПЯТАКОВ был председателем комиссии по размещению заказов по немецкому кредиту, а я прибыл в Берлин в качестве председателя комиссии по заказыванию оборудования для коксовой промышленности.
Первая моя встреча с ПЯТАКОВЫМ в Берлине произошла в столовой общежития торгпредства, утром, часов в 9-10 утра, примерно, на второй день после моего приезда в Берлин.
Вопрос: Дату вспомнить можете?
Ответ: Не могу. Это должно было быть между 5-м и 10-м мая.
Там же в Берлине на протяжении мая-июня-июля и начала августа я имел с ПЯТАКОВЫМ ряд встреч в различных местах, главным образом, либо у него – ПЯТАКОВА в кабинете, который он имел при торгпредстве, либо мы встречались в кабинете торгпреда ЛЮБИМОВА. И вот здесь, в процессе этих встреч ПЯТАКОВ со мной имел ряд разговоров о троцкистской подпольной работе.
Вопрос: Какие разговоры между вами были, какое практическое значение для подпольной троцкистской работы они имели, какие указания ПЯТАКОВ давал? Вы сами заявили сегодня в начале допроса, что отказываетесь от дальнейшего запирательства на следствии. Докажите это на деле.
Ответ: В Берлине я ПЯТАКОВУ подробно рассказал, на какие силы мы опираемся на Украине, где наши троцкистские силы сосредоточены и какой радиус действия они имеют.
Вопрос: Где именно вы об этом информировали ПЯТАКОВА?
Ответ: Я не могу точно указать, где каждый разговор имел место.
Вопрос: Надо точно показывать, вы вели с ПЯТАКОВЫМ неоднократно серьезные разговоры об организации контрреволюционных сил. Такие разговоры, как и детали, сопровождающие их, хорошо запоминаются.
Ответ: Я повторяю, мои разговоры с ПЯТАКОВЫМ в Берлине были у него в кабинете, в столовой общежития торгпредства и в других местах. Мы использовывали каждое удобное место и удобный случай, но я не в состоянии вспомнить, где каждый разговор был.
Вопрос: Как ПЯТАКОВ воспринял ваши сообщения, что он говорил?
Ответ: ПЯТАКОВ воспринял мои сообщения очень серьезно, в подытоживающей беседе, которая между нами была перед моим отъездом в СССР, сказал мне, что на Украине, при достаточно благоприятной для троцкизма людской и политической базе, силы наши разбросаны и недостаточно организованы.
ПЯТАКОВ предложил мне по возвращении на Украину выделить крепкое, стабильное руководство, которое способно было бы каждодневно руководить подпольем.
ПЯТАКОВ сказал мне, что ТРОЦКИЙ считает, что логикой событий внутри СССР мы опять идем к организационному объединению всех сил в подполье – и троцкистских, и зиновьевских, – и что возможно также включение в блок и правых.
Поэтому надо создать крепкое руководство и на Украине, которое способно было бы собрать воедино все силы для борьбы со сталинским центральным комитетом – любыми средствами.
ПЯТАКОВ предложил в украинское руководство ввести меня – ЛОГИНОВА, ГОЛУБЕНКО и КОЦЮБИНСКОГО.
Вопрос: Почему ПЯТАКОВ предложил создать украинское троцкистское руководство в этом составе?
Ответ: ПЯТАКОВ исходил при этом из следующих соображений: “Ты, Владимир, – говорил ПЯТАКОВ, – вместе с ГОЛУБЕНКО хорошо связаны со старыми троцкистскими кадрами на Украине и имеете широкий доступ к партийному аппарату, а КОЦЮБИНСКИЙ имеет широкие связи среди научно-идеологических кругов. Поэтому из вас именно и должно составиться руководство”.
Вопрос: Вы эту директиву ПЯТАКОВА выполнили?
Ответ: Да, такое руководство в том составе, какой предложил ПЯТАКОВ, и было создано.
По возвращении из Берлина я подробно рассказал о директиве ПЯТАКОВА ГОЛУБЕНКО и КОЦЮБИНСКОМУ, которая и была нами претворена в жизнь. А после ареста КОЦЮБИНСКОГО руководство троцкистской организацией на Украине осуществляли мы вдвоем – я и ГОЛУБЕНКО.
Хочу добавить, что ГОЛУБЕНКО также непосредственно связывался с ПЯТАКОВЫМ по вопросам практической деятельности нашей подпольной организации, ставя меня в известность, как и, наоборот, о всех новых установках ПЯТАКОВА.
О всех других фактах нашей контрреволюционной работы я буду давать показания на следующем допросе.
Протокол допроса записан с моих слов верно, мною прочитан, в чем и расписываюсь.
ДОПРОСИЛ:
НАЧ. 7 ОТДЕЛЕНИЯ СПО
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (ГЛЕБОВ)
Верно:
ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СПО ГУГБ –
СТ. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (СВЕТЛОВ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д 233, Л. 124-135.
[1] Н.В. Голубенко был осужден ВКВС СССР к расстрелу 8 марта 1937 г. и расстрелян 9 марта 1937 г.
[2] В тексте ошибочно – “Хелмко”.
