ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
УПМАЛ-АНГАРСКОГО, Я.Я. – от 22 апреля 1936 года.
Вопрос: Вы арестованы за контрреволюционную деятельность против ВКП(б) и советской власти.
Дайте показания о Вашей нелегальной работе?
Ответ: Никогда контрреволюционной работая не вел и вести не мог, так как на протяжении всего своего многолетнего пребывания в рядах ВКП(б) никаких отклонений у меня от генеральной линии партии не было. Наоборот, я являлся активным борцом за линию партии.
Вопрос: В распоряжении следствия имеются исчерпывающие данные, изобличающие Вас в том, что Вы, являясь замаскированный двурушником внутри ВКП(б), вели активную контрреволюционную работу?
Ответ: Следствие не сможет мне привести ни одного факта моего двурушничества, так как подобных фактов не было.
Вопрос: Следствие не намерено сейчас предъявлять Вам известные ему факты Вашей контрреволюционной деятельности.
Мы продолжаем настаивать на даче откровенных показаний о Вашей нелегальной работе?
Ответ: Вы не предъявляете мне никаких фактов моей якобы контрреволюционной деятельности потому, что их у Вас нет и быть на может.
Вопрос: Вы принадлежали к какой-либо антипартийной группе?
Ответ: Нет, никогда никакого участия в антипартийной группе я не принимал.
Вопрос: Имели ли Вы какие-нибудь связи с антипартийными группами?
Ответ: Нет, не имел.
Вопрос: Были ли Вы связаны с кем-либо из троцкистов?
Ответ: Нет, не был.
Вопрос: А какие-нибудь антипартийные документы Вы читали?
Ответ: Нет, не читал.
Вопрос: Никаких троцкистских документов Вы не читали?
Ответ: Троцкистских документов я не читал.
Вопрос: А какие антипартийные документы Вы читали?
Ответ: Вспоминаю, что читал платформу так называемой “буферной” группы.
Вопрос: Где и когда Вы читали эту платформу?
Ответ: Читал я платформу так называемой “буферной” группы, кажется, в 1927 году в газете “Правда” или “Известия”, точно не помню.
Вопрос: Вы говорите явную чепуху. Эта платформа никогда в советской печати не публиковалась.
Мы требуем, чтобы Вы назвали лицо, давшее Вам платформу.
Ответ: Если в газетах платформа “буфера” не печаталась, то я не могу вспомнить, где я ее читал.
Вопрос: А Вы вспомните?
Ответ: Единственным человеком, у которого я мог читать платформу, был ГАВЕН.
Вопрос: Кто такой ГАВЕН?
Ответ: ГАВЕН, Юрий Петрович, член ВКП(б), мой старый товарищ по Минусинской ссылке.
Вопрос: Почему именно только ГАВЕН мог Вам дать эту платформу?
Ответ: Потому что ГАВЕН, как я сейчас вспоминаю, был одним из руководителей так называемой “буферной” группы.
Вопрос: Откуда Вам это известно?
Ответ: Я с ним в тот период поддерживал тесную личную связь.
Вопрос: Вы все же не ответили на наш прямой вопрос: кто Вам дал платформу “буферной” группы?
Ответ: Эту платформу дал мне ГАВЕН.
Вопрос: Значит, Ваши связи с ГАВЕНОМ носили не только личный характер, как Вы показали ранее?
Ответ: Да, ГАВЕН мне доверял, дал мне платформу, а также посвящал меня в вопросы организационной работы своей антипартийной группы.
Вопрос: Выше Вы показали, что никогда связей с антипартийным группами не имели.
Ответ: Я показал неправду, я действительно поддерживал связь с антипартийной группой ГАВЕНА.
Вопрос: О том, что Вы были связаны с антипартийной группой ГАВЕНА, Вы сообщали партийной организации?
Ответ: Нет, не сообщал.
Вопрос: А на партийной чистке в 1933 г. и при проверке партийных документов в 1935 году Вы об этом сообщили?
Ответ: Нет, тоже не сообщил.
Вопрос: А факт получения Вами от ГАВЕНА нелегального платформенного документа Вы от партийных организаций также скрыли?
Ответ: Да, я все это от партии скрывал.
Вопрос: Вы не сообщили партии не только о Вашей связи с ГАВЕНОМ и о факте получения от него платформы, но и скрыли и продолжаете скрывать на следствии Ваше участие в контрреволюционной деятельности группы ГАВЕНА?
Ответ: Участником контрреволюционной группы ГАВЕНА я не был.
Вопрос: Какие контрреволюционного характера поручения ГАВЕНА Вы выполняли?
Ответ: Никаких поручений ГАВЕН мне не давал, но он меня просил распространить среди моих знаковых платформу “буферной” группы.
Вопрос: Тот единственный экземпляр, который он Вам дал?
Ответ: Нет, он дал мне несколько экземпляров платформы, кажется, 5-6.
Вопрос: И Вы все их распространили?
Ответ: Нет, часть я вернул ГАВЕНУ.
Вопрос: Сколько экземпляров Вы вернули ГАВЕНУ?
Ответ: Экземпляров 10.
Вопрос: Вы же показали, что всего Вами было получено от ГАВЕНА 5-6 экземпляров.
Вы запутались в собственных лживых показаниях.
Мы категорически требуем, чтобы Вы прекратили двурушническое поведение на следствии.
Настаиваем на откровенных показаниях о нелегальной работе контрреволюционной троцкистской организации, участником которой Вы являетесь.
Ответ: Я действительно запутался в собственных показаниях.
В 1927 году я примкнул к антипартийной так называемой “буферной” группе, возглавлявшейся ГАВЕНОМ.
С тех пор до момента своего ареста я вел контрреволюционную работу, являясь членом троцкистской организации.
Вопрос: Дайте показания о Вашей контрреволюционной работе?
Ответ: Моя контрреволюционная работа началась с того, что ГАВЕН, завербовав меня в 1927 г. в троцкистскую организацию, поручил мне размножить и распространить нелегальную платформу т<ак> н<азываемой> буферной группы. Получив от него один экземпляр этой платформы, я передал ее своему знакомому МАКОШИНУ, о троцкистских настроениях которого я знал еще с 1926 года.
МАКОШИН – член ВКП(б), был в то время сотрудником Реввоенсовета. Знаю также, что МАКОШИН был лично связан с троцкистами СМИЛГОЙ и ПОЛУЯНОМ.
Эту платформу перепечатала вторая жена МАКОШИНА, Катя (фамилию ее не знаю), на пишущей машинке системы “Адлер”, которую я подарил ей.
Помню, что я был недоволен тем обстоятельством, что платформа была напечатана именно на этой машинке, так как она имела отличительный шрифт и поэтому легко было установить, кто и где печатал платформу, а это грозило провалом нашей нелегальной работы.
Платформа была напечатана тогда в 15-20 экземплярах. Часть их я распространил, а остальные вернул ГАВЕНУ.
Вопрос: Среди кого Вы распространяли платформу?
Ответ: Эти экземпляры платформы я передал Ксении НЕСВАДБО [1], ВАСИЛЬЕВУ и ПОЛИС – всех их я знал по дореволюционной ссылке. По поручению ГАВЕНА я завербовал всех в троцкистскую организацию.
Вопрос: Какое еще участие в контрреволюционной деятельности троцкистской организации Вы принимали в то время?
Ответ: Я продолжал поддерживать организационную связь с ГАВЕНОМ вплоть до моего отъезда за границу в апреле 1928 года.
В этот период времени я неоднократно на квартире ГАВЕНА принимал участие в совещаниях членов троцкистской организации. Помню, что на этих совещаниях присутствовали ШКЛОВСКИЙ, ДЕГОТЬ и еще несколько человек, фамилии которых я не знаю.
Вопрос: Дайте показания о Вашей контрреволюционной троцкистской деятельности во время Вашего пребывания за границей?
Ответ: В апреле 1928 года я выехал в Южную Америку. Был я там безвыездно до 1931 г. и работал в Южамторге. Еще до своего отъезда за границу я знал, что возглавлявший Южамторг КРАЕВСКИЙ является троцкистом, там же работали ОДЫНЬ и МЕШКОВСКИЕ [2] (муж и жена), которые открыто как троцкисты не выступали, но примиренчески относились к троцкистской деятельности КРАЕВСКОГО и являлись скрытыми троцкистами.
В этот же период времени я обработал в троцкистском духе сотрудницу Южамторга – комсомолку БЕКСЛЕР.
Вопрос: Вы установили связь с существовавшими в Аргентинской компартии троцкистскими группами?
Ответ: Непосредственной связи у меня с ними не было, но я знал о том, что в Аргентинской компартии существует троцкистская группа и я имел информацию о ее деятельности.
Вопрос: От кого Вы получали эту информацию?
Ответ: Меня информировали о деятельности троцкистской группы в Аргентинской компартии сотрудники Южамторга, члены Аргентинской компартии ХИНЧУК и ЛЕЗЕМЕЗЮК.
Кроме того, я систематически читал статьи Троцкого, которые печатались в буржуазной прессе Аргентины.
Вопрос: Следствию известно, что Вы принимали активное участие в контрреволюционной деятельности троцкистских групп в Аргентине?
Ответ: Связи с троцкистскими группами в Аргентинской компартии у меня не было.
Вопрос: Когда Вы выехали из Аргентины?
Ответ: Из Аргентины я выехал в марте 1931 г. и заехал в Испанию.
Вопрос: Почему в Испанию?
Ответ: Я интересовался революционными событиями в Испании, так как еще в Южной Америке я читал статьи Троцкого, в которых он критиковал линию Коминтерна и испанской революции.
В Испании (Кадиксе [3] и Барселоне) я был 10 дней.
Вопрос: С кем из троцкистов Вы установили связь в Испании?
Ответ: В Испании я был как турист и ни с какими троцкистскими группами связи там не устанавливал.
Вопрос: Какую троцкистскую литературу Вы читали в Испании?
Ответ: В самой Испании троцкистской литературы я не читал, но по дороге из Южной Америки на пароходе я читал книгу Троцкого “Моя жизнь”, которую взял в библиотеке этого парохода.
Из Испании я уехал в Берлин и там пробыл полтора месяца.
Вопрос: С кем из троцкистов установили связь в Берлине?
Ответ: В Берлине я связался с членом Германской компартии, сотрудником советского посольства, фамилию его не помню. С ним я был знаком еще с 1923 года по моей работе в Берлине. Он был троцкистом и в беседе со мной подверг резкой критике линию Коминтерна и руководства германской компартии.
Вопрос: С кем еще Вы установили связь в Берлине?
Ответ: Кроме этого сотрудника советского посольства я также связался с секретарем Бранденбургской районной партийной организации по кличке “Фома”, я познакомился с ним в 1923 году через его жену Соню, сотрудницу Торгпредства в Берлине. Через нее же я нашел “Фому” во время своего пребывания в Берлине в 1931 году.
“Фома” был резко враждебно настроен по отношению к руководству германской компартии и во время наших встреч передавал мне антипартийную информацию.
Вопрос: С кем еще Вы связались в Берлине?
Ответ: Во время моего пребывания в Берлине я пытался установить связь с ГАВЕНОМ, находившимся тогда в Германии.
Вопрос: Откуда Вы знали, что ГАВЕН был тогда в Германии?
Ответ: Об этом мне писала член нашей организации НЕСВАДБО, с которой на протяжении всех этих лет я поддерживал систематическую письменную связь.
Вопрос: Вы установили связь с ГАВЕНОМ?
Ответ: Я писал ему в Нюренберг, но ответа не получил. ГАВЕН знал, что я нахожусь в Берлине и, как он мне потом при нашей встрече в Москве рассказывал, пытался по телефону найти меня.
Вопрос: Какую троцкистскую литературу Вы получили в Берлине?
Ответ: В Берлине я прочел несколько бюллетеней Троцкого.
Вопрос: Вы их привезли с собой в Москву?
Ответ: Да, несколько экземпляров троцкистских бюллетеней я привез с собой.
Вопрос: Кому Вы их передали?
Ответ: Я давал их на прочтение НЕСВАДБО.
Вопрос: Еще кому?
Ответ: Сейчас вспомнить не могу.
Вопрос: А с кем из членов троцкистской организации Вы по приезде в Москву в 1931 году восстановили организационные связи?
Ответ: Я восстановил связи с членами троцкистской организации МЕШКОВСКИМ Т.В., МЕШКОВСКОЙ О.А., НЕСВАДБО и ОДЫНЕМ, а после приезда ГАВЕНА из Германии в конце 1932 года – и с ним.
Вопрос: Дайте показания о контрреволюционной работе членов Вашей организации: МЕШКОВСКОГО Т.В., МЕШКОВСКОЙ О.А. и ОДЫНЬ, с которыми Вы восстановили организационную связь в 1932 году?
Ответ: Группа нашей организации в составе МЕШКОВСКОГО, МЕШКОВСКОЙ, ОДЫНЯ и меня – АНГАРСКОГО систематически на протяжении всех этих лет вплоть до дня моего ареста собиралась на квартире у МЕШКОВСКИХ (Сретенский бульвар, дом 9/2, кв. 11) и у них на даче в Серебряном бору.
На этих сборищах мы неоднократно обсуждали политику ВКП(б) с контрреволюционных позиций.
Там же происходила взаимная информация о внутрипартийном положении, причем МЕШКОВСКИЙ Т.В. как наиболее близко стоящий к партийному аппарату передавал клеветнические измышления о руководстве ВКП(б).
Я помню, что на одном из сборищ группы я делал информацию о положении в Испании и в Германии. Информация эта носила характер контрреволюционной критики линии Коминтерна.
Источником этой информации были мои беседы с немецкими троцкистами в Берлине, о которых я показывал выше, и статьи ТРОЦКОГО, которые я читал в “Бюллетенях оппозиции”.
МЕШКОВСКАЯ, работавшая в аппарате Коминтерна, полностью солидаризируясь с моей контрреволюционной оценкой политики Коминтерна в вопросах испанской революции и положения в Германии, в свою очередь информировала нас в троцкистском духе о секциях Коминтерна, аргументируя свои контрреволюционные выпады против руководства Коминтерна якобы известными ей материалами.
Почти во всех этих сборищах в доме и на даче МЕШКОВСКИХ активно участвовал и ОДЫНЬ.
Вопрос: Выше Вы показали, что одним из источников Ваших контрреволюционных информаций являлись “Бюллетени оппозиции”.
Вы говорите о тех бюллетенях, которые Вы привезли с собой из Берлина и 1931 году?
Ответ: Нет, эти информации имели место значительно позднее и возможно, что я пользовался не теми бюллетенями, которые я привез из Берлина.
Вопрос: Какими же?
Ответ: Бюллетенями более позднего выпуска.
Вопрос: Откуда Вы их получали?
Ответ: “Бюллетенями оппозиции” меня систематически снабжал ГАВЕН.
Вопрос: Уточните, когда именно ГАВЕН давал Вам “бюллетени”?
Ответ: Я уже показал выше, что после возвращения ГАВЕНА из Германии в конце 1932 года я восстановил с ним организационную связь, которую систематически поддерживал до дня его ареста.
Встречались мы в его комнате в гостинице “Метрополь”, на квартире его жены ОВВЯН [4] (2-й Зачатьевский пер., 2 корп., 19, кв. 41), затем в санатории на ст<анции> Кратово, а также в доме отдыха <в> Михайловском.
ГАВЕН меня информировал о том, что он, будучи в Германии, имел встречи с руководителями троцкистских организаций, установил с ними связь и взял на себя выполнение ряда их поручений.
Вопрос: С кем персонально ГАВЕН установил связь в Германии?
Ответ: Фамилии он мне не называл.
Вопрос: Это неверно. ГАВЕН говорил Вам, что он установил связь с СЕДОВЫМ Л.
Ответ: Нет. Об этом он мне не говорил.
Вопрос: Вы не ответили на вопрос, когда ГАВЕН давал Вам “Бюллетени оппозиции”.
Ответ: Всех случаев передачи ГАВЕНОМ мне “Бюллетеней” я не помню. Последний раз я получил от ГАВЕНА “Бюллетень”, кажется, в январе 1936 года.
Помню также случай передачи мне ГАВЕНОМ одного “Бюллетеня” в 1933 году. Эта передача имела место в помещении общества старых большевиков. Мы сидели с ГАВЕНОМ в столовой, он меня вызвал в уборную и передал там 1 экз<емпляр> “Бюллетеня”.
Вопрос: От кого Вы еще получали “Бюллетень оппозиции”?
Ответ: Помню, что в 1934 г. 1 экземпляр “Бюллетеня” у меня на квартире мне передал Михаил ВАСИЛЬЕВ [5], которого я знал как троцкиста. ВАСИЛЬЕВ был также связан с ГАВЕНОМ. Где сейчас ВАСИЛЬЕВ, я не знаю. В то время он работал статистиком-экономистом на какой-то фабрике в Кунцево.
Вопрос: Кому Вы давали бюллетени Троцкого?
Ответ: Почти все имевшиеся у меня номера “Бюллетеня” я давал на прочтение члену нашей организация НЕСВАДБО.
Вопрос: Кому еще Вы давали?
Ответ: Больше, кажется, никому.
Вопрос: А МЕШКОВСКИМ и ОДЫНЮ Вы давали “Бюллетени”?
Ответ: Нет, не давал.
Вопрос: Вы говорите неправду. Вы давали “Бюллетени” Троцкого МЕШКОВСКИМ и ОДЫНЮ.
Ответ: Возможно, что давал, но сейчас точно вспомнить не могу.
Вопрос: Где находятся “Бюллетени”, которые Вы получали?
Ответ: Я возвращал их ГАВЕНУ.
Вопрос: Какие поручения ГАВЕНА по троцкистской организации Вы выполняли?
Ответ: Никаких поручений я от него не получал.
Вопрос: Следствию известно, что Вы выполняли поручения ГАВЕНА контрреволюционного характера?
Ответ: Признаю, что по поручению ГАВЕНА я в 1933 году привез ему из-за границы 1 бюллетень Троцкого.
Вопрос: Только один?
Ответ: Да, только один.
Вопрос: Это относится к 1933 г. Но вы ведь после этого еще выезжали за границу. Какие поручения ГАВЕНА Вы выполняли в эти свои поездки?
Ответ: Я выезжал за границу последний раз в середине 1935 года.
Перед моим отъездом ГАВЕН поручал мне привезти последние троцкистские бюллетени, но это поручение мне выполнить не удалось, о чем после своего приезда из-за границы в конце 1935 года я сообщил ГАВЕНУ.
Никаких других поручений от ГАВЕНА я не имел.
Вопрос: Следствие констатирует, что Вы на протяжении всего допроса пытаетесь скрыть существенные факты контрреволюционной деятельности троцкистской организации. Мы требуем от Вас откровенных исчерпывающих показаний.
Мы предлагаем выдать все организационные связи известных Вам членов троцкистской организации и дать показания о их контрреволюционной деятельности?
Ответ: Я признаю себя виновным в том, что, оставаясь внутри ВКП(б) законспирированным двурушником, являясь членом троцкистской организации, вел с 1927 года до дня моего ареста активную контрреволюционную работу.
Все, что я вспомнил о фактах нелегальной деятельности организации, я показал.
Возможно, что я многое упустил, но мне нужно все это вспомнить.
Обо всем, что я вспомню, покажу дополнительно.
Записано с моих слов верно, мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ –
МАЙОР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – ШТЕЙН
ПОМ. НАЧ. 7 ОТД. СПО ГУГБ –
КАПИТАН ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – КОГАН
Верно:
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 165, Л. 14-30
[1] Здесь и далее в тексте ошибочно – “Несвадьбо”.
[2] В тексте ошибочно – “Мешковский”.
[3] Вероятно, в Кадисе.
[4] В тексте ошибочно – “Овьян”.
[5] В базе данных “Открытый список” имеется вполне подходящий Михаил Васильев, арестованный по “делу И.Н. Смирнова и других” в 1933 г. Однако, он в 1933 г. был лишен свободы на 3 года (см. Известия ЦК КПСС, № 6 за 1991 г., стр. 86) и оказался в Коканде, где в 1936 г. был вновь арестован. Так что не совсем понятно, как он мог оказаться в Москве в 1934 г. Правда, если тюремное заключение ему заменили на ссылку, он мог временно покинуть место ссылки и нелегально приехать в Москву.
