ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

ОЛЬБЕРГА, Валентина Павловича,

От 29-го марта 1936 года.

 

ОЛЬБЕРГ В.П., 1907 года рожд<ения>, быв<ший> чл<ен> КПГ, исключен как троцкист, подданный Гондурас, быв<ший> преподаватель Горьков­ского педагогического института.

 

Вопрос: На предыдущих допросах Вы показали, что организационную связь с РОЗЕНБЛЮМОМ Л.Х. Вы установили только в 1935 году; между тем следствию известно, что РОЗЕНБЛЮМ выполнял Ваши поручения и до 1935 года и при­нимал активное участие в к.-р. троцкистской работе?

Ответ: Как я уже показывал, я лично связался с РОЗЕНБЛЮМОМ Л.Х. в Минске в 1935 году и привлек его к работе по подготовке террористического акта над СТАЛИНЫМ.

До 1935 года я с РОЗЕНБЛЮМОМ только переписывался, и из моих писем к нему он был в курсе моей троцкистской деятельности. Я из получаемых мною от него писем был также осведомлен о его троцкистских настроениях.

Вопрос: Ваша связь с РОЗЕНБЛЮМОМ до 1935 года не ограничивалась взаимной перепиской. Вы не сообщили нам о прямых поручениях, которые были Вами переданы РОЗЕНБЛЮМУ до Вашего последнего приезда в СССР в 1935 году?

Ответ: Повторяю, что я лично установил связь с РОЗЕНБЛЮМОМ только в 1935 году.

Вопрос: Вы уклоняетесь от ответа. Речь идет не о личных Ваших встречах с РОЗЕНБЛЮМОМ до 1935 года, а о поручениях, которые Вы ему передали через третье лицо?

Ответ: Я вынужден признать, что я скрыл от след­ствия одно весьма существенное обстоятельство, связан­ное с моим первым нелегальным приездом в СССР в 1933 го­ду по фальшивому паспорту на имя Евгения ФРЕЙДИГМАНА.

Вскоре после моего приезда в марте 1933 года в Москву я посетил проживавшего в Москве моего двоюродного брата АРОНОВСКОГО А.И.

АРОНОВСКИЙ был со мной связан еще в Берлине с 1927 года по 1930 год. Он тогда работал в Берлинском Торгпредстве, и я с ним встречался, примерно, раз в неделю.

АРОНОВСКИЙ знал о троцкистской работе, которую я проводил в Берлине, и, будучи сам троцкистски настроен­ным, вел по моему поручению обработку в троцкистском духе отдельных своих сослуживцев.

Таким образом, после моего приезда в СССР я мог говорить с АРОНОВСКИМ совершенно свободно и посвятил его в свои планы, для осуществления которых я приехал в Со­ветский Союз.

Кроме того, я дал АРОНОВСКОМУ в Москве специальное поручение связаться с РОЗЕНБЛЮМОМ.

Вопрос: С какой целью АРОНОВСКИЙ должен был свя­заться с РОЗЕНБЛЮМОМ?

Ответ: АРОНОВСКИЙ должен был передать РОЗЕНБЛЮМУ мое поручение связаться в Белоруссии с ЛЕНЦНЕРОМ [1].

Вопрос: Какое отношение Вы имели к ЛЕНЦНЕРУ?

Ответ: О необходимости установления мною связи с ЛЕНЦНЕРОМ в СССР я получил в 1932 году указания от Льва СЕДОВА в Берлине.

Вопрос: Что Вам сообщил в Берлине СЕДОВ о ЛЕНЦНЕРЕ? 

Ответ: О ЛЕНЦНЕРЕ я говорил с СЕДОВЫМ в Берлине несколько раз в течение 1931-1932 г.г.

СЕДОВ отзывался о ЛЕНЦНЕРЕ очень тепло, характери­зовал его как убежденного троцкиста, передавал мне о нем похвальные отзывы ТРОЦКОГО.

Уже перед самым моим отъездом в Союз (в конце 1932 или начале 1933 года) СЕДОВ, наряду с дачей явки на Платона ВОЛКОВА [2], поручил мне связаться в СССР с ЛЕНЦНЕРОМ, заявив, что он работал в Белоруссии в редакции газеты “Рабочий”.

Еще в Берлине предполагалось, что самым лучшим способом установления связи с ЛЕНЦНЕРОМ будет исполь­зование РОЗЕНБЛЮМА, который не мог не знать ЛЕНЦНЕРА по Белоруссии (РОЗЕНБЛЮМ также газетный работник).

СЕДОВ мне также сообщил, что ЛЕНЦНЕР ведет в Союзе работу по поручению ТРОЦКОГО и рекомендовал мне устано­вить с ним связь исключительно осторожно с тем, чтобы, я как нелегал его не скомпрометировал и не навел бы на него подозрений на случай установления за мной слежки.

Помню, что СЕДОВ мне дословно сказал следующее: “ЛЕНЦНЕРА надо во что бы то ни стало беречь от провала”.

Вопрос: В чем заключалось Ваше поручение РОЗЕНБЛЮМУ через АРОНОВСКОГО связаться с ЛЕНЦНЕРОМ?

Ответ: АРОНОВСКОМУ я поручил, во-первых, рассказать РОЗЕНБЛЮМУ о целях моего приезда в Советским Союз, во-вторых, АРОНОВСКИЙ должен был передать РОЗЕНБЛЮМУ, что он должен с ЛЕНЦНЕРОМ связаться очень осторожно от име­ни Международного секретариата ТРОЦКОГО.

Вопрос: Был ли Вами дан РОЗЕНБЛЮМУ для связи с ЛЕНЦНЕРОМ пароль?

Ответ: Нет, пароля я для РОЗЕНБЛЮМА не передавал. Однако, я предупредил АРОНОВСКОГО, что РОЗЕНБЛЮМ должен связаться с ЛЕНЦНЕРОМ от имени “старика” (Троцкого).

Вопрос: Установил ли РОЗЕНБЛЮМ связь с ЛЕНЦНЕРОМ?

Ответ: В 1933 г. мне это выяснить не удалось. Только 1935 году, когда я связался с РОЗЕНБЛЮМОМ в Минске, он мне сообщил, что с ЛЕНЦНЕРОМ связь им установлена и что ЛЕНЦНЕР располагает рядом серьезных троцкистских связей в Москве, Белоруссии и Сталинграде. 

При этом РОЗЕНБЛЮМ мне сказал, что он ездил по поручению ЛЕНЦНЕРА в 1934 году с троцкистом ПАСКАНЬЕВЫМ в Сталинград и там связался с троцкистами, участниками организации, МАКАРЬЕВЫМ и МЕЕРЗОНОМ.

Со слов РОЗЕНБЛЮМА мне также было известно, что ЛЕНЦНЕР стоит на позициях террористической борьбы с руководством ВКП(б).

Вопрос: Говорил ли Вам что-либо РОЗЕНБЛЮМ о ЛЮБИМОВЕ?

Ответ: Да. РОЗЕНБЛЮМ мне говорил, что ЛЮБИМОВ – троцкист, работает в Москве в каком-то издательстве и связан по своей троцкистской деятельности с ЛЕНЦНЕРОМ.

Вопрос: Вы лично связались с ЛЕНЦНЕРОМ в Совет­ском Союзе?

Ответ: Нет. К моему приезду в Минск ЛЕНЦНЕР был из Белоруссии откомандирован на работу на Украину, и я с ним не связался.

Однако я предполагал в последующем установить с ним связь, использовав для этого РОЗЕНБЛЮМА.

Вопрос: Ваши показания о ЛЕНЦНЕРЕ, которые Вы дали только в результате наших вопросов, свидетельствуют о том, что Вы не все говорите об известной Вам к.-р. деятельности троцкистов в Союзе?

Ответ: Я рассказал Вам все мне известное о деятельности троцкистов в СССР и за границей. Возможно, что я кое-что забыл. Скрывать от следствия ничего не намерен.

Вопрос: Вы не сообщили нам о ряде известных Вам фактов, которые Вы забыть не могли. В частности, на допросе от 8/III-с<его> г<ода> Вы сообщили не все Вам известное о так называемом Союзном Троцкистском центре, который, по показаниям, возглавлялся И.Н. СМИРНОВЫМ.

Ответ: Моя долголетняя троцкистская активная дея­тельность, близкая связь с СЕДОВЫМ и через него с ТРОЦ­КИМ сдерживали меня до сих пор от дачи откровенных пока­зании о связях ТРОЦКОГО и СЕДОВА в СССР. Меня удерживало от дачи откровенных показаний кро­ме того еще и то обстоятельство, что я пользовался у СЕДОВА неограниченным, по-моему, доверием, и он мне рассказывал и делился обо всем, как с родным братом.

Я действительно сообщил следствию не все мне известное о троцкистском Союзном центре.

Еще до решения о моей нелегальной поездке в СССР в 1931 г. СЕДОВ в Берлине мне сообщил, что в том же 1931 году в Берлин приезжал И.Н. СМИРНОВ и имел с ним ряд встреч в конспиративной обстановке.

И.Н. СМИРНОВ сообщил СЕДОВУ для передачи ТРОЦКОМУ, что в СССР действует Союзный центр, в который кроме СМИРНОВА входят КАВТАРАДЗЕ, СМИЛГА, МРАЧКОВСКИЙ, БАКАЕВ и, насколько помню, МДИВАНИ.

Вопрос: О БАКАЕВЕ СЕДОВ Вам говорил как о члене центра или как о связанном с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ?

Ответ: О БАКАЕВЕ СЕДОВ мне говорил как о члене центра. Связь с ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ, по словам СЕДОВА, осуществлял СМИРНОВ.

И.Н. СМИРНОВ сообщил также СЕДОВУ, что условия ра­боты троцкистов в Советском Союзе при непрекращающихся репрессиях со стороны ГПУ требуют тщательной конспира­ции и что наибольшее значение приобретают кадры скрытых троцкистов внутри ВКП(б), которые неизвестны партии и ГПУ.

СЕДОВ мне рассказал, что СМИРНОВ разработал тщательный план деятельности троцкистской организаций в Союзе. Этот план предусматривал ведение троцкистской работы по трем параллельным линиям: организация и объединение троцкистских кадров, разоблаченных ВКП(б), на­ходящихся в тюрьмах, ссылках и в незначительной части на свободе; организация и объединение скрытых троцкис­тов внутри ВКП(б), которые должны быть полностью изоли­рованы от разоблаченных троцкистов; переброска прове­ренных троцкистов из-за кордона, преимущественно неле­гальными путями, для оседания в Советском Союзе и использования их в активной борьбе с ВКП(б), главным образом, в подготовке террористических актов над руководителями ВКП(б).

Вопрос: Таким образом, вопрос о переходе троцкис­тов на позиции террора обсуждался еще до 1932 г., о чем Вы показывали 13/II-с<его> г<ода>?

Ответ: Да, в положительном смысле этот вопрос был разрешен в Берлине во время пребывания там И.Н. СМИРНОВА в 1931 году. Я думаю, что троцкистами в СССР этот вопрос обсуждался и раньше, поскольку, как мне говорил СЕДОВ, СМИРНОВ твердо стоял на террористических позициях.

Вопрос: Известно ли Вам что-либо о Шуре САФОНОВОЙ?

Ответ: Фамилию САФОНОВОЙ мне называл в Берлине Лев СЕДОВ и говорил о ней как о троцкистке, связанной с Союзным центром.

Вопрос: Известно ли Вам о нелегальной связи СЕДО­ВА с троцкистским центром в Союзе после его встреч с СМИРНОВЫМ в Берлине в 1931 году?

Ответ: Примерно через год после того, как СЕДОВ мне сообщил о своих встречах с СМИРНОВЫМ в Берлине, т.е. уже в 1932 году, СЕДОВ рассказал мне, что в Берлин приезжал проживающий в СССР и связанный с Союзным троцки­стским центром троцкист ГОРОВИЦ или ГОРОВИЧ и виделся с СЕДОВЫМ.

Вопрос: Вспомните точно, какую фамилию Вам назы­вал СЕДОВ: ГОРОВИЦ или ГОРОВИЧ?

Ответ: Об этом лице СЕДОВ мне говорил как о быв­шем политэмигранте в дореволюционное время и старом социал-демократе.

Этот разговор с СЕДОВЫМ у меня был осенью 1932 года в кафе на Нюренбергер-плац, мы говорили по-русски, и, насколько я помню, фамилия этого троцкиста ГОРОВИЧ.

Вопрос: Говорил ли Вам СЕДОВ о том, как прибыл ГОРОВИЧ в Берлин?

Ответ: СЕДОВ мне сказал, что ГОРОВИЧ приехал в Берлин из Парижа на обратном пути в СССР.

Вопрос: Говорил ли Вам СЕДОВ, каким образом с ним связался ГОРОВИЧ – непосредственно или через третье лицо?

Ответ: СЕДОВ мне говорил, что ГОРОВИЧ имел спе­циальное задание с ним встретиться в Берлине. Как тех­нически он с ним связался, СЕДОВ мне не говорил. Вооб­ще разыскать СЕДОВА в Берлине было легко, так как он жил легально, и о нем можно было навести справку в адресном столе.

Вопрос: Называл ли Вам СЕДОВ еще какие-либо фами­лии в связи с сообщением о приезде ГОРОВИЧА?

Ответ: Возможно, что СЕДОВ при этом мне называл и другие фамилии, но я этого не помню.

Вопрос: Говорили ли Вы о ГОРОВИЧЕ с СЕДОВЫМ еще когда-либо, в частности, перед Вашей поездкой в СССР?

Ответ: Нет, не говорили. В 1933 году, как я уже показывал, я получил явку только на Платона ВОЛКОВА и поручение связаться осторожно через РОЗЕНБЛЮМА с ЛЕНЦНЕРОМ.

Вопрос: Ко времени Вашего первого выезда в СССР кроме ГОРОВИЧА еще кто-либо связывался с СЕДОВЫМ от троцкистского центра в Союзе?

Ответ: Мне СЕДОВ больше ничего по этому вопросу не говорил. Однако, я полагаю, что приездом ГОРОВИЧА эта связь не закончилась. Думаю так потому, что ко вре­мени моего выезда в СССР в марте 1933 г. СЕДОВ мне сооб­щил об аресте в СССР ряда троцкистов и Ив<ана> Никитича СМИР­НОВА. Известие об аресте СМИРНОВА произвело на СЕДОВА ошеломляющее впечатление и ускорило мой выезд в СССР.

Вопрос: Какие задания Вам дал СЕДОВ в связи с Вашим выездом в Советским Союз?

Ответ: Я должен дополнить мои показания от 13/II-с<его> г<ода>.

СЕДОВ в связи с арестом И.Н. СМИРНОВА поставил пе­редо мной задачу разведать обстановку, выяснить, насколь­ко провалена организация, связаться с сохранившимися от ареста людьми и хотя бы на время взять на себя организа­цию сохранившихся троцкистских кадров, могущих быть ис­пользованными в террористической борьбе с руководством ВКП(б).

Конкретно СЕДОВ мне предложил разыскать и установить связь в первую очередь с Платоном ВОЛКОВЫМ, а затем с ЭЛЬЦИНЫМ (отцом), находившимся, по сведениям СЕДОВА, в Нижегородском крае, кажется, в Вятке, и с СЕРМКУСОМ, б<ывшим> секретарем ТРОЦКОГО, находившимся в Архангельске.

Об обстоятельствах моей первой поездки в СССР я уже показывал на предыдущих допросах.

Вопрос: Кого еще из участников троцкистской орга­низации в СССР Вам назвал СЕДОВ?

Ответ: Перед первым выездом, кроме названных мною лиц, никого.

После моего возвращения в 1933 году за границу, когда подготовлялась моя поездка вновь в СССР, СЕДОВ уже в 1934 и 1935 г. сообщил мне, что в Горьком вели работу  ФЕДОТОВ и  ШТЫКГОЛЬД; но последний, по сведениям СЕДОВА, в 1935 г. был арестован.

Кроме того, мне было известно от СЕДОВА, что на Украине троцкистскую работу ведет академик СЕМКОВСКИЙ.

О ФЕДОТОВЕ и СЕМКОВСКОМ СЕДОВ мне говорил как о скрытых троцкистах.

Вопрос: С кем из этих лиц Вы связались в СССР?

Ответ: Только с ФЕДОТОВЫМ и, как я уже ранее по­казывал, с РОЗЕНБЛЮМОМ.

Должен добавить, что ко времени моего последнего приезда в СССР сюда была переброшена значительная по количеству группа троцкистов из-за кордона. ФРИДМАН Зорох, БОШТЕДТ Карл, ЛЮЛЬСДОРФ Бартель, ОЛЬБЕРГ Суламифь и АРОНОВСКИЙ осели в Москве. ВИРГИН Фриц осел в Республике Немцев Поволжья.

Все эти лица были подготовлены и предназначались к участию в террористических актах. Кроме того, ряд связей в Москве и Горьком заложил находившийся в Союзе Курт МЮЛЛЕР, который был связан с активными троцкистами в Коминтерне и с группой ФЕДОТОВА в Горьком.

Вопрос: Известны ли Вам связи Курта МЮЛЛЕРА в Ко­минтерне?

Ответ: Нет, эти связи мне неизвестны.

Вопросе: А Хацкель ГУРЕВИЧ Вам известен?

Ответ: Да, известен. Кличка его ‒ “Хача”. О нем я следствию хотел сообщить особо. ГУРЕВИЧА я знаю с 1929 г. Он рижанин, эмигрировал из Латвии в Германию, где работал в Советском Торгпредстве. Сначала в Берлине, потом в Лейпциге. ГУРЕВИЧ ‒ троцкист, очень активно настроен против руководства ВКП(б), был связан по троцкистской работе с Зорохом ФРИДМАНОМ в Германии. ГУРЕВИЧ выехал не то в 1932, не то в 1933 г. в СССР и находится в Ленинграде.

В Советском Союзе ГУРЕВИЧ предназначался как участ­ник террористической группы, которую возглавлял ФРИДМАН.

Перед моим последним выездом в СССР в 1935 году мне сообщил Лев СЕДОВ, что ГУРЕВИЧ в Ленинграде развил большую работу и установил ряд связей с немцами-троцкиста­ми.

СЕДОВ особо отмечал, что ГУРЕВИЧ – ценный человек и достиг больших результатов в Ленинграде.

Вопрос: Выше Вы показали, что СЕДОВ Вам говорил об академике СЕМКОВСКОМ как о троцкисте, ведущим работу на Украине. Пытались ли Вы связаться с СЕМКОВСКИМ?

Ответ: Мне было известно от ФЕДОТОВА, что связь с троцкистской организацией на Украине установлена через МУХИНА, проживающего в Киеве. МУХИН, как мне сообщил ФЕДОТОВ, связан с СЕМКОВСКИМ не то непосредственно, не то через третье лицо из числа троцкистов на Украине.

Поскольку предполагался приезд МУХИНА в Горький, я до связи с МУХИНЫМ решил связи с СЕМКОВСКИМ не уста­навливать.

Кроме того, с июля 1935 года до моего ареста я установил крепкую связь с РОЗЕНБЛЮМОМ в Минске, ФЕДОТОВЫМ в Горьком, БОШТЕДТОМ, ЛЮЛЬСДОРФОМ и АРОНОВСКИМ в Москве и предполагал в ближайшее время связаться с Зорохом ФРИДМАНОМ и Фрицом ВИРГИНОМ.

Вопрос: Вы сегодня впервые показали о ЛЮЛЬСДОРФЕ как об участнике террористической организации. Что Вам известно о его к.-р. деятельности?

Ответ: Начало моей связи с ЛЮЛЬСДОРФОМ относится к 1930 году. В троцкистскую организацию он был мною вовлечен в Берлине в 1931 году.

В СССР он уехал как активный троцкист, и во время моих нелегальных приездов в Москву он был мною осведомлен о моих планах и намерениях.

ЛЮЛЬСДОРФ дал мне в Москве согласие принять уча­стие в террористической деятельности организации и был связан с БОШТЕДТОМ.

Квартира ЛЮЛЬСДОРФА в Москве, которую я использо­вал для нелегального проживания, намечалась мною как явка для террористов, переведенных на нелегальное положение.

Вопрос: Третьего января 1936 года в г. Сталинабад в адрес педагогической Академии поступил на Ваше имя из Праги почтовый конверт с вложением визитной карточки Владимира ТУКАЛЕВСКОГО. На этой визитной карточке от руки написано “п. ф. 1936 г.” Предъявляю Вам конверт и визитную карточку?

Кто такой ТУКАЛЕВСКИЙ, почему он Вам писал в конце 1935 г. в Сталинабад, хотя Вы в это время были в Горьком, и что означает приписка на визитной карточке?

Ответ: ТУКАЛЕВСКИЙ Владимир живет в Праге, ра­ботает директором Славянской библиотеки Министерства иностранных дел Чехословацкой республики.

Я с ним познакомился с средины 1933 года в связи с моей работой в библиотеке, директором которой он являлся.

О моей связи с ТУКАЛЕВСКИМ было известно СЕДОВУ, с которым я обусловил использовать адрес ТУКАЛЕВСКОГО как нейтральный адрес для связи. 

Кроме того, я передал СЕДОВУ несколько визитных карточек ТУКАЛЕВСКОГО, которые он должен был использовать для условной переписки со мною в Союзе.

Совершенно очевидно, что, что визитная карточка ТУКАЛЕВСКОГО исключала всякие возможные подозрения, что это письмо от СЕДОВА, а, с другой стороны, я, получая такую визитную карточку, был уверен, что она идет от СЕДОВА.

Вопрос: Но почему предъявленная Вам визитная карточка была послана в Сталинабад? Вы ведь жили в Горьком?

Ответ: Перед моим последним отъездом в июле 1935 г. в СССР СЕДОВ мне указал на крайнюю необходимость уста­новления связи с Платоном ВОЛКОВЫМ в Союзе. Он это свя­зывал с необходимостью выяснения точного положения о сохранившихся троцкистских кадрах после репрессий в связи с убийством КИРОВА.

Самому СЕДОВУ к этому времени точное местонахожде­ние Платона ВОЛКОВА известно не было. Мне его разыскивать он также не рекомендовал, т.к. Платон ВОЛКОВ после убийства КИРОВА, несомненно, будет находится под усилен­ным наблюдением, и я могу провалиться.

В связи с этим было решено следующее: СЕДОВ нап­равляет в Сталинабад в мой старый адрес в конверте ви­зитную карточку ТУКАЛЕВСКОГО с условным знаком “п. ф.”

Это письмо Платон ВОЛКОВ через свои связи в Сталинабаде (там жил его брат) должен был получить. К этому времени Платон ВОЛКОВ должен был быть предупрежден СЕ­ДОВЫМ, где я нахожусь, и направить ко мне для связи че­ловека с этой визитной карточкой, которая являлась па­ролем.

Вопрос: В изъятых у вас при обыске документах имеется письмо некоего Эрнста из Берлина, датированное 21.XI-1935 года. Из письма видно, что вы его получили оказией.

Кто такой Эрнст, и как вы получили это письмо?

Ответ: Эрнст – это имя моего друга ЧОПАНЕКА, ко­торый живет в Берлине и который знал о моем нелегальном пребывании в СССР. Письмо привезла моя жена во время приезда из Берлина.

Вопрос: В этом письме упоминается некий Курт. О ком идет речь?

Ответ: Курт – это имя РОБЕЛЯ, моего знакомого по Берлину, также знавшего о моем нелегальном пребыва­нии в СССР.

Курт РОБЕЛЬ приезжал в СССР в сентябре или октябре 1935 г. по туристской визе. Был в Москве и Ленинграде. Курт РОБЕЛЬ в близких отношениях с ФРИДМАНОМ и ВИРГИНОМ. Знает также БОШТЕДТА и Хацкеля ГУРЕВИЧА, находящегося в Ленинграде.

О пребывании Курта РОБЕЛЬ в СССР я узнал пост­фактум из письма Эрнста ЧОПАНЕК и сообщения Бетти ОЛЬБЕРГ. Кроме того, РОБЕЛЬ мне сам об этом сообщил из Ленинграда перед своим отъездом в Германию.

Вопрос: С какой целью приезжал РОБЕЛЬ в 1935 г. в СССР?

Ответ: Мне было известно, что он приезжал как турист. Имел ли он другие цели – я не знаю.

 

Записано с моих слов верно, мною прочитано: ‒

В. ОЛЬБЕРГ.

 

НАЧ. СЕКР.-ПОЛИТ. ОТД. ГУГБ: –
КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ 2 РАНГА: – (Г. МОЛЧАНОВ)

 

ЗАМ НАЧ. СЕКР.-ПОЛИТ. ОТД. ГУГБ –
КОМИССАР ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ 3 РАНГА: – (ЛЮШКОВ)

 

НАЧ. 3 ОТД. СПО ГУГБ –
КАПИТАН ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: – (КАГАН)

 

Верно:

 

ОПЕР. УПОЛНОМ. 3 ОТД. СПО ГУГБ – 
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (УЕМОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 220, Л. 155-171.

---

[1] Следы Розенблюма и Ленцнера (в тот период, когда последний уже был откомандирован из Минска на Украину) мы обнаруживаем в передовой статье «Правды» от 7 августа 1936 г. (216) «Уметь распознать врага», которой фактически открылась пропагандистская кампания подготовки к процессу: «Бдительность коммунистов теперь необходима на любом участ­ке и во всякой обстановке — это надо повторять неоднократно. Враг искусно использует малейшую лазейку, малейшее проявление либерализма, болтовню, небрежность в работе. Как хитрая лиса, он пускается на тысячи разнообразнейших приемов, чтобы укрыться, войти в доверие и обмануть бдительность. Вот один из примеров того, как действует враг. В Минске, в редакции центральной газеты «Звезда», долгое время подвизался активный троцкист Розенблюм. Он сумел опутать редактора газеты Стернина и пытался использовать аппарат центральной газеты в контрреволюционных целях. Лестью, подхалимством, собутыльничеством он добился того, что Стернин сделал его фактически хозяином в газете. Не менее поучительны факты, относящиеся к днепропетровской организации. На работу в Днепропетровск руководящими работниками обкома был приглашен известный оруженосец Троцкого Ленцнер. На основании старых знакомств туда же был приглашен троцкист Красный. Оба этих «ценных» работника немедленно потащили за собой и устроили в аппарат некоторых областных организаций целую ораву жуликов, шпионов, диверсантов. Чтобы замести следы, Ленцнер и Красный жаловались друг на друга в обком, изо всех сил стараясь показать себя преданными партии людьми. Но это был маневр, рассчитанный на дураков, это была своего рода конспирация, которую никак не могли раскусить товарищи из обкома. Хуже всего то, что это не первый случай на Днепропетровщине и что всякий раз обком со скрипом, лишь под давлением критики, признавал свои ошибки. И сейчас эта позорная история не использована для того, чтобы повысить бдительность». Заметим, что до отъезда в Днепропетровск на должность замначальника областного земельного управления Наум Михайлович Ленцнер с середины 1934 г. занимал пост главного редактора газеты «Звезда», благодаря чему несомненно был «связан» с Розенблюмом.