Копия.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 9 декабря 1934 года.
ВОПРОС: Что Вам известно о быв<шем> комсомольце Выборгского района НИКОЛАЕВЕ Леониде?
ОТВЕТ: НИКОЛАЕВА, Леонида Васильевича, знаю с 1924 г. Встречались мы с ним в период моей работы в Выборгском Районном Комитете ВЛКСМ, во время моей работы в Лужском Уездном Комитете (1925 г.) и во время моего посещения Дома Партактива Истомола в 19343 г. (май месяц). Когда он работал в Выборгском РК, я почти с ним не разговаривал, он был на учетно-канцелярской работе, а я был заведующим Эконом<ического> Отдела РК. Более близко я его узнал позднее, когда меня направили на работу в Лужский УКОМ ВЛКСМ в 1925 г., где НИКОЛАЕВ в то время работал Зав<едующим> общим отделом УКОМа. В первое время нашей совместной работы я с НИКОЛАЕВЫМ жил в одной комнате в Лужском Доме Советов. В этот период нашего знакомства я мог составить о НИКОЛАЕВЕ более или менее определенное впечатление, т.к. наблюдал его в течение более длительного времени, живя в одной комнате с ним около трех недель. Он был постоянно малоразговорчивым, стремился быть отдельно от других ребят-комсомольцев и, если что-нибудь случалось по работе в УКОМе, НИКОЛАЕВ болезненно реагировал на это. Страдая большим самомнением, он личные неприятности переживал в одиночку. Переехал он из моей комнаты в связи со своей женитьбой. Он познакомился тогда с работником Уездного Комитета Партии Мильдой ДРАУЛЕ и женился на ней. Мильда ДРАУЛЕ отличалась, по моему мнению, такими же странностями, как и НИКОЛАЕВ; она такая же замкнутая, как и он, но, вместе с тем, он казался мне <находящимся> под ее влиянием.
ВОПРОС: Какое отношение имел НИКОЛАЕВ к зиновьевской оппозиции?
ОТВЕТ: В первое время развертывания оппозиционной борьбы НИКОЛАЕВ активной роли не играл. На Бюро УКОМа комсомола, где обсуждались вопросы, связанные с оппозицией, НИКОЛАЕВ, присутствовавший на заседаниях бюро в качестве секретаря, не высказывался против оппозиции. Мое утверждение, что НИКОЛАЕВ солидаризировался с оппозицией, основывается на том, что все бюро УКОМа за исключением одного будущего зав<едующего> орготделом разделяло взгляды оппозиции. В дальнейшем отдельные члены бюро, а потом и весь состав бюро за исключением меня и ИВАНОВА Матвея от оппозиции отошли. ИВАНОВ Матвей отошел от оппозиции на первом пленуме УКОМа. Что касается НИКОЛАЕВА Леонида, то последний держал себя неопределенно, и определить, каково было его отношение к оппозиции в позднейший период, нельзя было. В общем, к марту 1926 г. из всей комсомольской организации остались только два или три человека, т.е. я – ЗВЕЗДОВ и САВАЙТИС, последний голосовал за предложенную на пленуме УКОМа резолюцию против оппозиции. На этом пленуме я был с работы снят и направлен в распоряжение Сев<еро->Зап<адного> бюро ЦК – <в> Ленинград.
ВОПРОС: Сколько времени Вы находились в гор. Луге?
ОТВЕТ: Около одного года, с января или февраля 1925 года до марта 1926 г.
ВОПРОС: К какому времени относится Ваша следующая встреча с НИКОЛАЕВЫМ после Вашего отъезда из г. Луги?
ОТВЕТ: Это было весною 1934 г. в помещении Дома Партактива, в комнате “Боевого Землячества” комсомольцев Ленинграда. Мы встретились тогда случайно и говорили на различные темы, относительно учебы, работы и семейного положения. Он мне рассказал тогда, что он работает в Институте Истории ВКП(б) в качестве разъездного инструктора, что он исключен из Комакадемии из-за отсутствия у него производственного стажа и сокращения штатов в Комакадемии. НИКОЛАЕВ спросил меня тогда, трудно ли будет ему учиться во ВТУЗе, сказав при этом, что он решил поступить в высшее учебное заведение. Кроме того, НИКОЛАЕВ мне сказал, что у него теперь двое детей и что жена его Мильда ДРАУЛЕ работает в каком-то тресте.
Я обратился к НИКОЛАЕВУ (между прочим) с вопросом, как можно найти работников “Боевого Землячества”, т.к. пришел с намерением подать заявление о вступлении в члены землячества. НИКОЛАЕВ, который знал всех работников землячества, дал мне соответствующие разъяснения, и на этом мы расстались. Это было нашей последней встречей.
ВОПРОС: Не говорил ли Вам НИКОЛАЕВ, что его исключили из партии или что он чем-нибудь недоволен?
ОТВЕТ: Об этом у нас разговора не было, хотя несомненно чувствовалось, что НИКОЛАЕВ не удовлетворен своим положением и что (особенно) исключение его из Комакадемии обидело его.
ВОПРОС: С кем Вы встречаетесь из бывш<их> зиновьевцев?
ОТВЕТ: Встречаюсь со следующими лицами, некогда принимавшими участие в зиновьевской оппозиции: 1. АНТОНОВЫМ Николаем, учится на одном со мной факультете, 2) НАДЕЛЕМ Михаилом, тоже студент того же института, и 3. КОТОЛЫНОВЫМ [1] Иваном, учится со мною на физическом факультете; эти лица (были) встречаются со мною в библиотеке нашего института, и однажды АНТОНОВ и НАДЕЛЬ были у меня на квартире.
Все наши встречи носят случайный характер.
ВОПРОС: Для какой цели храните Вы на своей квартире антипартийные документы, относящиеся к зиновьевской оппозиции?
ОТВЕТ: Цели у меня никакой не было, тем не менее я считаю, что не имел никакого права хранить такие документы, я признаю этот свой поступок безусловно антипартийным. Найденные у меня при обыске оппозиционные материалы:
1. Платформа зиновьевской оппозиции,
2. заявление группы оппозиционеров в Губком ВЛКСМ,
3. завещание В.И. ЛЕНИНА,
4. заявление “четырех” в политбюро ЦК ВКП(б),
5. обращение “83” в ЦК ВКП(б),
6. обращение “Ко всем членам партии” за подписями: ЗИНОВЬЕВА, ЕВДОКИМОВА, БАКАЕВА, ПЕТЕРСОНА, СМИЛГИ и ТРОЦКОГО.
7. “О завещании В.И. ЛЕНИНА” – разработка САФАРОВА.
8. Обращение в ЦК за подписями группы оппозиционеров от 14/XII-27 г., хранится у меня с 1927 г.
ВОПРОС: Давали ли Вы кому-нибудь читать эти материалы?
ОТВЕТ: Давал читать только во время нахождения в оппозиции до 1927 года, до решения 15 съезда партии. С тех пор, как я с оппозицией порвал, я никому ничего читать не давал.
ВОПРОС: Почему Вы после окончательного отхода от оппозиции продолжали хранить оппозиционную литературу?
ОТВЕТ: Я не обращал на это внимания.
Записано в протоколе с моих слов – прочитано –
ДОПРОСИЛ:
ЗАМ. НАЧ. СПО УНКВД ЛО – СТРОМИН
Верно:
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 114, Л. 96-99.
[1] В тексте ошибочно – “Каталыновым”.
