ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
МИРОНОВА, Владимира Давыдовича,
от 26/I-35 г.
ВОПРОС: На Вашем допросе от 14 января 1935 г. Вы показали, что активный троцкист БАРАНОВ, с которым Вы встречались, мог сделать вывод, что Вы сочувствуете ему. Признаете ли Вы, что Вы являлись законспирированным троцкистом, что Ваша связь с БАРАНОВЫМ была основана на Вашей совместной с ним к.-р. деятельности в троцкистском подполье?
ОТВЕТ: В 1927 г. во время пребывания в Москве я встречался с активным троцкистами БАРАНОВЫМ С. и ГРАУСБАРТОМ А., которые меня знакомили с троцкистскими документами. БАРАНОВ и ГРАУСБАРТ при встречах со мной в резко враждебном духе критиковали политику партии. В начале наших встреч я с ними спорил, но через короткое время стал разделять их троцкистские взгляды и примкнул к троцкистам.
В то время я считал необходимым открыто заявить партии о своих троцкистских взглядах. БАРАНОВ и ГРАУСБАРТ рекомендовали мне этого не делать, исходя из тактических соображений, и так как у меня были споры по этому вопросу с ними, ГРАУСБАРТ или БАРАНОВ мне предложили для разрешения этого вопроса пойти к БЕЛОБОРОДОВУ.
В октябре 1927 г. я с ГРАУСБАРТОМ пошел на квартиру к БЕЛОБОРОДОВУ. При встрече с БЕЛОБОРОДОВЫМ я ему сказал, что считаю необходимым о своих троцкистских взглядах довести до сведения партии. В процессе разговора БЕЛОБОРОДОВ меня спросил, где я работаю, я ему заявил, что нахожусь в распоряжении ЦК ВКП(б). Тогда БЕЛОБОРОДОВ мне предложил, чтобы я о своих троцкистских взглядах не доводил до сведения партии, так как он считал необходимым сохранить меня как троцкиста в партии. После этой встречи я с БЕЛОБОРОДОВЫМ больше не встречался.
После съезда партии я встретил УФИМЦЕВА, которому я рассказал о моем разговоре с БЕЛОБОРОДОВЫМ, УФИМЦЕВ одобрил предложение БЕЛОБОРОДОВА.
Вскоре после 15-го съезда я получил назначение на Северный Кавказ. Перед отъездом на Северный Кавказ я условился с БАРАНОВЫМ и ГРАУСБАРТОМ о том, что они будут со мной поддерживать связь и информировать меня о положении дел.
По приезде на Северный Кавказ я был назначен ответственным инструктором Крайкома. Через полтора-два месяца после моего приезда на Северный Кавказ мне позвонил в Крайком партии какой-то человек (фамилии его не помню), который мне сказал, что он приехал из Москвы и хотел бы со мной повидаться. Я с ним условился о встрече в Госшвеймашине, при этом он мне назвал свою фамилию, но я ее сейчас вспомнить не могу.
При встрече приезжий из Москвы мне сказал, что БАРАНОВ или ГРАУСБАРТ поручили ему ознакомить меня с троцкистскими документами. В магазине Госвшеймашины была отдельная комната, где я ознакомился с материалами. По ознакомлении с материалами я его спросил, постоянно ли он будет находиться в Ростове или он приехал временно, на мой вопрос он мне ответил, что он будет на постоянной работе в Ростове в Госшвеймашине.
Спустя месяц, он мне опять позвонил, мы условились о встрече. В эту встречу он мне дал ознакомиться с новыми к.-р. троцкистскими документами. Спустя три месяца я пошел сам в магазин, но не застал связанного со мной человека по троцкистскому подполью в связи с его отъездом из Ростова. Этого человека я больше не встречал.
ВОПРОС: Следствию известно, что Вы были связаны до последнего времени с БАРАНОВЫМ Сергеем как одним из руководителей к.-р. троцкистского подполья. Расскажите следствию о Ваших связях и практической деятельности как участника этого к.-р. троцкистского подполья?
ОТВЕТ: С 1928 г. до дня моего ареста я БАРАНОВА нигде не встречал и никакой связи с ним не имел. О том, что к.-р. троцкистское подполье продолжает существовать после 1928 года, я не знал.
ВОПРОС: Ваши показания о том, что Вы с БАРАНОВЫМ Сергеем прекратили связь в 1928 г., не соответствуют действительности.
Показаниями КОСТИНОЙ А.П. установлено, что до начала 1933 года Вы продолжали поддерживать связь с активным троцкистом – Сергеем БАРАНОВЫМ, в частности, встречались с ним на квартире активного троцкиста УФИМЦЕВА. Следствие требует от Вас правдивого ответа о вашем участии в к.-р. троцкистском подполье до последнего времени.
ОТВЕТ: Показания КОСТИНОЙ отрицаю, с БАРАНОВЫМ Сергеем я на квартире УФИМЦЕВА не встречался.
ВОПРОС: Следствие располагает данными о том, что Вы, будучи законспирированным от партии троцкистом, были связаны с руководителями к.-р. троцкистской оппозиции, от которых получили указания о дальнейшей работе. Расскажите следствию, какие именно указания Вы получали и что вами было сделано во исполнение этих указаний?
ОТВЕТ: Да, я действительно являлся в 1927-1928 г.г. законспирированным троцкистом в партии. Единственную директиву я получил от БЕЛОБОРОДОВА, БАРАНОВА и ГРАУСБАРТ<А>, чтобы я не выявлял себя в партии как троцкист.
ВОПРОС: Вы отрицаете свои связь с к.-р. троцкистским подпольем после 1928 г. Между тем, из Ваших же показаний видно, что Вы до последнего времени были связаны с к.-р. троцкистско-зиновьевским подпольем, в частности, Вы были связаны с активными троцкистами УФИМЦЕВЫМ и СИМАШКО и представителями зиновьевского к.-р. подполья – БАКАЕВЫМ и КОСТИНОЙ. Следствие требует от Вас правдивого ответа на вопрос о Ваших к.-р. связях и вашей практической деятельности как участника зиновьевско-троцкистского подполья до последнего времени?
ОТВЕТ: Я действительно был связан с контрреволюционерами – УФИМЦЕВЫМ, СИМАШКО, БАКАЕВЫМ и КОСТИНОЙ. Этих лиц, как я уже показывал, я информировал тенденциозно по вопросам, с которыми мне приходилось сталкиваться по работе в ЦК ВКП(б).
Кроме того, ко мне на квартиру с УФИМЦЕВЫМ и СИМАШКО однажды пришла троцкистка ГЛУСКИНА Анна, впоследствии арестованная за к.-р. деятельность.
О том, что все эти лица продолжают являться участниками к.-р. зиновьевско-троцкистского подполья, я не знал и участия в работе этого подполья не принимал, однако я считаю, что мои связи с этими лицами и информирование их говорит о том, что я обманывал партию и являлся двурушником в ее рядах.
Записано с моих слов правильно. Протокол мною прочитан –
ДОПРОСИЛИ:
ЗАМ. НАЧ. СПО ГУГБ НКВД СССР – ЛЮШКОВ
НАЧ. I ОТД. СПО ГУГБ НКВД СССР – ПЕТРОВСКИЙ.
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171., Д. 210, Л. 140-143.
