Протокол допроса В.А. Финашина

 

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

ФИНАШИНА Василия Афанасьевича

от 5 октября 1936 года.

 

ФИНАШИН В.А., 1903 г. рождения, б<ывший> нач<альник> материальной службы Управления Омской ж<елезной> д<ороги>, б<ывший> нач<альник> материальной службы Управления Томской ж<елезной> д<ороги>, б<ывший> член ВКП(б), исключался три раза за троцкизм, арестовывался в 1928 г., 1932, 1934 г. за к.-р. троцкистскую деятельность, приговоренный в 1934 г. к 5 г<одам> концлагеря.

 

ВОПРОС: На допросе 28-го сентября вы признались в том, что занимались практической контрреволюционной троцкистской деятельностью до момента вашего <ареста> в декабре 1934 г. Вы показали, что в 1928 г. создали в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги> к.-р. троцкистскую организацию по заданию Карла Радека. Вы подтверждаете эти ваши показания?

ОТВЕТ: Да, все мои показания от 28-го сентября я подтверждаю полностью.

ВОПРОС: Вы и РАДЕК знали друг друга до 1928 г.?

ОТВЕТ: Я РАДЕКА лично до моего приезда в Томск в 1928 г. не знал, так же как и он меня. Он знал меня через САПРОНОВА и через СМИЛГУ.

ВОПРОС: А САПРОНОВ вас давно знает?

ОТВЕТ: Я под руководством САПРОНОВА работал в 1926 г. в Москве в подполье в качестве троцкистского организатора Рогожско-Симоновского района.

ВОПРОС: Когда и где вы были связаны со СМИЛГОЙ?

ОТВЕТ: Я вместе со СМИЛГОЙ входил в так называемый Дальневосточный оппозиционный центр в Хабаровске в 1927 г.

ВОПРОС: Как же вы попали с Дальнего Востока в Томск?  

ОТВЕТ: Я в декабре 1927 г. уехал с ДВ в Томск, т.к. там жили родственники моей жены.

ВОПРОС: Неправда. Вы приехали в Томск по специальному заданию СМИЛГИ?

ОТВЕТ: СМИЛГА, будучи на ДВ, только указал члену Дальневосточного центра ТУНТУЛ<У>, что меня целесообразнее использовать в Томске, и задание я получил уже от ТУНТУЛ<А>.

ВОПРОС: Какое задание вам дал ТУНТУЛ?

ОТВЕТ: ТУНТУЛ направил меня в распоряжение Томского троцкистского центра – персонально в распоряжение РАДЕКА.

ВОПРОС: По приезде в Томск каким путем вы связались с РАДЕКОМ?

ОТВЕТ: Он сам связался со мной через дециста АЛЕКСЕЕВСКОГО, работавшего тогда в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>. АЛЕКСЕЕВСКИЙ явился ко мне на работу, а затем проводил меня на квартиру к РАДЕКУ – по Гоголевской ул., № 33.

ВОПРОС: Когда это было?

ОТВЕТ: Кажется, в марте 1928 года.

ВОПРОС; Вы сразу приступили к созданию троцкистской организации в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?

ОТВЕТ: Нет, сначала РАДЕК просил меня поработать в Томской городской троцкисткой организации.

ВОПРОС: В чем выражалась ваша к.-р. троцкистская работа в Томске?

ОТВЕТ: РАДЕК научил меня писать пасквильные статьи и заметки о членах партии – не троцкистах. Я писал такие статьи в газету “Красное Знамя” якобы от имени рабкоров.

Кроме того, по заданиям РАДЕКА я выступал на собраниях под маркой самокритики с клеветой на членов партии и т.п.

ВОПРОС: Кто руководил троцкистской организацией в Томске?

ОТВЕТ: В Томске имелся наш троцкистский центр, в который входил РАДЕК, ГЕЛЛЕР и АЛЕКСЕЕВСКИЙ.

ВОПРОС: Когда же вы приступили к созданию к.-р. троцкистской организации в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?

ОТВЕТ: Примерно через месяц после моего приезда в Томск РАДЕК предложил мне оформить троцкистов, работавших в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>, в троцкистскую организацию и возглавить эту организацию, что мною и было выполнено.

ВОПРОС: Кто входил в эту к.-р. троцкистскую организацию?

ОТВЕТ: В троцкистскую организацию в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги> в 1928 г. входили: я – ФИНАШИН – нач<альник> бюро бланок [1];

МОНАСТЫРЕВ – б<ывший> нач<альник> административного отдела;

ПОЛТОРАДНЕВ – из материальной службы;

ГУЛИН – из военного отдела;

ТАЛАН – из административного отдела.

ВОПРОС: Какую к.-р. работу проводила эта к.-р. троцкистская организация?                                                                               

ОТВЕТ: Я уже показал, что я занимался организационной работой, кроме того, к.-р. клеветой на собраниях и в печати; остальные – вербовкой новых членов в организацию и а<нти>с<оветской> агитацией.

Я лично не успел развернуть другой работы, так как в декабре 1928 г. был арестован за а<нти>с<оветскую> агитацию.

ВОПРОС: Работая в бюро бланок Управления дороги, вы использовывали бланки для снабжения поддельными документами членов к.-р. троцкистской организации?

ОТВЕТ: Я очень много всевозможных бланок передавал Радеку по его требованию. Как и кем они использовывались, я не знаю.

ВОПРОС: От кого РАДЕК получил нужные для изготовления документов печати и подписи?

ОТВЕТ: По моему указанию печати и образцы подписей изготовил ТАЛАН, я это все передал РАДЕКУ.

ВОПРОС: После ареста когда вы возобновили вашу к.-р. троцкистскую работу?

ОТВЕТ: Я просидел в ГПУ около месяца. После этого РАДЕК мне предложил уехать в Новосибирск, т.к. в Томске я был провален и больше работать не мог.

ВОПРОС: Вы уехали?

ОТВЕТ: Да, я выехал в Новосибирск.

ВОПРОС: К кому вам дал РАДЕК явку в Новосибирск?

ОТВЕТ: К БОГУСЛАВСКОМУ М.С

ВОПРОС: Вы с БОГУСЛАВСКИМ связались?

ОТВЕТ: Да, связался.

ВОПРОС: С какой целью вы связались с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Чтобы он устроил меня на работу.

ВОПРОС: Куда и к кому БОГУСЛАВСКИЙ вас устроил на работу?

ОТВЕТ: В Сибторг к СУМЕЦКОМУ.

ВОПРОС: Вам было известно, что БОГУСЛАВСКИЙ и СУМЕЦКИЙ троцкисты?

ОТВЕТ: Да, было известно.

ВОПРОС: По приезде в Новосибирск какую к.-р. троцкистскую работу вы вели?

ОТВЕТ: Я возобновил троцкистскую работу уже после восстановления в партии и назначения на работу в Управление Омской ж<елезной> д<ороги> примерно с октября-ноября 1930 года.

ВОПРОС: При отъезде в Омск на работу в Управление Омской ж<елезной> д<ороги> от кого вы получали указания по троцкистской работе?

ОТВЕТ: От БОГУСЛАВСКОГО.

ВОПРОС: Какие указания вы получили от БОГУСЛАВСКОГО?

ОТВЕТ: Создать троцкистскую организацию в Управлении Омской дороги и на линии и развернуть троцкистскую работу.

ВОПРОС: Вы выполнили это указание БОГУСЛАВСКОГО?

ОТВЕТ: Да, выполнил.

ВОПРОС: Кого вы вовлекли в состав к.-р. троцкистской организации в Управлении Омской ж<елезной> д<ороги>?

ОТВЕТ: Я не вовлекал никого, так как там были активные троцкисты, я только оформил троцкистскую организацию в составе:

Я – ФИНАШИН – нач<альник> материальной службы.

КОЗИК – нач<альник> 1-го района материальной службы.

КРЖЕМЕНЕВСКИЙ – с завода им. Рудзутак<а>, связанный тогда с КОЗИКОМ.

Несколько позднее в организацию вошли:

ЖИТКОВ – нач<альник> отдела рационализации в конце 1931 г.

ЕФИМЕНКО – начальник контроля исполнения в конце 1931 г.

ВОПРОС: Вы назвали не всех участников к.-р. троцкистской организации в Управлении Омской ж<елезной> д<ороги>. Требуем выдать всех.

ОТВЕТ: Я просто забыл еще назвать СИМБИРЦЕВА – нач<альника> службы тяги.

ВОПРОС: Вы скрываете участников к.-р. троцкистской организации, работавших тогда на строительстве.

ОТВЕТ: Верно. Я упустил из вида целую группу на строительстве:

БОБОРЫКИН Михаил – быв<ший>  офицер, быв<ший> левый эсер, нач<альник> стройконторы.

БРЕУС – зам<еститель> нач<альника> стройконторы.

ДЕМЕНТЬЕВ Михаил – нач<альник> снабжения стройматериалами (с 1932 г.).

РОМАНОВ Петр Захарович – зам<еститель> нач<альника> снабжения стройматериалами (с 1932 г.).

ВОПРОС: Кто возглавлял эту к.-р. троцкистскую группу?

ОТВЕТ: Руководил<и> этой группой – КОЗИК, СИМБИРЦЕВ и БРЕУС, а возглавлял я – ФИНАШИН.

ВОПРОС: Кого из участников к.-р. троцкистской организации в Управлении Омской ж<елезной> д<ороги> завербовали в организацию вы лично?

ОТВЕТ: Я лично завербовал: СИМБИРЦЕВА, ЕФИМЕНКО, ДЕМЕНТЬЕВА, РОМАНОВА и БРЕУС<А>.

ВОПРОС: Кем завербованы остальные?

ОТВЕТ: КРЖЕМЕНЕВСКИЙ завербован КОЗИКОМ, а ЖИТКОВ и БОБОРЫКИН завербованы БРЕУС<ОМ>.

ВОПРОС: Какую практическую к.-р. троцкистскую работу вы провели на Омской ж<елезной> д<ороге>?

ОТВЕТ: В ноябре 1930 г. я только приступил к работе в материальной службе Омской ж<елезной> д<ороги>. Вскоре – в феврале 1931 г. я тяжело заболел, лечился, а потом уехал на курорт, откуда возвратился только в сентябре 1931 г.

По возвращении с курорта в сентябре 1931 г. я связался с руководящими членами организации – с СИМБИРЦЕВЫМ, БРЕУС<ОМ> и КОЗИК<ОМ>. Они меня информировали о том, что дело идет неплохо: им удалось создать на линии троцкистские группы и даже организации. Они мне называли те пункты, где они насадили организации, из них я сейчас помню Омск, Барабинск и Новосибирск.

Тогда же мы поставили перед нашими организациями на линии впервые практическую задачу – саботажа осенних хлебных перевозок. Эта задача была особенно хорошо выполнена в Новосибирске.

Здесь были созданы такие пробки, что никто не мог разобраться в чем дело, где причина неразберихи.

Из Управления дороги в Новосибирск был командирован троцкист СИМБИРЦЕВ, который еще больше запутал продвижение хлебных составов.

Наша работа по саботажу хлебоперевозок облегчалась благодаря практике ежедневных диспетчерских совещаний.

На этих совещаниях все мы, участники организации – троцкисты присутствовали и слушали доклады начальников служб о работе дороги за сутки. Мы знали, как идет дело по дороге, где оно выправлялось – мы нажимали через троцкистов на линии и срывали все, что было сделано хорошего.

На заводе им. Рудзутак<а> мы организовывали стачки и волынки, саботажной работой руководил КОЗИК.

ВОПРОС: Кем руководилась ваша к.-р. троцкистская организация в Управлении Омской железной дороги?

ОТВЕТ: До февраля 1932 г. мы работали по тем указаниям, которые я лично получил от БОГУСЛАВСКОГО в 1930 году.

В феврале месяце 1932 г. я был командирован на транспортное совещание в Новосибирск. Совещание состоялось в малом зале Крайкома. На совещании участвовал БОГУСЛАВСКИЙ. В перерыве я уговорился с ним о встрече для разговора по нашим делам.

ВОПРОС: Разговор этот с БОГУСЛАВСКИМ состоялся?

ОТВЕТ: Да, состоялся. Я после совещания сразу же должен был уезжать. Несмотря на позднее время мы встретились на улице и переулками пошли пешком по направлению к вокзалу.

ВОПРОС: О чем был разговор в этот раз между вами и БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Я коротко информировал БОГУСЛАВСКОГО о работе нашей к.-р. организации. Сказав ему о людях, которые работают в организации, отметил наиболее активных: ЖИТКОВА и СИМБИРЦЕВА.

ВОПРОС: Какие указания вам дал тогда БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мою работу одобрил и сказал, что на транспорте можно гораздо проще дискредитировать руководство ЦК, что нужно только стремиться сохранить консервативность среди железнодорожников, играть на ней для организации саботажа, и остальное все приложится.

ВОПРОС: Вы уговорились с БОГУСЛАВСКИМ о следующей встрече?

ОТВЕТ: Да, БОГУСЛАВСКИЙ обещал в скором времени меня вызвать.

ВОПРОС: Каким образом он должен был вас вызвать?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что я получу письмо из Новосибирска за подписью ТРОФИМОВА с какой-либо просьбой. После этого я должен выехать в Новосибирск, по телефону уговориться с ним о часе встречи, а место встречи назначил у мечети, кажется, на Сибирской улице.

ВОПРОС: По приезде в Омск вы информировали членов вашей организации о свидании с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Я об этом рассказал КОЗИКУ, ЖИТКОВУ и СИМБИРЦЕВУ.

ВОПРОС: Как вами практически были выполнены задания БОГУСЛАВСКОГО?

ОТВЕТ: БРЕУС и БОБОРЫКИН тогда возглавляли строительную контору. Они должны были по решению напей организации саботировать новое дорожное строительство. ЖИТКОВ через членов организации на местах в депо, а главным образом через стариков-железнодорожников, решил оказывать сопротивление проведению в жизнь различных мероприятий на дороге, проводившихся тогда согласно решения июньского и октябрьского пленумов ЦК.

Такую же задачу взял на себя СИМБИРЦЕВ.

ВОПРОС: Как выполнили поручение БРЕУС и БОБОРЫКИН?

ОТВЕТ: Они себя вели разнузданно и даже зарвались. Они буквально ничего не делали, работу саботировали. На 1-е июня 1932 г. строительную программу выполнили всего на 15 с небольшим процентов. Они почти ничего не построили. То, что было построено, было сделано для вида. В этот год много денег разбазарили зря.

ВОПРОС: Как выполнили поручение ЖИТКОВ и СИМБИРЦЕВ?

ОТВЕТ: ЖИТКОВ и СИМБИРЦЕВ разложили работу во всех депо.

ВОПРОС: Какую практическую троцкистскую работу провели вы лично на Омской ж<елезной> д<ороге>?

ОТВЕТ: Я выполнял указания БОГУСЛАВСКОГО и занимался руководством организацией. Согласно указаний БОГУСЛАВСКОГО я тогда делал карьеру, чтобы восстановить доверие в партии, поэтому держал себя на работе так, что обращал на себя внимание своей “преданностью” делу. И вот тогда произошел такой случай. В первых числах июня троцкист БОБОРЫКИН был снят с работы за “развал работы и оппортунистическое руководство”, но троцкистская работа его тогда вскрыта не была. Я к этому времени был на хорошем счету и меня назначили на место БОБОРЫКИНА – начальником стройконторы и заместителем начальника дороги по строительству. Это было настолько неожиданно, что я растерялся и вопреки запрещению БОГУСЛАВСКОГО сам позвонил ему по телефону и настоял на встрече с ним.

ВОПРОС: Встреча с БОГУСЛАВСКИМ состоялась?

ОТВЕТ: Да, состоялась.

ВОПРОС; Когда?

ОТВЕТ: В день моего приезда поздно вечером мы встретились с ним у мечети.

ВОПРОС: Дайте показания о вашем разговоре с БОГУСЛАВСКИМ при этой встрече?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ начал с того, что сказал мне, что несколько позже хотел сам меня вызвать, так как назрела необходимость переговорить со мной. Затем он осведомился, почему я его вызвал. Я его информировал о том, что попал в затруднительное положение в связи с назначением заместителем начальника дороги, и попросил его дать мне указания, как мне действовать. 

ВОПРОС: Что вам ответил БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что я должен стремиться и дальше выдвигаться, и добиваться назначения меня начальником дороги, что очень нужно для организации.

После этого БОГУСЛАВСКИЙ заявил, что хочет меня проинформировать о важнейших решениях нашего руководства, благодаря которым наша троцкистская работа теперь будет поставлена на новые прочные рельсы.

ВОПРОС: О чем же вас информировал БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ сказал мне, что в предыдущую встречу он уже должен был мне рассказать об этом, но для него было не все ясно, поэтому он тогда от информации воздержался.

Дальше БОГУСЛАВСКИЙ рассказал мне о том, что И.Н. СМИРНОВ и ПЯТАКОВ побывали за границей, виделись там с сыном Льва Давыдовича, провели совещание и приняли принципиальные решения. БОГУСЛАВСКИЙ при этом заметил, что вопрос поставлен ребром: добиться власти во что бы то ни стало. Предстоит упорная борьба. В такой жестокой борьбе сентиментальностей не должно иметь места. Нужно прямо смотреть действительности в глаза.

Вопреки ожиданиям авторитет СТАЛИНА растет, он этим пользуется и не остановится перед тем, чтобы нас окончательно сбросить со счета. “Они с нами уже не церемонятся, а поэтому глупо ждать, чтобы они нас перебили, – нужно самим убрать тех, кто стоит на пути, конечно, в первую очередь – самого СТАЛИНА”. БОГУСЛАВСКИЙ при этом предупредил меня, что информирует меня не только о важнейшем, но и об очень щепетильном решении – перейти на борьбу путем террора. Он решил меня поставить об этом в известность, так как я уже давно о ними связан практической работой, потому меня опасаться не приходится. Затем БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что речь идет о том, чтобы физически убрать СТАЛИНА, а тогда наступит такая растерянность, что останется только ждать, что нас позовут опять участвовать в руководстве партией и страной.

ВОПРОС: Какие практические указания по террору вам дал БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал, что он меня вводит в курс дела, но на меня практических задач по террору возложено не будет, так как у меня своей работы по горло.

ВОПРОС: Что вам сказал БОГУСЛАВСКИЙ на кого возложена работа по организации террористических актов?

ОТВЕТ: Это БОГУСЛАВСКИЙ мне не говорил.

ВОПРОС: Что вы ответили БОГУСЛАВСКОМУ на его сообщение о принятом решении перейти к террору?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ меня предупредил, что вопрос решен вождем, нам остается выполнять. Я с ним согласился. 

ВОПРОС: О чем вас еще информировал БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал, что второе важнейшее решение принято о развертывании подрывной работы в промышленности и, само собой разумеется, на транспорте.

ВОПРОС: Как был поставлен вопрос БОГУСЛАВСКИМ о развертывании подрывной работы в промышленности?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал об этом коротко, что выполнение 2-й пятилетки нужно сорвать в самом начале. По его словам, здесь в Западной Сибири перед нами поставлена первостепенная задача – провалить Сталинскую идею Урало-Кузбасса, но подробностей не говорил, так как перешел к задачам подрывной работы на транспорте и этим меня заинтересовал.

ВОПРОС: Какие указания вам дал БОГУСЛАВСКИЙ по подрывной работе на транспорте?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что мне нечего объяснять значение такой работы на Сибирской магистрали для дискредитации Сталинского руководства. Сорвать снабжение Сибири и Дальнего Востока продуктами промышленности, ослабить обороноспособность Дальнего Востока, – это настоящий провал СТАЛИНА. По словам БОГУСЛАВСКОГО, транспорт настолько запущенный участок, что никакими мерами там положение все равно никак не удастся выправить, так что на транспорте наша работа облегчается.

Дальше БОГУСЛАВСКИЙ заявил, что исходя из этого перед нашей троцкистской организацией в управлении дороги стоит в основном задача организации саботажа на всех участках дороги и в самом управлении всех мероприятий партии, правительства и НКПС по налаживанию работы транспорта.

ВОПРОС: Какие указания вам давал БОГУСЛАВСКИЙ о конкретных действиях по террору?

ОТВЕТ: Таких указаний мне БОГУСЛАВСКИЙ не давал ни в ту встречу, о которой я даю показания, ни в последующем.

ВОПРОС: С какой же целью вас БОГУСЛАВСКИЙ информировал о принятых решениях о переходе к террору?

ОТВЕТ: Он сказал, что я должен быть подготовлен к тому, чтобы в любой момент принять на себя то или иное поручение.

ВОПРОС: Вы дали свое согласие на это?

ОТВЕТ: Я не отказался от этого,

ВОПРОС: Продолжайте показания – какие еще указания вам дал тогда БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: Больше никаких.

ВОПРОС: О чем еще вас информировал БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ только сказал еще, что руководство всей нашей практической работой в Сибири возложено самим Львом Давыдовичем на Н.И. МУРАЛОВА.

ВОПРОС: Что вам говорил БОГУСЛАВСКИЙ еще о руководстве троцкистской работой в Сибири?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ назвал руководящий центр нашей организации в Сибири – Сибирским центром и заметил, что в состав этого центра входит он сам. Когда перед тем, как с ним проститься, я просил его передать привет СУМЕЦКОМУ, БОГУСЛАВСКИЙ сказал, что передаст, так как с СУМЕЦКИМ они работают вместе и встречаются.

ВОПРОС: Как вы договорились о БОГУСЛАВСКИМ о связи вашей организации с Сибирским троцкистским центром?

ОТВЕТ: Мы договорились, что связь с Сибирским центром буду поддерживать только я и только пока через него – БОГУСЛАВСКОГО. Я, по нашему условию, не должен был злоупотребить вызовами его, чтобы не провалиться. Условия вызова меня в Новосибирск мы оставили прежние. После этого БОГУСЛАВСКИЙ предупредил меня, что я лично должен стараться выдвинуться включительно до поста начальника дороги, а потом быть сугубо осторожным. Кроме того, БОГУСЛАВСКИЙ мне запретил рассказывать что-либо о совещании руководства троцкистов за границей участникам возглавляемой мною организации, а только дать руководящему составу практические указания об организации саботажа на дороге. На этом наш разговор закончился.

ВОПРОС: Что вы рассказывали членам вашей организации о встрече с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Я рассказал коротко ЖИТКОВУ и СИМБИРЦЕВУ только об указаниях Сибирского центра и об организации саботажа, а я больше ни о чем не рассказывал, а КОЗИКУ рассказал также и о совещании за границей.

ВОПРОС: Почему вы КОЗИКА информировали об этом?

ОТВЕТ: Хотя КОЗИК в нашей организации играл скромную роль, так как он был по природе очень тихий человек, но я был с ним в более близких личных отношениях и захотел поделиться с ним тем, что у меня было на душе.

ВОПРОС: Какие практические указания о срыве работы дороги вы дали членам вашей организации?

ОТВЕТ: Мы договорились с ЖИТКОВЫМ о том, что он по службе тяги будет давать такие производственные указания,которые фактически будут приводить к снижению оборота паровозов, и осторожно будет давать указания членам нашей организации на местах – машинистам и работающим по ремонту паровозов о проведении саботажа в депо.

СИМБИРЦЕВ и КОЗИК, тоже каждый по своей работе, приняли мои указания к исполнению.

ВОПРОС: Что практически вами было сделано по срыву работы на Омской ж<елезной> д<ороге>?

ОТВЕТ: Работа Омской жел<езной> дороги в результате к.-р. деятельности нашей организации была сильно дезорганизована.

ВОПРОС: Как дальше продолжалась ваша связь с Сибирским центром троцкистов?

ОТВЕТ: Я был в начале 1933 г. случайно арестован.

ВОПРОС: Как это случайно?

ОТВЕТ: На партсобрании в управлении ж<елезной> д<ороги> обсуждался вопрос о группе СЫРЦОВА–ЛОМИНАДЗЕ. Я решил, что мне, чтобы еще больше укрепить свое положение, нужно выступить с покаянной речью о своем троцкистском прошлом. Мое выступление было неудачным. Я увлекся и, сам этого не замечая, в каких-то выражениях выболтал свои троцкистские убеждения. Коммунисты это заметили и меня разоблачили. Я всегда до этого давал указания членам нашей организации не выступать в защиту друг друга. И в данном случае из наших никто за меня не выступил, все ораторы говорили против меня, и в результате было принято решение – исключить меня из партии. Через несколько дней после этого я был арестован.

ВОПРОС: Как вы возобновили после вашего освобождения троцкистскую работу?

ОТВЕТ: После моего освобождения в июне 1933 г., а я был арестован уже второй раз, мне было ясно, что малейший мой неосторожный шаг может провалить все дело, поэтому я только позвонил по телефону КОЗИКУ и сказал, ему, чтобы они были спокойны за себя и за меня, так как я абсолютно никого и ничего на следствии не выдал, и чтобы они не пытались со мной пока связываться. Вскоре я выехал в Новосибирск, чтобы замести следы.

ВОПРОС: В Новосибирске вы связались с Сибирским троцкистским центром?

ОТВЕТ: Да, я в Новосибирске связался с БОГУСЛАВСКИМ.

ВОПРОС: Дайте показания о вашей встрече с БОГУСЛАВСКИМ после вашего освобождения из-под ареста?

ОТВЕТ: По приезде в Новосибирск примерно в июне 1933 г. я сразу же, особенно осторожно связался с БОГУСЛАВСКИМ. Он поругал меня за неосторожные выступления на собрании и сказал, что прощает это только потому, что я оказался таким стойким на следствии. БОГУСЛАВСКИЙ подробно расспросил меня – кто, как и о чем меня допрашивал, в каких условиях я сидел и т.д. Особенно его интересовало – как велось следствие, и как мне удалось выскользнуть. Я ему рассказал обо всем. После этого БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал, чтобы я отдыхал, что единственная моя задача теперь. – это втереться опять в доверие партии, чтобы иметь возможность вновь поступить на транспорт. Он потребовал, чтобы я устроился где попало на работу и там бы отсиживался. О том, куда я устроюсь на работу, я должен был ему сообщить по телефону, а затем связаться с ним не ранее, как через полгода. Кроме того, он предложил мне материальную помощь, от которой я отказался.

ВОПРОС: Вы после этого связывались с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Да, уже в декабре 1933 г. или в январе 1934 г. 

ВОПРОС: За это время какую вы проводили троцкистскую работу?

ОТВЕТ: За это время я никакой троцкистской работы не вел. Я устроился на работу в Новосибирский древтрест и всеми силами старался показать свою преданность генеральной линии партии. Это мне удавалось.

ВОПРОС: С членами троцкистской организации в Управлении дороги вы имели связь в это время?

ОТВЕТ: Нет, не имел, так как это мне было запрещено БОГУСЛАВСКИМ.

ВОПРОС: Дайте показания о вашей следующей встрече с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: В декабре 1933 г. или в январе 1934 г., когда, по моему мнению, я был вне подозрений и вне наблюдения, я позвонил БОГУСЛАВСКОМУ и уговорился с ним о встрече. Тогда же мы встретились на том же месте у мечети.

ВОПРОС: Дайте показания о вашем разговоре с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Расспросив меня о том, где и как я работаю, и убедившись, что я вне подозрений, БОГУСЛАВСКИЙ предложил мне следующий план: он со своей стороны будет действовать, чтобы помочь мне возвратиться к работе на транспорт, а я тем временем должен связаться в Новосибирске с переехавшими из Омска в связи с реорганизацией дороги троцкистами – одним, двумя, не больше и постепенно входить в курс дела нашей организации на Томской дороге.

БОГУСЛАВСКИЙ дал мне поручение объединить троцкистов, собравшихся в Управлении дороги из Томска и Омска.

ВОПРОС: Какие еще указания дал вам тогда БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ предложил мне обязательно привлечь в нашу организацию кого-либо из троцкистов треста “Сибстройпуть”, БОГУСЛАВСКИЙ мне при этом сказал, что это молодое предприятие имеет большое значение, а между тем троцкистская работа там идет самотеком. Он предложил мне руководство нашей группой в тресте “Сибстройпуть” взять в свои руки.

ВОПРОС: Через кого БОГУСЛАВСКИЙ намерен был вас устроить на работу на транспорте?

ОТВЕТ: Когда я сказал БОГУСЛАВСКОМУ, что мне вновь попасть на транспорт будет трудно, он ответил, что не только берется меня устроить на работу в Управление дороги, но и восстановить в партии. Когда я выразил все же сомнение в этом, БОГУСЛАВСКИЙ заявил, что этим делом займется старый большевик ВЕГМАН, которому при его связях и возможностях это будет нетрудно, тем более что он вне всяких подозрений.

ВОПРОС: БОГУСЛАВСКИЙ говорил вам, что ВЕГМАН – член троцкистской организации?

ОТВЕТ: Нет, этого не говорил. Он о ВЕГМАНЕ только сказал, что ВЕГМАН ему поможет меня устроить на работу и восстановить в партии.

ВОПРОС; Продолжайте показания о вашем разговоре с БОГУСЛАВСКИМ.

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мне только добавил, что я должен аккуратно следить за прессой о транспорте, читать литературу по транспорту, и предостерег меня о сугубой осторожности при встречах с членами организации.

ВОПРОС: Вы уговорились о следующей встрече с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Он записал мой адрес и номер телефона, сказал, что позвонит, но предупредил, что это будет нескоро.

ВОПРОС: Что же, ВЕГМАН действительно помог вам устроиться на работу в Управление дороги?

ОТВЕТ; Да, когда в августе 1934 г. я был вновь принят на работу в Управление дороги, БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал, что это удалось только благодаря стараниям и искусству ВЕГМАНА.

ВОПРОС: Работая в древтресте до поступления на Томскую ж<елезную> д<орогу>, вы связались с троцкистами, работавшими на транспорте?

ОТВЕТ: Да связался.

ВОПРОС: Как вы связались?

ОТВЕТ: Я выяснил, что в Управлении дороги работает член нашей организации троцкист ЖИТКОВ, и сразу связался с ним.

ВОПРОС: Какую вам дал информацию ЖИТКОВ о работе троцкистской организации в Управлении дороги за время вашего отсутствия?

ОТВЕТ: ЖИТКОВ рассказал мне, что они пережили много беспокойства в связи с подготовкой к партийной чистке. Он заявил мне, что они, ослабив троцкистскую работу и временно порвав связь между собой, по их мнению, поступили правильно, так как во что бы то ни стало нужно было удержаться в партии. Кроме того, они после моего ареста опасались провала, и это также было основанием к перерыву в работе. Он мне рассказал, что за это время только кое-где в депо они старались убрать с дороги тех партийцев, которые могли им повредить при чистке и вообще разоблачить их.

ВОПРОС: ЖИТКОВ говорил вам о том, кого и каким путем они старались убрать с дороги?

ОТВЕТ: Нет, он мне этого не говорил, а я его не расспрашивал.

ВОПРОС: Какие указания вы дали ЖИТКОВУ по троцкистской работе?

ОТВЕТ: Я до поступления на работу в Управление дороги виделся с ним всего раза три, указаний ему особенных не давал. Я впитывал в себя все, что делается нового на дороге, какие руководящие указания имеются из Наркомпути, как они выполняются, и ждал поступления на работу.

ВОПРОС: С кем вы из троцкистов связались по заданию БОГУСЛАВСКОГО в тресте “Сибстройпуть”?

ОТВЕТ: После получения от БОГУСЛАВСКОГО задания о том, чтобы обязательно привлечь в нашу организацию кого-либо из троцкистов, работающих в тресте “Сибстройпуть”, я решил для наводки использовать своего знакомого НАУМОВА Сергея, работавшего тогда зам<естителем> нач<альника> вагонной группы треста “Сибстройпуть”. НАУМОВ не троцкист, и я его не намерен был вовлекать в организацию. Я использовал НАУМОВА для получения информации о том, что делается в тресте “Сибстройпуть”.

Как-то в разговоре со мной НАУМОВ упомянул, что в “Сибстройпуть” старается перейти на работу работающий в Мясокомбинате КУЗНЕЦОВ. НАУМОВ заметил, что КУЗНЕЦОВ хороший человек, в прошлом троцкист. Я осторожно навел НАУМОВА на мысль пригласить КУЗНЕЦОВА к нему в гости. НАУМОВ это сделал. В первый же день знакомства с КУЗНЕЦОВЫМ я пошел от НАУМОВА вместе с ним домой. Дорогой я рассказал ему, кто я. КУЗНЕЦОВ обрадовался, и мы решили укрепить нашу связь. После этого мы встречались с КУЗНЕЦОВЫМ у него дома на какой-то улице, не помню, где-то около улицы Фрунзе.

ВОПРОС: Что вам КУЗНЕЦОВ рассказывал о своей троцкистской работе?

ОТВЕТ: КУЗНЕЦОВ рассказал мне, что он работал на Турксибе, и что там была крепкая троцкистская организация. КУЗНЕЦОВ что-то наделал на Турксибе, и его с работы там сняли, по его словам, он временно поступил в Новосибирский мясокомбинат в качестве зам<естителя> Управляющего, а после перешел на работу в “Сибстройпуть”, где, по его словам, имелись свои ребята.

ВОПРОС: Что вам рассказывал КУЗНЕЦОВ о работе троцкистов в “Сибстройпути”?

ОТВЕТ: КУЗНЕЦОВ мне называл несколько человек, но я фамилии забыл, так как лично их не знал. Помню только, что он говорил об активной работе троцкиста БОБОРЫКИНА, работавшего со мной в свое время в Омске и состоявшего там в нашей организации.

ВОПРОС: О чем еще вы говорили с КУЗНЕЦОВЫМ?

ОТВЕТ: Я в следующих встречах, проверив КУЗНЕЦОВА, сказал ему, что, выполняя поручение троцкистской организации, я должен буду объединить троцкистов в “Сибстройпути”, и просил КУЗНЕЦОВА мне помочь.

ВОПРОС: Что вам ответил КУЗНЕЦОВ?

ОТВЕТ: Он был очень доволен и сказал, что сделает все, что нужно.

ВОПРОС: С БОГУСЛАВСКИМ вы еще имели встречи?

ОТВЕТ: В самом начале мая 1934 г. БОГУСЛАВСКИЙ сам позвонил мне по телефону и сказал, чтобы я срочно пришел к нему на явку.

ВОПРОС: Чем была вызвана такая срочность?

ОТВЕТ: При встрече со мной БОГУСЛАВСКИЙ в двух словах сказал, что скоро я буду опять принят в Управление дороги, дело продвигается очень хорошо, и что со мной срочно хочет повидаться Н.И. МУРАЛОВБОГУСЛАВСКИЙ сказал, что в ближайший выходной день, в 6 часов утра, я должен быть на вокзале в зале 3-го класса. Когда я увижу МУРАЛОВА, я должен буду последовать за ним до тех пор, пока он сам со мной не заговорит.

ВОПРОС: Вы с МУРАЛОВЫМ знали друг друга раньше?

ОТВЕТ: Мы с МУРАЛОВЫМ в 1926 г. два раза встречались на квартире САПРОНОВА, знали хорошо друг друга в лицо, хотя разговаривать не приходилось.

ВОПРОС: О чем вы еще тогда говорили с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Я только рассказал ему о том, что его задание выполнено, что я связался с КУЗНЕЦОВЫМ из “Сибстройпути”.

ВОПРОС: Что вам на это ответил БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: Он сказал, что это нужный человек и связь с ним следует продолжать.

ВОПРОС: Вы с МУРАЛОВЫМ встретились?

ОТВЕТ; В ближайший выходной день, в 6 часов утра, придя на вокзал, я увидел там МУРАЛОВА с ружьем и с собакой. Заметив меня, он пошел от вокзала по направлению к Ельцовке, а я последовал за ним. Отойдя с полкилометра, на каком-то обрыве на берегу Ельцовки МУРАЛОВ остановился; убедившись, что за нами никто не следит, он поздоровался со мной, и мы пошли по направлению к лесу, уже разговаривая между собой.

ВОПРОС: О чем у вас был с МУРАЛОВЫМ разговор?

ОТВЕТ: МУРАЛОВ сказал, что имеет ко мне ряд вопросов, и начал задавать эти вопросы. Он расспросил меня о нашей троцкистской организации в Управлении дороги, просил подробно характеризовать ЖИТКОВА. Потом он задал мне вопрос – знаю ли я ГУЛИНА Михаила Никаноровича?

ВОПРОС: Что вы рассказали МУРАЛОВУ о ГУЛИНЕ?

ОТВЕТ: Я рассказал МУРАЛОВУ, что знаю ГУЛИНА еще с 1928 г. по Томску как хорошего троцкиста. Я сказал, что мне известно от дециста АЛЕКСЕЕВСКОГО, что он, АЛЕКСЕЕВСКИЙ, имел задание от САПРОНОВА подготовить в Сибири вооруженное восстание, которое должно было произойти по сигналу от САПРОНОВА. Причем ГУЛИН как военный специалист и троцкист был привлечен АЛЕКСЕЕВСКИМ к разработке плана вооруженного восстания, но что эта работа была прервана, так как АЛЕКСЕЕВСКИЙ был арестован.

Я рассказал МУРАЛОВУ со слов АЛЕКСЕЕВСКОГО, с которым мы вместе сидели в тюрьме в 1928 г., что ГУЛИН должен был к участию в восстании привлечь, в первую очередь, железнодорожную охрану, так как он ею руководил в Управлении Томской дороги.

ВОПРОС: Вам МУРАЛОВ сказал, в связи с чем он интересовался ГУЛИНЫМ?

ОТВЕТ: МУРАЛОВ мне сказал, что нам, троцкистам, предстоит серьезная работа. ГУЛИН ему нужен для одного серьезного дела. ГУЛИНА ему хорошо характеризовали, но он хотел со мной поговорить о нем специально, что и сделал.

ВОПРОС: О чем еще с вами говорил МУРАЛОВ?

ОТВЕТ: МУРАЛОВ мне сказал, что скоро война и нам, троцкистам, придется в ней играть решающую роль.

ВОПРОС: МУРАЛОВ сказал, какую же роль придется сыграть вашей троцкистской организации во время войны?

ОТВЕТ: Я этот вопрос сам ему задал. Он мне что-то ответил туманно, и я ничего не понял.

ВОПРОС: Дайте более ясные и правдивые показания об этом.

ОТВЕТ: Это все, что я могу сказать. МУРАЛОВ резко оборвал этот разговор.

ВОПРОС: Вы врете. Говорите правду.

ОТВЕТ: Говорю правду.

ВОПРОС: Продолжайте ваши показания о разговоре с МУРАЛОВЫМ.

ОТВЕТ: МУРАЛОВ задал еще ряд малозначащих вопросов о том, как живут троцкисты на транспорте, и сказал мне, что нашей работой на транспорте будет и дальне руководить М.С. БОГУСЛАВСКИЙ.

Потом МУРАЛОВ подробно расспросил меня о том, как велось следствие по моему делу в ГПУ. Я ему все рассказал. Он зло ухмыльнулся и заметил: “Недолго еще они будут над нами измываться, скоро мы будем над ними, спуска давать тоже не будем”.

На прощание МУРАЛОВ сказал, что более подробно поговорит со мной тогда, когда я уже буду работать в Управлении дороги, и что мне, наверное, известно об энергичной помощи в этом ВЕГМАНА. “Дело скоро выгорит”, – заявил МУРАЛОВ. После этого мы распрощались.

ВОПРОС: Когда вы имели следующую встречу с БОГУСЛАВСКИМ?

ОТВЕТ: Это было уже в августе 1934 г., немедленно после моего поступления на работу в Управление дороги.

ВОПРОС: Дайте показания о том, как вас устроили на работу в Управление дороги?

ОТВЕТ: В августе я получил по служебному адресу в древтрест формальное отношение из административного отдела Управления дороги, с предложением явиться для переговоров. Я явился к начальнику дороги ДЬЯКОВУ. Последний принял меня сухо, но предложил мне работу в качестве начальника материальной службы. Я, конечно, согласился. При встрече с БОГУСЛАВСКИМ он мне сказал, что первая часть сделана – на работу в Управление дороги я попал, теперь остается меня восстановить в партии. Это ВЕГМАН тоже сделает.

ВОПРОС: А вы сами встречались с ВЕГМАНОМ?

ОТВЕТ: Уже после встречи с БОГУСЛАВСКИМ я по его предложению ходил в Крайархив поблагодарить ВЕГМАНА и познакомиться с ним. Мне ВЕГМАН сказал, чтобы я был максимально осторожен и никогда, ни при каких обстоятельствах его не провалил, о чем он хотел меня предупредить лично. Кроме того, ВЕГМАН попросил меня написать ему историю нашей подпольной троцкистской работы в Сибири, предупредив меня, что это ему нужно для какой-то работы в будущем.

ВОПРОС: О чем вы еще разговаривали с ВЕГМАНОМ?

ОТВЕТ: Больше я с ВЕГМАНОМ ни о чем не разговаривал.

ВОПРОС: Вы написали для ВЕГМАНА эту работу?

ОТВЕТ: Нет, не успел, так как вскоре был арестован.

ВОПРОС: Дайте показания о ваших встречах с БОГУСЛАВСКИМ после вашего вторичного поступления на работу на ж<елезно>д<орожный> транспорт?

ОТВЕТ: После этого я с БОГУСЛАВСКИМ виделся единственный раз. Это было в августе 1934 г. вскоре после того, как я был оформлен в Управлении дороги, я связался с ним, чтобы получить дальнейшие указания.

ВОПРОС: Какие указания вам дал БОГУСЛАВСКИЙ?

ОТВЕТ: БОГУСЛАВСКИЙ мне сказал, чтобы я включился в руководство троцкистской организации в Управлении дороги. Он рекомендовал мне начать работу с восстановления связей с троцкистами на линии и выявить среди них актив. Он предупредил меня, что время не ждет, что нужно практически заняться насаждением и организацией наших людей на линии.

ВОПРОС: С кем из членов троцкистской организации вы были связаны лично, работая в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?

ОТВЕТ: Непосредственно я был связан с ЖИТКОВЫМ, который работал тогда в службе тяги, и с ПОНОМАРЕНКО – начальником финансовой службы. С ПОНОМАРЕНКО мы умышленно легализировали нашу связь. Для этого ПОНОМАРЕНКО как страстный кроликовод подарил мне пару кроликов. После этого мы, под предлогом общего увлечения кроликами, ходили друг к другу и разговаривали о делах. С ЖИТКОВЫМ я продолжал встречаться конспиративно. При встречах с ним в Управлении мы делали вид, что едва знакомы. Из “Сибстройпути” я был связан с КУЗНЕЦОВЫМ, работавшим тогда в качестве начальника эксплуатации.

ВОПРОС: Какую практическую подрывную работу вы провели, работая в Управлении Томской ж<елезной> д<ороги>?

ОТВЕТ: Мы, троцкисты, работавшие в Управлении дороги, были заняты тем, что переделывали приказы и циркуляры Наркомпути так, чтобы на линии они не выполнялись.

ВОПРОС: Как это вы делали?

ОТВЕТ: Получив приказ или циркуляр, мы вырабатывали соответствующие официальные приказы и директивы от Управления дороги на линию. В одних приказах мы предлагали всякие меры для улучшения работы дороги, в других же давали такие указания, которые эти меры улучшения сводили на нет или вовсе отменяли.

Троцкист ЖИТКОВ, разъезжая по линии и вызывая к себе по делам службы троцкистов, занимался укреплением наших организаций в депо.

ВОПРОС: В каких депо вами были созданы троцкистские организации?

ОТВЕТ: Мы с ЖИТКОВЫМ выбрали несколько основных депо, где уже существовали троцкистские группы, там ЖИТКОВ создавал более крепкие троцкистские организации. Потом он был намерен путем перебросок наших троцкистов из этих депо охватить нашей работой и другие депо. Как основные депо для нашей работы мы наметили – на Сибирской магистрали: Новосибирск, Барабинск и Тайгу; на Турксибе: Барнаул и Рубцовку, и по Кузбасской линии: Белово. Как он выполнил этот план – я не знаю, так как я опять, в третий раз, был арестован. Опять я выступал неудачно на собрании, посвященном памяти КИРОВА. Это было в декабре 1934 г. Меня опять изобличили как троцкиста, и я был вновь арестован, осужден на 5 лет концлагеря и до последних дней находился в заключении в Сибирских лагерях.

ВОПРОС: Следствие констатирует, что на всем протяжении вашего допроса вы не дали следствию исчерпывающих правдивых показаний о вашей практической к.-р. троцкистской работе и о троцкистских связях. Следствие требует, чтобы вы говорили правду.

ОТВЕТ: Я сказал все, что знал.

ВОПРОС: Следствие не верит вам. Мы располагаем неопровержимыми данными о вашем участии в террористической работе троцкистов. Признаете это?

ОТВЕТ: Нет, не признаю. В террористической работе троцкистов я не участвовал.

 

Допрос прерывается.

 

Показания с моих слов записаны правильно и мной прочитаны – 

 

Финашин.

 

ДОПРОСИЛИ: 

 

Зам. Нач. УНКВД по ЗСК –
Ст. Майор Государствен. Безопасности – Успенский 

Зам. Нач. ТО УГБ УНКВД ЗСК –
Ст. Лейтенант Государствен. Безопасности – Невский

 

ВЕРНО: 

 

Ст. инспектор ТО УГБ –
Лейтенант Государственной Безопасности – ГУЛЯКЕВИЧ.

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 248, Л. 34-62.


[1] Так в тексте.