ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ПОЛЯКОВА Павла Федоровича от 10 февраля 1935 г.
Вопрос: Кому принадлежат предъявленные Вам письма, обнаруженные при обыске в Вашем служебном кабинете?
Ответ: Они принадлежат МИНДЕЛЬ Софье Григорьевне, беспартийная, делопроизводитель секретн<ого> отдела Управления коменданта, которая являлась моей сотрудницей на этой же должности до 1 января 1935 года.
Вопрос: Вы что, сожительствовали со своей сотрудницей МИНДЕЛЬ?
Ответ: Да.
Вопрос: Кем и когда была принята на работу в Кремль МИНДЕЛЬ?
Ответ: МИНДЕЛЬ была принята на работу мною в 1931 году.
Вопрос: Кто рекомендовал Вам принять на работу МИНДЕЛЬ?
Ответ: Мне позвонил по телефону комендант Кремля ПЕТЕРСОН, предложил дать пропуск через Никольские ворота женщине по фамилии МИНДЕЛЬ и переговорить с ней о принятии ее на работу.
Вопрос: Почему ПЕТЕРСОН предложил Вам принять МИНДЕЛЬ на работу?
Ответ: Думаю, что ПЕТЕРСОНА просила принять МИНДЕЛЬ на работу сестра МИНДЕЛЬ, которая работает в ЦИК Союза. О сестре МИНДЕЛЬ в Кремле ходили слухи, что она сожительствует с ЕНУКИДЗЕ.
Вопрос: Подвергалась ли МИНДЕЛЬ проверке и известно ли Вам ее социальное происхождение?
Ответ: Подвергалась ли МИНДЕЛЬ проверке, мне неизвестно. При приеме ею были заполнены анкеты, которые я доложил коменданту и направил в Секретную часть. Из ее анкеты и расспросов знаю, что она дочь кустаря, родом из Гомеля.
Вопрос: Принимали ли Вы на работу обычно других сотрудников так же, как и МИНДЕЛЬ, или существовал другой порядок приема?
Ответ: В 1931 г., когда МИНДЕЛЬ принималась на службу, такой порядок приема без предварительной, а с последующей проверкой, – был обычным.
Вопрос: Где работает в настоящее время МИНДЕЛЬ?
Ответ: В Секретном отделе Управления коменданта Кремля.
Вопрос: Известны ли Вам еще факты протекционизма и семейственности при приеме на работу в учреждения Кремля?
Ответ: Система комплектования учреждений Кремля, существовавшая до последнего времени, в которой большую роль играли личные и родственные отношения, – притупила бдительность при подборе работников аппарата. У нас считали, что раз в Кремле уже работает мать или сестра, то при приеме их родственников предполагалось, что все в порядке. Лично я принял на работу сестру сотрудницы строевого отдела Управления коменданта Кремля – АНУРОВУ Лидию, сотрудницу БЕЗФАМИЛЬНУЮ по рекомендации матери, работающей в Кремле, и сотрудницу КАЗАКОВУ – жену одного из командиров школы ВЦИК.
Вопрос: Считали ли Вы допустимым сожительство с подчиненной Вам по службе сотрудницей?
Ответ: Считаю это недопустимым, так как это создает обстановку для разложения в аппарате.
Вопрос: Скрывали ли Вы от партии свое социальное происхождение?
Ответ: Да, я скрыл от партии то, что мой отец до революции был торговец, а также что я фактически не порвал с ним связь и не выделился из общего хозяйства в деревне. Это вскрывалось во время чистки партии в 1929 г. по данному с места моего прошлого жительства заявлению. Комиссия по чистке предложила мне порвать связь с отцом и причитающееся мне имущество из хозяйства передать в неделимый фонд колхоза. Насколько я помню, в протоколе комиссии по чистке имеются указания на необходимость моего перевода из Кремля в строевую часть.
Вопрос: С какой целью Вы скрывали от партии свое социальное происхождение?
Ответ: Я объясняю это тем, что мне было неприятно сказать, что мой отец торговец, кроме того, я политически недооценивал значения факта сокрытия этого от партии.
Вопрос: Вы распространяли клевету против руководителей ВКП(б). Признаете ли Вы это?
Ответ: Среди работников Комендатуры Кремля велись клеветнические разговоры о том, что АЛЛИЛУЕВА умерла не естественной смертью. Об этом мне по секрету говорили либо комендант Кремля ПЕТЕРСОН, либо его заместитель ТЮРЯКОВ. Допускаю, что разговоры об этом же велись среди начальников отделов комендатуры Кремля.
Вопрос: Кому Вы передавали эту клевету?
Ответ: Сейчас не помню.
Вопрос: Расскажите, какая еще клевета кроме названного Вам факта распространялась среди сотрудников комендатуры Кремля?
Ответ: Другого факта я не знаю.
Вопрос: Вы говорите неправду. Вы участвовали в клеветнических беседах сотрудников комендатуры Кремля, направленных против руководителей ВКП(б). Признаете ли Вы это?
Ответ: Свое участие в клеветнических беседах, направленных против руководителей партии, я отрицаю. Должен сообщить, что среди сотрудников комендатуры Кремля ходили всякие сплетни о том, что ответственные работники комендатуры сожительствуют с разными женщинами. Эти разговоры велись вокруг начальника Секретного отдела комендатуры Кремля МИЩЕНКО, вокруг меня, вокруг начальника Строевого отдела ПОЛЯКОВА И.А. и др<угих>.
Вопрос: Во время клеветнических бесед в отношении руководителей ВКП(б) при Вашем участии было использовано так называемое завещание ЛЕНИНА. Расскажите, когда и где и с участием кого велись подобные беседы?
Ответ: Я не участвовал в таких беседах и ничего о них не слышал.
Вопрос: Арестованные по Вашему делу показали, что Вы неустойчивый член ВКП(б), пьянствуете и морально разложились. Признаете ли Вы это?
Ответ: Да, я признаю, что с моей стороны отмечаются элементы морального разложения, об этом говорят факты, о которых я выше показывал, и то, что я действительно выпиваю.
Вопрос: Арестованные по Вашему делу показали, что вообще обстановка в комендатуре Кремля не способствовала <повышению> боевой дисциплины, личной выдержки и преданности партии личного состава, что всякие слушки и сплетни не пресекались, секретные данные разбалтывались и т.д.
Признаете ли Вы это?
Ответ: Что обстановка в комендатуре Кремля была нездоровой, не способствующей повышению дисциплины и бдительности, вино даже из того, что комендант Кремля специально собирал ответственных работников комендатуры, где ставил вопрос о пьянстве и имеющей место болтовне среди работников комендатуры. Однако эти нездоровые явления недостаточно пресекались.
Вопрос: Назовите, с кем Вы поддерживали личные отношения, как из числа сотрудников или жителей Кремля, так и вне его?
Ответ: Поддерживаю я личные отношения с начальником Секретного отдела комендатуры Кремля МИЩЕНКО, с заместителем коменданта Кремля – ТЮРЯКОВЫМ, начальником Строевого отдела ПОЛЯКОВЫМ, с комендантом здания правительства ОЗЕРОВЫМ. Вне Кремля – с сотрудником НКВД АНДРЕЕВЫМ и с ЖАРИКОВЫМ, работавшим по линии Наркомвнешторга за границей.
Вопрос: Как Вы можете характеризовать этих людей?
Ответ: В отношении перечисленных мною работников комендатуры Кремля считаю, что они партийно-выдержанные товарищи, ничего плохого за ними не замечал, если не считать того, что они любят выпивать. В отношении ЖАРИКОВА и АНДРЕЕВА также ничего плохого не знаю. АНДРЕЕВ мало политически развит, хотя много над собой работал. АНДРЕЕВ также любит выпивать.
Вопрос: Вели ли Вы с кем-либо из перечисленных лиц беседы во враждебном партии духе?
Ответ: Нет, не вел.
Вопрос: Знаете ли Вы сотрудников комендатуры Кремля ДОРОШИНА, ЛУКЬЯНОВА, ПАВЛОВА и СИНЕЛОБОВА?
Ответ: Знаю всех названных работников комендатуры Кремля по работе в Кремле.
Вопрос: Встречались ли Вы с кем-нибудь из них?
Ответ: ДОРОШИН был у меня один или два раза на квартире в 1934 году и один раз в 1935 г. Я был у ДОРОШИНА один раз на квартире и один раз на даче в 1933 и 1934 годах. С остальными я встречался на даче, где мы жили вместе. Больше с ЛУКЬЯНОВЫМ, ПАВЛОВЫМ и СИНЕЛОБОВЫМ кроме как в служебной обстановке нигде не встречался.
Вопрос: Какой характер носили Ваши встречи с ДОРОШИНЫМ?
Ответ: Встречи эти носили сугубо личный характер.
Вопрос: Как Вы можете характеризовать настроения ДОРОШИНА, ЛУКЬЯНОВА, ПАВЛОВА и СИНЕЛОБОВА?
Ответ: СИНЕЛОБОВ производит впечатление аполитичного, тупого человека. ПАВЛОВ политически грамотный человек, учится в академии, нездоровых настроений за ним не замечалось. О ЛУКЬЯНОВЕ слышал, что в чистку обнаружили, что он служил у Колчака. Знаю, что в последние дни он был встревожен тем обстоятельством, что поступило откуда-то сообщение, что его теща – жена попа. Что касается его настроений, то я тоже ничего плохого о них сказать не могу. ДОРОШИНА знаю очень давно. Он хороший большевик. В связи с успешной учебой его в академии авторитет его в Управлении вырос, но он человек с хитрецой.
Вопрос: Показаниями арестованного ЛУКЬЯНОВА установлено, что Вы совместно с ним, ПАВЛОВЫМ и ДОРОШИНЫМ вели клеветническую беседу, направленную против руководителей ВКП(б). При этом контрреволюционные выпады против тов. СТАЛИНА подкреплялись ссылками на так называемое завещание ЛЕНИНА.
Признаете ли Вы это?
Ответ: Я никогда не участвовал в таких беседах.
Вопрос: Арестованный ДОРОШИН показывает то же, что и ЛУКЬЯНОВ. Следствие настаивает на правдивом ответе.
Ответ: Я категорически это отрицаю.
Вопрос: ЛУКЬЯНОВ показал, что, являясь по своим взглядам троцкистом, скрывшим от партии свои к.-р. троцкистские убеждения, вы использовали свое пребывание в Кремле в контрреволюционных целях.
Признаете ли Вы это?
Ответ: Это ложь.
Вопрос: ДОРОШИН показал, что Вы вместе с ним, ЛУКЬЯНОВЫМ, ПАВЛОВЫМ и СИНЕЛОБОВЫМ фактически составляли троцкистскую к.-р. группу и вели троцкистскую работу.
Признаете ли Вы это?
Ответ: Нет, отрицаю.
Записано с моих слов верно, мною прочитано.
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. СПО ГУГБ: (Г. МОЛЧАНОВ)
ЗАМ. НАЧ. СПО ГУГБ: (ЛЮШКОВ)
Верно: Уполн. Уемов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 107, Л. 66-73.
