ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
обв<иняемого> БУИНЦЕВА Николая Васильевича
От 14 января 1937 года.
Вопрос: 12 января с<его> г<ода> от вас поступило заявление о том, что течение шести месяцев нахождения под стражей вы обманывали следствие, скрывали свое участие в к.-р. троцкистской организации. Далее, сообщая, что вы являетесь членом к.-р. троцкистской организации с 1927 г., завербованы ИВАХНО И.А., – изъявляете желание на допросе сообщить правдиво о проводимой вами к.-р. троцкистской работе. Подтверждаете свое заявление?
Ответ: Да, подтверждаю.
Вопрос: Вы признаете себя виновным в том, что являетесь участником к.-р. троцкистской организации?
Стает; Да, признаю. Я действительно являюсь участником контрреволюционной троцкистской организации с 1927 г.
Вопрос: Когда, как, при каких обстоятельствах и где вы вовлечены в к.-р. троцкистскую организацию?
Ответ: В контрреволюционную троцкистскую организацию вовлечен летом 1927 г. в г. Томске троцкистом ИВАХНО Иваном Абрамовичем, известным мне с 1920 г., бывш<им> партизаном. ИВАХНО в то время работал в качестве пом<ощника> директора агентства “Союзхлеб”.
Вступлению в контрреволюционную троцкистскую организацию предшествовала продолжительная обработка меня ИВАХНО в контрреволюционном троцкистском духе.
С ИВАХНО мы были близкие друзья, встречались очень часто. Припоминаю, что начиная со второй половины 1927 г. ИВАХНО в беседах со мною на политические темы стал высказывать сомнения в правильности политики партии о возможности построения социализма в одной стране. После исключения Троцкого, Зиновьева, Каменева и др<угих> из партии, ИВАХНО высказывал сочувствие исключенным и резкое враждебное отношение к руководству ЦК.
Кажется в августе или сентябре м<еся>це 1927 г., ИВАХНО, придя на квартиру и обратившись ко мне, спросил: “Коля, хочешь узнать новенькое?” Я спросил: “А что?” ИВАХНО ответил: “Я тебе дам прочесть одну книжку, но только при условии, что ты дашь мне честное партизанское слово, прочтя эту книгу, никому ее на давать и сразу же вернуть мне”
Я обещал. ИВАХНО здесь же вынул и передал мне брошюру, т<ак> н<азываемую> Платформу “83”. Прочитав брошюру, на следующий день я занес ее на квартиру ИВАХНО. Когда я возвращал брошюру, ИВАХНО спросил меня: “Ну, как?” Я ответил: “Здесь написано хорошо, но и в газетах пишут хорошо. Я еще окончательно не разобрался”. На это ИВАХНО заметил: “Ну, ладно, разберешься”.
Вскоре после этого я вновь был в квартире ИВАХНО, находясь там часов в 9 вечера. ИВАХНО предложил мне пойти с ним к одному товарищу, назвав его “своим парнем”. Я согласился, и мы отправились. Пришли мы на Воскресенскую гору, д<ом> № не помню; в квартире находились двое мужчин и одна женщина. Хозяин квартиры отрекомендовался ТАРАСОВЫМ Петром, женщина – ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ Марией. Фамилию третьего я не запомнил, но знаю, что он работал в то время управляющим Кустпромсоюза. Здесь же я узнал, что ТАРАСОВ работает директором зрелищных предприятий в г. Томске, а ИВАНОВА-АКУЛОВА – быв<ший> партийный работник б<ывшего> томского Губкома ВКП(б).
ИВАХНО представил меня присутствующим, сказав: “Это Коля БУИНЦЕВ, наш партизан”. Судя по обстановке здесь проходило нелегальное сборище троцкистов и, как я понял из разговоров, присутствующими обсуждался вопрос о сборе подписей под “Платформу 83”. ИВАНОВА-АКУЛОВ А информировала, что документ с собранными подписями отправлен (какой документ, куда отправлен – я не запомнил). Затем внимание присутствующих переключилось на меня. ТАРАСОВ спросил ИВАХНО: “Ну как, БУИНЦЕВ подписался под платформой?” ИВАХНО ответил: “Он еще не подписал, колеблется. ТАРАСОВ, обращаясь ко мне, говорит: “Что же ты трусишь, СТАРОВОЙТОВ, наш партизан, подписал, а ты колеблешься”. ИВАНОВА-АКУЛОВА вмешалась и говорит: “Не нужно заставлять сейчас подписывать, раз человек полностью для себя еще не разобрался”. После слов ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ ИВАХНО пригласил меня пойти домой, и мы с нам ушли.
Вопрос: Кто такой СТАРОВОЙТОВ, известен ли он вам лично?
Ответ: СТАРОВОЙТОВ, бывш<ий> начальник конной разведки дивизии ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА, хорошо мне известен, жил он в Томске, работал где-то зав<едующим> столовой. Припоминаю, что спустя несколько времени после посещения квартиры ТАРАСОВА СТАРОВОЙТОВ, встретив меня, сказал, что он по убеждениям троцкист, подписал “платформу 83”, и спрашивал меня, почему я не подписываю платформу, трушу, что ли. Я ответил, что в ряде вопросов с троцкистами я согласен, но кое-что я должен еще узнать. На этом мы расстались.
Вопрос: Продолжайте.
Ответ: В начале ноября 1927 г. я был переброшен для в г. Мариинск на должность нач<альни>ка ИТУ. Работая там, связь с ИВАХНО поддерживал по-прежнему, часто бывал в Томске и встречался с ним. В декабре м<еся>це 1927 г., находясь в командировке в Томске, я и ИВАХНО пришли в квартиру ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ Марии, там мы застали какого-то молодого человека, со слов ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ, рабфаковца, исключенного из Рабфака за троцкизм. ИВАНОВА-АКУЛОВА информировала нас о начавшемся разгроме троцкистов. Она рассказывала, что ряд троцкистов увольняют с предприятий, студентов-троцкистов выгоняют из Вузов. В этом свете обвиняла ЦК и Сталина в зажиме внутрипартийной демократии и диктаторской практике.
Информация ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ вызвала во мне резкое озлобление, я заявил, что ЦК нарушает принцип внутрипартийной демократии, что решение ЦК об исключении Троцкого, Зиновьева и других из партии неправильно.
ИВАНОВА-АКУЛОВА и ИВАХНО меня поддержали.
Этим заявлением я окончательно завершил свой переход в лагерь троцкистов. Политические установки троцкистов, призывающие к борьбе против Сталинского ЦК и проводимой им политики, известные мне в результате общения с ИВАХНО и ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ, я считал правильными. С сомнениями было покончено.
Так состоялось мое вступление в контрреволюционную троцкистскую организацию.
Вопрос: Назовите других известных вам участников к.-р. троцкистской организации в гор. Томске?
Ответ: Выше я назвал ИВАХНО, ИВАНОВУ-АКУЛОВУ, ТАРАСОВА и управляющего Окркустпромсоюза, фамилия которого, как я теперь припоминаю, как будто бы РОЧЕВ. ТАРАСОВ, РОЧЕВ и ИВАНОВА-АКУЛОВА входили в состав троцкистского комитета, существовавшего в гор. Томске, об этом мне известно со слов ИВАХНО. Из других троцкистов мне известны СТАРОВОЙТОВ и ГОЛЯКОВ Дмитрий. О СТАРОВОЙТОВЕ я говорил выше, сейчас добавляю, что, встретив СТАРОВОЙТОВА позднее, я сообщил ему о том, что окончательно примкнул к троцкистам. ГОЛЯКОВ известен мне с 1919-20 г.г. Он в прошлом Кольчугинский горняк-рабочий. Этот ГОЛЯКОВ на одном из городских партийных собраний осенью 1927 г. открыто выступал с троцкистскими установками. В практической работе как троцкисту мне с ним общаться не приходилось.
Вопрос: Какие задания по контрреволюционной троцкистской работе вами были получены от ИВАХНО и ИВАНОВОЙ-АКУЛОВОЙ?
Ответ: Никаких конкретных заданий от ИВАХНО и других я не получал.
Вопрос: После того, как вы окончательно вступили в контрреволюционную троцкистскую организацию, вы подписали “платформу 83”?
Ответ: Нет, так как к этому моменту начался разгром троцкистов.
Вопрос: Дайте показания о вашей практической контрреволюционной троцкистской работе?
Ответ: В декабре 1927 г. ИВАХНО пригласил меня на нелегальное сборище троцкистов к некоему ЕРАНИНУ или ЕНАНИНУ, точно не помню, жил он за Бочановкой, точный адрес в памяти не сохранился. ЕРАНИН или ЕНАНИН – рабочий какого-то предприятия, его квартира использовалась для встреч троцкистов.
У ЕРАНИНА, когда пришли туда, мы застали ТАРАСОВА, ИВАНОВУ-АКУЛОВУ. На сборище ожидались РОЧЕВ и еще какой-то ВЕЖАНОВ, но они не пришли.
На сборище обсуждался вопрос о начавшемся разгроме троцкистов и дальнейшей работе. ИВАНОВА-АКУЛОВА, можно полагать, от имени комитета троцкистов информировала присутствующих, что в связи с начавшимся разгромом ожидаются массовые репрессии, поэтому нужно временно прекратить всякую организационную работу, нужно, как она выразилась, “заняться самосохранением” троцкистских кадров. ТАРАСОВ здесь сообщил, что он в скором времени уезжает в Ленинград, ИВАНОВА-АКУЛОВА заметила, что ей тоже придется уехать. ИВАХНО сказал, что из Томска он не поедет и будет жить здесь. Пробыв минут 25-30, все разошлись.
Следующее сборище состоялось в ночь под 1-е января 1923 года. Там были: ТАРАСОВА, ИВАНОВА-АКУЛОВА и еще один человек, фамилию не помню, со слов ИВАХНО, какой-то партийный работник из Мариинска. Работая в Мариинске, я его там не встречал.
На сборище вновь обсуждался вопрос о начавшемся разгроме троцкистов, информировала об этом ИВАНОВА-АКУЛОВА, она говорила: “Вожди нас подвели своей шатающейся политикой. Сегодня выступают, а завтра раскаиваются, в результате они в стороне, а люди терпят репрессии. Нас разгромили и нужно на время прекратить организационную работу, сохранить кадры”. По вопросу о работе в будущем она сказала: “Не надо чинить изношенную рубаху заплатами, нужно шить новую”, – тем самым дав понять, что надо с новой силой объединять троцкистов в более спаянные группы. Присутствующее с ней согласились. Перед тем как уходить, ИВАНОВА-АКУЛОВА обратилась ко мне с вопросом: “Ты теперь в Мариинске?”, – я ответил: “Да”, тогда она рекомендовала мне установить связь в Мариинске с троцкистом КОРОЛЕВЫМ – завед<ующим> сельскохозяйственной школой. Я дал согласие.
Вопрос: Вы установили связь с КОРОЛЕВЫМ?
Ответ: По возвращении в гор. Мариинск, в половине января 1928 года, в театре Исправтруддома ко мне подошел человек и назвался КОРОЛЕВЫМ. Из этого я заключил, что его обо мне предупреждали раньше. Я поздоровался с КОРОЛЕВЫМ, сказав ему, что о нем мне говорили ИВАНОВА-АКУЛОВА. Он рассмеялся, сказав, что ИВАНОВУ-АКУЛОВУ он хорошо знает. КОРОЛЕНКО [1] здесь же сказал мне, что имеет новую нелегальную троцкистскую литературу, и предложил ознакомиться с ней. Через 3 или 4 дня я зашел в квартиру КОРОЛЕВА и получил от него брошюру “по китайскому вопросу”. Брошюру прочел, на другой или на третий день вернул ее пришедшему ко мне КОРОЛЕВУ.
Вопрос: Какую контрреволюционную троцкистскую работу вы проводили в Мариинске?
Ответ: Вскоре после назначения меня на работу в Мариинск в качестве начальника Мариинского ИТУ, я принял к себе на работу троцкиста СТАРОВОЙТОВА, живущего в Томске и назначил его на должность зав<едующего> рабочей частью ИТУ. СТАРОВОЙТОВ имел значительное количество троцкистской литературы, в частности, помню, что у него была книга – “Уроки октября” Троцкого и др<угие>. СТАРОВОЙТОВ мне рассказал, что в Мариинске он приступил к развертыванию контрреволюционной троцкистской работы среди б<ывших> красных партизан. С этой целью он передал для чтения бывш<ему> партизану МАРКОВЦЕВУ троцкистскую литературу, в частности “завещание”. МАРКОВЦЕВ, ознакомившись с литературой, в свою очередь, книги передал другим партизанам, всего таким образом было втянуто в контрреволюционную троцкистскую организацию до 15 человек. В феврале месяце 1928 года после разоблачения троцкистской деятельности СТАРОВОЙТОВА его и меня исключили из партии. Я подал ходатайство о восстановлении, где откровенно признал, что о проводимой СТАРОВОЙТОВЫМ работе я знал, но мер не принял. Сиб<ирская> КК в марте 1928 г. в партии меня восстановила, объявив выговор.
Вопрос: Следствию известно, что, подавая апелляцию о восстановлении вас в партии, вы не сообщили партийным органам о своей активной троцкистской работе в Томске, также не разоблачили известных вам троцкистов в городе Томске и Мариинске.
Ответ: Да, я сдвурушничал, укрыл от партии свое участие в контрреволюционной троцкистской работе в Томске. Не выдал известных мне троцкистов по Томску, не выдал троцкиста КОРОЛЕВА, живущего в Мариинске.
Вопрос: Продолжайте показания о Вашей дальнейшей контрреволюционной троцкистской деятельности.
Ответ: После отъезда из Томска с ТАРАСОВЫМ и РОЧЕВЫМ я не встречался. ИВАНОВУ-АКУЛОВУ встретил в марте месяце 1928 г. в гор. Новосибирске, куда я приехал ходатайствовать о восстановлении в партии. Встретив ИВАНОВУ-АКУЛОВУ, я сказал ей, что меня исключили из партии, коротко передал, за что, она посочувствовала мне, о себе сказала, что работает в Соцвосе, из партии тоже исключена, убеждения ее несколько отличны от того, чем были, я, говорит ИВАНОВА-АКУЛОВА, децистка и на этих позициях стою твердо. Здесь же ИВАНОВА-АКУЛОВА спросила меня, знаю ли я Лариона ХОДОРОЗЕ, я сказал, что знаю, она, сообщив его адрес, попросила меня навестить его, и, как я понял, сказала о ХОДОРОЗЕ она не случайно. После разбора дела в СибКК, собираясь уезжать, я зашел к ХОДОРОЗЕ, жившему у вокзала. ХОДОРОЗЕ, встретив приветливо, спрашивал, почему не заходил к нему раньше. Узнав от меня, что я был исключен из партии за троцкизм и теперь восстановлен, ХОДОРОЗЕ спросил: “Капитулировал, значит?” – и продолжая дальше, говорит: “Мало остается твердых ребят, вот и СУМЕЦКИЙ тоже капитулировал”. Говоря о себе, ХОДОРОЗЕ сказал: “А я остаюсь убежденным троцкистом, правда, и я подал ходатайство о восстановлении в партии, но это в маневренных целях”. На этом мы расстались, договорившись, при наличии возможностей, встретиться.
Вопрос: Когда еще встречались вы с ХОДОРОЗЕ?
Ответ: Встречался летом 1932 г. Я в то время работал в Новосибирске, и ХОДОРОЗЕ был у меня на квартире. В разговорах он сказал, что по-прежнему ведет троцкистскую работу, связан с такими крупными фигурами, как МУРАЛОВ, РАКОВСКИЙ, БОГУСЛАВСКИЙ, якобы присутствовал с ними на каком-то совещании, когда это было совещание и по какому вопросу, у меня в памяти не сохранилось. После этой встречи ХОДОРОЗЕ я больше не видел.
Вопрос: Встречались ли вы с СТАРОВОЙТОВЫМ?
Ответ: Да, встречался, это было в 1933 г. в Сталинске, СТАРОВОЙТОВ был у меня на квартире, рассказывал, что после мариинского дела он был восстановлен в партии и работая где-то на Востоке в Союззолото, его вновь исключили из партии за распространение антисоветских анекдотов. СТАРОВОЙТОВ, как я его понял, по убеждениям оставался троцкистом, высказывал мне озлобления и недовольства режимом в партии. После этого я с ним не встречался.
Вопрос: Когда и где вы встречались с ИВАХНО?
Ответ: После 1928 года ИВАХНО я не встречал до 1935 г. В 1935 г. в январе месяце я встретил ИВАХНО, он в то время работал в тресте Союзмука, который возглавлялся ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ. По приглашению ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА ИВАХНО переехал в Красноярск на работу к нему из Канска. Я же, по приглашению ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА приехал в Красноярск из Сталинска. ЛУБКОВ ходатайствовал в Крайкоме об откомандировании меня на работу в трест Союзмука, что и было исполнено.
Вопрос: Когда вам стало известно, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ троцкист?
Ответ: О том, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ троцкист, я узнал из газет в 1926 году. ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА я встречал в 1929 году в гор. Канске, в 1930 г. в гор. Томске и в 1931 г. тоже в гор. Томске, он приезжал туда из Красноярска, в 1932 г. в Новосибирске, он приезжал и останавливался у меня, и в 1935 г., когда я приехал на работу к нему в Красноярск. При встречах с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ я рассказывал ему о троцкистах СТАРОВОЙТОВЕ, ХОДОРОЗЕ, рассказал ему о том, что в 1932 г. случайно встретил в Новосибирске бывш<его> партизана ПЕРЦЕВА Максима, который работает в Сибстройпути, сообщил ему, что ПЕРЦЕВ исключен из партии и остается убежденным троцкистом.
Допрос прерывается.
Записано с моих слов правильно, мною прочитано.
Допросил:
НАЧ. 4-го ОТДЕЛЕНИЯ 4 ОТДЕЛА ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: ПЕРМИНОВ.
Верно:
СТАРШ. ИНСПЕКТОР 8 ОТДЕЛА ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: Голанский (ГАЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 278, Л. 110-120.
[1] Так в тексте.
