ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
РОЗЕНФЕЛЬД Нины Александровны –
от 1-го марта 1935 года.
ВОПРОС: С какого времени Вы работаете в Кремле?
ОТВЕТ: С 1918 года.
ВОПРОС: Сообщите, какие Вы занимали последовательно должности в учреждениях Кремля?
ОТВЕТ: Вначале я была делопроизводителем во ВЦИКе, а затем в ЦИКе Союза с 1918 по 1927 г., а с 1927 г. я перешла на работу в Правительственную библиотеку СССР и РСФСР, где и работала по день ареста в должности сперва библиотекаря, а затем старшего библиотекаря.
ВОПРОС: Кто Вас рекомендовал на работу в Кремль?
ОТВЕТ: Меня рекомендовал Лев Борисович КАМЕНЕВ, с которым я была в родстве, – была замужем за его родным братом – РОЗЕНФЕЛЬДОМ Николаем Борисовичем.
ВОПРОС: Кем Вы были приняты на работу?
ОТВЕТ: Не помню, так как это было давно.
ВОПРОС: Почему Вы перешли на работу в библиотеку?
ОТВЕТ: По собственному желанию, так как хотела перейти с канцелярской работы на более квалифицированную.
ВОПРОС: Кто Вас устроил на работу в библиотеку?
ОТВЕТ: ПРЕЗЕНТ Михаил Яковлевич, который в то время был секретарем библиотеки и к которому я обратилась с этой просьбой, так как была с ним хорошо знакома по прежней совместной работе в ЦИКе Союза.
ВОПРОС: С кем из сотрудников Кремля Вы лично знакомы?
ОТВЕТ: Наиболее близко я знакома с БУРАГО Натальей Ивановной и МУХАНОВОЙ Екатериной Константиновной, сотрудницами Правительственной библиотеки Кремля. Также хорошо я знаю ТРЕЩАЛИНУ – сотрудницу секретариата ЦИКа Союза; знакома с РАЕВСКОЙ (об обстоятельствах связи и знакомства с РАЕВСКОЙ дала показания от 12/II-35 г.); кроме того, из комендантского управления я знаю: ОЗЕРОВА и ЛУКЬЯНОВА.
ВОПРОС: С кем из сотрудников Правительственной библиотеки Вы наиболее близко знакомы и дружны?
ОТВЕТ: Особенно близка знакомство и дружба у меня были с МУХАНОВОЙ Екатериной Константиновной.
ВОПРОС: Где и как часто происходили у Вас встречи с МУХАНОВОЙ?
ОТВЕТ: Встречи происходили у меня на квартире. Примерно с первой половины 1933 г. я встречалась с МУХАНОВОЙ систематически в среднем раз или два в месяц. Кроме того, я с ней встречалась ежедневно на службе.
ВОПРОС: На какой почве произошли Ваше сближение и дружба с МУХАНОВОЙ?
ОТВЕТ: Сближение произошло в результате неоднократных совместных бесед сначала сдержанных, а потом все более и более откровенных, в которых мы взаимно установили, что обе враждебно настроены к Советской власти. Конечно, вначале значительную роль сыграло и то обстоятельство, что у нас были одинаковые личные вкусы.
Должна добавить, что мои контрреволюционные настроения под влиянием МУХАНОВОЙ значительно усилились.
ВОПРОС: Вы говорите, что под влиянием МУХАНОВОЙ Ваши контрреволюционные настроения усилились; кто еще кроме МУХАНОВОЙ влиял на Вас и толкал на контрреволюционный путь?
ОТВЕТ: Никто и ничто более меня не толкало на контрреволюционный путь.
ВОПРОС: Вы говорите нам неправду. Следствие располагает материалами о том, что и раньше, до встречи с МУХАНОВОЙ, Вы вели контрреволюционную работу. Скажите, какую именно работу Вы вели, с кем и какие контрреволюционные связи Вы имели?
ОТВЕТ: Я никакой контрреволюционной работы не вела. Но хочу добавить, что еще до знакомства с МУХАНОВОЙ, примерно с 1930-1931 г.г. я сочувствую Зиновьевско-Каменевской оппозиции. Я считала, что ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ несправедливо отстранены от руководства страной. Мое сочувствие этой оппозиции объяснялось также и тем, что с КАМЕНЕВЫМ я в прошлом была близка: он родной брат моего бывшего мужа РОЗЕНФЕЛЬДА Николая Борисовича.
ВОПРОС: В протоколе допроса от 14/II-35 г. Вы дали показания о том, что Вы занимались распространением клеветы в отношении руководителей Советской власти. Повторите, среди кого именно Вы эту клевету распространяли?
ОТВЕТ: В неоднократных разговорах с МУХАНОВОЙ я ей передавала контрреволюционную клевету об обстоятельствах смерти Н.С. АЛЛИЛУЕВОЙ, убийства КИРОВА, о том, что ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА привлекли к делу об убийстве КИРОВА совершенно безосновательно, что этим существующее руководство сводит личные счеты со своими политическими соперниками – ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ.
ВОПРОС: Кроме МУХАНОВОЙ среди кого еще Вы распространяли контрреволюционную клевету на руководителей Советской власти?
ОТВЕТ: Мне кажется, что кроме МУХАНОВОЙ я ни с кем на эти темы не говорила. Хотя, насколько я сейчас вспоминаю, эту же контрреволюционную клевету я передавала также и сотруднице Правительственной библиотеки Кремля – БУРАГО Наталии Ивановне.
ВОПРОС: Вспомните, среди кого еще Вы распространяли эту клевету?
ОТВЕТ: Больше ни с кем я об этом не говорила.
ВОПРОС: С какой целью вами и МУХАНОВОЙ распространялись эти провокационные сведения?
ОТВЕТ: Мои и МУХАНОВОЙ враждебные отношения к Соввласти толкнули нас на распространение провокационных слухов и клеветы в отношении руководителей Советской власти. Этим мы разжигали злобу и ненависть против руководителей Соввласти.
ВОПРОС: Кто еще кроме Вас и МУХАНОВОЙ из сотрудников Правительственной библиотеки враждебно настроен к Советской власти?
ОТВЕТ: Кроме меня и МУХАНОВОЙ из сотрудников Правительственной библиотеки питали вражду к Советской власти: БУРАГО, РАЕВСКАЯ, БАРУТ, СИНЕЛОБОВА. Мы все, перечисленные выше лица, представляли собой антисоветскую группу, систематически занимавшуюся измышлением и распространением гнусной контрреволюционной клеветы против руководителей Партии и Правительства.
ВОПРОС: Кроме распространения клеветы какими еще контрреволюционными действиями занимались участники названной Вами контрреволюционной группы?
ОТВЕТ: Здесь я должна особо рассказать следствию о контрреволюционной деятельности МУХАНОВОЙ, тем более что я с ней особенно дружна, и она со мной была откровенна.
ВОПРОС: Что именно МУХАНОВА Вам рассказала о своей контрреволюционной работе?
ОТВЕТ: Хотя прямо о своей контрреволюционной деятельности мне МУХАНОВА не говорила, или, во всяком случае, я этого сейчас припомнить не могу, но из всего того, что мне рассказывала МУХАНОВА, для меня было совершенно ясно, что она с исключительной злобой и ненавистью настроена к руководителям Советской власти, особенно к СТАЛИНУ, что она способна и готова предпринять активные шаги к участию в убийстве СТАЛИНА.
ВОПРОС: Сообщите конкретные разговоры, которые по этому поводу, т.е. по поводу совершения террористического акта на тов. СТАЛИНЫМ, с Вами вела МУХАНОВА?
ОТВЕТ: Особенно мне памятен разговор, который произошел в середине 1934 года между мной и МУХАНОВОЙ у меня на квартире. Разговор велся в особо острых тонах на тему о пролетарской диктатуре в стране. МУХАНОВА заявила, что единственным выходом из создавшегося для нас тяжелого положения это устранение СТАЛИНА. [1]
ВОПРОС: Каким путем предполагалось устранение тов. СТАЛИНА?
ОТВЕТ: Путем убийства СТАЛИНА. При этом МУХАНОВА сказала: “Хорошо было бы, если бы нашелся такой человек, который произвел бы это покушение”.
Записано с моих слов верно, мною прочитано –
ДОПРОСИЛИ:
НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД СССР – (МИРОНОВ)
НАЧ. 3 ОТДЕЛЕНИЯ ЭКО ГУГБ – (ЧЕРТОК)
верно: Уполн . Уемов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 107, Л. 214-220.
[1] Так в тексте.
