Копия
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
РЭМ Михаила Семеновича – от 22 декабря 1934 г.
ВОПРОС: Известно ли Вам двурушническое возвращение в партию участников зиновьевско-троцкистского блока и с какой целью это делалось?
ОТВЕТ: Да, мне известно это. Участники зиновьевско-троцкистского блока, после идейно-политического разгрома партией оппозиции шли в партию не в результате раскаяния, а для продолжения скрытой подрывной работы внутри партии. Это был маневр также и для сохранения своих кадров.
ОТВЕТ: Двурушничество как метод борьбы против партии, против руководства партии, культивировалось вожаками оппозиции еще в первый период открытой вылазки против партии. Еще в 1926 г. в беседе с ЗИНОВЬЕВЫМ я высказывал ему мысль о необходимости искренне выполнять решения партии, на это он отвечал мне: “Ничего, исключать из партии нас побоятся, а когда будет новый прилив затруднений в стране, тогда мы легче осуществим свою линию”. Позже, в январе 1928 года по вопросу о необходимости вхождения в партию лично мне ЗИНОВЬЕВ говорил: “Большевики в свое время ходили в такой хлев, как дума. БАДАЕВ крест целовал, а Вы в борьбе хотите выглядеть чистенькими”. Этот аргумент он и мне рекомендовал использовать для агитации среди оппозиционеров – за возвращение в партию. Я припоминаю, ГЕРТИК в присутствии ТОГУНОВА говорил о разногласиях в ПБ в период подготовки к XIV съезду, тогда же ТОГУНОВ подал заявление о том, что идет фракционная подготовка к съезду, и ГЕРТИК в связи с этим сказал мне: “Если тебя вызовут к т ШВЕРНИКУ, ты обязываешься скрыть от него разговор, который происходил между нами”.
После XIV съезда партии ГОРШЕНИН мне говорил: “Надо добиваться оставления наших сторонников в Ленинграде и идти работать, главным образом, на заводы в гущу рабочих и там осторожно разъяснять содоклад ЗИНОВЬЕВА и выступление КАМЕНЕВА”. Установка на то, чтобы идти работать на заводы непосредственно к рабочим, подчеркивалось не раз и в последующие годы.
В августе 1928 года на квартире ЛЕВИНА Владимира (Надеждинская улица) состоялось совещание с участием ЛЕВИНА В., МЯСНИКОВА Н., КОСТРИЦКОГО, меня – РЭМА, и из Москвы был тогда ГЕРТИК или ШАРОВ. ГЕРТИК (или ШАРОВ) передавал тогда следующее: “вожди” дали директиву всем вернуться в партию, чтобы тем самым сохранить кадры”. Особенно подчеркивалась необходимость возвращения в партию зиновьевской молодежи. Тогда же представитель Москвы рассказывал о радужных перспективах в том смысле, что скоро в связи с вероятными затруднениями с хлебом в стране, т.к. “крестьянин хлеб не дает” – линия ЗИНОВЬЕВА победит и станет официальным курсом партии. Последующие совещания, поддержание организационных связей между зиновьевцами, продолжение деятельности против партии и против ее руководства – характеризуют деятельность зиновьевской организации.
ВОПРОС: Что Вам известно о возникновении зиновьевско-троцкистской организации из б<ывших> участников зиновьевско-троцкистского блока?
ОТВЕТ: Мне известно, что участники зиновьевско-троцкистского блока, войдя с маневренной – двурушнической целью, в партию, образовали к-p организацию.
Начало организованной подрывной деятельности в партии было положено на ряде совещаний, проведенных в 1928 г. нелегально. Первое совещание, на котором мне довелось быть, состоялось в августе 1928 г. на кв<артире> у ЛЕВИНА В. Я уже показал о разговорах на этом совещании; необходимо добавить лишь следующее: по предложению Владимира ЛЕВИНА члены организации были разбиты для проведения работы по отдельным районам. Припоминаю, что КОРШУНОВУ Ефиму было поручено руководство работой организации в Центральном районе, КОСТРИЦКОМУ – в Московско-Нарвском р<айо>не, ЯКОВЛЕВУ Моисею и мне – в Василеостровском р<айо>не (ЯКОВЛЕВА на совещании не было, связь с ним держал ЛЕВИН В.). Мне конкретно было поручено организовать работу на 2-х заводах, ЛЕВИН тогда назвал мне фамилию рабочего СЕМЕНОВА, с которым я должен связаться. Вскоре после совещания СЕМЕНОВ еще с двумя рабочими приходил ко мне на квартиру. С какого завода эти рабочие и кто именно направил их ко мне – сейчас не помню, видимо, В. ЛЕВИН. Больше этих рабочих я не видел и с районом связи не имел.
Второе совещание состоялось осенью того же 1928 года, после похорон ЛИЛИНОЙ, в квартире ШАРОВА Я.В. (Петроградская сторона, б<ывшая> Архиерейская улица). Из лиц, участвовавших на этом совещании, помню: ЗИНОВЬЕВА, КОСТРИЦКОГО, ЛЕВИНА В., КАТАЙ (рабочий с Выборг<ской> стороны – с з<аво>да СТАЛИНА или “Красный Выборжец”), был <ли> кто-то еще, не помню. На этом совещании в основном были поставлены те же вопросы, которые обсуждались на совещании в квартире ЛЕВИНА. По всем вопросам лично ЗИНОВЬЕВ говорил и давал указания: о сохранении кадров от разгрома, о сохранении связей между членами организации, особое внимание, как и на кв<артире> ЛЕВИНА, ЗИНОВЬЕВ уделил необходимости возвращения в партию молодежи и сохра нения ее от разгрома.
В ноябре 1928 г. было совещание на кв<артире> КОСТРИЦКОГО в составе: КОСТРИЦКОГО, ЛЕВИНА В., МЯСНИКОВА Н. и меня – РЭМ<А>. Обсуждали вопрос о выступлении на активе по докладу А.И. РЫКОВА об итогах ноябрьского пленума ЦК ВКП(б). Примерно в это же время я был еще на одном совещании, на котором были ЛЕВИН В., СОСИЦКИЙ и КОСТРИЦКИЙ, совещание было на 8-й Красноармейской ул. в квартире какого-то рабочего.
ВОПРОС: Что Вам известно о к.-p. деятельности зиновьевско-троцкистской организации?
ОТВЕТ: Известно, что зиновьевско-троцкистский блок острие всей своей деятельности направлял против руководства ВКП(б) и особенно против т. СТАЛИНА. Лично мне в Москве в 1926 году (в беседе при встрече нового года) ЗИНОВЬЕВ говорил: “Или я, или СТАЛИН” и в соответствии с этими настроениями ЗИНОВЬЕВА против т. СТАЛИНА распускались всевозможные к.-p. измышления; среди зиновьевцев воспитывалась самая злобная ненависть к тов. СТАЛИНУ. Образовав к.-p. организацию, б<ывшие> участники зиновьевско-троцкистского блока, не имея никакой положительной программы, всю свою деятельность направили также против т. СТАЛИНА, продолжая культивировать и распространять враждебные настроения против т. СТАЛИНА и его ближайших соратников: т.т. КАГАНОВИЧА, КИРОВА, ВОРОШИЛОВА. Как и в прежние годы, члены организации распространяли всевозможные контрреволюционные разговоры и слухи против руководства партии, сводили все к необходимости продвижения к руководству партии ЗИНОВЬЕВА и его сторонников, не пренебрегая для этого никакими средствами. Контрреволюционная зиновьевско-троцкистская организация, распространявшая вражду против руководителей партии, тем самым воспитывала в среде наиболее активной и агрессивно настроенной молодежи террористические настроения. И поэтому, чистосердечно раскаиваясь в своих преступлениях, я должен заявить следствию, что за убийство тов. КИРОВА членом зиновьевской организации НИКОЛАЕВЫМ наша организация несет полную политическую ответственность. Выстрел НИКОЛАЕВА показал, что к.-p. зиновьевщина в своей борьбе против руководства ВКП(б) скатилась к фашистским методам. Я, хотя лично и не знаю НИКОЛАЕВА, никогда не видел его, но ответственности с себя за его преступление также не снимаю.
ВОПРОС: Что известно Вам о руководителях зиновьевско-троцкистской организации?
ОТВЕТ: Мне из руководящих работников Ленинградской организации известен Владимир Левин, о нем я выше уже показал. Близко к ЛЕВИНУ В. стояли: ДМИТРИЕВ Тимофей (когда он уехал из Ленинграда, я не помню), ЯКОВЛЕВ Моисей, МЯСНИКОВ H. и СОСИЦКИЙ Л.И.
Протокол мною прочитан, с моих слов записано правильно
РЭМ.
Допросил: НАЧ. 6 ОТД. СПО ГУГБ – КОРКИН
Верно. – Потрохова
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 121, Л. 134-138.
