ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

БЫХОВСКОГО, Михаила Лазаревича.

От 29 апреля 1936 года.

 

Вопрос: Вы полностью изобличаетесь в том, что посланы в СССР для организации террористических актов против руководителей ВКП(б) к.-р. троцкистским центром в Берлине и по его заданию вели в СССР террористиче­скую работу.

Вы упорно скрываете на протяжении всего след­ствия об этом и стремитесь нас запутать. Предлагаем Вам дать правдивые показания по существу.

Ответ: Признаю, что я скрыл от следствия, что в СССР я действительно прибыл с террористическими заданиями от заграничного троцкистского центра в Берлине.

В троцкистскую организацию я был привлечен в Берлине в 1931 году руководящим участником зарубежной троцкистской организации – доктором ЛЕВИ. Об этом я уже показывал.

Осенью 1931 года, после выполнения мною по зада­нию ЛЕВИ ряда заданий по троцкистской работе, в част­ности по линии профсоюзной оппозиции в Германии, ЛЕВИ мне однажды в одной из бесед рассказал, что в Берлин прибыл сын ТРОЦКОГО – СЕДОВ Лев, что СЕДОВ развернул большую работу по организации троцкистов, по переброске троцкистских эмиссаров в СССР. ЛЕВИ мне рассказал, что он лично участвовал на нескольких конспиративных совещаниях с СЕДОВЫМ.

Д<окто>р ЛЕВИ, ссылаясь на руководство троцкистской ор­ганизации, поставил передо мною вопрос о желательности моей поездки в СССР с заданием от троцкистской организации. Я дал свое согласие на это. ЛЕВИ сказал мне, что необходимо мое личное свидание с СЕДОВЫМ для окончательных переговоров, и обещал это свидание устроить.

В начале 1932 года я за участие в профсоюзной оппозиции был уволен с завода “Стеатит Магнезия”.

В это время д<окто>р ЛЕВИ при очередной встрече со мной указал мне, что сейчас удобное время для моей переброс­ки в СССР, так как я под прикрытием своего увольнения с работы за “революционную деятельность” смогу легализо­вать свою поездку в Союз.

Тогда же д<окто>р ЛЕВИ мне сказал, что сейчас он мо­жет устроить обещанное мне свидание с СЕДОВЫМ. Действи­тельно, через несколько дней после этой беседы ЛЕВИ повез меня на машине в западную часть Берлина (Вестен – точный адрес не помню), на квартиру к СЕДОВУ. Перед тем как привезти меня к СЕДОВУ, ЛЕВИ мне сказал, что СЕДОВ кон­спирирует свое пребывание в Берлине и на широких собра­ниях не выступает. 

Вопрос: Расскажите подробно об обстоятельствах Вашей встречи с СЕДОВЫМ и какие Вы от него получили ука­зания?

Ответ: После того как ЛЕВИ познакомил меня с СЕ­ДОВЫМ, СЕДОВ мне заявил, что он многое обо мне слышал от ЛЕВИ, который дает обо мне хороший отзыв, и что он знает, что я дал свое согласие на поездку в СССР в качест­ве эмиссара ТРОЦКОГО. После нескольких вопросов, касаю­щихся моего личного положения в Берлине, СЕДОВ мне обри­совал политическое положение в ВКП(б) и в СССР, пример­но сводившееся к тому, что обстановка в СССР сейчас катастрофическая и накалена, что тактика ЦК ВКП(б) и СТАЛИНА окончательно провалились, что основная масса ра­бочих стоит за ТРОЦКОГО, что индустриализация идет за счет жизненных интересов рабочего класса, что крестьян­ство озлоблено политикой Советской власти, что нынеш­нее руководство ВКП(б) держится на насилии, что СТАЛИН и ГПУ захватили всю власть, что теперь настал такой мо­мент когда “нужно отказаться от обычных агитационных и прочих путей борьбы и немедленно добиться устране­ния любыми путями руководителей ВКП(б) и в первую оче­редь СТАЛИНА”.

“Убрать СТАЛИНА, подготовить, организовать это, – заявил СЕДОВ, – сейчас основная задача всей троцкист­ской организации”.

Сейчас переход к насильственному устранению СТА­ЛИНА, к террору – единственно реальная мера борьбы, этот переход вызывается и фактически уже подготовлен всей обстановкой в стране.

В заключение нашей беседы СЕДОВ мне сказал, что поездка моя в СССР, учитывая мою специальность химика, возможности, связи и т.д., будет связана с особо конспиративными задачами и что конкретные директивы о своей дальнейшей работе в Советском Союзе я буду получать от д<окто>ра ЛЕВИ.

На этом моя беседа с СЕДОВЫМ закончилась. Я от него уехал вместе с д<окто>ром ЛЕВИ.

Вопрос: Какие указания по террористической работе в СССР Вы получили от д<окто>ра ЛЕВИ перед Вашим выездом в СССР?

Ответ: Перед отъездом в СССР д<окто>р ЛЕВИ мне повтор­но изложил основные задачи троцкистской организации на данном этапе, заключающиеся в необходимости устранения нынешних руководителей ВКП(б) – СТАЛИНА террористи­ческим путем, заявив мне, что на меня как на специалиста-хи­мика будет возложена особая задача, которую он мне из­ложит по своем прибытии в СССР в конце 1932 года. До его прибытия в СССР я должен прочно легализоваться, устроиться на работу и никакой открытой к.-р. работы не проводить во избежание провала.

Вопрос: Как была обусловлена Ваша связь с д<окто>ром ЛЕВИ в СССР? Какие Вы получили явки, адреса?

Ответ: Д<окто>ру ЛЕВИ я должен был сообщить свой ад­рес в СССР через мою жену, оставшуюся работать в Берлин­ском Торгпредстве. Вопрос связи со мной в СССР значи­тельно облегчался тем, что я ехал в СССР на заранее обусловленное место.

Перед отъездом из Берлина я, согласно договора, заключенного в Торгпредстве, знал уже о том, что я буду работать в Ленинграде на заводе им. Ломоносова, о чем я информировал д<окто>ра ЛЕВИ. Это предложение мне, сделанное Торгпредством – устроиться на работу в Ленинграде, – совпало с планом СЕДОВА и д<окто>ра ЛЕВИ о том, чтобы я по прибытии в Союз осел бы в Ленинграде. ЛЕВИ мне подчер­кивал тогда серьезность троцкистской работы в Ленингра­де.

Вопрос: Кто был переброшен одновременно с Вами троцкистским зарубежным центром для террористической работы в Союз?

Ответ: Ко времени моей поездки в Союз мне было известно, что с таким же заданием выехал в Союз видный участник троцкистской организации – журналист ОЛЬБЕРГ Валентин. Это я узнал от д<окто>ра ЛЕВИ. От него же я узнал, что через некоторое время после моей поездки в Союз бу­дут переброшены в СССР с террористическими заданиями участники троцкистской организации – ГУРЕВИЧ Хацкель и ФРИДМАН Зорох.

Вопрос: Вы скрываете явки и связи, полученные от зарубежного троцкистского центра (д<окто>ра ЛЕВИ и др<угих>) на СССР. Предлагаем Вам сказать о них.

Ответ: Повторяю, никаких явок я на СССР не полу­чал. В этом, как говорил ЛЕВИ, не было надобности. ЛЕВИ мне заявил, что он лично свяжется со мной по прибытии в Союз и что со мной также установят связь ГУРЕВИЧ и ФРИДМАН. Поскольку я ехал работать в Ленинград на завод Ломоносова, со мной по этому адресу легко было связаться и ЛЕВИ, и ГУРЕВИЧ<У>, и ФРИДМАН<У>.

Вопрос: Когда, где и каким путем Вы установили связь с д<окто>ром ЛЕВИ в СССР?

Ответ: В августе 1933 года я выехал в Москву из Ленинграда проводить свой отпуск и связаться с ГУРЕВИ­ЧЕМ, ФРИДМАНОМ. В Москве я связался с ГУРЕВИЧ<ЕМ> Хацкелем, с которым я установил связь еще в бытность мою в Моск­ве весной того же года. О своем прибытии в СССР ГУРЕВИЧ меня поставил в известность специальным письмом. При этой встрече ГУРЕВИЧ мне заявил, что в Москву прибыл д<окто>р ЛЕВИ, что он с ним виделся, и что находившийся уже к тому времени в Москве ФРИДМАН Зорох знает его адрес.

Вопрос: Расскажите подробно об обстоятельствах Вашей встречи с д<окто>ром ЛЕВИ в Москве?

Ответ: Как я уже показывал, ГУРЕВИЧ мне рассказал, что адрес д<окто>ра ЛЕВИ известен ФРИДМАНУ. Я направился к ФРИДМАНУ Зороху, который и дал мне адрес д<окто>ра ЛЕВИ. Помню, что д<окто>р ЛЕВИ жил не то на Малой, не то на Бо­льшой Никитской, в районе Никитских ворот. Жил он в квартире, переделанной из бывшего магазина. На са­мой площади б<ывшего> магазина жила какая-то семья, ЛЕВИ же жил над магазином, в складском помещении, наподобие антресолей. В первый раз по прибытии на эту квартиру я ЛЕВИ не застал и вечером пришел на эту квартиру вторично.

При встрече с ЛЕВИ вечером того же дня он мне ска­зал, что он специальным письмом меня вызвал в Москву, но оказалось, что письмо я не успел получить в связи с моим выездом из Ленинграда. При этой встрече я инфор­мировал ЛЕВИ о положении в СССР как чрезвычайно тяже­лом. Тут же ЛЕВИ мне заявил, что с положением он в достаточной мере ознакомился, положение целиком подтвержда­ет нашу оценку обстановки и тактику борьбы, что, по его мнению, имеются все возможности для выполнения нами пос­тавленных троцкистским центром террористических задач. Меня удивила большая осведомленность ЛЕВИ в обстановке и хорошее знание Москвы, что я отнес за счет связей ЛЕ­ВИ в Москве. Леви мне рассказал, что он прибыл для непосредственной организации террористических актов над руководителями ВКП(б), над тов. СТАЛИНЫМ и что для этой цели он будет устраиваться как врач работать в Кремле­вской больнице, через хорошо знакомого ему чл<ена> ЦК КПГ ГЕККЕРТА.

Вопрос: Какие указания по Вашей террористиче­ской работе Вы получили от д<окто>ра ЛЕВИ в эту встречу с ним в Москве?

Ответ: ЛЕВИ мне заявил, что моя чрезвычайно важ­ная и ответственная задача будет заключаться в том, что мне как инженеру-химику надо создать лабораторию, в которой я мог бы изготовить метательные снаряды. Озна­комившись подробно с условиями моей работы на Ломоно­совском заводе, где я не имел полной самостоятельности в хим<ической> лаборатории, и по соображениям конспирации ЛЕВИ предложил мне уехать из Ленинграда на периферию, где организовать лабораторию.

Вопрос: Как была обусловлена Ваша связь в дальнейшем с д<окто>ром ЛЕВИ?

Ответ: ЛЕВИ мне заявил, что он сам останется в СССР и что он или лично свяжется со мной, или пришлет ко мне для связи человека.

Вопрос: Какой был обусловлен между Вами и ЛЕ­ВИ пароль на случай приезда к Вам человека от него?

Ответ: ЛЕВИ мне указал, что если ко мне придет от него человек, то он мне скажет, что он имеет мне пере­дать “привет от д<окто>ра ЛЕВИ”.

Вопрос: Расскажите о связях ЛЕВИ в СССР?

Ответ: ЛЕВИ мне рассказал, что ГУРЕВИЧ Хацкель получил от него специальное задание по работе в армии в связи с его призывом в Красную Армию под Ленингра­дом. ЛЕВИ не настаивал на моей регулярной связи с ГУРЕВИЧ<ЕМ>. Он рекомендовал периодически осведомляться о ГУ­РЕВИЧ<Е> и его работе, но соблюдать строгую конспирацию.

ЛЕВИ мне сказал, что он должен установить связь с ОЛЬБЕРГОМ, который также ведет работу на территории Союза.

Вопрос: Вы скрываете известных Вам соучастников ЛЕВИ по к.-р. террористической работе в СССР?

Ответ: ЛЕВИ мне больше никого не называл.

Вопрос: Следствие Вам не верит. Что знал и какие указания давал ЛЕВИ в связи с Вашим знакомством с ВЛАДИМИРОВЫМ?

Ответ: Я сообщил ЛЕВИ о моем знакомстве с ВЛАДИМИРОВЫМ и о том, что ВЛАДИМИРОВ под фамилией ФЕЙГЕЛЬ ведет работу от Разведупра [1] в Германии. ЛЕВИ предложил мне закреплять эту связь как очень полезную.

Насколько мне известно, ВЛАДИМИРОВ к к.-р. троц­кистской работе привлечен не был. ВЛАДИМИРОВ, находясь в Берлине, был знаком с ЛЕВИ, знал его как активного троцкиста, неоднократно с ним встречался. ЛЕВИ в его при­сутствии вел троцкистские беседы, но ВЛАДИМИРОВ с ним не солидаризировался.

ЛЕВИ предупредил меня еще в Берлине, чтобы я конспирировал перед ВЛАДИМИРОВЫМ свое участие в троц­кистской организации, так как раскрывать себя перед ВЛАДИМИРОВЫМ с расчетом привлечения его для к.-р. троц­кистской работы нет никакого смысла, а гораздо целе­сообразнее использовать его как близкого знакомого для содействия, для прикрытия своей деятельности в СССР.

В беседах с ЛЕВИ о ВЛАДИМИРОВЕ он мне говорил, что “очень важно знать негласных работников Союза, ра­ботающих за границей, и поддерживать с ними связь”.

Я припоминаю еще следующий факт: ЛЕВИ мне ска­зал, что он ФЕЙГЕЛЯ (псевдоним ВЛАДИМИРОВА в Берлине) встретил в начале 1933 г. в Париже и имел с ним бесе­ду в части оказания ФЕЙГЕЛЕМ содействия ЛЕВИ в переез­де в СССР, однако визу в СССР, по словам ЛЕВИ, он поду­чил не через ФЕЙГЕЛЯ, а якобы при содействии Вильгельма ПИКА.

Вопрос: Информировали ли Вы ВЛАДИМИРОВА в Москве о прибытии ЛЕВИ в СССР?

Ответ: После встречи с ЛЕВИ я информировал ВЛАДИМИРОВА и его жену – ШВАРЦ Раису о том, что ЛЕВИ находится в Союзе и что ЛЕВИ мне рассказывал, что он встретил его, ВЛАДИМИРОВА, в Париже. ВЛАДИМИРОВ мне подтвердил, что он действительно видел ЛЕВИ в Париже, но якобы с ним никакого разговора не имел, а, увидев его, уклонился от встречи.

Вопрос: Расскажите о Вашей террористической деятельности?

Ответ: Согласно задания ЛЕВИ я в начале 1934 года, будучи в Москве, через посредство двоюродного бра­та моей жены ЭДЕЛЬШТЕЙН<А> Генриха Юльевича, б<ывшего> Началь­ника Отдела Снабжения ГУМПа [2], ныне слушателя ИКП в Москве, прибывшего в Сов<етский> Союз из Парижа, где он рабо­тал в Торгпредстве в 1928 году, начал вести перегово­ры с сектором огнеупоров ГУМПа о моем переводе в один из провинциальных городов Союза. ЭДЕЛЬШТЕЙН меня свя­зал с начальником сектора огнеупоров ВЕКСМАНОМ Исаа­ком Александровичем, который направил меня в трест ог­неупоров к управляющему трестом ЭГГО, который и обе­щал мне устроить перевод через сектор кадров НКТП в Боровичи, в качестве заведывающего химической лабораторией группы керамических заводов.

Весь свой перевод из Ленинграда с завода Ломо­носова в Боровичи я стремился обставить особой конспиративностью. Для этого в Москве через указанную связь я добивался перевода в Боровичи, а на заводе в Ленинграде я делал вид, что меня переводят в аппаратном порядке без моего ведома и согласия и даже при моем противодействии.

Вопрос: Что Вам известно о ВЕКСМАН<Е>?

Отпета ВЕКСМАН известен мне как троцкист, снятый с работы в ГУМПе в 1935 г. после убийства КИРОВА и арестованный в феврале этого года за троцкистскую деятельность в Москве.

Вопрос: Откуда Вам это известно?

Ответ: В феврале этого года, когда я находился в служебной командировке в Москве, я зашел в трест ог­неупоров и, не видя ВЕКСМАН<А>, спросил у инженера сектора ТАБАЧНИКОВА, где ВЕКСМАН. На это он мне ответил, что ВЕКСМАН арестован в феврале этого года за троцкистскую работу.

Вопрос: Вы скрываете от следствия свою к.-р. троцкистскую связь с ВЕКСМАНОМ?

Ответ: Никакой связи по к.-р. троцкистской работе с ВЕКСМАНОМ я не имел.

Вопрос: Продолжайте Ваши показания о Вашей тер­рористической деятельности.

Ответ: Летом 1934 г. перед моим отъездом в Бо­ровичи ко мне в Ленинград в Октябрьскую гостиницу явился от ЛЕВИ неизвестный мне человек. По внешним признакам он иностранец-еврей, владевший плохо русским языком с иностранным акцентом. Этот человек мне заявил, что ЛЕВИ интересуется, приступил ли я к выполнению его задания и какие я имею возможности. Я этому курьеру заявил, что я в ближайшие дни перебираюсь в Боровичи, куда я назначен в качестве заведывающего химической лабора­торией. Он мне сказал, что надо скорее туда выехать и приступить к практической работе по созданию необходимых условий для быстрого изготовления в случае необхо­димости взрывчатых веществ.

Вопрос: Вы скрываете от следствия личность этого курьера. Предлагаем Вам дать о нем правдивые показания.

Ответ: Этого курьера я до этого никогда не встре­чал, фамилия его мне неизвестна. Когда я спросил его фа­милию, он мне заявил, что это мне не нужно знать и что в дальнейшем он будет связываться со мной предварите­льно по телефону и будет называть себя “Одесситом”.

Вопрос: Вам известны лица, связанные <по> к.-р. троц­кистской работе с “Одесситом”? Назовите их.

Ответ: “Одессит” просил меня связать его с ГУРЕ­ВИЧ<ЕМ> Хацкелем. Я сообщил “Одесситу”, что с ГУРЕВИЧ<ЕМ> я поддерживаю связь, и что он меня информировал о проводимой им работе в армии. “Одессит” мне предложил строго ог­раничить и законспирировать связь с ГУРЕВИЧ<ЕМ>, так как моя роль в деле организации лаборатории настолько серьезна, что я всячески должен быть гарантирован от возможного провала.

Вопрос: Как связался ГУРЕВИЧ с “Одесситом”?

Ответ: При этой встрече “Одессита” с ГУРЕВИЧ<ЕМ> я не имел возможности связать, но я обусловил с “Одесситом” дальнейшую встречу в Октябрьской гостинице в Ленинграде через месяц. Согласно договоренности с “Одесситом” я через месяц встретился с ним в Октябрьской гостини­це и связал его с ГУРЕВИЧ<ЕМ> Хацкелем. При мне “Одессит” с ГУРЕВИЧ<ЕМ> разговоров по к.-р. троцкистской работе не вел. До прихода в этот раз ГУРЕВИЧ<А> Хацкеля “Одессит” мне заявил, что я должен себя держать строго конспиративно, иметь в запасе все необходимые химические реактивы для изготовления метательных снарядов и что в ближайшем бу­дущем я должен буду выполнить эту задачу, так как троцкистский центр подготовляет террористические акты над руководителями ВКП(б) как в Москве, так и в Ленинграде, в первую очередь над СТАЛИНЫМ и в Ленинграде над КИРО­ВЫМ.

В этой же беседе “Одессит” мне сообщил, что ГУРЕ­ВИЧ Хацкель работает над организацией террористическо­го акта в Ленинграде над КИРОВЫМ.

Вопрос: Вы вновь пытаетесь скрыть от следствия хорошо известных Вам соучастников Вашей террористиче­ской деятельности. Предлагаем Вам дать правдивые пока­зания об этом.

Ответ: Как я уже показал, моя задача заключалась в том, что я должен был в случае надобности изготовить метательные снаряды. Основное, что гарантировало успех в выполнении этой задачи, – это строгая конспирация. Я достал книги по химии и специально изучил технологию взрывчатых веществ. Я изучил рецептуру и приготовил у себя в лаборатории в Боровичах необходимые препараты: азотную кислоту, селитру и проч<ее>; глицерин и клетчатку я специально не заготовил, так как это я мог достать легко в любое время. Кроме того, я не хотел, чтобы сотрудники лаборатории могли видеть вещества, которые в процессе нашей работы не требовались. Оболочку для снаряда я смог бы достать, использовав в случае надобности имеющиеся банки, баллоны и проч<ее>.

Вопрос: Где хранятся перечисленные Вами химиче­ские реактивы?

Ответ: Все эти реактивы находятся в лаборатории, которой я ведал в Боровичах. Эти реактивы я в специаль­ном месте не хранил, так как они могли находиться в лаборатории.

Вопрос: Назовите соучастников Вашей террористи­ческой деятельности в Боровичах?

Ответ.: Их у меня не было.

Вопрос: Мы Вам не верим. Вы скрываете своих соуча­стников в Боровичах, в частности в лаборатории.

Ответ: Я никого из сотрудников лаборатории к сво­ей террористической деятельности не привлекал: мне это не было нужно. Получив задание непосредственно на изготовление взрывательных снарядов, я смог бы выполнить его при­мерно в 48 часов сам. Поэтому из соображений конспирации я к этой работе никого не привлекал.

Вопрос: Вы упорно скрываете Ваши к.-р. террористические связи, в том числе и с троцкистским центром в 1935-36 г.г.

Ответ: Кроме указанной уже мною, я другой работы в этой области не проводил. Связи с троцкистским центром и с ЛЕВИ я за последнее время не имел. С ГУРЕВИЧ<ЕМ> я встречался в 1935 г.; он меня проинформировал, что он продолжает свою работу, что в ближайшее время ожи­даются большие события, что он нашел квартиру очень удобную для проведения поставленных перед ним терро­ристических задач в Ленинграде.

Вопрос: Вы скрываете известные Вам обстоятель­ства террористической деятельности ГУРЕВИЧ<А> Хацкеля. Скажите о них.

Ответ: ГУРЕВИЧ Хацкель мне о них более подроб­но не говорил, но я и так о существе их знал. “Одессит” при последней встрече со мной мне прямо сказал, что ГУРЕВИЧ ведет подготовку теракта в Ленинграде. Из зая­вления ГУРЕВИЧ<А>, что он нашел квартиру очень удобную для осуществления поставленных перед ним задач по органи­зации теракта над руководителем ленинградской партий­ной организации, мне было ясно, что речь идет о теракте над ЖДАНОВЫМ.

Вопрос: Вы продолжаете упорно скрывать личность “Одессита”, как и других Ваших соучастников по к.-р. террористической работе. Следствие еще раз категориче­ски предлагает Вам дать правдивые показания об этом.

Ответ: Я рассказал следствию все о своей к.-р. троцкистской террористической деятельности и все из­вестное мне о деятельности других участников террористической организации.

Сейчас прошу допрос прервать ввиду того, что я чувствую себя утомленным.

 

Записано с моих слов верно, мною прочитано.

 

Быховский.

 

ДОПРОСИЛИ: 

 

Зам. Нач. УНКВД Л/О – Комиссар Гос. Безопасн. III ранга (НИКОЛАЕВ)

 

Нач. Особотдела ЛВО – Майор Гос. Безопасности (ШАПИРО)

 

Нач. 7 Отд. ОО – Ст. Лейтенант Госуд. Безопасности (МИГБЕРТ)

 

Верно:

 

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ 3 СПО ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ: (УЕМОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 223, Л. 86-101.

---